Сара Андерсон - В водовороте сладострастия

– Кто это был?

– Не стоит волноваться. Она работает на меня.

Кристина фыркнула.

– Вы ведь понимаете, что я собираюсь сесть в частный самолет с человеком, которого едва знаю, и с маленьким ребенком, который никогда не летал, потому что такой вариант подходит мне больше, чем ожидание, когда ко мне в дом вломится кто-нибудь из журналистов. И вы советуете мне не беспокоиться?

– Кристина, я знаю, вы переживаете сейчас не самые лучшие времена, но я бы никогда не обидел ни вас, ни вашу дочь.

Ей отчаянно хотелось верить его словам.

– Вы хотели сказать – еще раз?

Его лицо мучительно искривилось.

– Еще раз, – повторил за ней он.

Кристина удивилась, увидев, что детское кресло Мэри уже установлено на одно из кожаных сидений, которое было красивее, чем вся мебель в ее квартире. Она готова была побиться об заклад, что кожа была итальянской, так же как и туфли Дэниела.

– У вас и правда есть свой частный самолет.

– Да. Давайте я подержу ее. – Он протянул руки к Мэри. – Я советую поменять ей подгузник сейчас, пока мы не взлетели.

– Хорошая идея.

– Анал грр, – сонно сказала Мэри и прильнула к Дэниелу.

У Кристины сжалось сердце, когда она увидела улыбку на его лице.

– Привет, солнышко, – с нежностью сказал Дэниел, пощекотав животик Мэри, от чего та радостно захихикала.

В другой жизни Кристина не мечтала бы о большем. Соблазнительный, богатый красавец, который заботился о ней и ее дочери? Нет, она определенно не обладала таким богатым воображением.

Может, ей все приснилось? И сейчас она откроет глаза и окажется в собственной квартире один на один со своей серой жизнью. У Мэри дальше будут резаться зубки, Кристина будет приучать ее садиться на горшок, и горячие и до безумия богатые мужчины не будут предлагать ей свою помощь. Потому что такая жизнь была не по ней, так же как и жесткие религиозные правила, которыми руководствовался ее отец, когда воспитывал ее.

Кристина вышла на минуту в туалет, а когда вернулась, увидела Дэниела, сидящего на полу, и Мэри, которая путешествовала от кресла к столу и обратно. Дэниел радостно улыбался, пока малышка ставила грязные отпечатки пальцев по искрившемуся чистотой салону самолета.

– Вы женаты? – не удержавшись, спросила Кристина.

– Нет, – слегка удивленно ответил Дэниел. – Несмотря на отчаянные попытки моего деда найти мне подходящую жену, я свободен. – С этими словами он поднялся. – Наверное, пора усадить Мэри в ее кресло и пристегнуть. Мы вылетаем через несколько минут.

– О, прошу прощения, – смущенно извинилась Кристина и подхватила дочку на руки. Когда дверь за Дэниелом закрылась, она быстро достала пеленку и подгузник и переодела малышку. – Радость моя, мы немного попутешествуем с мистером Дэниелом. Будет очень весело. – Она надеялась, что так и будет.

– Анал грр!

Кристина расплылась в улыбке.

– Крошка, его зовут Дэниел. Ты можешь сказать «Дэниел»?

– АНАЛ!

Кристина не удержалась и громко захохотала.

Она пристегнула Мэри к ее новому креслу и нашла пакетик крекеров, которые купила помощница Дэниела. В сумке также лежала чашка-непроливайка. Кристина заметила домашний бар рядом с дверью в ванную комнату. Она подошла к нему и быстро ополоснула чашку. В маленьком холодильничке она нашла апельсиновый сок. Как раз то, что нужно.

Кристина повернулась, чтобы идти к Мэри, и тут дверь из ванной распахнулась, и на пороге появился Дэниел. Они чуть не столкнулись друг с другом, но он вовремя удержал ее.

– Кажется, вы сориентировались, – улыбнулся он.

– Самолет не такой уж большой. – Дэниел по-прежнему держал ее за руку, и Кристина густо покраснела.

Его глаза весело блеснули.

– Говорят, размер – это не главное.

Кажется, он дразнил ее. Дразнил и медленно водил пальцем по внутренней стороне ее руки. Смущение Кристины вдруг превратилось во что-то более жаркое.

– Спасибо, – тихо сказала она.

Его глаза сверкнули странным блеском. Зачем он смотрел на нее так, словно она была красивой и желанной, а не ходячей катастрофой с маленьким ребенком на руках?

Дэниел чуть склонился над ней, но не поцеловал. Он даже не собирался. По крайней мере, не в этот раз.

– Спасибо, что доверились мне.

Прежде чем Кристина успела ответить, он забрал у нее чашку-непроливайку и направился к Мэри.

Нет, если все происходящее было сном, она ни за что не хотела просыпаться.

– Хвала небесам, – слабо улыбнулась Кристина, прислонившись к спинке сиденья в чикагской машине Дэниела и испытывая страшную усталость.

Этот «мерседес» был длиннее денверской машины, и к тому же водителя и пассажиров разделяла перегородка.

– Прошу прощения, что спрашиваю, но она всегда такая «веселая»? – Дэниел почти ничего не знал о детях, но было очевидно, что Мэри не очень понравился ее первый полет.

– Иногда она веселится еще больше. У Мэри режутся зубки. Она еще не знает, как сказать мне, что ей больно, поэтому просто плачет. Доктор сказал, что с ней все в порядке. – Кристина бросила на него задумчивый взгляд. – Разве вы не росли с братьями или сестрами?

– Нет. – Дэниел хотел ограничиться этим словом, но вспомнил слова Кристины о том, что он знает о ней все, а она о нем ничего. – Моя мать никогда не выходила замуж, и она была единственным ребенком в семье. И, как вам уже известно, я не рос вместе со своими сводными братьями по отцовской линии.

Кристина устало улыбнулась, и ему вдруг захотелось притянуть ее к себе, чтобы она отдохнула в его объятиях. Может быть, она сможет расслабиться в его чикагской квартире. Там, по крайней мере, их не поджидают журналисты. К тому же у Чикаго было одно преимущество перед Сеулом – тут жила мать Дэниела, Минни.

Правда, его немного напрягало, что она хотела внуков так же сильно, как и его дед. Только Дэниел отказался доставить последнему удовольствие и жениться на кореянке.

Но его мать не требовала от сына внуков, чтобы тот продолжил династию Ли и восстановил честь семьи. Нет, она хотела внуков ради самих внуков. И вот Дэниел везет в Чикаго чудесную малышку и ее мать-одиночку. Интересно, что на это скажет Минни Ли?

– Я выросла в Миссури, и у нас была местная пивоварня с собственной семейной драмой. Что касается Бомонов, я почти ничего не знаю о них.

Какое облегчение.

– Тут не о чем говорить.

Она повернулась к нему и слегка прищурилась.

– Когда я рос, в моей семье было не принято говорить о моем происхождении, то есть мы не обсуждали моих американских родственников.

Впервые о своем отце Дэниел узнал, когда ему исполнилось шесть лет, по-видимому, подходящий возраст, по мнению его деда, чтобы рассказать своему внуку, что его родной отец был бессердечным дельцом из Колорадо, который вместе с его матерью запятнал честь рода Ли.

Когда Кристина устало откинулась на спинку сиденья, Дэниел отбросил свои горькие воспоминания. Ему хотелось обнять ее и притянуть к себе, снять с ее плеч тяжелое бремя, чтобы она чувствовала себя с ним в полной безопасности.

А еще ему хотелось закончить тот поцелуй, который они начали в Колорадо. Только Дэниел сомневался, что Кристина ответит на него.

Поэтому Дэниел сделал единственное, что мог, – остался сидеть на своей стороне машины. Нужно было держать себя в руках, чтобы физическое влечение не отвлекло его от более важных дел – защиты Мэри и Кристины Мюррей. Дэниел достал телефон и собрался проверить сообщения, как Кристина снова заговорила:

– Вам было тяжело расти без общения с отцом или его семьей?

Этот вопрос застал его врасплох. Раньше никто не спрашивал его о таких вещах. Даже Зэб.

Дэниел не сразу ответил, поэтому она продолжила:

– Простите, если я слишком навязчива. Отец Мэри тоже не хочет иметь с ней ничего общего. Или не хотел, – горько засмеялась Кристина, – пока не понял, что может использовать ее в своих собственных целях.

Дэниел отложил телефон в сторону.

– Все было не так уж плохо, но и не так хорошо, как у Сиджея, еще одного из моих сводных братьев.

– Когда я только переехала в Денвер, я смотрела передачу Натали Бейкер. Если не ошибаюсь, она вышла за него замуж?

– Да, вы правы. Его мать вышла замуж и подарила ему счастливое детство. Но мне кажется, родители, которые полностью посвящены тому, чтобы обеспечить своему ребенку стабильную жизнь, – большая редкость. У меня такой была моя мама. И я считаю, что вы будете таким человеком для Мэри.

– Вы правда так считаете?

– Я уверен, – улыбнулся Дэниел. – Вы удивительная мама, которая делает для своего ребенка все, что в ее силах, несмотря на неприятности, которые вам доставляет один из ваших близких людей.

– Не напоминайте мне о нем, – простонала Кристина и после паузы добавила: – Насколько может ухудшиться сложившаяся ситуация?

– Думаю, сейчас мы переживаем самый пик, а дальше все должно пойти на спад.

Она фыркнула, заставив его улыбнуться.

– Я не имела в виду плач Мэри. Я говорила о скандале и о том, что происходит между нами.

Дэниел застыл, но Кристина по-прежнему не смотрела на него. Только между ними ничего не происходило.

Ладно, в ошибочной попытке утешить ее он прикоснулся к ней и почти что поцеловал. И да, он вез ее к себе домой, куда ни разу не приводил женщин. И конечно же их там будет ждать его мать, которая наверняка обезумеет от счастья при виде Мэри.

Но это не значило, что что-то происходило между ними на личном уровне.

Дэниел тяжело вздохнул. Возможно, если он продолжит убеждать себя в этой лжи, то со временем поверит в нее.

Потому что, по правде говоря, ему действительно казалось, что с ним происходит что-то странное и неожиданное. И все началось благодаря тому, что он дал слабину и позволил себе пойти на поводу у собственного чувства вины. Кристина, похоже, ничего не замечала, что, может быть, даже к лучшему. Ему не очень хотелось, чтобы она узнала, каким бессердечным мерзавцем он мог быть. Она и так увидела достаточно.

Дэниел не знал, что ответить ей, поэтому решил промолчать в надежде, что она уснет. Но Кристина не унималась.

– Я все еще не понимаю, почему вы помогаете нам.

Ее сонный голос вызвал в нем желание стать своеобразной мягкой подушкой, на которой она сможет отдохнуть. Ничего подобного с ним раньше не случалось.

– Может быть, вам и не нужно понимать.

– Что за чушь собачья.

– Чушь собачья? – расплылся в улыбке Дэниел. – Мне кажется, вы не употребляете подобные слова в повседневной практике.

– Видите ли, у меня есть дочь. А она имеет склонность подхватывать слова и повторять их громко в самый неподходящий момент. Вы ведь помните тот случай с Дэниелом Тигром?

– Поверьте мне, – захохотал Дэниел, – я запомню его на всю жизнь.

– Так в чем же дело?

– Я не хотел быть еще одним человеком, который обманет вас.

В одну секунду воздух в лимузине стал наэлектризованным.

– Я тоже не хочу, чтобы вы были таким, – едва слышно ответила Кристина.

Большую часть своей жизни Дэниел преследовал свои собственные интересы. Ну и еще интересы своей матери. Он даже отдавал должное своему деду, но до определенной степени. Дэниел не собирался жениться ради восстановления чести семьи, но «Ли Энтерпрайзес» сделала его безумно богатым человеком.

Еще он заботился о своих сводных братьях, чтобы семейный бизнес оставался на плаву.

Но какую выгоду ему сулила защита Кристины и ее маленькой дочки?

Никакой.

И Кристина тоже это знала.

Забавно, но его до сих пор не останавливал этот факт.

– Я не буду таким. – Его обещание не было пустым, но по ее глазам он видел, что она по-прежнему не доверяет ему до конца.

Такое отношение с ее стороны было разумным, только Дэниелу вдруг нестерпимо захотелось, чтобы она поверила ему.

Он посмотрел в окно, а потом проверил сообщения в телефоне. Ничего от Зэба и несколько писем от Натали, которая бросила ему несколько новых ссылок на статьи из видоизмененных интервью отца Мэри.

– Где мы? – сонно спросила Кристина.

– Дома.

Водитель Дэниела заехал в гараж и остановился у входа.

Кристина не успела глазом моргнуть, как консьерж бросился к ним и открыл дверцу машины.

– Добро пожаловать домой, мистер Ли.

– Роуэлл, это мои гости. У них есть полный доступ к моей квартире.

Дэниел повернулся и протянул руку Кристине. Она чуть помедлила, а потом приняла его помощь и вышла из машины.

– Здравствуйте, – немного волнуясь, поздоровалась она с консьержем.