— Должен ли ты всегда быть таким умным, когда говоришь о нем?

— Будем считать, что это была неудачная попытка. — Он отпустил ее, обходя поваленное замшелое дерево. — Знаешь, Мэрилин, должно быть, ты не во всем понимаешь меня… Прежде всего, у меня нет ни малейшего желания писать. Мне больше подходит работать с книгами. Я люблю свою работу, даже если она не оплачивается. Я избавился от всяких амбиций — видимо, те восхитительные каникулы, которые я провел на Филиппинах, отрезвили меня. Да и вообще я скорее всего не горел желанием писать и хотел лишь что-то доказать отцу. Я бы и не добился ничего в Беверли Хиллз.

— Для меня это тоже не имеет значения.

— Факт остается фактом — ты звезда первой величины.

— Я говорила тебе, Линк, что это не для меня.

— Я думал о том, как мы могли бы предстать перед отцом, — тихо сказал Линк. — И всякий раз мне приходила на память та шумиха, которая возникла вокруг Ингрид Бергман.

Любовная связь шведской кинозвезды с Роберто Росселлини, директором фильма, снимаемого на отдаленном, крошечном и пустынном острове Стромболи в Тирренском море, имела большой резонанс в западном мире. Когда подтвердилась внебрачная беременность Ингрид Бергман, в «Конгрессионал рекорд» она подверглась общественному порицанию за недостойное поведение. Ее карьера в Голливуде на этом закончилась, а одиннадцатилетняя дочь была для нее потеряна.

— Бедная Ингрид, — вздохнула Мэрилин. Компания «Магнум пикчерз» приглашала Ингрид сниматься вместе с Мэрилин в «Северном сиянии». — Джошуа не отпустит меня слишком легко, я согласна. Но он должен дать мне развод. И кроме того, Линк, он ведь любит тебя. Разногласия с тобой даются ему труднее, чем тебе, — ведь он думает, что ты мертв, и ругает себя за те споры, которые вы вели друг с другом.

Ботинок Линка провалился в скрытую опавшими листьями лужицу.

— Господи, как я соскучился по нему, — сдавленным тоном сказал он.

— Значит, ты вернешься в Беверли Хиллз со мной?

Слова его прозвучали слишком громко:

— Мне страшно надоело все время возражать тебе.


Когда она позвонила в Цинциннати, Кэбби Фрик, который нес ответственность за ее исчезновение, с явным удовлетворением сообщил ей, что компания временно приостановила действие подписанного с ней контракта.

— Но я написала тебе записку, — сказала она.

— Чем? Симпатическими чернилами? — Слова звучали весьма зловеще. — Я никакой записки не получал.

35

Линк заплатил таксисту, взвалил вещевой мешок с надписью «Дин Харц, матрос первой статьи» на плечо и направился в дом. Утренние солнечные лучи врывались в открытое окно туалетной комнаты.

Мэрилин, в испачканной одежде после полуторасуточного пребывания в аэропортах, взволнованная предстоящим объяснением, понимала, что на Линка навалятся не только те же самые переживания, но и захлестнут впечатления, связанные с воспоминаниями о детстве, смерти матери и о здравствующем отце. Она взяла его за свободную руку. У нее не было багажа — ее новая теплая одежда осталась в хижине Линка, а гору чемоданов, с которой она отправилась в турне, Кэбби Фрик мстительно (впрочем, его можно было понять) оставил в Детройте.

— Странно, — задумчиво сказал Линк. — Дом кажется и больше, и меньше того, который я помню.

Она сочувственно сжала ему руку и полезла за ключом. В этот момент дверь распахнулась, и к ней бросился Билли.

Мэрилин подхватила сынишку на руки и стала целовать его в щеки и лоб.

Затем она посмотрела в сторону входной двери. Там в полутьме возвышался Джошуа — сильный, крепкий и неподвижный, как статуя Родена. На таком расстоянии невозможно было рассмотреть выражение его лица. Утренняя тишина разорвалась двумя наложившимися друг на друга вскриками.

— Линк? — хрипло произнес Джошуа.

— Отец…

Джошуа сделал неверный шаг вперед и остановился, привалившись к столу в вестибюле, словно боясь упасть.

Вещевой мешок полетел на пол. Линк бросился навстречу.

Отец и сын соединились в крепком мужском объятии.

Джошуа отпрянул назад, чтобы рассмотреть своего воскресшего первенца.

— Линк?

Линк издал носом странный звук. Он плакал.

— Что здесь делает мистер Харц? — спросил Билли.

— Мистер Харц… сын твоего папы. На самом деле он Линк… ты ведь знаешь Линка. — Фотографии улыбающегося Линка в детстве и в офицерской форменной фуражке в серебряных рамках стояли в гостиной на рояле и на письменном столе Джошуа.

Джошуа тоже плакал. Глядя, как в едином эмоциональном порыве они обнимают друг друга, Мэрилин была поражена удивительным сходством отца и сына — сходством их выразительных, крупных носов, густых черных бровей, очень темных глаз. Сейчас, когда оба были не в силах сдержать своих чувств, Джошуа казался старше, а Линк — моложе своих лет.

— Это же черт знает что, черт знает что! — бормотал Джошуа, потеряв способность находить слова. — Я не верю этому! Нам сообщили, что ты погиб.

— Сообщения были лишь слегка преувеличены… Я был в японском лагере.

— Как военнопленный?

— Они подобрали меня и отправили на Филиппины.

— Но война кончилась несколько лет назад!

— Я болел и потом… причины, причины…

Джошуа громко высморкался.

— Где же, черт возьми, ты скрывался?

— В Детройте.

— В Детройте? — Джошуа повернулся к Мэрилин. Некоторое время он смотрел на нее пронзительным взглядом. Она призвала на помощь все свое актерское мастерство, чтобы сохранить на лице спокойную улыбку. Если бы не это яркое утреннее солнце!

Джошуа моргнул и неопределенно кивнул, словно какое-то колесико в его мозгу стало на место.

— Какого черта мы здесь стоим? — вдруг загремел он. — Пошли, Линк, и оставь ты в покое эту проклятую сумку… Перси доставит ее… Перси! Коралин! — громко крикнул он. — Подготовьтесь к тому, чтобы пережить самый большой сюрприз в жизни!

Последовали объятия, сморкания, охи и ахи, восторги, которыми блестяще дирижировал Джошуа, и все это продолжалось до тех пор, пока Росс, няня Билли, с приятной, но выразительной улыбкой не увела своего подопечного в школу. Лишь тогда Джошуа дал остыть вулкану страстей. Слуги отправились готовить второй завтрак.

Мэрилин поднялась наверх. Душ и переодевание почти не сняли с нее усталости и нервного напряжения. Возбуждение и слезы радости Джошуа, его горячие объятия были настоящими, непритворными и шли от сердца, но затем последовала некоторая перемена в его настроении. Его радости по поводу чуда возвращения Линка противостояло трехдневное отсутствие Мэрилин, о ее исчезновении писалось на первых полосах многих газет, некоторые из них она мельком просмотрела в аэропортах.

Когда Мэрилин спустилась вниз, отец и сын в гостиной пили «Кровавую Мэри» и были погружены в беседу. Она тихонько села напротив Джошуа.

— Билли перевели в твою старую комнату, — говорил отец. — Ребенок — это самая большая перемена здесь… Линк, твоя мать проделала большую работу по дому, очень хорошо все продумала, и Мэрилин это тоже нравится. Мы оставили все так, как было. — Он снова наполнил свой бокал и добавил еще немного водки в содержимое бокала Линка, несмотря на то, что тот отрицательно покачал головой. — Но довольно о нас. Расскажи, почему ты хромаешь… Это, наверное, не слишком серьезно, и ты снова обыграешь меня в теннис…

— Разве я обыгрывал?

— Кто упомнит? Давай послушаем, как ты оказался под дулом этого прохвоста.

Линк рассказал, как его сбили, о своем спасении и о японском медике. Мэрилин обратила внимание, что, общаясь с отцом, он начинал говорить как-то непривычно горячо и громко. Джошуа тоже был совершенно не похож на себя, изображая доброжелательного и шумного профана. Мужское соперничество въелось в их плоть и кровь, несмотря на явное чувство любви друг к другу.

Перси подал копченую семгу и сига, аппетитную говядину и бастурму — это был высший шик по меркам Беверли Хиллз. Затем он внес тяжелый георгианский сервиз Энн Ферно, который извлекался из серванта лишь по случаю чрезвычайно важных событий. Каролин подала ароматные пирожные, приготовленные всего за один час.

— Я помню, как вы их любили, Линк…

Джошуа положил печенье с ореховой начинкой Линку на тарелку.

— Боже мой, ты веришь в это? Ты способен в это поверить? Похоже на какой-то мистический католический бред, в который верила моя мать! «Kyrie eleison, Gloria in excelsis deo!»[7] «Мой сын вернулся ко мне!» — Он пил и много, жадно ел. (Мэрилин, как и Линк, практически не ели ничего.) — И еще: ты обыграл меня в моей же игре — получил Пулитцеровскую премию.

— Как ты думаешь, сколько времени потребуется полной комнате обезьян, чтобы перепечатать «Гамлета»?

— Не надо прибедняться и скромничать, Линк! Произведения вроде «Острова» не появляются случайно… Не спорь со мной, я знаю. — Он сделал выпад кулаком в направлении челюсти Линка. Слуги ушли, и Джошуа был непринужденным и многословным.

Все эти оттяжки и стремление уйти от главного, были невыносимы для Мэрилин.

— Джошуа, ты получил мою телеграмму? — негромко спросила она — Я хотела бы объяснить…

— Конечно, я получил телеграмму, — со смешком перебил ее Джошуа. — Поверь мне, смотаться таким образом — это ход гения! Ты хоть чуть-чуть проявила характер! Ангел мой, разве я не говорил тебе, что ты позволяешь этим выродкам помыкать тобой? Ты слишком уж готова угодить им, и они привыкли к этому. А теперь этот случай поставит Арта Гаррисона на место! Мы больше не друзья с ним, но я говорю это без всякой злобы. Этот карлик — маленький ревущий бычок. Ему пора иначе относиться к тебе! Приостановил действие контракта, черт побери! Скрипучее колесо нуждается в смазке! Не удивляйся, если Леланд заставит его расторгнуть старый кабальный контракт и подписать новый. Черт возьми, ведь ты звезда! Так пусть тебе и платят, как звезде!

— В июне, — сказал Линк, — я пришел навестить Мэрилин в сту…

Джошуа вскочил на ноги.

— Боже мой! — Он хлопнул себя по лбу. — Мы совсем забыли о Би-Джей! Ведь она не знает! Линк, она убьет меня! Би-Джей замужем, она миссис Маури Моррисон! Маури отличный парень, заканчивает юридическую школу. Эти шельмецы сделали меня дедушкой!.. Когда увидишь Анни, ты убедишься, что она сколок с твоей матери.

Он пересек зал и исчез в небольшой комнате, откуда Мэрилин и Линку было слышно, как он сообщал Би-Джей, что ее старший брат жив, да, черт побери, жив!

Линк отставил кофейную чашку. Между его бровями пролегла вертикальная складка.

— Я не думал, что переживу такие чувства при встрече с отцом, — сказал он. — Любовь и все такое…

— Мы должны сказать ему, когда он вернется.

— Он знает, Мэрилин, он знает… Бедный отец, он ни на йоту не изменился. Он собирается расчищать себе дорогу.

— Линк! — заорал Джошуа. — Иди поприветствуй свою сестру! Эта соплюшка убеждена, что я просто треплю языком!

Дом быстро наполнялся. Первыми пришли Би-Джей и ее муж Маури, высокий блондин с волосами песочного цвета, с дочкой Анни, удивительно похожей на бабушку по материнской линии. Появились кузены Коттеры, родня Би-Джей по мужу, Фрэнк Фримен — крупный босс из «Парамаунт пикчерз», Леланд Хейуорд, Хэмфри Богарт и другие друзья Джошуа.

Джошуа угощал всех напитками, и его громкий смех раздавался в зале и комнатах. Разносились горячие закуски, пока накрывался большой обеденный стол. Хотя Мэрилин уже успела привыкнуть к этим неожиданным пышным сборищам, ее усталый мозг метался между настоящим и давно прошедшим. Она с трудом заставляла себя исполнять роль хозяйки.

Би-Джей, Маури и Джошуа не отходили от Линка. Женщины измазали ему щеки губной помадой, мужчины дружески похлопывали по плечам. Мэрилин то и дело слышала поздравления по случаю присуждения ему Пулитцеровской премии за «Остров». Были отдельные попытки узнать, почему он не сразу после окончания войны вернулся домой, но, кажется, воля Джошуа гасила эти вопросы.

Мэрилин впервые видела Линка в знакомом ему с детства окружении. Он казался одновременно и более обаятельным и более сдержанным, на его лице были заметны следы напряжения, лоб покрылся капельками пота.

Билли носился между взрослыми, периодически возвращаясь к найденному брату и обрушивая на него уйму вопросов. Ведь это был не какой-нибудь маленький братишка, а настоящий, совсем взрослый брат!

Толпа прибывала.

Где-то около пяти часов, сразу после приезда Рой и Нолаби, Мэрилин вдруг почувствовала, что сейчас умрет, если останется еще хоть одну минуту среди этой шумной толпы. Не извинившись, она взбежала по винтовой лестнице, сбросила туфли-лодочки на высоких каблуках и, не раздеваясь, растянулась на шелковом покрывале.