Харриет Уилсон - В поисках защитника

– Слава Богу. Но живут не в таких экзотических местах, как ваши, а на южном побережье. Мой отец строит и ремонтирует парусные лодки.

– Но вы не пошли по стопам отца и не занялись семейным бизнесом?

– Когда я родился, отец перекрасил вывеску над воротами: «Дэрроу и сын». Но дальше этого дело не пошло.

– Вам не нравятся парусные лодки?

– Мне нравилось ходить под парусом. Когда я жил с родителями, то проводил очень много времени за этим занятием. У моего крестного и его жены тоже была небольшая яхта, и я постоянно выходил с ними в море. Но доки всегда ассоциировались у меня с безопасностью, с оседлым образом жизни, а я очень рано для себя решил, что жажду приключений и действия.

– Кажется, вы нашли то, к чему стремились?

– Да, – тихо ответил он. – Но пришел к этому не так, как ожидал или желал.

Он посмотрел на нее, и его губы тронула насмешливая улыбка.

– Бьюсь об заклад, вы не обманули надежд ваших родителей, Бет Арнолд. Они наверняка очень вами гордятся.

– В некотором смысле да. Однако я думаю, что они все же предпочли бы видеть меня замужем в каком-либо тихом предместье и чтобы я регулярно награждала их внуками. – Она говорила, слегка запинаясь, как будто неуверенно. – И я тоже считала, что такая возможность существует. Что мое будущее четко спланировано. – Она глотнула бренди. – Дура была.

– Жизнь продолжается, и у вас появятся другие планы. – Помолчав, он спросил: – И вы никогда ни о чем не догадывались?

– Нет. Я думала, что все хорошо. Разумеется, время от времени возникают проблемы, когда люди живут вместе, но нам всегда удавалось их преодолевать. Находить какой-то выход, компромисс. Я не сомневалась, что у нас все надежно.

– А как же восторг, захватывающие ощущения? – тихо спросил Джуд. – Как насчет страсти в этих удобных и чистеньких отношениях?

– Мы сгорали от страсти, когда были вместе! – вспыхнула она. – Если это вас волнует! Но вас это не касается.

– Друзья обычно заботятся друг о друге. – Взгляд его серых глаз был спокоен. – Если ваши отношения были столь великолепны – в постели и вне ее, – почему он обратил свой взор на кого-то другого? Может, вам стоит об этом подумать, Бет?

– Но это… жестоко!

– Нет, уверяю вас, – мягко заметил он. – Такова жизнь. Может быть, ваши отношения зашли в тупик, и он это понял раньше вас?

Лиз встала. Ее тело напряглось от злости.

– Не вам судить об этом! Вы ничего об этом не знаете.

– Возможно, но я начинаю вас понимать. – Он тоже поднялся. – Я также знаю что, когда вы были за границей, он… он завел себе другую. – Он положил ей руки на плечи, заставляя посмотреть ему в глаза. – Скажите мне, Бет, если бы вам пришлось выбирать между своим мужчиной и своей работой, что бы вы выбрали?

Ее первой реакцией была мысль – конечно же, Марк. Это, конечно же, был бы Марк. Но…

Она сжала кулаки. Она хотела возмутиться, остаться верной Марку, но нужные слова не приходили в голову.

– Я… я не знаю.

– А если бы я задал этот же вопрос ему? Поставил бы он вас на первое место?

– Возможно, нет. – Ее голос звучал глухо. – Он очень тщеславен. Слишком погружен в свою работу. – Отвернувшись, она взяла бокал, выпила остатки вина и, напряженно улыбнувшись, заявила: – Мне бы хотелось сейчас уйти – пожалуйста.

Обратно они шли по берегу моря. Впереди бежал Рубен. Ветер улегся, а воздух был свежим и бодрящим. Небо очистилось от туч, и с высоты, словно улыбающееся серебристое лицо, на них смотрела полная луна.

На их пути попались камни, и Лиз начала спотыкаться. Джуд взял ее за руку.

– Спасибо, – буркнула она, чувствуя, что краснеет. Поднимаясь наверх, она попыталась высвободить руку. – Я в порядке.

– Нет еще. – Длинные теплые пальцы сжали ее ладонь. – Но это скоро произойдет.

Дальше они шли молча, держась за руки. Лиз чувствовала, как часто и неровно бьется ее сердце, а в груди появилась какая-то щемящая боль.

«Боже мой, – корила она себя. – Я такого не испытывала с тех пор, как была подростком. А может, и тогда тоже. Что, черт возьми, со мной происходит?»

Когда показалось длинное беленое здание «Рая для рыбака», она испытала облегчение и разочарование.

– Ну вот, я довел вас до дома целой и невредимой. А вашу машину я пригоню завтра утром.

– Хорошо. Большое спасибо.

– За что? За то, что наговорил вам такого, чего вы не хотели слышать?

– За чудесный ужин. И за то, что решили стать моим другом.

Он все еще держал ее за руку.

– Не хотите провести со мной завтрашний день?

Вот тот момент, когда она должна сказать ему с сожалением, что, как только он вернет машину, она уедет. Поедет дальше, чтобы провести там свой отпуск.

Вместо этого она сказала совсем другое:

– В качестве друга?..

– Конечно, – серьезно ответил он.

– Думаю, это будет неплохо.

– И я так думаю.

Он улыбнулся и на мгновение поднес ее руку к своей щеке. Щетина была как будто наэлектризована. Но он так же неожиданно отпустил ее ладонь и, отступив на шаг, добавил:

– И не забудьте, что завтра ваша очередь готовить.

– Ах да. – Она сглотнула. – Пока. Спокойной ночи.

– Желаю приятных снов, Бет. И пообещайте мне кое-что. Если вам когда-нибудь снова захочется убежать – бегите ко мне. Договорились?

– Да. Непременно.

Она вошла в дом и тихо закрыла за собой дверь.

В эту ночь Лиз очень долго не могла заснуть.

Последние двадцать четыре часа дали ей столько пищи для размышлений, что мозг с большим трудом ее переваривал.

Кроме совершенно очевидных вопросов по поводу прошлого Джуда и тех событий его жизни, которые привели его в это Богом забытое место – где он явно скрывался, – перед ней встала необходимость пересмотреть свои отношения с Марком.

Неужели он прав и их совместная жизнь была больше похожа на укрытие от опасностей, а не на любовные отношения, основанные на взаимной страсти?

Они оба стремились сделать карьеру, постоянно испытывая при этом стрессы и эмоциональные перегрузки. Может быть, именно это толкнуло их в объятия друг друга – похожесть их личной жизни?

Возможно, то, что она считала стабильностью, было просто скукой, – и Марк первым это понял?

И тогда, как от слабого дуновения, разлетелся ее карточный домик и она осталась ни с чем. Но что травмировало ее больше – потеря надежности, которую она ощущала с Марком, или потеря самого Марка?..

Но самое главное – ее гордости был нанесен ощутимый удар.

«В глубине души мы всегда хотим успеть первыми разорвать наскучившие отношения», – думала она, глядя в темноту.

Но это еще не означало, что она готова броситься очертя голову в объятия Джуда Дэрроу или кого-то еще. И ничто в его поведении не предвещало, что он хочет, чтобы это случилось.

Ему надо залечить собственные раны.

Он держал ее за руку, но это не означало, что он лелеет планы стать ее любовником. И он не предпринимал никаких попыток поцеловать ее – даже в щеку не чмокнул, когда желал спокойной ночи.

Интересно, а что бы она стала делать, если бы он ее поцеловал? Она попыталась представить себе даже мимолетное прикосновение его твердого рта к своим губам и не смогла. У нее было ощущение, что он не приемлет обычные ласки. Если уж он и поцелует, это будет что-то означать.

"Может, даже не что-то, а всё". – с содроганием подумала она.

Джуд спас ее от моря, но она чувствовала, что скоро может потонуть в совсем другой стихии. Если не будет очень осторожна.

Как он сказал о себе? Не надежный и не старомодный. Так что она не может сделать вид, будто ее не предупредили, даже если очень захочет так думать.

Когда она проснулась утром, луч солнца пробивался сквозь неплотно задернутые занавески.

Хороший знак, решила она. Она постарается насладиться этим днем с Джудом. Это будет приятный день – и ничего больше.

Она сидела на низкой каменной ограде, когда ее «фиат» свернул на стоянку.

– Я опоздал? – улыбнулся он, вылезая из машины.

– Нет. Просто мне захотелось погреться на солнышке.

– Что мы будем делать сегодня? Какие у вас пожелания? – Он отдал ей ключи от машины.

– Решайте вы. Но если мне придется вечером готовить ужин, мне надо кое-что купить по дороге.

– Согласен. А что вы собираетесь приготовить?

– Мои котлеты и спагетти когда-то имели успех.

– Звучит заманчиво.

Пристегивая ремень безопасности, она вдруг сказала:

– Вообще-то я собиралась сегодня уехать.

– Я знаю. Но все мы должны в конце концов когда-нибудь остановиться и больше никуда не бежать.

– И для меня как раз наступило это время?

– Да, – очень серьезно ответил он, и Лиз почувствовала – ну не абсурд ли? – что у нее защипало в глазах.

Должно быть, солнце светит слишком ярко, подумала она.

Это был один из тех дней, который должен был бы остаться в памяти и сохранен как талисман на будущие времена.

Они навестили Кокки, который уже почти выздоровел и снова стал агрессивным, а потом поехали вдоль моря, минуя сонные прибрежные деревушки.

Северное море было сегодня голубым и мирным, невысокие, пологие волны пенились белыми барашками. Они остановили машину на пирсе небольшого рыбацкого залива и спустились на пляж по предательски скользким ступенькам, опутанным морскими водорослями.

Кроме двух рыбаков, которые старательно перекрашивали лодку на прибрежной гальке, и пожилой пары, выгуливающей выводок скотч-терьеров, на берегу никого не было.

Лиз с наслаждением вдохнула свежий соленый воздух.

– Я когда-то работала с человеком, который сравнивал каждый день с каким-нибудь вином. Сегодня явно день шампанского.

– А тот день, когда мы впервые встретились? – поддразнил он ее.

– Чистейшая полынная настойка.

– Пожалуй, вы правы.

У кромки воды она нашла сучковатый, с наростами, кусок дерева. Она взяла его в руки и стала вертеть во все стороны.

– Посмотрите, разве это не похоже на голову оленя? Вот морда, а это рога. Видите? Надо бы мне его взять, отдать в полировку и повесить на стену.

– Но вы не станете этого делать.

Она бросила находку на песок.

– Вы правы, не стану. Я сводила своих родителей с ума, когда была маленькой. Мы, бывало, возвращались из отпуска домой в машине, заваленной корягами. Я уверяла, что они похожи на единорога, на лесную нимфу или на какое-либо другое сказочное существо и что я не могу без них жить. В те дни я была уверена, что у меня взгляд художника… который способен проникнуть в суть неодушевленных предметов. Через неделю все иллюзии куда-то улетучивались и оставалась лишь груда бесформенных обломков дерева.

– Как жаль!

– Нисколько. Я извлекла из этого весьма ценный урок. А именно – человек в жизни должен полагаться на действительность, а не на воображение. – Она покачала головой. – Художник из меня получился бы аховый, но я хороший… – Она осеклась, сообразив, что чуть было не проболталась. – Хорошо делаю свое дело.

К счастью, Джуд, кажется, не заметил ее оговорки.

– Но фантазия в той или иной мере нужна каждому человеку.

– Ах так? Может, мне вернуться за своим оленем?

– Я не это имел в виду.

Они помолчали.

– Не помню кто, но кто-то сказал, что не может быть ничего хуже, чем когда твои мечты сбываются, – грустно произнесла она.

– Может, это зависит от мечты? – Тон был небрежный, но выражение глаз оставалось серьезным.

От его взгляда ей вдруг стало жарко. Смутившись, она ускорила шаг.

– Вода выглядит просто отличной! – заявила она. – Думаю, можно даже покататься на лодке.

– Вид этот обманчив. И с нами нет Рубена, который вытащил бы вас из воды.

– Надо было взять его с собой.

– Он не очень любит машины и предпочитает сторожить дом. К тому же Рубен ждет возвращения Герберта.

После паузы он спросил:

– У вас еще нет известий от вашего бывшего возлюбленного?

От неожиданности Лиз споткнулась и остановилась.

– Что вы имеете в виду?

– Это прозрачный намек на то, что меня это не касается?

– Нет. Просто я не ожидала этого вопроса, вот и все.

– Вы жили с этим человеком долгое время и вдруг уехали. Он наверняка захочет с вами встретиться.

– Шанса встретиться у него не будет. – Она потупилась, – Он даже не знает, где я.

– Вы уехали, ничего ему не сказав? – Он удивленно поднял брови.

– Адреса ему я не оставила.

– А если он беспокоится?

– Когда я уезжала, его чувства волновали меня меньше всего.

– А сейчас?

– Я же вам говорила, – пожала она плечами, – у него другая женщина.

– Это могло быть увлечением на одну ночь. Такое бывает.