Джорджетт Хейер - Вдова поневоле

– Не двигайтесь! – крикнул юный мистер Карлион. – Я держу вас под прицелом пистолета!

Луч света отыскал его, когда он еще лежал на полу. Не успел Николас Карлион полностью подняться на ноги, как увидел вспышку белого света, за которой последовал громкий звук. Что-то ударило его в плечо, и он вновь упал на пол. Падая, юноша понял, что в него стреляли и попали. Ему удалось кое-как приподняться на локте и выстрелить в направлении фонаря. Хотя его пуля разбила фонарь, во владельца, который мгновенно растаял в кромешной темноте, он не попал. Ники услышал грохот отодвигаемых запоров и яростно завопил:

– Барроу! Барроу!

Через секунду юноша увидел яркий лунный свет. Через открытую входную дверь в холл ворвался поток холодного воздуха, и Ники понял, что его добыча благополучно ускользнула. Наверху в Желтой спальне миссис Чевиот заснула незадолго до перестрелки. Первый выстрел разбудил ее, и она испуганно вздрогнула, не веря своим ушам. Когда вслед за первым раздался второй выстрел, девушка мигом спрыгнула с кровати и принялась шарить в темноте в поисках тапочек. Перед тем, как лечь спать, она оставила на столике за кроватью масляную лампу, слегка прикрутив фитилек. Сейчас она добавила огня дрожащими пальцами, торопливо набросила пеньюар и выбежала в коридор.

– Ники, где вы? – закричала Элинор. – Что там у вас случилось?

– Я в холле, – ответил слегка дрожащий, но успокаивающе веселый голос юноши. – Хуже всего то, что я не попал в этого негодяя!

Миссис Чевиот торопливо спустилась по лестнице, подняла лампу и сразу же увидела юного мистера Карлиона, который неуверенно поднимался с пола.

– Ники! О Господи, только не говорите мне, будто он на самом деле вернулся!

– Вернулся? – фыркнул Ники, осторожно трогая плечо. – Еще как вернулся! Я бы обязательно поймал его, не поставь вы эти дурацкие доспехи в самое неподходящее место! Глупее места не найти во всем доме! О, прошу прощения, но в данной ситуации не сдержался бы и святой!

– Ники, вы ранены? – испуганно вскричала Элинор. – О, если бы я только догадывалась, что может произойти что-нибудь подобное, я бы никогда… Мой бедный мальчик, обопритесь на меня! Он стрелял в вас? Я слышала два выстрела. Никогда в жизни не была так напугана! Боже милостивый, да у вас же течет кровь! Позвольте мне помочь вам. Немедленно садитесь на этот стул.

– Кажется, он задел меня! – признался Ники. Юноша разрешил миссис Чевиот подвести себя к старому кожаному стулу и сел на него. – К сожалению, я не попал в него, зато разбил фонарь. Мой выстрел можно было бы назвать замечательно метким, если бы только я целился в фонарь. Увы, я совершил самый ужасный промах, кузина! И вот теперь я без малейшего понятия, кто он и что ему было нужно! Мне известно только то, что он направлялся в библиотеку, но об этом я и так догадался.

– О, ничего страшного, что вы не попали в него! – утешила его Элинор. Она поставила лампу на стол и бросилась закрывать входную дверь. – Главное, что вы ранены легко. О Боже милостивый, что скажет лорд Карлион, когда узнает обо всем этом? Он во всем обвинит меня и будет совершенно прав.

Ники слабо улыбнулся.

– Нет, Нед лишь скажет, что я, как всегда, все испортил! Да не волнуйтесь вы так! Это самая обычная царапина!

В это время прибежал мистер Барроу, который держал в дрожащей руке высокую свечу и с изумлением и ужасом взирал на поле битвы. Он наспех напялил штаны прямо на ночную рубашку. Едва увидев Ники, прижимающего руку к левому плечу, Барроу мгновенно позабыл о своем явно неподобающем костюме и торопливо спустился по лестнице, кудахтая от страха.

Буквально следом за Барроу в холле появилась его супруга, которая одновременно ругала его и что-то взволнованно восклицала. Миссис Барроу и Элинор сняли с Ники сюртук и обнажили плечо. Несмотря на обильное кровотечение, кухарка уверенно заявила, что рана несерьезная.

– Слава Богу! Кажется, вы правы, – сказала Элинор со вздохом облегчения. – Пуля вошла слишком высоко, чтобы задеть какой-нибудь жизненно важный орган. Однако все равно необходимо немедленно показать его доктору!

– А ерунда все это! – буркнул Ники, пытаясь успокоить женщин.

– Лучше помолчите, мистер Ники, – строго велела ему миссис Барроу. – Скорее всего, у вас в плече застряла пуля. Но кто стрелял в вас? О Господи, и куда только катится этот мир? Барроу, да не стой ты тут с раскрытым ртом! Немедленно принеси бренди мистера Эустаза! Боже милостивый, какой кошмар, какой кошмар!

Элинор тем временем выхватила у Барроу свечу и побежала в библиотеку. Через несколько секунд она вернулась со скатертью, которую штопала вечером, и начала рвать ее на полосы. Глаза юноши были закрыты, и он казался очень слабым. Когда Барроу почти силой разжал ему зубы и влил в рот немного бренди, Ники открыл глаза, сильно закашлялся и снова заявил, что это всего лишь легкая царапина. Элинор велела Барроу отвести юного мистера Карлиона наверх в свободную спальню, а сама, терзаемая тревогой и угрызениями совести, последовала за ними, захватив с собой порванную на бинты скатерть и бутылку с бренди. К тому времени, когда Николаса уложили на кровать, миссис Барроу принесла кувшин с водой. Промыв рану, они с Элинор остановили кровь и изо всех сил перетянули плечо бинтами.

– И охота вам делать из мухи слона! – прошептал раненый Ники с ласковой улыбкой. – Утром я буду, как огурчик!

– Похвальбы много, а толку мало! – сердито буркнул Барроу и накрыл юношу пуховым одеялом. – Конечно, мне лучше побыстрее привезти доктора. Но кто в вас стрелял, мистер Ники? Только не говорите мне, что этот надоедливый французишка опять забрался в дом, поскольку я лично крепко-накрепко закрыл все двери.

– Не знаю, француз это был или кто-то другой, – ответил Ники, беспокойно ерзая на подушках. – Я не хотел вам говорить, но он пришел по потайной лестнице, которая спускается в дымоход пекарни. Я нашел ее сегодня утром.

Миссис Барроу испуганно вскрикнула и уронила куски скатерти, которые скручивала в бинты.

– Угомонись, Марта! – радостно велел супруге Барроу, довольный тем, что хоть раз ему удалось строго заговорить с ней. – Мистер Ники подшутил над тобой. Эта старая лестница закрыта много лет назад!

– Ничего подобного, – возразил Ники, расстроившись из-за того, что Барроу давно знал о существовании потайной лестницы. – И я не подшучиваю над вами! Я находился в комнате, куда выходит потайной ход, и собственными глазами видел, как этот тип вышел из стенного шкафа.

Миссис Барроу упала на ближайший стул и заявила, что ей никогда не оправиться от этого нервного потрясения.

– Вы не должны были сидеть в той комнате один, без меня, мистер Ники! – строго заявил Барроу. – Его уже и след простыл, конечно! А что скажет его светлость о том, что произошло сегодня ночью, даже представить не могу! Как же это на вас похоже, сэр, ворваться в самую гущу событий и не подумать, чем все это может закончиться! Ладно, я сейчас оседлаю лошадь и поеду за доктором Гринло!

– Боже милостивый, но что ему могло понадобиться в этом доме? – воскликнула Элинор.

– Никто не знает, что было нужно этому французику! – сурово ответил Барроу. – Но можете быть уверены, мадам, ему было нужно что-то плохое.

Примерно через час в холле раздались громкие голоса, и миссис Чевиот догадалась, что в Хайнунс прибыл доктор Гринло. За этот час она успела надлежащим образом одеться. Миссис Барроу разбудила служанку из Холла и велела ей разжечь огонь на кухне и поставить воду, а сама тем временем с помощью строгих уговоров попыталась получить у Ники разрешение раздеть его и уложить в постель. Юноша был так смущен какими-то воспоминаниями миссис Барроу о его ранней юности, что возражал довольно неубедительно. Так что кухарке удалось без особого труда раздеть его и уложить в постель.

При виде миссис Чевиот глаза доктора Гринло широко раскрылись от удивления, но он очень вежливо поклонился хозяйке и только после этого подошел к раненому.

– Вам никогда не избавиться от нас. Гринло! – с улыбкой заметил Ники.

– Совершенно верно, мистер Ники, но мне жалко, что с вами случилась такая беда, – ответил доктор и начал раскручивать бинты. – В какую передрягу вы попали сейчас?

– Самое странное, что я и сам не знаю, – честно признался Ники. – Эх, если бы только я не промахнулся в того типа, сейчас все было бы иначе!

– Барроу нес совершеннейшую околесицу о каких-то французах. Это был грабитель, сэр?

– Конечно, грабитель, – кивнул Ники, бросая многозначительный взгляд на Элинор. – Ну, и как там у меня дела? Простая царапина, так ведь?

– Ах, сэр, вы родились под счастливой звездой. Я вам уже не раз говорил это, – заявил Гринло и открыл саквояж, в котором лежали зловещие инструменты.

– Ну как же, конечно, помню. Например, когда я свалился с крыши конюшни и сломал ногу, – подтвердил юноша, с некоторой тревогой наблюдая за приготовлениями доктора. – Что вы собираетесь со мной делать, убийца?

– Необходимо извлечь пулю из плеча, мистер Ники. Боюсь, вам придется немного потерпеть. Будет больно! Будьте добры, мадам, принесите горячей воды.

– Горячая вода уже здесь, – ответила Элинор и принесла медный кувшин с горячей водой, который стоял перед огнем. Ее начало слегка подташнивать, и она, собрав все силы, постаралась хотя бы внешне держаться спокойно.

И Элинор, и Ники перенесли болезненную операцию с необычайным мужеством. Миссис Чевиот только отвернулась, чтобы не видеть, как доктор Гринло сунул пальцы в рану и вытаскивал пулю, а Ники терпел боль, сцепив зубы и весь напрягшись. Доктор подбадривал их легкой болтовней, абсолютно не относящейся к делу, причем говорил он один. Элинор облегченно вздохнула, когда поняла, что он опытный врач и его действия отличаются ловкостью и быстротой. Пуля застряла неглубоко, и Гринло быстро извлек ее. Потом он промыл рану и смазал ее какой-то мазью. Сделав удобную повязку, доктор отмерил подкрепляющее лекарство и заставил Ники выпить его.

– Ну вот, теперь все будет в порядке, сэр! – заверил Гринло, накрывая раненого юношу одеялом. – Я не стану пускать вам кровь.

– Слава Богу! Честно говоря, я бы вам и не позволил этого делать! – откликнулся Ники слабым, но решительным голосом.

– Тогда до завтра, – угрюмо попрощался седой доктор. Гринло жестом попросил миссис Чевиот выйти в коридор, сделал несколько распоряжений и сказал, что теперь Ники скорее всего проспит несколько часов крепким сном, а посему ей тоже можно прилечь и отдохнуть. Пообещав заехать днем, он ушел.

Ники на самом деле быстро заснул. Элинор заперла дверь в комнату, в которой находился стенной шкаф с потайной лестницей, вернулась к себе и вновь легла в постель.

Однако уснуть миссис Чевиот удалось очень и очень нескоро. Одного только возвращения таинственного ночного гостя оказалось достаточно, чтобы сильно напугать ее, не говоря уже о его отчаянном поведении, закончившемся стрельбой. Сейчас она уже не сомневалась – этому человеку было что-то очень нужно в Хайнунсе, и, судя по его сегодняшнему поведению, он не остановится ни перед чем. Так что оставаться в этом доме она больше не могла.

В этот момент по полу пробежала мышь, и Элинор чуть не подпрыгнула от испуга. Она еще долго лежала, напряженно прислушиваясь и пытаясь уловить какой-нибудь необычный звук. Когда она наконец уснула, ее мучили кошмары.

Утром миссис Чевиот встала вялая и очень злая на лорда Карлиона за то, что он поселил ее в дом, в котором и ночи не проходило без опасных происшествий.

Элинор нашла Ники, сидящим на кровати. Юноша с таким аппетитом поглощал довольно плотный завтрак, что могло создаться впечатление, будто у него и не было никаких ночных приключений. Миссис Барроу сделала юному мистеру Карлиону перевязь для левой руки и, когда Ники мог обходиться лишь правой, он, чтобы не обижать заботливую женщину, просовывал левую в повязку.

Мистер Николас Карлион уже успел поразмыслить над своими ночными приключениями и пришел к некоторым выводам. Когда в комнату вошла Элинор, он сразу после приветствия сообщил ей свою догадку, будто бы таинственный ночной гость был не кем иным, как французским шпионом.

– Шпионом! – испуганно воскликнула миссис Чевиот. – О, я вас умоляю, не говорите такие страшные слова!

– Ну, если вам больше нравится, я могу назвать его одним из агентов Бони, – поправился юноша. – Джон говорил, будто у Бонапарта полно тайных агентов, которых мы совсем не знаем.

– Но что французскому агенту потребовалось от вашего кузена?

– Не знаю. Если хотите знать правду, мне никогда бы и в голову не пришло, что от Эустаза может быть хоть какой-то прок, – ответил Ники. – Но можете не сомневаться, дело именно так, как я рассказал! – Он принялся жевать большой кусок холодной говядины и добавил с полным ртом: – Я уверен, что мы видели этого типа не в последний раз. Скорее всего, мы с вами наткнулись на первоклассное приключение!