– А сейчас вы ведете себя невежливо, – невозмутимо заметил его светлость. – Мне придется научить вас отвечать с большей вежливостью на объяснения в любви, моя маленькая любовь.

Элинор задрожала.

– О, нет! Умоляю… Ну подумайте хотя бы чуть-чуть! Если вы женитесь на мне, все начнут говорить, будто вы делаете это только для того, чтобы завладеть Хайнунсом!

– Конечно, никто этого не скажет! Ведь вы собираетесь продать Хайнунс, и мы попросим за имение очень разумную цену. Скорее всего, придется продать Хайнунс за бесценок! Если после выплаты долгов Эустаза Чевиота останутся хоть какие-то деньги, вы купите на них себе свадебное платье и нам не нужно будет ни о чем беспокоиться. У вас имеются какие-нибудь возражения против этого плана?

– О, если бы я только знала, что мне делать! – в отчаянии воскликнула Элинор.

– В этом вопросе вам лучше положиться на меня, поскольку я абсолютно во всем уверен и у меня нет никаких сомнений.

– О, милорд, но ведь вы сделали мне предложение из-за какой-то ерунды, которую я произнесла… простых упреков!.. Будто вы разрушили все мои перспективы?

Карлион неожиданно протянул руки и заключил взволнованную вдову в объятия.

– Знаете, вот уж никогда не ожидал, что вы окажетесь такой простушкой! – сообщил он, целуя девушку.

Элинор попыталась довольно неубедительно оттолкнуть его, но обнаружив, что это совершенно невозможно сделать, сдалась. Когда ей удалось освободить рот, она только прошептала:

– О, Эдуард, нет!

– Элинор, я провел большую часть моей жизни, терпеливо выслушивая глупости! Когда я слышу глупости от своих сестер, то терпеливо мирюсь с ними. От вас же выслушивать глупости я не смогу и не собираюсь их терпеть! Вы согласны стать моей женой или не согласны?

Поняв, что его светлость лишился последних остатков разума и она ничего не сможет сделать, вдова отбросила попытки что-то ему объяснить, благодарно прижалась щекой к его плечу и покорно ответила:

– Да, Эдуард, согласна! Мне бы хотелось выйти за вас замуж больше всего на свете!