Фрея молчала так долго, что Сиборн почувствовал, как слабеет ее сопротивление. По своей природе и воспитанию он был волком. Этого оказалось достаточно, чтобы воспользоваться удобным моментом и поцеловать ее. Сначала он коснулся ее губ, будто в мольбе, затем его уста обрели уверенность. Фрея стояла неподвижно, потом ответила на поцелуй. У нее не хватило сил отстраниться и произнести «нет», ведь она так истосковалась по его поцелуям с того дня, как они расстались. А теперь это была явь.

– Нам не устоять друг перед другом. Я действительно люблю тебя, Фрея, – серьезно заверил он, когда удалось оторваться от ее губ и сказать нечто осмысленное. – Я никогда в жизни так не страдал после того, как набросился на тебя, точно сумасшедший.

– Правда? – Она вспомнила о том, как тяжело Рич переживал смерть жены, хотя и пыталась не думать об этом.

– Разумеется, я проклинал все в тот день, когда умерла Аннабель. Недооценив тебя, чуть не сошел с ума, моя любовь. Я хотел разорвать себя на куски, снести все преграды, а потом сидеть среди развалин и плакать из-за того, что по глупости потерял тебя. Все эти месяцы я в душе не терял надежды найти тебя, а как только снова увидел, наорал понапрасну, хотя ты спасла моих детей и осталась такой, какая есть.

– Гм. Мистер Сиборн, похоже, ты чуть помучился, – задумчиво протянула Фрея, даже в его горячих объятиях сохраняя холодность и беспристрастие. Ей снова было хорошо.

– Чуть? Неужели ты можешь любить меня, если считаешь, будто я всего лишь чуть страдал? Утрата, тогда я считал, что потерял тебя навсегда.

– Могу. Но, Орландо, станешь ли ты любить меня, если я открою тебе все свои секреты?

– Да, – пообещал он, будто уже имел законное право на ее секреты.

– Ричард Сиборн, я ношу в своем чреве твоего ребенка, – вымолвила Фрея, встретив его взгляд, и затаила дыхание, ожидая новой вспышки гнева.

– Боже мой, это правда? – Он широко улыбнулся, как кот, слизывавший с усов порядочную порцию сливок.

– Только не делай вид, будто ты один виноват в моем интересном положении. Мы оба хороши.

– Я отчетливо помню все старания, которые сопровождали нас на пути к цели. Тебе не хочется повторить тот опыт, вспомнить прошедшие дни?

– Не знаю. Во сколько это мне обойдется?

– В целое обручальное кольцо, дорогая, – ответил Рич без тени улыбки и хладнокровия и вдруг посмотрел на нее искренне и очень серьезно.

– Что скажут дети? – Фрея очень страшилась этого, надеясь, что ее мечты сбудутся. Одно дело быть их другом, совсем другое – мачехой.

– Думаю, еще есть время. Они не достигли возраста, когда на этот счет складывается твердое мнение. Дети любят тебя. Так каков же твой ответ, Фрея?

– Тогда я согласна. – Фрея вздохнула с облегчением.

– Леди Фрея, твоя бабушка заверила меня, что с помощью специального разрешения все можно решить за неделю, если только удастся найти епископа.

– Неужели? Она весьма хитрая старая леди. Я скажу ей об этом завтра утром.

– Поскольку Боуленд не заслуживает чести просить твоей руки, я подумал, что по этому вопросу вполне можно обратиться к единственному члену твоей семьи, которого мы оба высоко ценим.

– Если учесть, что я решила лечь спать, уверенная, что никогда не выйду замуж, и уж ни в коем случае за тебя, она действительно очень хитрая бабушка.

– Не рассчитывай на то, что я начну спорить. Мне надо было признаться, что я люблю тебя так же страстно, как Ромео Джульетту. Или как мои многочисленные сестры, брат или кузены любят своих избранных. Только после этого бабушка согласилась, что из меня выйдет вполне сносный муж, несмотря на все, что я натворил сегодня и в прошлом, из-за чего тебе меньше всего хотелось видеть меня своим мужем.

– Неужели это правда?

– Что?

– Что ты так сильно любишь меня?

– Если сомневаешься, я докажу. – Рич поцеловал ее крепко и жарко, и Фрея забыла, о чем шла речь. Оба предались страсти, отбросив мысли о невзгодах.

«Значит, это и есть настоящая любовь», – томно размышляла Фрея, почувствовав его жадные уста и шаловливые пальцы, расстегивавшие ее наряд. До сих пор она даже не мечтала, что все вернется в прежнее русло с еще большей страстью. Рич нашел набухшие груди Фреи, она почувствовала его прерывистое дыхание, выдававшее сложные эмоции, пока он старался обуздать себя и осторожно касался кончиком языка ее когда-то слишком чувствительных сосков. Фрея сгорала от страсти, наслаждалась ласками, которыми он осыпал ее располневшее тело. Она никогда так не желала, чтобы он оказался внутри ее и любил в полном смысле этого слова.

Он снял платье с ее плеч и расшнуровал не очень крепко затянутый корсет. Наконец оба сбросили с себя все, и Рич мог с глубоким почтением разглядеть ее изменившееся тело. Фрея положила ладонь на его руку, пока он обследовал ее чуть округлившийся живот. Он никогда не испытает отвращения к ее менявшемуся телу. Фрея почувствовала, что все, о чем она даже не посмела мечтать в бытность леди Фреей, становится явью.

– Орландо, когда дети начинают шевелиться? – тихо спросила она, чувствуя, что он держится чуть поодаль, чтобы не смутить ее набухшим мужским достоинством. Она забыла о глупых тревогах и прижалась аккуратной попкой к его созревшему к действию стержню.

– Это случится через несколько недель, – рассеянно ответил Рич.

Фрея наслаждалась тем, что ей удалось пробудить его сексуальные желания.

– А нам можно будет любить друг друга, не причиняя ребенку вреда?

– В нашем положении это вполне возможно, – успокоил Рич охрипшим голосом.

– Видишь, все получилось очень хорошо. Как ты считаешь? – спросила Фрея, когда Рич, поддаваясь инстинктам джентльмена, понес ее почти обмякшее тело к большой удобной кровати.

– Моя разумная Утрата. – Рич сдавленно рассмеялся.

Фрея зажала ему рот, будто их вздохи могли разбудить кого-нибудь.

К счастью, мисс Бредсток и другие гости находились в другом крыле, а герцог и герцогиня занимали комнату в первом этаже. Любовные страсти Утраты и Орландо могли потревожить лишь призраков, если бы те наведались в Эшбертон.

– Кем же мы стали отныне, моя любовь? – тихо спросила Фрея и вздохнула, точно довольная кошка, пока Рич играл с ее волосами.

– Мужем и женой, – томно ответил он.

– Я не об этом, глупый. Как мы будем называть друг друга? Ведь нам придется выбирать из двух имен.

– Ну, я намерен остаться Ричем Сиборном. Начну обрабатывать землю, а ты будешь ласково запугивать слуг, вести разговоры о наших детях, владениях и мечтах. А когда мы окажемся в лесу Лонгборо, я откажусь от всего и снова стану Орландо. Мне придется пристроить еще одно крыло к тому домику, чтобы там могла поместиться наша разрастающаяся семья.

Хэлу придется дать собственную комнату, когда он станет джентльменом.

– Нам придется бывать в Мартагон-Корт, – напомнила Фрея, состроив гримасу. Планы Ричарда пришлись ей по вкусу, хотя бывать там ей не очень хотелось.

– Конечно, придется отдать должное Хэлу и его родителям. Судьба очень странное существо, не так ли? Если бы Колтон Мартагон не погиб во время безумных скачек, на которые отважился, стремясь выиграть больше денег, чтобы создать жене и ребенку хорошие условия, я не встретил бы Аннабель, мне не пришлось бы скрываться в лесу.

– Значит, мои страдания не пропали даром? – задумчиво спросила Фрея.

– Никоим образом. Я бы ничего подобного не допустил, если это было бы в моих силах. Интересно, леди Фрея влюбилась бы в Ричарда Сиборна так же легко, как Утрата в Орландо?

– Вряд ли. Разве леди Фрея стала бы препятствовать твоей любви к Утрате?

– Нет. Как же я могу не любить тебя, Фрея Бакл? Ты скоро станешь моей женой и матерью моего ребенка. Любому, кто посмеет спорить с женщиной моего сердца, придется сначала иметь дело со мной.

– Я сама могу постоять за себя.

– Моя любовь, зачем сражаться в одиночку, если можно отбиваться от врагов вместе?

– В самом деле?


Когда пятого и шестого внука крестили в церкви Эшбертона, леди Генри Сиборн довольно вздохнула и с гордостью взглянула на Рича, который радостно показывал гостям своих таких разных близнецов. Тем временем Фрея всячески стремилась отвлечь Сэлли от маленьких братика и сестрички, которых та нянчила так увлеченно и страстно, что те начали визжать. В три месяца глаза Миранды Каролины Сиборн стали почти янтарного цвета. Мастер Мэтью Фредерик Сиборн наблюдал за всей компанией зачарованными зелеными глазами, такими же, как у отца и старших сестер.

Ее сын торопливо рассказал какую-то шутку смуглому юному красавцу. Кто-то шепнул, что этот юноша – цыганский барон. А маленькая загорелая женщина, которую Фрея называла бабушкой одной из своих дочерей, многозначительно кивала всякий раз, когда ее зять что-то говорил, и добавляла лаконичное замечание, услышав которое, Рич хохотал во все горло. Мелисса блаженствовала, стоя среди членов семьи и наблюдая за тем, как живет ее старший сын, снова обретший способность смеяться.

Ее любимец Телемах значил для нее так много. Она очень любила дочерей, восхищалась их мужьями и считала всех внуков чудесными и одаренными. С возвращением Рича казалось, что в клане Сиборнов снова воцарилось согласие, впервые с тех пор, как умер ее любимый Генри. Она наблюдала за юным Генри, маркизом Лунди. Сын Ричарда, стоявший рядом с отцом, прошептал что-то на ухо огромной собаке, которая, по распоряжению Рича, имела право следовать за семьей повсюду. Он радовался, что его жизнь складывалась необычно и непредсказуемо. Рич не из тех, кто следует правилам и расписаниям. Его жена была такой же, и теперь не стеснялась вести себя естественно. Мелисса знала: невестке нравится такой образ жизни не меньше, чем ее мужу.

– Вам надо будет пересмотреть свое мнение о том, что Сиборны легко передают типичные им черты своему потомству, – с довольной улыбкой сообщила Фрея мисс Бредсток, когда та вынырнула из разношерстной толпы гостей.

– Да, у юной барышни, не так давно появившейся на свет, на этот счет имеется свое мнение, – согласилась прабабушка маленькой девочки, явно довольная тем, что мисс Миранда так похожа на мать.

– Молодое поколение не должно во всем оправдывать надежды родителей, – заметила леди Генри, с любовью глядя на жену сына, которая сбила с толку всех, кто помнил леди Фрею Бакл, охотницу за мужьями. – Только представьте, какой несчастный брак у нее получился бы с Джеком Сиборном.

– Они совсем не подходили друг другу, – заметила двоюродная бабушка Фреи, скептически глядя на лорда и леди Боуленд, когда те с важным видом предприняли ряд нерешительных попыток слиться с пестрой толпой гостей, прибывших на крестины очередного Сиборна.

– Рич любит, когда Фрея с королевским видом решительно ставит его на место.

– Сейчас нас окружает целый сонм непочтительных отпрысков и жен, не чающих в них души. Приходится терпеть поток напористых потомков Сиборнов и Фортинов, которые нарушают наш покой и днем и ночью.

– Я знаю, но разве это не чудесно? – Бабушка блаженно вздохнула.

– Да, – призналась леди Генри, – моя леди Фрея безумно счастлива, а мне за всю жизнь не было так весело, как сейчас. И мой блудный сын стал человеком моей мечты.

– Не думаете ли вы о том, чтобы через несколько лет устроить самый сенсационный выход в свет юной капризной барышни?

– Может быть, но думаю, Пенни найдет свой путь к счастью, какие бы планы для нее ни строила ее гордая мать. Сиборны всегда идут своим путем, что бы я ни говорила на этот счет.

– К тому же они избирают собственный путь с таким шиком, – призналась мисс Бредсток.

– Верно, – согласилась леди Генри, жена одного из Сиборнов, еще помнившая свои звездные дни. – Но, поступая так, они очаровывают, преподносят неожиданности и соблазняют, – подтвердила она.

– Мне остается лишь согласиться с этим, если вспомнить Алекса Фортина, Антигону Сиборн и прелестную Фрею. У всех такой вид, будто они не ведают, как им удалось обрести подобное счастье.

– Да, а моя Хелен подрастает вместе со своим красивым юным лордом. Джек любит свою герцогиню все больше. Такое ему не могло присниться в самом страшном кошмаре.

– Если отнять пять, остается один, – сообщила мисс Бредсток с заговорщической улыбкой.

– Какое озорство вы обе затеяли? – спросил Джек, внимательно глядя на тетю, вдруг состроившую подчеркнуто невинное лицо, и явно оживившуюся Фрею. Обе только что тихо о чем-то переговаривались.

– Самое лучшее, мой дорогой, – ласково ответила леди Генри.

– Какая ужасная перспектива.

– Похоже, Рич и Фрея ничуть не пострадали из-за нашего вмешательства, – заметила его гордая мать, снова глядя на старшего сына.

– Поскольку они нашли друг друга без твоей помощи, не пойму, как ты можешь приписывать себе заслугу в их браке.

– Мой мальчик, любящая мама всегда считает, что приложила руку ко всему хорошему, если даже это случилось вдали от нее, – мудро заметила мисс Бредсток. – К тому же понадобилась известная доля хитрости, чтобы оба снова, как и положено, оказались в объятиях друг друга, раз у твоего кузена хватило ума прозевать такую девушку, как моя племянница.