Харриет Уилсон - В поисках защитника

Лиз выбрала сандвич.

– Нет, не приходило.

Марк посмотрел на нее с недоумением:

– Не думала же ты, что я позволю тебе вот так просто взять и уйти из моей жизни, не сказав ни слова? Без всяких объяснений?

Лиз удивленно подняла брови:

– Какие еще тебе нужны объяснения? Ты их не заслуживаешь.

– Наверное, так мне и надо. Но, Лиззи… дорогая Лиззи, это не то, о чем ты подумала.

Она разозлилась:

– Ну разумеется!

– Ты должна меня выслушать, – настаивал он. – Ты не можешь разрушить нашу жизнь, все, что мы пережили вместе, из-за глупой ошибки. Я тебе этого не позволю. – Он покачал головой. – Я был дураком, но я поумнел. Я даже не представлял себе, как много ты для меня значишь, пока не потерял тебя.

– К чему все эти клише? – оборвала она его. – Возможно, ты и вел себя как дурак, но меня-то за дуру не принимай. Это не было просто мимолетным увлечением.

– Неужели обязательно говорить об этом сейчас? Может быть, подождем, пока мы оба немного успокоимся?

Ей хотелось сказать ему, что ее раны уже зажили. Что ее интерес к тому, что случилось, чисто теоретический. Что, честно говоря, он оказал ей услугу…

Но она промолчала. Зачем сводить с ним счеты? Ей просто хотелось избавиться от него. Пусть он как можно скорее – и по возможности без скандала – уедет обратно в Лондон. И хорошо бы до четырех часов.

– Как хочешь, – пожала она плечами и сделала глоток кофе.

– Ты изменилась.

– Всего лишь еще несколько отмерших клеток, – пожала она плечами.

– Я не это имел в виду. Что-то новое появилось в твоих глазах. И держишься ты как-то иначе.

– Может быть, ты слишком давно не смотрел на меня по-настоящему?

– Не надо так со мной, Лиззи. Я только что проделал долгий путь, чтобы найти тебя.

– Знаю. Я проделала этот путь первой. Я хочу, чтобы ты мне ответил, Марк. Зачем ты приехал?

– Чтобы попросить у тебя прощения. Чтобы попытаться вернуть тебя.

Она осторожно поставила чашку на блюдце.

– Боюсь, ты напрасно теряешь время.

– Я не приму такого ответа! – пылко возразил он. – Ни за что. Мы принадлежим друг другу – и ты это знаешь. Дорогая, в любых отношениях есть свои взлеты и падения. Мы просто пережили небольшое потрясение, вот и все.

– Мне этого достаточно.

– Не говори так. Я полностью признаю свою вину за все, что случилось. Я сам не понимаю, зачем вообще это сделал. Может быть, наша совместная жизнь была такой хорошей, что я начал воспринимать ее как само собой разумеющееся.

– Возможно, мы оба слишком многое считали само собой разумеющимся.

– Если мы оба с этим согласились, может, это послужит отправной точкой для того, чтобы начать все сначала?

– Только если мы оба решим, что это стоит делать.

– Я, сам того не желая, нанес тебе страшную обиду, но я не хотел, чтобы ты узнала…

– И это может служить оправданием? – Лиз ушам своим не верила!

У него хватило совести покраснеть.

– Нет, конечно. Черт, я все время говорю не то.

Вот именно, подумала она. С тех пор как она познакомилась с Марком, он всегда знал, что делал, и контролировал себя. Теперь его застали врасплох, и он не знал, что ему делать.

А она не желала ему помочь. Он, должно быть, ожидал, что она хотя бы немного пойдет ему навстречу. Потому что в каком-то смысле он был прав: у них была идеальная жизнь – удобная, успешная, наполненная событиями. Поэтому он не считал одну измену достаточной причиной, чтобы все разрушить.

«Когда-то я могла бы его выслушать, – думала она. – Приняла бы то, что он скажет. Но теперь я знаю, что больше не хочу той жизни».

– Дома жить стало невозможно, – продолжал Марк. – Все время звонит телефон. Все хотят знать, где ты, а я понятия не имею, что отвечать.

– Да, это неудобно. – Лиз украдкой взглянула на часы.

Из открытых дверей бара доносились шум и голоса: было время ленча, и бар был полон.

– Клайв звонит каждый день и рвет на себе волосы. Я думал, что хотя бы ему ты сообщила, где находишься.

– Он сказал, что я могу взять отпуск, – пожала плечами Лиз.

– Он имел в виду день, ну самое большее два. Он хочет, чтобы ты вернулась немедленно. Началась новая кампания против террористов, появились слухи о новом скандале в королевской семье. А еще это дело в Эль-Кристобале…

– И гражданская война в Африке, – тихо добавила она. – Этот адский уголок тоже никуда не исчез только потому, что меня там нет и некому об этом писать.

– Это точно. – Он отодвинул чашку. – Этим все сказано. Лиззи, любовь моя, ты репортер, и твое место там, где происходят события, а не в этой Богом забытой дыре. – Он помолчал. – Дорогая, я все понял и буду посыпать голову пеплом до тех пор, пока ты меня не простишь, но тебе пора возвращаться домой. Как тебя вообще сюда занесло? – поинтересовался он, оглядываясь. – На пятизвездочный отель это место не похоже.

– Ностальгия. А ты чем можешь оправдаться?

– Я приехал, чтобы найти тебя.

– Это понятно. Но как ты узнал, куда именно надо ехать? – Лиз была уверена, что никогда не рассказывала ему о своей детской привязанности к этим местам.

– Мне намекнули, – смутился Марк. – Некто позвонил и сказал, что видел тебя. Он хотел знать, что ты здесь делаешь. Мне показалось, что он предполагает, будто ты идешь по следу какой-то невероятной сенсации, а от него это скрываешь.

Лиз расплескала кофе.

– Это был Дункан Уайт?

Она почти забыла об их встрече, но Дункан, похоже, ее не забыл.

– Да, он. Я должен быть благодарен этому подонку.

– Что ты ему сказал?

Марк опешил.

– Что ты заслужила небольшой отпуск. Не знаю, поверил ли он мне, но это его проблема. – Марк пристально посмотрел на Лиз. – А что? Может, ты действительно наткнулась на что-то интересное? Это было бы здорово.

– Разумеется, нет, – автоматически ответила она, но у нее вдруг забилось сердце, и мысли лихорадочно завертелись в голове.

Почему Дункан Уайт проявляет повышенный интерес к ее работе? Неужели он ее преследует… шпионит за ней? И если так… видел ли он Джуда?

Но даже если видел, то скорее всего мог его и не узнать. А может, и не было причины узнавать. Возможно, у Джуда просто мания преследования. Очень многие люди ошибочно считают, что представляют интерес для газетчиков и могут стать объектом сенсации.

Но что-то ей подсказывало, что Джуд не такой. Что он на самом деле подвергается риску.

– В чем дело? – нахмурился Марк. – Ты же не думала, что можешь скрываться вечно? Это еще никому не удавалось.

– Что правда, то правда, – не скрывая иронии, ответила она и снова украдкой посмотрела на часы.

Как только она избавится от Марка, она прямиком направится в бунгало и предупредит Джуда, что его инкогнито может быть раскрыто.

Ей также придется сказать ему, что она уезжает, признаться, кто она на самом деле, и сообщить, как он сможет с ней связаться. Если захочет.

А дальше все будет зависеть от него.

– Сколько тебе требуется времени на сборы?

Вопрос Марка отвлек ее от Джуда. Неужели Марк сумел прочитать ее мысли?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, – со снисходительной улыбкой ответил он, – готова ли ты ехать домой?

– Ты что, не слышал ни слова из того, что я тебе говорила? Между нами все кончено. Я с тобой никуда не поеду. А если Клайв опять будет звонить, можешь ему сказать, что я с ним скоро свяжусь.

– Черта с два! Я не позволю тебе так поступить с нами, Лиззи. Если ты пока не готова вернуться, я буду жить здесь до тех пор, пока ты не успокоишься.

– Нет… ты этого не сделаешь! – в ужасе вскричала она.

Он понял ее по-своему.

– Не бойся, дорогая, я не стану на тебя давить. Я поселюсь в другой комнате, пока мы все не решим. Похоже, здесь не так уж много народа и есть свободные комнаты.

– Не в этом дело, – в отчаянии заявила она. – Марк, мне все еще надо побыть одной… подумать. Возвращайся в Лондон, пожалуйста. Я… я позвоню тебе через день или два.

– Нет. – Он решительно покачал головой. – Больше я не выпущу тебя из виду. Либо мы сегодня вместе возвращаемся, либо оба остаемся. Выбирай.

Она хорошо знала, что он упрям и спорить бесполезно.

Конечно, можно было сказать ему, что в ее жизни появился другой, но где гарантия, что он отступит? Наоборот, он будет настаивать на том, чтобы встретиться с этим человеком, а вдруг он узнает Джуда? Этого она не могла допустить.

Она должна сохранить тайну убежища своего нового друга. Возможно, это единственное, что она может для него сделать.

Она встала.

– Мы возвращаемся.

– Ты моя хорошая девочка. Пока ты будешь собирать вещи, я оплачу счет.

– Я сама могу его оплатить, – резко возразила она.

– Я знаю, но разреши мне сделать это для тебя, – заискивающе попросил он. – На какой ты машине?

– Я взяла в аренду «фиат». Он стоит позади дома на стоянке.

– Скажи мне телефон прокатной фирмы, и я позвоню, чтобы они забрали машину. – Он терпеливо ждал, пока она достанет из сумки необходимые документы и отдаст ему ключи. – Я постараюсь загладить свою вину, Лиззи.

С каменным лицом она поднялась к себе. Она верила ему. В обозримом будущем он будет сама нежность и забота в надежде на то, что остальное сделают привычка и близость.

Но как она, Господи помилуй, сможет все это вынести?

Она вытащила вещи из шкафа и ящиков комода и побросала их в сумку. Последней была новая юбка. У нее дрожали руки, когда она ее складывала.

Как глупо было строить планы. Предаваться мечтам. Она чувствовала, как они отступают, а прежняя жизнь опутывает ее словно ядовитая змея. Она не может этого допустить. Не может, и все тут.

Джуд. Надо как-то ему сообщить. Но как?

– Ты готова? – В дверях стоял Марк. Он протянул руку за сумкой: – Давай я понесу.

Когда они спустились вниз, их встретила миссис Барнс.

– Я буду скучать, моя дорогая. Надеюсь, вам у нас понравилось?

– Все было чудесно.

Ну почему Марк не пошел вперед, чтобы положить ее сумку в машину, и не отходит от нее ни на шаг? Миссис Барнс понизила голос:

– Я рада, что вы помирились со своим молодым человеком. Что бы он ни сделал, он, видимо, получил хороший урок. Так что забудьте обо всем, простите и забудьте, дорогая. Это мой вам совет. А то, о чем он не знает, он не узнает никогда, а значит, ему не будет больно, – со значением добавила миссис Барнс.

Она по-матерински обняла Лиз и повернула ее к Марку. Казалось, она искренне рада, что ссора влюбленных улажена и все опять хорошо.

Двигаясь словно в трансе, Лиз вышла на улицу, села в машину, пристегнула ремень. Подождала, пока Марк положит ее сумку в багажник и сядет за руль.

Даже если она притворится, что забыла что-то в номере, и вернется в гостиницу, миссис Барнс может и не передать записку Джуду. Какую бы историю ей ни рассказал Марк, оправдывая свое появление, миссис Барнс ему поверила. Она была на его стороне и скорее всего считала, что это Лиз была ему неверна.

Когда они были уже на вершине холма, Лиз обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на сверкающее на солнце море. Ее взгляд туманили слезы.

Ей казалось, что она умирает.

«О, моя любовь, моя любовь…»

– Дорогая, – озабоченно произнес Марк, – пожалуйста, не плачь. Я же сказал – все кончено.

– Да, – ответила она, глотая слезы. В машине было тепло, но ее била холодная дрожь. – Теперь все кончено.

Всю дорогу, пока машина все дальше увозила ее от Джуда, эти слова, словно горькая эпитафия, молотком стучали у нее в голове.

Даже через сорок восемь часов после возвращения квартира все еще казалась ей странной, даже чужой, как будто она ей больше не принадлежала.

Но ведь так оно и есть, думала Лиз, наливая воду в кофеварку и включая ее.

Из соседней комнаты доносился громкий и веселый голос Марка, беседующего с Робом и Пиппой, их старыми друзьями, которых он пригладил к обеду.

Когда он сказал, что придут гости, Лиз сначала страшно рассердилась, но, подумав, пришла к выводу, что это лучше, чем оставаться наедине с Марком, выслушивая его оправдания.

– Ее зовут Зоя, – в первый же вечер сказал он Лиз, молча сидевшей с застывшим лицом на диване. – Она работает в журнале «Женщина сегодня». Ей поручили написать статью о том, как готовятся передачи на телевидении, и она пришла к нам в студию, чтобы посмотреть, как мы записываем передачу по экологии, а потом позвонила мне, чтобы уточнить кое-какие детали. Кончилось тем, что мы немного выпили и она намекнула, что ей со мной интересно. – Марк нервно заерзал на стуле. – Мне это польстило, к тому же я чувствовал себя одиноко: тебя ведь не было дома уже целую вечность.