Клара Браун - Власть чувств

Джеймс никогда не питал иллюзий по поводу своей внешности. Ну что ж, мужчина совсем необязательно должен быть красавцем. К тому же у него есть масса других, более существенных и привлекательных качеств. Его богатство и деловая хватка уже давно стали предметом вожделения всех потенциальных невест в округе.

Джеймс слышал и о том, что немало самых блестящих молодых людей из разных штатов мечтали бы жениться на красавице Николь. Но ни одному из них не удалось добиться ее расположения. Она упорно держала всех знакомых мужчин на расстоянии, не позволяя приблизиться. Мисс Уайлдер уже давно завоевала репутацию самой неприступной красавицы. Окружающим позволялось восхищаться ею, поклоняться и мечтать о ней, но…

— Николь Уайлдер напоминает ледышку, — сказал как-то приятель Джеймса. — Не сомневаюсь, она отвергла бы даже принца Монако.

Но Джеймс не придавал этим разговорам ни малейшего значения. Николь притворяется холодной и неприступной— пусть, раз ей так нравится. Но он сумеет растопить лед ее сердца! И сегодняшний поцелуй в гостиной окончательно убедил его в этом. За видимым равнодушием Николь скрывается горячее и страстное сердце — в этом Джеймс уже не сомневался.

— Джеймс! — Голос Мэри прервал поток его мыслей. — Ты не против, если мы с Томасом все-таки отметим ваше бракосочетание? Мы могли бы сделать это задним числом… Скажем, через пару месяцев? Возможно, Николь не говорила тебе об этом, но мы с ней так часто обсуждали день ее бракосочетания во всех подробностях… Когда она была маленькой, ее любимым занятием было устраивать свадьбы своим куклам. Я покупала ей огромное множество кукольных нарядов…

— Мама! Я уверена, что Джеймсу совершенно не интересно слушать твои рассказы о моем детстве, — перебила Мэри, вошедшая в гостиную Николь. Строгий шерстяной пиджак, длинная юбка, тщательно зачесанные назад волосы— девушка изо всех сил старалась одеться как можно скромнее. Кроме того, ей наконец удалось привести в порядок свое лицо и поправить макияж…

— Николь, дорогая, я просто хотела объяснить Джеймсу, что настоящая свадьба могла бы доставить тебе истинное удовольствие, — смущенно оправдывалась миссис Уайлдер. — Хотя, конечно, в дороге вы еще успеете поговорить об этом…

— Я содрогаюсь при одной мысли о пышных празднествах в нашу честь, — сухо оборвал ее Джеймс. — Как вы, наверное, успели заметить, я ненавижу всю эту показуху.

В воздухе повисла тяжелая пауза. Наконец сенатор Уайлдер, краснея, обратился к расстроенной жене:

— Мэри, послушай, если Николь и Джеймс не хотят пышных торжеств в их честь, мы вполне можем обойтись и без этого… В конце концов, это их свадьба…

— Спасибо за поддержку, сенатор. Думаю, вы абсолютно правы, — сухо поблагодарил его Джеймс.

Да как он смеет так оскорблять ее мать! Николь готова была наброситься на него с кулаками. Но, немного подумав, решила не вмешиваться. Все это совершенно бессмысленно! Ведь даже если бы Джеймсу вздумалось сыграть свадьбу в здании крематория или на необитаемом острове, отец все равно согласился бы с ним! Так зачем же сопротивляться?!

— Я приглашаю вас быть единственным гостями, а заодно и свидетелями нашей церемонии, — словно не замечая царящего в атмосфере напряжения, продолжал Джеймс. — А после регистрации мы могли бы поужинать вчетвером в каком-нибудь хорошем ресторане. 3а мой счет, разумеется, — не преминул добавить он. — Скажите, какую кухню вы предпочитаете, и мы можем зарезервировать столик прямо сейчас.

— О нет, нет! Я думаю, вам будет удобнее поехать без нас! — заторопилась Мэри. — Томас прав. Если вы решили сделать это без лишнего шума, это ваше право. А потом мы прекрасно сможем поужинать прямо здесь. Я распоряжусь, и Имани приготовит нам праздничный стол. Это будет значительно проще, да к тому же никто не сможет помешать нам… Все будет чудесно…

И уже через минуту Николь снова оказалась наедине со своим мучителем. Они стояли теперь у подъездной дорожки роскошного дома Уайлдеров, скрытые от любопытных взглядов прохожих летней зеленью старого сада.

— Твоя мать считает чудесным домашний ужин в кругу семьи, — иронически усмехнулся Джеймс. — В моем доме семейный ужин всегда воспринимался как нечто совершенно обыкновенное. Теперь я действительно чувствую, что мы принадлежим к разным мирам…

— К сожалению, это не единственное, что разнит нас! — гневно топнув ногой, воскликнула девушка. — И именно поэтому я считаю, что наша свадьба— большая ошибка. Мы оба еще только пожалеем об этом!

— Не преувеличивай, — беспечно рассмеялся Джеймс. — Как бы ты ни сопротивлялась, тебе придется признать, что между нами очень много общего. И тот факт, что ты с такой легкостью согласилась на наш брак, — доказательство этому.

— Неправда! И ты и я прекрасно знаем, что я сделала это не по своей воле! — Николь с ненавистью сбросила его руку со своего плеча. — Надеюсь, ты понимаешь, что я сделала это только ради спасения своей семьи?! Если бы не ты, я предпочла бы проработать всю свою жизнь посудомойкой в ресторане, только бы не видеть твою мерзкую физиономию!

Джеймс молча распахнул перед ней дверь машины.

— Ты можешь говорить все, что угодно, но факт остается фактом: мы едем в Коннектикут, и уже через несколько часов ты станешь миссис Дукарт.

— Я ненавижу тебя! Я ненавижу твое имя, Господи! Ну почему ты выбрал именно меня? Такие денежные мешки, как ты, всегда предпочитали до конца своих дней оставаться холостяками.

— У тебя большой опыт общения с «денежными мешками»? Хотя теперь это не имеет никакого значения. Представь себе, я особенный, не похожий на других богач. И я женюсь на тебе!

Николь трясло от гнева. Неужели она собирается терпеть все его выходки и впредь?

Обернувшись к своему мучителю, она влепила ему звонкую пощечину.

Джеймс явно не ожидал от нее такой реакции. Потирая щеку, он растерянно поднял глаза:

— Как ты могла, Ники? Ведь мне же больно! Хотя… — усмехнувшись, он снова взял себя в руки. — Тебе придется дорого заплатить за это.

Он резко сжал ее тонкое запястье. Медленно, словно растягивая удовольствие, притянул девушку к себе.

Николь сопротивлялась как могла. Пожалуй, с большим успехом она могла бы попытаться сдвинуть с места нью-йоркский небоскреб. Зажатая в тисках объятий, она скоро оставила всякую надежду на освобождение.

— Ты сама спровоцировала меня, — угрожающе прошептал Джеймс. — Или ты думала, что постоянно сможешь безнаказанно оскорблять меня? Я миролюбивый человек, но никогда не стану подставлять для удара вторую щеку!

— Что ты сказал? — Николь задыхалась от обиды. — Я спровоцировала тебя? То есть ты считаешь, что вел себя как ягненок? А я, жестокосердная волчица, совершенно беспричинно набросилась на тебя?

— Именно так!

Николь не верила своим ушам.

— Я хочу, чтобы ты запомнила раз и навсегда, дорогая, — не повышая голоса, продолжал он. — Я никому не позволю безнаказанно оскорблять себя! Тебе, как моей будущей жене, запрещаю и даже думать об этом. Немедленно извинись!

— И не подумаю! — Хотя, глядя в его потемневшие от гнева глаза, Николь была отнюдь не уверена в своих словах. К тому же ее пугали чувства, которые овладевали ею в его объятиях. Еще секунду назад она искренне пыталась освободиться, но вдруг ощутила нарастающую внутри волну физического влечения к своему мучителю.

От всей души надеясь, что он ничего не замечает, она постаралась ударить его в грудь.

— Ну, ну, детка — попробуй еще раз! — рассмеялся Джеймс. — Ты выглядишь сейчас так сексуально!

— Прекрати! Ты нарочно стараешься разозлить меня еще больше. Если тебе доставляет удовольствие издеваться над окружающими, то почему бы тебе не выбрать какую-нибудь другую жертву? В конце концов, купи себе боксерскую грушу!

— Ха, кажется, ты уже забыла, не я, а ты всего минуту назад ударила меня?

— Но ты сам вынудил меня. И если ты думаешь, что я и дальше намерена терпеть твои оскорбления, то тебе лучше сразу пойти и поискать другую жену.

— Мои поиски закончились, Ники, — медленно выпрямившись, произнес Джеймс.

Глаза их снова встретились. Словно загипнотизированная его тяжелым, притягивающим к себе взглядом, девушка не могла сдвинуться с места. Он казался ей таким огромным, почти необъятным. Стоит ему захотеть и… Все попытки сопротивления будут напрасны. Да и найдет ли она в себе силы сопротивляться достаточно долго?

— Сегодня ночью ты ляжешь в постель уже миссис Дукарт, дорогая, — все так же не повышая голоса, продолжал он.

Облизывая внезапно пересохшие губы, Николь с ужасом представила себя лежащей рядом с этой горой мускулов… Она, маленькая и беззащитная, предстанет перед ним обнаженной, а он набросится на нее, требуя исполнения супружеского долга…

Бедняжка чуть не закричала от ужаса.

— Должна признаться, в постели я так же бесчувственна, как и на людях, — процедила Николь. Она старалась говорить как можно более равнодушно, но сердце ее отчаянно билось, стремясь вырваться из груди. А ведь раньше ей всегда удавалось поставить на место любого нахала! — Так что поохладите свой пыл, мистер Молодожен!

Казалось, Джеймса нисколько не задела ее ирония.

— Откуда тебе знать, дорогая? Может быть, именно мне удастся разжечь в тебе огонь страсти? Твоя внешняя холодность нисколько не пугает меня. К тому же поверь мне, Ники, я не собираюсь брать тебя силой. — Он крепко прижал девушку к своей груди. Уткнувшись носом в его рубашку, Николь чувствовала жар его мощного тела, слышала гулкие удары сердца… — Под твоим безразличием скрывается настоящая дикая страсть. Не обманывай себя, Ники, мы оба хотим сейчас одного и того же, — прошептал он ей в ухо.

Девушка промолчала. Руки Джеймса коснулись ее спины, затем мягко и нежно скользнули ниже… Он, как прилежный школьник, старательно изучал все изгибы ее податливого тела, пальцы его неторопливо двигались теперь вдоль ее бедер…

— Не надо! — робко всхлипнула Николь, стараясь скрыть нахлынувшую на нее волну сладостной истомы и желания…

Неужели этот вандал прав, и они действительно хотят сейчас одного и того же? Неужели у нее не хватит силы воли противостоять своим собственным животным инстинктам? Используя последний аргумент, она судорожно всхлипнула:

— Послушайте, мистер Насильник, вы выбрали неудачное время! Если нас заметит кто-нибудь из соседей, они несомненно вызовут полицию. — Ей хотелось оказаться сейчас где-нибудь в недоступности от его пылких объятий… Или она просто обманывает себя?

— Полицию? — Джеймс удивленно приподняв брови. — Зачем?

— Затем, что ты пытаешься совратить меня прямо на виду у всей округи! В конце концов, мы еще не женаты!

— Так значит, ты считаешь, что этим занимаются только семейные пары? Боже, дорогая, как ты отстала от жизни! — рассмеялся он.

— Не вижу ничего смешного, — возмутилась Николь. Наконец ей удалось освободиться. Отскочив на безопасное расстояние, она злобно прошипела: — Только попробуй снова приблизиться ко мне! Я буду кричать! Буду звать на помощь! Ты не имеешь права так обращаться со мной! Мы живем в цивилизованном мире, и, позволь тебе напомнить, для брака мужчины и женщины требуется как минимум согласие обоих.

— Ники, если я не ошибаюсь, всего несколько минут назад ты объявила своим родителям, что выходишь за меня замуж. Или я ослышался? — усмехнулся Джеймс. — Ты права, мы действительно живем в цивилизованном мире, потому я и испросил твое согласие.

— Черт возьми, Джеймс! Ты прекрасно понимаешь, что вынудил меня сделать это. — Щеки Николь пылали от гнева и обиды.

— Неправда, — совершенно серьезно возразил он. — Ты опять пытаешься обмануть себя, дорогая! Что бы ты сейчас ни говорила, ты прекрасно понимаешь, что это не так! Мы созданы друг для друга! Просто ты боишься признаться в этом даже самой себе! Садись в машину, нам предстоит долгий путь, и мы успеем договорить по дороге.

— Прости, я совсем не хотела сделать тебе больно, — снова заговорила Николь. В нерешительности она сделала несколько шагов в его сторону.

Стоит ей сейчас сесть в машину, и все будет кончено.

— Ты успеешь сделать это позже. Поторопись! — язвительно повторил он свой приказ. — Если ты через минуту не сядешь в машину, мне придется затащить тебя туда силой. И тогда нас обязательно услышат не только твои соседи, ты не хочешь этого, дорогая? — усмехнулся он.

Должно быть, он и сам не мог предположить, насколько действенной окажется его угроза. Ведь любой журналист в городе без сожаления отдаст половину жизни только за то, чтобы первым написать о скандальном замужестве единственной дочери сенатора Уайлдера…

Николь решилась.