Эстель Маскейм - Я говорил, что лучше промолчать?

– Тиффани. Извини, надо с ней поговорить, иначе она совсем взбесится.

Иден, побледнев, потрясенно смотрит на меня. Чувствую себя настоящей сволочью. Сначала признаюсь Иден, что она мне нравится, целую ее, а потом фактически посылаю куда подальше, потому что на связи моя девушка!

Телефон продолжает надрываться.

– Прости, я должен, – тихо добавляю я.

Я так виноват перед Иден! Жаль, что я не могу объяснить ей, в какую ситуацию угодил. Ох, до чего все запутано…

Если я и дальше не буду отвечать, Тиффани скинет звонок. К тому же Иден выглядит такой несчастной и потерянной, что я больше не в силах на нее смотреть. Быстро выхожу за дверь и, приложив мобильный к уху, прохладным тоном спрашиваю:

– Привет, как дела?

– С Днем независимости, малыш! – радостно верещит Тиффани, и я едва сдерживаюсь, чтобы не отшвырнуть телефон.

Пятью годами ранее

Солнечным субботним утром мы с братьями бежим вниз и, толкаясь, протискиваемся в родительскую спальню.

– С днем рождения, папа! – хором кричим мы.

Родители уже встали, хотя им сегодня не надо идти на работу. Мама сидит у зеркала и красится, отец надевает футболку. По дому разносится аромат кофе.

Папа добродушно улыбается.

– Вы сегодня ранние пташки!

Чейз и Джейми виснут у него на шее, а я остаюсь в сторонке. Прислонившись к двери, наблюдаю, как отец заключает их в объятия.

– Теперь ты начнешь седеть? – интересуется Чейз.

– Надеюсь, не начну еще лет двадцать. – Отец проводит рукой по густым темным волосам.

– Да уж, лучше не надо, – поддерживает мама.

Он оглядывается на нее с деланым возмущением. Подойдя ближе, мама целует отца и сжимает его руку.

– Питер, я пошутила. Ты у меня самый очаровательный! Уверена, седина тебя ничуть не испортит. – Приобняв Джейми и Чейза, она спрашивает: – Проголодались? Я приготовила бекон! Папин любимый!

Они втроем уходят на кухню, а я остаюсь наедине с отцом.

– Feliz cumpleaños, – после недолгого молчания с улыбкой произношу я.

Это значит «С днем рождения». Отец любит, когда я говорю с ним по-испански. Он пытается учить испанскому и Джейми с Чейзом, но им иностранный язык дается тяжелее, чем мне.

Ласково улыбнувшись, папа благодарит:

– Gracias.

Уже две недели прошло с тех пор, как отец обещал не распускать руки. За все это время он и пальцем меня не тронул.

Приблизившись ко мне, отец приподнимает бровь.

– Ты не считаешь меня старым?

– Пока нет.

– Ведь еще каких-то лет тридцать, и мне стукнет шестьдесят!

Мы оба смеемся, а потом папа кладет ладони мне на плечи и ведет меня на кухню.

Там что-то бормочет телевизор, на сковородке шкварчит бекон, а мама, мурлыкая какую-то песенку и пританцовывая, наливает себе и отцу кофе.

Чейз барабанит по столу двумя ложками, а Джейми пьет молоко прямо из пакета. Фу, как некрасиво.

Мы садимся за стол, на котором уже лежат открытки и посылки от папиных друзей и родственников. Есть подарки и от нас с Джейми и Чейзом, хотя на самом деле их выбирала мама. А вот поздравления мы вчера писали сами.

Мама вручает отцу чашку с кофе и, положив руку на спинку его стула, кивает на открытки.

– Вот, почитай!

Ее глаза весело поблескивают.

– Сначала мою! – требует Чейз и, вытащив из кучи одну из карточек, нетерпеливо сует ее папе, едва не опрокинув на него кофе.

– Конечно, давай.

Отец отставляет чашку и по очереди читает наши открытки: сначала Чейза, потом Джейми, а затем мою. Внимательно слежу за ним. Вчера я вывел на карточке всего две строчки по-испански: «Feliz cumpleaños! Te amo, Papá»[4].

Отец читает мое поздравление и, просияв, поднимает на меня счастливые глаза. Я чувствую, что краснею. Не знаю, почему. Возможно, потому что впервые за долгое время написал, что люблю его, от чистого сердца, а не чтобы его задобрить. Смутившись, отвожу взгляд и наливаю себе апельсинового сока.

– У меня для тебя сюрприз, – сообщает мама, когда отец надрывает конверт с ее открыткой.

Папа с любопытством оборачивается к ней. Мама, наклонившись, обнимает его сзади, прижимается к нему щекой и шепчет:

– Мы… едем… в Вегас! В следующие выходные. Только вдвоем. С днем рождения! – И она чмокает его в шею.

– В Вегас? – словно не веря, повторяет отец, удивленно моргая. От изумления его голос звучит выше, чем обычно. Он запрокидывает голову, чтобы посмотреть на маму, и сжимает ее ладонь. – Правда? Элла, ты что… не надо было… – Он вытягивает губы, и мама, улыбнувшись, целует его. – Спасибо! Это лучший подарок! Обожаю тебя!

– А как же мы? – обиженно вмешивается Джейми.

Родители слишком заняты друг другом, чтобы обращать на него внимание. Сразу видно, что они очень друг друга любят. И мне это нравится.

– Тем, кто моложе двадцати одного, в Вегасе делать нечего, – смеясь, объясняет мама Джейми и Чейзу. – Простите, ребята, придется вам пожить пару дней у бабушки с дедушкой.

– Зато сегодня мы хорошо повеселимся вместе! – подмигивает нам папа. – Как насчет кафе-мороженого?

Ух ты! Отец сто лет не водил нас в кафе! Чейз, восторженно ахнув, улыбается до ушей. У него не хватает нескольких зубов. Какой же он еще маленький… Улыбаюсь ему в ответ.

Папа доволен. Да что там, счастлив! Мы все счастливы.

Наши дни

Люблю тренироваться с Дином в спортивном зале. Физические нагрузки тоже помогают забыться, к тому же они полезны для здоровья. А еще мне нравится общаться с Дином без посторонних. Он – единственный из компании, с кем у меня действительно дружеские отношения. Когда нам было по четырнадцать лет, мы начали заниматься на тренажерах в гараже у отца Дина, а приблизительно год назад перебрались в фитнес-клуб в центре города.

Я стараюсь накачать мощные мускулы. В детстве я был хилым и не мог за себя постоять. Теперь в случае чего сумею себя защитить, и от этой мысли мне становится легче.

Весь взмыленный, я с натугой выжимаю тяжеленную штангу, а Дин на всякий случай слегка поддерживает ее, чтобы она меня не придавила. Его помощь очень кстати, потому что мое левое запястье иногда подводит. Оно гораздо слабее правого.

– Можно у тебя кое-что спросить?

Перевожу взгляд на друга. Дин выглядит встревоженным и озабоченным. Коротко кивнув, в очередной раз с усилием выпрямляю руки.

– Что с тобой случилось на вечеринке у Рейчел? Ты буквально вырубился. Ты же не… – Дин оглядывается, чтобы проверить, не подслушивает ли кто, и понижает голос, – не был под кайфом?

Его вопрос меня раздражает и одновременно придает мне энергии. Последний раз с трудом подняв штангу, кладу ее на место и, выдохнув, сажусь, давая рукам отдохнуть.

– Нет, просто хватил лишнего, – честно признаюсь я.

Я в любом случае не рассказал бы Дину о своих делах с Декланом, но сейчас мне даже врать не пришлось.

– Лишнего – это мягко сказано, – замечает Дин. – Ты отключился еще до полуночи. Из-за тебя Кайл Харрисон чуть не попал в больницу.

– Да ладно! – хмыкнув, вытираю полотенцем пот с лица, стараясь выровнять дыхание. Дин кидает мне бутылку с водой, и я ловко подхватываю ее одной рукой. – Он выпил-то всего пять банок пива!

– Пять банок за три минуты. – Прислонившись к стене, Дин складывает руки на груди и с осуждением смотрит на меня. – Такое не всякий выдержит. Судя по всему, даже ты не смог. Ты ночевал у Тиффани?

Запрокинув голову, отпиваю воду.

– К сожалению, да.

– И не слишком этому рад? – Во взгляде друга светятся любопытство и тревога. Думаю, Дин все еще пытается отыскать причину, почему я таким стал. Иногда я гадаю, понимает ли он, какой я в глубине души… – Вы поссорились?

Едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Да уж, поссорились. Не то слово! Поднимаюсь на ноги и коротко поясняю:

– Нет. Просто у Тиффани такой характер. Пошли, нам пора.

Стремясь побыстрее закрыть эту тему, направляюсь к раздевалке. Дин торопится следом.

– Ты уже поговорил с Джейком?

Дин – мой лучший друг, но порой он меня просто бесит! Терпеть не могу, когда он начинает все выпытывать.

Покосившись на него, открываю дверцу шкафчика.

– О чем?

– Об Иден, – вытаскивая полотенце и ключи от машины, поясняет Дин. – Джейк правда хочет с ней встречаться или просто поматросит и бросит?

С раздражением захлопываю дверцу и поворачиваюсь к Дину.

– А самому слабо у него узнать?

Черт, как же меня достал этот Джейк! Мысль о том, что он может крутить шашни с Иден, меня бесит. Я обязательно потолкую с Джейком насчет Иден, только не сейчас. И я не нуждаюсь в напоминаниях!

– Так я же не… А, неважно, – бормочет Дин, закрывая шкафчик. – В конце концов, какое мне дело. Просто стало интересно. Ладно, идем.

Мы выходим из фитнес-клуба и садимся в машину Дина. Иногда мы по дороге домой заезжаем куда-нибудь перекусить или выпить кофе, но сегодня на это нет времени. Я должен доставить дозу всем, кому обещал. В машине проверяю сообщения на телефоне. Деклан выясняет, когда я к нему заеду, а Тиффани каждые пять минут интересуется, что я делаю. В последние дни она стала еще назойливей, чем раньше. Пишу ей, что мы с Дином собираемся на пляж, и сую телефон в карман шортов.

– Если Тиффани вдруг спросит, мы с тобой на пляже, – предупреждаю я Дина. – Весь день. Обедали тоже там. Ладно?

Дин останавливается у светофора и, взглянув на меня, неодобрительно хмурится.

– А чем ты займешься?

Уже готов заявить, что это не его забота, но тут краем глаза вижу, что мимо по тротуару бежит девушка. Прищуриваюсь, чтобы получше ее разглядеть. Ее волосы, забранные в хвост, равномерно покачиваются, а загорелые ноги двигаются легко и пружинисто. Минута – и девушка скрывается в толпе.

Иден! Я ее ни с кем не спутаю. Да и кто еще так любит пробежки?

Загорается зеленый. Машина трогается, и очень скоро мы нагоняем Иден. Ее трудно не заметить: все остальные идут спокойно, не торопясь.

– Притормози на минутку, – прошу я и всматриваюсь получше, желая точно удостовериться, что не ошибся. – Это Иден. Стой!

Разве можно проехать мимо, когда Иден так классно выглядит?!

Дин послушно останавливает машину и нажимает на клаксон. Иден оборачивается и, сняв один наушник, делает шаг в нашу сторону. Какая же она красивая!

У Дина в автомобиле тонированные стекла, поэтому на всякий случай опускаю окно.

– Так и думал, что это ты, – радуюсь я.

Уверен, я ее где угодно узнаю. Все мои мысли – только о ней.

Тяжело дыша, Иден вытаскивает второй наушник и, опершись о переднюю дверцу, лукаво усмехается. Очевидно, мы оба сегодня в прекрасном настроении.

– И что же меня выдало?

При Дине я не могу ей ответить на этот вопрос, поэтому с усмешкой отвожу глаза.

– Мы только что из спортзала. Вот, едем ко мне, – сообщаю я и подкалываю ее: – А ты – бежишь на последнем издыхании? Садись, подвезем.

– Сам ты на последнем издыхании! – хмыкает Иден и бросает взгляд на Дина. Выбившиеся пряди волос обрамляют ее лицо. – Я могу бегать часами, ясно?

– Ясно, – тоненько пищу я, копируя ее тон. Мне нравится поддразнивать Иден. И хотя у меня на сегодня куча планов, я решаю пообщаться с ней подольше. Открываю дверцу и выхожу из машины. – Пробегусь-ка я до дома вместе с тобой.

– Но я люблю бегать од… – пытается протестовать Иден.

Я ее не слушаю. Нагнувшись, забираю через окно с сиденья свой рюкзак и обращаюсь к Дину:

– Дружище, ты ведь не против?

Несмотря на явную растерянность, Дин мотает головой – мол, нет, не против, – и уточняет:

– В следующий раз занимаемся в среду?

– Угу. До встречи!

Дин закрывает окно и уезжает. Мы ждем, пока его машина скроется из виду, и медленно направляемся в сторону дома.

– Кстати, – ухмыляюсь я, – тебя выдала твоя попка.

– Хм… – Иден с беспокойством смотрит на свои шорты.

Видимо, у нас все-таки разное чувство юмора. На случай, если я ее обидел, меняю тему. Ускоряю шаг и шутливо заявляю:

– Сдается мне, я хожу быстрее, чем ты бегаешь.