Кристин отыскала толстую крепкую палку. За ее спиной снова раздался треск. Она выпустила поводья лошади и спряталась за дубом. Кто-то двигался по направлению к ней.

Преследователь был уже совсем рядом. Она была полна решимости нанести первый удар.

– Черт возьми! – выругался мужчина.

Кристин взмахнула палкой. Мужчина как раз поднял руку, и сильный удар пришелся по его руке.

Последовал ответный удар, и Кристин упала в грязь. Через мгновение мужчина был уже на ней. Она начала отбиваться, как вдруг услышала:

– Прекрати, Кристин!

Он поймал кисти ее рук и крепко сжал их. Кристин изумленно поморгала. Это был Коул Слейтер.

– Вы?!

Он провел рукой по щеке.

– Ну и саданула ты меня.

– Саданула, – машинально повторила Кристин. – Вы, вы… – Она дрожала от страха и ярости, была почти в истерике и, не осознавая, что делает, снова ударила его по лицу. Глаза Коула сузились, он весь напрягся. Задыхаясь, Кристин смотрела вокруг, ища глазами другое оружие. Ее пальцы впились в какую-то палку, и она угрожающе подняла ее.

Коул выхватил у нее из рук палку и сломал ее о колено, затем грубо притянул Кристин к себе.

– Ты соображаешь, что делаешь? – спросил он.

Она еще не видела его таким разгневанным, даже когда он выступил один против Зика и его бандитов. Тогда он казался спокойным и холодным, как весенний ручей. Теперь его глаза стали темно-серыми, как зимнее небо, а губы побелели от гнева.

Кристин крепко сжала зубы и изо всех сил старалась освободиться из его объятий.

– Что я делаю? Вы до смерти напугали меня.

Он еще сильнее прижал ее к себе и почти шепотом проговорил:

– Глупая девчонка. После того, что случилось утром, ты скачешь в лес одна, никого не предупредив.

– Я не глупая, и я не девчонка, мистер Слейтер, и докажу это, как только вы уберете свои руки от меня.

– Так-так, кого мы видим – неприступная красавица южанка!

Кристин заскрежетала зубами, желая подавить в себе неутихающую ярость и чувствуя, как снова где-то в глубине ее рождается уже знакомое волнение. Он был слишком близко. Он касался ее, она могла видеть силу его гнева, мощь его тела и пугалась своих собственных ощущений.

– Пустите меня. Кто вы, собственно, такой?

– Человек, который спас тебе жизнь.

– Я уже устала выражать вам свою признательность.

– Признательность? Это палкой-то по руке?

– Я не знала, что это вы! Почему вы ни чего не сказали? Не предупредили меня…

– Скорость, с какой ты неслась, не слишком располагала к дружеской беседе.

– Зачем вы поскакали за мной?

– Боялся, что ты попадешь в беду.

– Боялись? Я думала, что не стою ваших волнений.

– Я еще ничего не решил. Ты девчонка, и притом глупая. Ты даже не дала парням Моро убраться подальше отсюда. Разве для того я спас тебя от банды насильников утром, чтобы ты попала в их лапы после полудня?

– Ну что ж, мистер Слейтер, тогда я бы не была больше докучливой девственницей.

Кристин замерла, когда он ударил ее наотмашь по щеке. Слезы хлынули из ее глаз, хотя ей вовсе не было больно. Она не ожидала от него такой реакции и не представляла себе, что сама станет так унижаться.

– Пустите меня! – крикнула она.

– Я не хочу этого больше слышать, Кристин. Поняла? – Он встал и наклонился, чтобы помочь ей подняться. Она, не обращая внимания на его протянутую руку, решила подняться сама, но он не дал ей сделать это. Он поймал ее руки и потянул вверх. Кристин ненавидела его в этот момент, ненавидела потому, что нуждалась в нем. Ненавидела еще и потому, что волны тепла разливались у нее по телу от его прикосновения, и внутри ее рождалось какое-то непонятное желание. Ее завораживал его запах, ей хотелось дотронуться до его лица, почувствовать мягкость его бороды…

Вновь испытать всепоглощающее чудо его поцелуя.

Она резко вскочила, и ветки захрустели у нее под ногами. Она свистнула, кликнув Дебютантку, и пошла к ней. Коул последовал за Кристин, отряхивая свою шляпу.

– Кристин…

Она обернулась.

– Вы знаете, я все гадала, откуда вы. Так вот, вы не южанин и не джентльмен.

– В самом деле? – поинтересовался он. Какое-то время они смотрели в глаза друг другу. Затем его губы скривились в грустной улыбке. – Я искренне начинаю сомневаться, что ты леди с Юга, и вообще в том, что ты леди.

Кристин холодно улыбнулась. Он больше не дотронулся до нее. Она отвернулась, распрямила плечи и пошла к поджидавшей лошади.

– Простите, последнее время о хороших манерах пришлось позабыть.

Когда она подошла к Дебютантке, Коул оказался рядом. Она не ждала его помощи, но он помог ей сесть на лошадь и, улыбаясь, посмотрел на нее.

– А я ведь могу принять твое великодушное предложение.

– Мое великодушное предложение?

– Да. – Его глаза внезапно блеснули. Теперь они были цвета серебра. Улыбка сделала его лицо молодым и добрым. Он засмеялся. – Я могу переспать с тобой. Спасти тебя от самой себя.

Она хотела что-то сказать. Хотела сказать, что берет свои слова назад, что она скорее ляжет в постель с Зиком или с любым из его дружков, чем проведет ночь с ним! Но Коул уже отвернулся от нее. Он вскочил на своего большого черного коня. А наездник он отличный…

Кристин поспешила выбраться из рощи и направилась домой. Она не оглядывалась назад. Всю дорогу она скакала впереди, Коул же молча следовал за ней.

Когда они подъезжали к дому, ее снова охватила дрожь. Она не хотела видеть его, не хотела говорить с ним. Все было ужасной ошибкой. Ему просто нужно место, где переночевать, чтобы утром двинуться в путь. Она даже не знает, кто этот человек, в тревоге напоминала себе Кристин.

Когда они спешились, она, наконец, сказала, не глядя на него:

– Слуги завтракают у себя в шесть часов. Спокойной ночи и еще раз спасибо за то, что спасли нас. Век не забуду.

– Кристин…

Она, не обратив внимания на его оклик, повела Дебютантку в конюшню. Сердце Кристин бешено забилось, когда ей показалось, что он пошел следом. Но ей это только показалось.

Кристин не стала чистить Дебютантку, как делала это всегда, только завела лошадь в стойло. Она думала, прогулка поможет ей привести мысли в порядок, но все оказалось наоборот.

Коула Слейтера нигде не было видно. Кристин вошла в дом. Тихо. Портьеры задернуты от послеполуденного солнца. Девушка закусила губу, решая, что ей делать. Внезапно ее охватило уныние. Все потеряно. Придется уехать отсюда, и она должна быть благодарна, что все они живы, и еще она должна понять, что в дальнейшем их некому будет защитить.

Имело ли это теперь значение? Они уже потеряли так много – отец, Пол… Весь ее мир перевернулся. Она пыталась что-то делать, чтобы спасти этот мир. Что-то… Но этого оказалось мало.

С тихим вздохом она пошла к лестнице. Наверху остановилась. Снова сильно забилось сердце.

Здесь, на втором этаже, с ней кто-то был.

Кто-то находился в спальне ее родителей.

Кристин говорила себе, что это Далила или же Шеннон, но вот она услышала, как Далила внизу зовет Шеннон и та ей весело отвечает.

– О Господи, – прошептала она и схватилась за горло. Возмущение замутило рассудок. Она не могла допустить, чтобы Зик или кто-то из его молодчиков пробрались в эту комнату. Это комната ее отца, место, которое он любил, где все напоминало о нем!

Кристин подошла к двери. Если Зик там, она убьет его голыми руками! Но… кого она увидела?.. Это был Коул Слейтер. Его мешок лежал на стеганом ватном одеяле, и он что-то доставал оттуда. Коул удивленно обернулся, когда заметил, что она стоит в дверном проеме. Он нахмурился, заметив ее не слишком дружелюбный взгляд, и быстро подошел к ней.

– Что случилось, Кристин?

Она качнула головой, не в силах говорить.

– Я… я не ожидала, что вы… Я хочу сказать, что не ожидала вас здесь увидеть, – на конец объяснила она.

Он пожал плечами и, вернувшись в комнату, вынул из мешка рубашку и подошел к зеркалу.

– Я не собирался заходить сюда, но Далила настаивала. Она говорит, что в доме полно места. – Он помолчал, потом повернулся к ней. – Я сделал что-то не так? Ты хочешь, чтобы я ушел отсюда?

Кристин отрицательно покачала головой и глотнула воздуха, снова почувствовав, что что-то мешает ей говорить.

– Нет-нет. Все хорошо.

Он хотел подойти к ней, но она быстро повернулась и убежала в свою комнату.


Кристин не могла понять, что с ней происходит. Она не осмеливалась сесть и подумать, не позволяла себе анализировать свои чувства.

Уже вечером она вышла поговорить со слугами. У них остался Джейкоб, которому было около семидесяти, и двое его внуков – Джош и Трин, оба моложе ее. Их отца убили в Манассасе в начале войны. Был еще Пит, старше Джейкоба, но отчаянно не желавший этого признавать. Вот и все. Только двое стариков и двое юношей. Но все же они как-то остались живы…

Ей сказали, что снова украли несколько голов скота. Кристин только пожала плечами, узнав эту новость. Значит, парни Зика ушли не с пустыми руками. Они просто взяли, что хотели.

Пит погрозил ей пальцем.

– Мы слышали, что случилось этим утром, мисси. Думаю, пора вам уходить отсюда.

Кристин погладила его по жидким седым волосам.

– А как же ты, Пит?

– Я здесь живу давно. Доживу уж до конца своих дней.

– Ну, ладно, мы посмотрим, – улыбнулась Кристин.

– У вас в доме, я слышал, гостит человек по имени Слейтер?

Улыбка сошла с лица Кристин.

– Да, Пит. Ты знаешь его?

Старик взглянул на деревянную палку, которую обстругивал, и покачал головой.

– Не могу сказать, что знаю.

Кристин понимала, что старик говорит ей неправду, и старалась понять почему. Он был так предан ее семье.

– Но ты же назвал его имя.

– Услышал от кого-то. Я еще слышал, что он сумел избавиться от целой своры вороватых крыс. – Он посмотрел на Кристин, указывая на нее ножом, которым работал. – Вы не можете сражаться с такими, как Зик Моро, Кристин. Он не знает, что такое милосердие или справедливость. – Пит сплюнул на землю. Они все одинаковые, что бушхокеры, что джейхокеры. Пора отсюда уезжать.

– Может, ты и прав, – рассеянно ответила Кристин. Она встала с тюка сена, на котором сидела. – Может быть.

– Ваш отец умер, Кристин. Вы красивая и сильная, но недостаточно сильная, чтобы победить Зика.

Пит выжидающе смотрел на нее. Кристин подумала, что сейчас рассмеется. Все думают, что она способна сотворить чудо. Все думают, что стоит ей только взмахнуть ресницами и улыбнуться Коулу Слейтеру, и он тут же ринется им на помощь. Если бы они знали…

– Мы поговорим об этом утром, – сказала она Питу.

В дом она вернулась к вечеру. Далила снова подала ужин на дорогой посуде. Она подготовила подслащенную медом ветчину, батат, блюдо из репы и черничный пирог.

Шеннон весь ужин щебетала с Коулом Слейтером. Они вели себя так, будто не было войны, не было ужасов, что она несла с собой. Шеннон – красивая и обаятельная, и Коул – настоящий джентльмен. Кристин пыталась улыбаться, пыталась отвечать, если к ней обращались, но все время она помнила, что между ней и Коулом произошло. И еще она помнила, что отчаянно нуждается в его помощи. Она ненавидела его, и в то же время одно только его случайное прикосновение заставляло ее вздрагивать.

За ужином она выпила мадеры больше, чем следовало. Когда Коул вышел, чтобы выкурить сигару, Кристин решила принять ванну. Она надеялась, что Далила подумает, будто она все еще не смыла зловонную грязь сегодняшнего утра.

Шеннон была славной, нежной, заботливой. Кристин поняла, когда сестра целовала ее на ночь, что Шеннон страдает больше, чем Кристин кажется. Просто она не показывает вида, переносит все стойко, пытаясь облегчить страдания сестры улыбкой и смехом.

Шеннон пожелала ей спокойной ночи и ушла к себе.

Кристин, удалившись к себе в комнату, достала свою лучшую ночную рубашку. Это была часть приданого, оставленного ей матерью. Рубашка была сшита из легкого шелка, отделана на груди кружевами и спадала мягкими фалдами к ногам. Кристин надела ее и опустилась на кровать. Внешне спокойная, но внутри ее разгорался пожар.

Она должна заставить его остаться, чего бы ей это ни стоило. Наконец она услышала шаги Коула на лестнице. Вот он прошел коридор, открылась дверь спальни родителей и закрылась. Кристин ждала, ждала, сколько могла, сколько осмеливалась ждать. Затем подошла к двери, проскользнула по коридору. Внезапно ее охватила паника. Кристин на мгновение подумала, не сошла ли она с ума, или, может быть, мир и вправду перевернулся. Ничто уже не будет снова таким, как прежде.

Она ненавидит его, говорила себе Кристин. Он уже отверг ее однажды, но когда-нибудь она возьмет над ним верх. Кристин взялась за дверную ручку и медленно повернула ее. Затем легко толкнула дверь.

В комнате было темно. Только полоса лунного света лежала на полу. Несколько секунд Кристин стояла неподвижно, привыкая к темноте. Она поступила глупо: слишком долго ждала, Коул, вероятно, уже крепко спит.