В. Андреев - Встреча влюбленных

— Бахадур, ко мне! Не преследуй, ко мне! — услышал пес тихую команду Бету. — Смотри на пистолет, на руку! — Они стали тихо приближаться к Авенашу «с тыла». Божанди, которой очень понравилась клюшка, не выпуская ее из рук, последовала за ними.

— Я наложу на твою рану пластырь! — продолжал Авенаш глумиться над Берджу. — Такой пластырь, что ты никогда в жизни не почувствуешь никакой боли!

— Не тронь его! — потребовала Анита.

— Я же спасаю его! — ехидно ответил Авенаш. — А что это моя жена так побледнела?

— Не стреляй! Не убивай! — стала умолять негодяя бедняжка.

— Сейчас твой ненаглядный подохнет!

— Отдай пистолет! — Анита вцепилась в руку Авенаша, но тот грубо и сильно оттолкнул ее.

— Убери руку! Отцепись, тварь! — закричал он, толкая ногой плачущую Аниту.

Она упала.

— Негодяй!..

— Оставь ее, убийца! — раздался за его спиной возглас Бету.

Авенаш хотел оглянуться, но Бахадур сбил его с ног, и они, схватившись, покатились по полу, поднимая пыль.

Запахло горелой шерстью.

Гафур, не укрывшийся от зоркого глаза Бету, снова подкрадывался к фокуснику с кирпаном и пистолетом в руках.

— Отец! Сзади опасность! — предупредил мальчик.

Они встали за колонну и увидели, как с гулом и издав звук, похожий на взрыв противотанковой гранаты, еще одна горящая балка обрушилась на убийцу и придавила его.

Когда немного рассеялся дым, Авенаш, весь исцарапанный и окровавленный, в разорванной рубашке, увидел раздавленное тело Гафура и затравленно посмотрел на Берджу, который держал его под прицелом.

— Помогите! На помощь! — раздался пронзительный крик Кишори, которую ужалила черная кобра.

— Что делать? Что мне делать? — заметался Авенаш, не обращая внимания на крики умирающей матери. Не замечая направленного на него дула пистолета, он бросился бежать, но услышал голос Аниты:

— Моя дочь отомстит тебе!

Он оглянулся и увидел Алаку, Бету и Берджу.

«Неужели это ее дочь?» — подумал Авенаш и перевел взгляд на Аниту, которая пристально и презрительно смотрела на бывшего мужа. Он попытался снова бежать, но не смог: его ноги словно приросли к земле.

Алака с презрением смотрела на злодея, который хотел из-за богатства убить их.

— Божанди! — тихо позвала девочка. — Догони его. Это враг нашей семьи!

— Такие, как ты, не должны жить на свете! — поддержал ее Берджу.

В это мгновение на Авенаша свалилась тлеющая головня, от которой загорелись лохмотья его изодранной рубашки. Издав дикий вопль, он стремительно понесся прочь.

— Смерть его догонит! — грустно сказал Берджу.

Пробежав метров двадцать, Авенаш упал. Божанди бросила на его пылающую рубашку факел, который ярко вспыхнул, но Авенаш уже не чувствовал боли.

Семейство уличного фокусника Берджу, вышедшее из боя без потерь, если не считать легких ран, покинуло зловещие развалины, где вовсю бушевал пожар, предоставив во всем разбираться подоспевшим врачам и полицейским.

Они вышли на улицу. Вокруг шумел праздник. Толпы разодетых горожан с флейтами, бубнами и барабанами двигались им навстречу.

— Отец, может быть, мы посмотрим хотя бы одно представление? Жалко, что поучаствовать нам уже не придется! — сказал Бету.

— Конечно, посмотрим! — отозвался Берджу. — А вот насчет участия, мне кажется, жалеть не стоит. Только что мы были участниками такого представления, которое вряд ли скоро забудется.

Берджу обнял мальчика, по лицу которого лились слезы.

— Не надо, Бету, ты же мужчина! — успокаивал его отец. — А то мама тоже расстроится. Я вижу, что у нее глаза «на мокром месте», — артист с нежностью посмотрел на жену, которая ответила ему долгим благодарным взглядом.

Храбрый боец Бахадур, закрутив кольцом свой пушистый хвост и навострив уши, трусил справа от своего великого хозяина и друга. Его глаза слезились. Божанди ехала на нем верхом, грустно опустив голову.

Они подошли к помосту Рамлилы. На сцене была Сита — воплощение идеала женственности, образец для подражания, который с детства ставится в пример каждой индийской девочке. Сита — нежная, верная и страдающая жена, стойко переносящая нравственные муки, покорила всех, заставив плакать не только женщин, но и мужчин, пришедших на площадь.

Но когда на сцену выскочил Хануман и начал выкорчевывать сад Раваны, все захлопали в ладоши, закричали и запрыгали от восторга.

Настроение толпы, не поддаться которому было невозможно, захватило всех присутствующих.

— Пора уходить! — наконец сказал Берджу. — Скоро утро.

— Да, да! Пора! — спохватилась Анита и вспомнила, что Берджу ранен, но не стала напоминать ему об этом.

В шумном праздничном потоке людей, среди иллюминаций, бенгальских огней, ракет и фейерверков они вскоре добрались до дома. Все так устали от всего, что выпало им пережить за последние тревожные дни, что сразу уснули глубоким сном.

Когда Анита открыла глаза, солнце было уже довольно высоко. Ей было легко и спокойно. После долгих лет, проведенных в страданиях и тревоге, это состояние было для нее непривычным.

Она вспомнила те ужасные события, которые пережила вместе со всей своей семьей, но эти воспоминания не потревожили ее сердца. Она встала с постели.

Бахадур открыл один глаз и, быстро подбежав к хозяйке, лизнул ее ногу. Анита погладила его по шерсти, которая была местами вырвана и обожжена.

— Бахадур, бесстрашный, спаситель наш, защитник, — ласково приговаривала она. — Сейчас я тебя покормлю! — Они вышли во двор и пошли по оживленной, ярко украшенной улице.

Увидев телефонную будку, Анита зашла в нее и позвонила адвокату, попросив его приехать к ним, в нескольких словах объяснив ему события прошлой ночи. Чатури охотно согласился.

— Через час я буду у вас, госпожа, со всеми необходимыми документами! — заверил он ее.

— Очень хорошо. Я жду вас! — ответила Анита и повесила трубку.

Потом она позвонила в больницу и попросила доктора приехать и осмотреть Берджу.

По пути на рынок женщина купила в мясной лавке мозговую косточку и приличный кусок мяса для Бахадура.

— Вперед, Бесстрашный! — весело скомандовала псу Анита, который в благодарность за предстоящий пир, всю дорогу подпрыгивал, безуспешно пытаясь лизнуть хозяйку в подбородок.

Когда они вернулись домой, все уже были на ногах.

Бету помогал отцу умыться, поливая из лейки на спину.

Берджу охал и стонал от удовольствия. Анита взяла полотенце и помогла мужу вытереться. Осмотрев его рану на голове, она смазала ее йодом и перевязала чистой хлопчатобумажной ангочхой.

— Как ты себя чувствуешь? — с тревогой спросила она. — Я так за тебя волнуюсь!

— Как ни странно, но хорошо. Немного кружится голова, но болей никаких уже нет! — с улыбкой ответил он. — Не беспокойся.

— Но я все-таки пригласила к тебе доктора! — сказала Анита и пошла готовить обед.

Когда все, мирно сидя за столом, «вкушали пищу», Анита вспомнила слова, сказанные ей шейхом Юсуфом: «Мельница сильна водой, а человек — едой». Но пища духовная — вера, надежда, любовь, — может быть, и выше пищи материальной».

Словно угадав ее мысли, Берджу тихо сказал:

— Ешь больше, Бету! Пища материальная укрепляет тело. А тебе скоро сдавать экзамены в четвертый класс. Надо идти учиться, сынок, ибо еда, сон, страх и совокупление уподобляют людей скоту. Лишь знание возвышает их. Лишенный знаний — словно животное…

— Только без хвоста и рогов! — звонким голоском подхватила Алака.

Все дружно рассмеялись, а Божанди, которая как будто только и ждала этого, обняла девочку за шею и дала ей очищенный апельсин.

Во двор осторожно въехал «джип». Обе его дверцы одновременно открылись. Из одной вывалился плотный адвокат Чатури, блестя на солнце своей гладкой лысиной, из другой — статный худощавый лейтенант Джавид.

Анита встретила их на пороге.

Гости поприветствовали хозяев.

— Рам, рам! С праздником вас! — воскликнул Чатури, входя в бедную хижину.

— Это мой муж, Берджу, — представила его адвокату Анита.

— А это лейтенант Джавид, — поклонившись хозяевам, сказал адвокат, указывая на своего спутника жестом руки.

— Берджу, Комиссариат полиции выражает вам огромную благодарность. Вы так лихо расправились с шайкой Гафура, что нам уже нечего было делать там. Анита, а вы — просто героиня, вы — Сита.

— А Берджу — Рама! — добавил Чатури. — А вот и Хануман! — улыбнулся он, увидев обезьянку, которая ловко взобралась на плечо Бету. — Госпожа Анита, позвольте мне перейти к делу.

— Да, да! — согласилась хозяйка. — Пожалуйста, вот сюда, — и она пригласила адвоката к столу.

Адвокат, разложив бумаги, сказал:

— Вот, прошу ознакомиться с постановлением суда и заключением по вашему делу! И будьте так добры расписаться на трех экземплярах…

Анита взяла со стола документы и с замиранием сердца стала их читать.

— Бедный мой отец! — тихо сказала она. — Господин адвокат, как умер мой отец? Тогда мне сказали, что он попал в автомобильную катастрофу, но все эти годы я сомневалась в этом…

— Да, это не совсем так! Так вам сказали, чтобы смягчить и без того тяжелый удар, который обрушился на ваши хрупкие плечи! Подпись вот здесь и здесь… Хорошо, спасибо! Он… покончил с собой, застрелился! — с трудом выговорил адвокат.

— Господи! — воскликнула Анита и бессильно опустилась на стул. Перед ее мысленным взором предстала высокая, статная, слегка сутуловатая фигура отца с крупной седой, как у браминского орла, головой…

— Госпожа! — обратился к ней Джавид. — Ваш дом все еще охраняют. Когда вы думаете переезжать?

— Переезжать?.. — с недоумением спросила женщина, очнувшись от горьких мыслей. — Даже не знаю, — и она вопросительно посмотрела на мужа. — В доме моего отца я познала счастливое детство и отрочество, а в этой бедной хижине — счастье любви и материнства. Поэтому мне жаль покидать эти бедные стены, где я так счастлива… Да, очень, очень жаль!..

— Ваше счастье берет начало в этой хижине, и оно, как ручеек, потечет, становясь все более полноводным, к началу вашей жизни! — стал убеждать ее Чатури.

Берджу ничего не понимал.

— Господин Берджу, теперь, надеюсь, вам понятно, почему Авенаш хотел вернуть Аниту? — спросил адвокат. — А когда она отказалась, решил убить ее и меня.

— Не совсем, — покачал головой артист.

— Аните, как единственной наследнице ее отца, господина Ганга Дели, по суду возвращено все его имущество, движимое и недвижимое, отнятое у него несколько лет назад его недобросовестным компаньоном, неким Анджитом.

— Теперь понятно, господин адвокат! И из-за этого он хотел убить вас? — удивился Берджу.

— Да, потому что я слишком много знаю. Я адвокат покойного Ганга Дели, свидетель всего, что произошло.

— Подлый человек! Мерзавец! Он хотел разрушить нашу семью! Не дай Бог, если бы он убил Аниту! Я не знаю, что бы я сделал с ним! Я за нее жизни не пожалел бы! Вот только детей жаль оставлять сиротами… Но Бог всемогущ. Он не допустил этого!

— Все подробности, господин Берджу, вам объяснит супруга, а нам, кажется, пора! — сказал Чатури.

— Нет, нет, господа! Я не отпущу вас, пока вы не выпьете с нами чаю! — остановила Анита стражей закона.

— Ну, если прекрасная хозяйка дома так настаивает, мы не вправе отказываться! — ответил лейтенант и вопросительно посмотрел на Чатури, который кивнул в знак согласия.

Гости уселись на циновке, скрестив ноги. Вся семья Берджу приняла участие в дружеском чаепитии, вспоминая самые драматические минуты из событий последних дней.

Чатури, в свою очередь, поведал о своем приключении в доке и об угрозах, которые сыпались в его адрес по телефону.

Потом Берджу и Алака читали стихи из «Рамаяны», а Бету играл на флейте.

— Спасибо вам за все, дорогие хозяева, — сказал Чатури, поднимаясь. — Нам было очень приятно пообщаться с вами, а теперь мы вынуждены откланяться, нас ждут неотложные дела! — Адвокат и лейтенант попрощались с хозяевами и вышли из дома.

Божанди, которая выскочила на улицу несколькими минутами раньше их, заметила, что машина пуста. Она ловко сиганула прямо на место водителя и включила скорость. Озираясь по сторонам, она жала поочередно на педали сцепления и газа, лихо поворачивая руль, но машина стояла, как вкопанная, поскольку Божанди упустила из виду такую «незначительную» деталь этого процесса, как зажигание.

Джавид, с интересом понаблюдав за проделками Божанди, смеясь, попросил уступить его место за рулем. Она, недовольно окинув его взглядом, нехотя покинула машину и пристально уставилась на лейтенанта, не пропуская ни одного его движения. Обезьянка увидела таинственный ключ, который тот вставил в узкую прорезь на щитке и, повернув его, нажал на стартер. Мотор взревел. Этот урок очень хорошо отложился в мозгу Божанди, еще на один шаг приблизив ее к тайне управления «железным ящиком на колесах».