– Мам, но она же с Дальнего Востока, я думал…

– Правильно думал, я тоже опасалась. Но я тебе скажу откровенно… – поставив последнюю тарелку в сушку, мама обернулась. – Женись. Эта девушка не для гулянок, женись, иначе уведут. Ты будешь за нею, как за каменной стеной.

Развернувшись, Гоша вернулся в большую комнату, она же гостиная, она же комната мамы. Лида ковыряла торт и выжидательно смотрела на Гошу.

А он, ощущая, как вспотели руки, постарался улыбнуться.

– Выходи за меня замуж!

– Ничего себе. – Лида оглянулась на дверь. – А с мамой ты говорил?

– Она согласна.

– Тогда и я согласна.

Обняв Гошу, Лида поцеловала его в нос.

Вошедшая в комнату мама кашлянула, села за стол и придвинула к себе чашку чая.

– Вот и замечательно.

Лида переехала в конце недели, после подачи заявления в загс. Естественно, она прекратила все «эксперименты» на стороне, сосредоточившись на семейной жизни.

Первые десять лет они с Гошей жили душа в душу.

Лида родила двоих детей и при этом зарабатывала столько, что каждый месяц могла отсылать родителям по двести долларов, что для их рыбного поселка было немаленькой суммой.

После перехода на работу в фирму «Шанс» она смогла купить новую квартиру. Туда переехали все, включая свекровь. Лидия искренне уважала и любила эту женщину. А после ее смерти семейная идиллия разладилась. Квартира, две машины, дача, деньги – все было. И муж, не понимая, чего еще добиваться в жизни, запил.

Два года Лида боролась с мужем, затем ей надоело. Она отселила его в старую мамину квартиру и перешла на свободный сексуальный график. Постоянного любовника не было, пока на работу не устроился Капустин. И разница в пятнадцать лет ее не остановила.


* * *


Расспросить подробнее Елену, какую именно клубнику она хочет и с какими сливками, Игорь не решился.

Заезжая на стоянку супермаркета, он рассудил, что лучше перебдеть, чем недобдеть и скупить весь представленный ассортимент по теме клубника – сливки.

Идя между рядов с товарами, Игорь складывал в металлическую корзинку-каталку сливки простые и концентрированные. Дойдя до овощного отдела, он купил свежую клубнику двух сортов по килограмму. В молочном нашел клубничный йогурт и клубничное молоко. Сосредоточившись, он решил «добить» ассортимент, вернулся в винно-водочный отдел и купил клубничное вино и клубничный ликер «Клубника со сливками». Клубничные печенье и кекс он положил «до кучи».

При расчете в кассе звонил его телефон. Впервые за последние месяцы Игорь захотел увидеть на определителе телефонный номер жены. Но звонила Кира.

– Привет, дорогая.

– Что значит «привет»? Ты еще вчера должен был приехать на дачу Вани. – Кира говорила лениво, ее голос перекрывал многоголосый смех. – Я решила развлечь своих собак и взяла трех с собою, думала, мы вечером погоняем их по лесу. Ты во сколько будешь?

От воспоминания о холодной страстности Киры призывно потянуло внизу живота. Захотелось выпить в веселой компании, подальше от жены, захотелось ночью остаться с Кирой, а не в одной квартире с равнодушной Еленой… Но, уехав сегодня, Игорь лишался привычной, удобной жизни, и это при неясности перспектив с Кирой. Он бы, пожалуй, ушел к ней насовсем, но настораживал странный собачий питомник со злобными песиками по пять тысяч евро и любовь к ним Киры. Она относилась к этим монстрам, как к родным детям.

И Игорь взял себя в руки.

– Сегодня, наверное, не смогу, Кира. У меня Ленка захандрила, боюсь от нее отойти.

Молчание в трубке длилось секунд пять.

– И это правильно, Игорь. Побудь с нею, помотай ей нервы. – Кира говорила с холодной злобой.

Выставляя продукты на ленту кассы, Игорь автоматически отметил параметры девушки-кассира. Нормально, можно обрабатывать… Ах, черт, в ближайшие дни ему ничего не светит.

В телефоне женский голос сменился на мужской. Иван шепотом настаивал:

– Какая жена, Игорь? Ты ж ее никогда не боялся… Брось, приезжай, расслабимся. С воскресенья на работе будет аврал дней на пять.

У Ивана рвали из рук трубку, и два женских голоса нараспев звали его: «Игорек, Игоряша, Игорь. Приезжай, мы ждем, нам без тебя скучно». Острым ножом ниже пояса были для Игоря их призывы. Хотелось все бросить и уехать на дачу к Ваньке и веселой компании. «Развестись, что ли? – думал Игорь, наблюдая за руками кассирши. – И куда я денусь? В квартиру, которую я сдал на год вперед? По гостям ездить больше месяца не получится».

– Нет, не приеду. Надо же хотя бы раз в полгода с женой побыть, супружеский долг, наконец, исполнить.

Кассирша, прислушиваясь к разговору мужчины, чуть не выронила бутылку ликера.

Игорь убрал в карман телефон и достал портмоне:

– Сколько с меня?

Женщина сухо назвала покупателю сумму, подумав, о чем в данный момент может разговаривать ее собственный супруг.

В прихожей Игорь увидел две незнакомые пары женских туфель. По голосам из спальни определил Лидию, визиту которой он был совсем не рад, и молодую незнакомку.

Для большего эффекта своего появления он на цыпочках прошел на кухню, стараясь не шуршать пакетами с продуктами.

Вымыв клубнику, он выложил ее горкой в большую хрустальную вазу. Рядом поставил два вида сливок, вино, ликер, кекс и йогурт, остальное убрал в холодильник.

Вкатывая сервировочный столик в спальню, Игорь неприятно изумился тишине, наступившей с его появлением. Лида и Елена напряженно смотрели на него со своих мест, незнакомая девушка с чуть большим интересом.

Не обращая внимания на холодный прием, Игорь подкатил сервировочный стол к кровати. Елена, перехватив ручку столика, остановила его.

– Игорь, послушай, мне нужно побыть одной. Я знаю, тебя обязательно ждет какая-нибудь компания. Езжай, повеселись.

Подобная фраза от жены – счастье для любого мужа. Сегодня фраза звучала оскорбительно. Три женщины, не моргая, выжидательно смотрели на Игоря.

– С чего это я должен уезжать из собственного дома, от законной жены? – При его словах женщины переглянулись. – Что вы на меня смотрите как на щенка, который писает посередине комнаты? Чего ты добиваешься, Лена?

Елена не отвечала, рассматривая клубнику, от двух других женщин тоже не веяло теплотой.

– Хорошо! – Игорь шутовски раскланялся по очереди с каждой гостьей жены. – Выпроводили, девичник себе устроили. Ладно, я тоже не буду скучать. До скорой встречи.

Треск закрывшейся за ним двери разом оживил женщин. Елена радостно хлопнула в ладоши.

– Лида, сходи за ложками, давайте клубнику есть. Зоя, а ты сбегай в гостиную за ликерными рюмками.

И Лида, и Зоя вприпрыжку разбежались по квартире и тут же вернулись.

Хрустальная ваза исходила ароматом клубники. Елена, понюхав летний запах, добавила в вазу взбитые сливки и полбутылки клубничного ликера, перемешала, раздала ложки приятельницам. И все трое начали есть взахлеб.

Первой положила ложку на стол Лида.

– Давно муж надоел?

– Вчера поняла, что давно. – Елена хлюпнула ликером в ложке. – Просто отчета себе не давала.

– Так вот, – Лида разлила ликер по рюмкам и первой выпила. – Если надоел, значит, не надо затягивать с сантиментами и побыстрее распрощаться. Я свекровь не хотела обижать, с Гошей не разводилась. После того как она умерла, ну ты помнишь, я все сорок дней проревела, меня ничто около этого обмылка не удержит. Ухожу с двумя детьми на руках, а тебе и подавно можно…

Зоя, съев не меньше десяти ложек, счастливо похлопала себя по животу.

– Хорошо-то как!

Она впервые была в квартире Елены. Простор, планировка, дорогая мебель – все вызывало зависть, но не черную. Хотелось иметь не хуже. А черная зависть та, когда хочется отобрать у другого человека то, что он заработал. Не важно – образование, деньги, счастье.

– Чувствую себя полной сволочью, но спать с ним в одной кровати не могу, – продолжая свою речь, Лена откинулась на спину в шелковые простыни. – Девочки, Игорь впервые за пять лет сходил в магазин не себе за пивом, а за продуктами для меня. И стало еще противнее. В момент, когда он стал не нужен, в нем проснулась совесть.

– Да ты, Ленка, с ума сошла. – Слегка захмелев, Лида перебралась в кресло и устроила худющие ноги на подлокотнике. – Какая совесть? Она не может проснуться, ее у него нет! Элементарное чувство самосохранения заставило сделать два приличных поступка, и ты готова растаять?

– Не готова. – Лена разговаривала с потолком. – Уходят не от кого-то, а к кому-то. А у меня нет «кого-то».

Зоя встала и, трогая дорогие безделушки на тумбочке, приняла вид психоаналитика.

– Вы показывали ему всем видом, что он надоел?

Не отрывая взгляда от потолка, Елена весело призналась:

– Даже тошноту утром симулировала.

– Из дома выгоняли?

– Два раза.

Лидия и Зоя переглянулись и засмеялись.

– Абсолютно неверный подход к проблеме. – Зоя выставила вперед указательный палец. – От нежелательного экземпляра нужно избавляться поэтапно.

Лидия, страдавшая слабостью желудка, решила живой клубникой не злоупотреблять и переключилась на ликер.

– Зоя, подожди, я сейчас создам доверительную обстановку. – Она разлила «Клубнику со сливками». – За нас, за классных баб. Продолжай, Зоя.

Отпив глоток, Зоя поставила рюмку.

– …Первое. Необходимо выбрать уменьшительно-ласкательное имя объекта, которое ему наиболее противно. Усман, как вы знаете, жениться на мне не собирался, но и не уходил. Усмана я стала называть Усик, отчего его передергивало. После выбора наиболее тошнотного имени переходим к этапу «мамочка». Буквально с утра заглядываете мужчине в глаза, интересуясь, как он, любимый, себя чувствует, мамочка, то есть вы, за него беспокоится.

Елена начала проявлять интерес к лекции секретарши, села в кровати, поправила пижаму.

– Я так не смогу.

– Приспичит – сможете. – Зоя выпила вторую рюмочку. – Объект скрывается в туалете, а вы через дверь: «Ну, как там? Все в порядке? Бумажка устраивает, животик не тянет?» Вышел объект из сортира – тут же вопрос, что он хочет на завтрак: яишенку, йогуртик. В кофе сколько сахара? Не беспокойся, Усик, мамочка сама сахарочек размешает.

Лида решила проявить скептичность:

– Не чересчур? Так он и на работу перестанет ходить…

Подпрыгнув в кресле, Зоя растеряла вид психиатра и добавила в монолог страстности:

– А вот и неправда. Через три дня пристального «мамочкиного» внимания и ухаживания мужчина сматывается от вас в любое другое место. У Игоря есть своя квартира?

Вопрос застал Елену врасплох, но профессиональная память напомнила:

– Есть! Однокомнатная и очень паршивая.

Сделав утвердительный жест, Зоя уверила:

– Подойдет! Так вот, мужчина забивается в свою конуру и сообщает по телефону, что приехать сегодня не сможет, горло у него что-то разболелось, или ноги слабо ходят. А вы: «Пулей вылетаю к тебе, котик, со всей домашней аптечкой. Спасать и ухаживать». Один раз он продержится, но во второй раз пообещает перезвонить и пропадет без вести… Хорошего отношения долгое время ни один мужчина не выдержит. Правда, Лидия Сергеевна?

– Истина в первой инстанции! – рьяно уверила Лида. – Ты чего, Лена, тормозишь, ликерчик не уважила?

– Подожди, Лида, я чего-то забыла. Ах, да! – Нагнувшись к полу, она подняла портфель, достала из него бюстгальтер и протянула его Зое. – Я видела у тебя трусики такие же. Прощаю. Извини, нестираный, руки не дошли.

Протянув палец, Зоя подождала, когда на нем повиснет лифчик. Черный, в белый горошек, с кружавчиками. Покачала его сначала перед своими глазами, затем встала.

– Вы, Елена Николаевна, недооцениваете вкус вашего директора. У меня полный второй размер груди, а здесь так… недоразумение. Это Лидии, наверное. Она мне трусики подарила, ей они были велики. А где вы его нашли?

Елена и Зоя повернулись к креслу Лидии. Но Лидии там не было, и за креслом тоже. Вскочив на кровать для лучшей видимости, Елена закричала радостным женским воплем победительницы:

– Вот она, варан сушеный!

Лидия, сжавшись, сидела между кроватью и стеной.

Схватив подушку, Лена потрясала ею над Лидией и с размаху била по голове. Бухгалтерша тихо пищала, закрывая голову руками:

– Ой, мамочки, не надо! Я нечаянно, Лена! Утром за тобой заехала, а ты, как всегда, раньше времени на работу умотала, я и не выдержала. Ой, не убивай!

Зоя, оценив блеск в глазах начальницы и ее не совсем трезвое состояние, запрыгала вокруг Елены и с третьего наскока вырвала бутылку. Лида пищала все громче, на четвереньках выползая из-за кровати. Зоя со звоном поставила бутылку на мельхиоровый поднос.

– Елена Николавна! Лидия Сергевна! Руководящий состав называется! Сидеть!

Поскользнувшись на простынях, Елена плюхнулась на кровать, Лида скорчилась в кресле, прикрывшись большим Елениным портфелем. Лена брыкнула голой ногой в ее сторону: