– Старый, мы всех на вход и выход проверяем. Не было наркоты здесь, никогда. Ты же сам знаешь…

– Раньше не было, теперь есть,– прикуривает,– мне до лампочки на ваши внутренние делишки, но, если менты тебя накроют, ко мне за помощью не беги.

– Да понял я, понял… Скажу охране прошерстить клуб.

– Давай-давай,– наблюдает, как Пашка поторапливаясь выходит из кабинета, плотно закрывая за собой дверь. Переводит взгляд на Веру, которая смотрит на него во все глаза. Узнала, видимо. Ее скованные движения явно демонстрируют страх, как и глаза. Глаза просто орут о видимой ей в нем опасности.

– Очухалась, молодец. Рассказывай, чего пила? Сколько? Кто налил?

– Один коктейль. Вадик принес…

– Вадик... Это он там тебя зажимал? – кивнула, Артем лишь закатил глаза.

То чуть пулю в лоб не схлопотала, теперь обдолбалась по незнанке, не девочка – мечта. Иронично приподнял уголки губ. Прикрыл глаза.

– Раз очнулась, то я поехал, – в кабинет зашел Паша,– воды ей дай, пусть пару минут посидит, и домой валит,– подошел к двери.

Вера резко соскочила с дивана.

– Резвая какая, не все потерянно значит,– подал голос Паша.

– Я сумку там оставила, внизу или…не помню, там телефон и деньги..,– накрыла лицо руками. Голова все еще кружилась, вызывая легкое чувство тошноты.

– Артем, а ты чего приходил?

– Завтра в офис ко мне подъезжай, расскажу,– пожимает руку,– Пошли,– уже Вере.

Старков выставил ее из кабинета, толкая в клубный зал.

– Где сидели?

– Там, – Артем без колебаний, толкнул ее вперед.

– Нашла? Я поехал,– выдал, не успела она взять клатч в руки.

Обернулся лишь на визг.

Мелкая блондинка с кудрями, напомнившая ему болонку, обнимала Кораблеву. Остановился, слегка заинтересованный спектаклем.

– Где ты была? Вера? Я обыскалась?

– Вадик, – всхлипывая,– он, он меня чуть…

– Тварь,– сжала губки, замечая Старкова,– это кто? – уже тише, на самое ухо.

– Он мне помог,– глаза в пол, и целый багажник стыда. Погуляла Вера, опять…

– Ладно, успокаивайся, пошли выпьем,– тянет к бару.

Артем все это время немо наблюдает за разворачивающейся сценой. Хороша подружка, вертится на языке.

– Я с Артемом поеду,– неуверенно потирает ладонью Алькино плечо, переводя взгляд на Старкова, который в свою очередь выказывает мало позитива. Зачем она это ляпнула, не понимает сама. Но почему-то оставаться здесь, с Алькой, которая мало чего соображает, ей не охота. А Артем…ее отношение и мнение о нем, в свете последних событий, изменились кардинально. Как бы это смешно не звучало, но при всей его недоброжелательности и скептицизме, помог ей именно он, и уже не раз. Наверное, людей, действительно, не нужно судить по первым впечатлениям. Вряд ли он сделал это из каких-то милосердных порывов, но и в беде ее не оставил.

Хватает сумку, молча следуя за мужчиной. Чуть сильнее сжимает перила винтовой лестницы, чтобы не упасть. В то время как Старков всем видом показывает одно – ее здесь нет. Он полон безразличия, а ей становиться вдвойне гадко.

– Я не предлагал тебе со мной ехать,– все же выносит вердикт, открывая дверь гелендвагена со своей стороны.

Вера замирает, сминая маленький клатч в ладонях. Ее широко распахнутые глаза смотрят на него в полной растерянности, плечи покрываются мелкими мурашками от легких дуновений ветра. Куртку она так и не забрала, оставаясь в коротком темно-бордовом платье, без рукавов.

– Извини, – делает шаг в сторону, пытаясь разглядеть хоть одно стоящее по близости такси. Обнимает себя руками, делая еще один шаг в сторону дороги.

Артем все это время стоит возле машины с распахнутой дверью. Смотрит ей в спину, кипя злостью. На*ер ему все это нужно? Тыльной стороной руки касается лба, медленно решая эту ситуацию. Впечатление складывается то еще, ему будто ее специально на голову скинули, за грехи. Ее и ее вечные проблемы, в которые она методично вляпывается. Девочка-ромашка, блин.

– Садись,– в приказном тоне.

Не дожидается, пока она развернется. Сразу садится в машину, сжимая руль. Глаза же смотрят в зеркало заднего вида. Идет. Скорее ползет.

– Быстрее, – раздраженно, когда пассажирская дверь все же распахивается.

Заводит машину, медленно выезжая с парковки. Звук работающих поворотников в тишине звучит зловеще. Включает радио, полностью сосредотачиваясь на дороге. Открывает окно, вновь поджигая сигарету. Нервы не к черту. Его до оскомины бесит эта ситуация. И эта девчонка его бесит. Со своими щенячьими глазками.

– Спасибо,– тихий голосок разрывает цепочку мыслей.

– Уже не так мерзок? – резко оборачивается в ее сторону. Голос металл.

– Прости, я не хотела тебя обидеть, просто испу…

– Меня? Обидеть? – заливается смехом, а Вера сильнее вжимается в сиденье, чувствуя себя до ужаса неловко.

– Мне, наверное, лучше на такси…

– Сиди уже,– выкручивает руль, выезжая на кольцевую,– Вера,– громко выдыхает, вытягивая руку к заднему сиденью. Кораблева, не ожидавшая от него каких-то действий, напрягается, отодвигаясь ближе к двери, опуская глаза на его протянутую руку, мышцы которой напряжены и это четко проглядывается через ткань тонкой, облегающей бицепс рубашки.

– Возьми,– кидает в нее курткой.

– Спасибо,– разжимает пальцы, схватившие черную кожанку. Трет виски.

– Голова болит?

– Немного

– Это нормально. Отходняк. Ты мне лучше скажи-ка, Вера,– вновь выделяет ее имя, громче, отчетливее,– ты какого х*ра поперлась в клуб?

– Развеяться…

– Развеялась,– со смехом,– сперва ее чуть не грохнули, теперь чуть не тр*хнули, да еще и наркотой опоили.

– Я,– трет нос, изо всех сил стараясь сдержать слезы,– я…

– Пищать дома будешь,– повышает голос,– не умеешь отдыхать – сиди дома. Или не ной потом по углам, с подружки своей пример бери. Ее вон всем клубом отымей, она улыбаясь дальше пойдет.

– Аля не такая,– мотает головой,– она…

– Не такая она, ждет трамвая, бл*,– на панели начинает вибрировать мобильный, Артем отвечает на звонок, убавляя звук радио,– слушаю, в городе. Не дома,– мельком смотрит на Веру,– сейчас? Вообще не ждет? Ты ох*ерел, я тебе уже говорил…ладно, жди, минут через пятнадцать подъеду,– бросает телефон, выкручивая руль,– домой отменяется.

Кораблева непонимающе смотрит на Артема, но тот не спешит ей что-либо рассказывать. Голос возвращается к нему минут через десять.

– В одно место сейчас заедем, а потом так и быть, отвезу тебя домой.

Как Старков и говорил, через пятнадцать минут, гелендваген паркуется у двухэтажного здания. Убрав пачку сигарет в карман джинсов, Артем выходит из машины, но дверь не закрывает.

– Чего сидишь? Вылезай, со мной пойдешь. С твоим везением я тебя в своей машине не оставлю. Она мне еще нравиться, две недели как купил,– ухмыляется, ожидая, когда она выйдет на улицу.

Блокирует авто, слегка подталкивая Верку к дверям.

Внутри их встречает высокий широкоплечий мужчина в черном костюме и белой рубашке, на ухе у него виднеется микрофон.

– Артем Викторович,– кивает,– он Вас уже ждет.

– Не сомневаюсь,– убирает руки в карманы,– со мной она, – охранник кивает, пропуская их внутрь.

Вера идет шаг в шаг с Артемом, по крайне мере старается. Красноватое освещение давит на глаза, да и вообще атмосфера угнетает. Диваны, дурацкие картины, статуэтки с эротическим подтекстом…чувство, будто бордель какой-то. А вот когда им на пути встречается длинноногая брюнетка, в кожаном корсете, Кораблева понимает весь комизм ситуации.

– Ты притащил меня в бордель? – шипит, нагоняя Артема, из-за своего анализа помещения она успевает изрядно от него подотстать.

– Ну ты же мне должна, сейчас заработаешь, и долг вернешь,– со смехом,– шутка,– толкает вперед, в открытую перед ними дверь

Яркий свет слегка слепит. После этого красного безумия, все кажется неестественным.

– Артем! – мужчина средних лет подбегает к Старкову, пожимая тому руку,– это кто? –пугается, замечая Веру.

– Это я тебе новые кадры поставляю, как?

– Хорошо, очень даже,– со слегка недоверчивой улыбкой.

– Обойдешься,– грубым, недовольным голосом.

Его интонации меняются по щелчку. Он словно реагирует на каждую отдельно сказанную фразу по-разному. От смеха до праведного гнева. Полсекунды.

– Давай в двух словах.

– Немов,– переводя дух, выдает мужичок.

– Юра, что Немов?

– Немов сегодня был, девочку чуть не убил…охрана его вывела. Скандал был, он остался очень недоволен, сказал, что это наш последний день…

– От меня ты чего хочешь? – щурится, словно не понимая.

– Артем, поговори с ним, вы же друзья…он против тебя не пойдет, и…

– Когда я тебе предлагал защиту, ты, как мне помниться, отказался.

– Я же не думал, Артем…

– Пятьдесят.

– Что?

– Пятьдесят процентов твоего дохода, и я поговорю с Андреем Владимировичем, мы как раз завтра встречаемся.

– Это же половина,– охает, почти падая на стул. Театрально хватается за сердце.

– Как хочешь, решай тогда с ним сам, – разворачивается, хватая Верку за локоть,– пошли.

– Ему плохо,– смотрит Артему за спину.

– Ага, от жадности,– разворачивает ее лицом к выходу.

– Хорошо. Я согласен. Но мне нужны гарантии…

– Завтра будут тебе гарантии. И я прошу тебя, больше не звони мне по таким пустякам.

На выходе охранник кивает, любезно открывая парадную дверь.

– Может останешься? – смеясь, – вон ты как Юре понравилась,– в ответ Вера лишь молча садиться в машину,– горда и справедлива? – уже в пути,– живая вообще? – касается колена, получая удар по руке.

– Не трогай меня

– Ты сама ко мне в машину села, я тебе не звал, – пожимает плечами, съезжая на обочину. Машина замирает, зарождая в Верке дикий страх. Артем разворачивается к ней, откровенно разглядывая ее ноги.

Кораблева в ужасе дергает ручки на двери, но та оказывается заблокированной. Ловушка. В панике шарит руками по панели, сердце шумит в такт басам из колонок. Кровь леденеет.

– Выпусти. Я буду кричать,– громко, с надрывом.

– Кричи,– приподымает бровь, расстегивая верхние пуговицы своей рубашки,– мне нравиться, когда девушки кричат, лучше, когда от удовольствия,– самодовольный шепот.

– Пожалуйста,– выставляет ладони вперед, упираясь Старкову в грудь. Но он словно танк. Медленно склоняется к ней. Его ладонь ложиться на ее колено, резко поднимаясь выше, задирает платье, сжимая ягодицу.

Она в панике бьет кулаками по его спине, но он словно не чувствует ее ударов. Касается пальцами ее шеи, слегка сдавливая, а потом и вовсе пригвождая к сидению. Злобный, неуправляемый взгляд. Он смотрит ей в глаза, слегка склоняя голову на бок. Отпускает ее шею, отчетливо видя дрожащие девичьи губы.

– Именно так может быть, когда садишься в машину к малознакомому дяде, – откидывается на свое сидение, запрокидывая голову. Упирается ладонями в руль,– если я не дал тр*хнуть тебя ему, не значит, что не захочу сделать этого сам.

Слышит ее тихие всхлипы. Она продолжает неподвижно сидеть с задранным платьем, и подвывать грохочущей музыке. Раздраженно выключает радио, оборачиваясь в Веркину сторону. Не понимает, как можно быть такой. Такой дурой. Садиться в какую-то тачку, верить первому встречному. Ее наивность дико бесит, порождая в нем желание на явном примере показать, что может произойти от ее тупых решений.

– Вой давай,– прикрывает глаза.

– За что ты со мной так? Что плохого я тебе сделала? – давясь слезами,– Что?

Она продолжает реветь, а ему безумно хочется коснуться ее волос. Гневно ударят кулаками по рулю, замечая, как резко заканчивается Веркина истерика. Она замирает, вытирая остатки слез. Сидит, словно мышка, выжидая его дальнейших действий. В глазах неподдельный страх. Пучина боли и океан еще не пролитых слез. Вновь прижимается затылком к подголовнику. Щелкает зажигалкой, вдыхая сигаретный дым. Бред. Бред, дикий бред. Трет переносицу. С чего этот идиотский порыв, это ненужное никому желание?!

Шире открывает окно, выпуская на улицу струйки сигаретного дыма.

– Успокаивайся,– выбрасывает окурок, вновь разворачиваясь к ней,– не реви,– склоняется ближе, резким движением одергивая подол ее платья, в его первоначально положение, – переборщил,– упирается локтем в ее сидение, все еще слегка над ней нависая. Скупые извинения, хотя, за что он, собственно, должен перед ней извиняться? Не за что ему. Не за что…

И вот тут происходит то, чего он явно никак не мог ожидать. Она с силой обнимает его шею. Прижимаясь к груди. Вновь заливается слезами. Плечи подрагивают, а она сильнее прижимается к нему своим телом. Слегка опешив, Старков сжимает и разжимает пальцы левой руки, в мимолетном раздумье. Аккуратно кладет открытую ладонь на ее спину.

– Урок прошел даром,– с явным смехом, перекладывает руку с ее спины, на голову, крепче прижимая к себе,– ну все, после этого ты просто обязана на мне жениться,– каким-то другим, теплым, ласкающим слух голосом.