– Вот западло…

Больше я не могу выяснять с Иден отношения, иначе сорвусь и накричу на нее. С трудом сохраняя спокойствие, ухожу в кухню и через несколько секунд слышу, как наверху хлопает дверь.

Мысли беспорядочно крутятся в голове. Что же предпринять? Я не могу бросить Тиффани. Если мы расстанемся, она обязательно растрезвонит всем о моей работе у Деклана. Боюсь, что при таком раскладе Иден от меня отдалится, и то, что зарождается между нами, исчезнет. Даже не могу сказать, что хуже. Куда ни кинь – всюду клин. На меня наваливаются тоска и отчаяние. Вот бы не думать ни о чем и просто оторваться… Нужно расслабиться. Значит, сегодня я опять поеду к Деклану.

Шлю Деклану сообщение и, налив себе воды, поднимаюсь на второй этаж. Иден у себя, тревожить не буду. Сейчас нам обоим лучше побыть в одиночестве.

Захожу в свою комнату и снова набираю номер Тиффани. Целых полчаса названиваю ей и слушаю монотонные гудки. Мысленно умоляю ее ответить, чтобы я мог хотя бы попытаться все объяснить. Наконец она все-таки берет трубку, и мое сердце замирает. Но уже в следующее мгновение Тиффани нажимает отбой. Я и рта раскрыть не успеваю.

Прекращаю бесполезные попытки и с досадой запускаю телефон в стену, а когда поднимаю его, обнаруживаю на экране очередную трещину. Это только распаляет мой гнев.

Дверь в мою комнату открывается. С надеждой оборачиваюсь. К моему разочарованию, это не Иден, а мама. Видимо, она только что вернулась: мама все еще сжимает ключи от машины. Прислонившись к дверному косяку она, хмурясь, разглядывает телефон у меня в руках. Должно быть, слышала звук удара.

– Тайлер…

– Что?! – гаркаю я.

Мой мобильник уже весь в трещинах и царапинах, но иногда возникает непреодолимое желание его обо что-нибудь шмякнуть, выместить на нем злость. Может быть, отцу доставляло такое же удовольствие швырять по комнате меня? Да, бывают мгновения, когда я в чем-то могу отца понять.

– Значит, ты все в том же настроении, – вздохнув, констатирует мама.

– Нормальное у меня настроение. – Кидаю телефон на кровать и холодно смотрю на маму.

– Ну да, конечно… – Мама поджимает губы и с грустью спрашивает: – Почему ты сегодня так со мной разговаривал?

– Потому что я идиот, мам! – ору я.

Мне как никогда нужна доза, и я быстро теряю терпение. Хотя мне действительно очень стыдно за свое поведение, я пока не в состоянии просить прощения и оправдываться.

Мы еще какое-то время пререкаемся, все больше и больше раздражаясь друг на друга. Мама сдается первой и выходит из комнаты. Кажется, я обидел ее еще сильнее. На душе муторно. Скоро ужин. Надеюсь, выдержу еще пару часов без дозы.

Мы все вместе усаживаемся за стол. Кроме Джейми: он в гостях у друга. Я по-прежнему в ужасном расположении духа. Сижу с недовольной миной и не могу изобразить даже подобие улыбки. Дейв рассказывает о каком-то собрании на работе. Мама старательно поддерживает беседу, я же пропускаю их болтовню мимо ушей. Все это время неотступно наблюдаю за Иден. Она уткнулась в тарелку и изредка вставляет реплики в разговор. В мою сторону вообще не глядит. Наверное, все еще ждет, чтобы я определился, с кем хочу быть: с ней или с Тиффани. А я не намерен выбирать между ними.

Когда мама ставит на стол ребрышки барбекю, Иден хмурится. Мама подходит к Дейву и обнимает его за плечи.

От запаха жареного мяса к горлу подступает тошнота. Резко отодвинув стул, встаю.

– Что-то не могу я здесь торчать. Пойду лучше к себе.

Вообще-то дело не только в том, что меня мутит от этой вони: желание получить дозу с каждой секундой нарастает.

Мамина улыбка гаснет.

– Твой ужин сейчас будет го… – начинает она.

Перебиваю ее:

– Мне еще кое-что надо сделать. – Нет сил находиться рядом с Иден. Выхожу из кухни, бросив через плечо: – Потом сам себе разогрею.

Ага, я обычно готов слона сожрать после того, как выкурю косяк-другой.

Перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь на второй этаж и шлю Деклану еще одно сообщение с просьбой продать мне дозу как можно скорее. Я изнываю от нетерпения, но Деклан молчит. В ожидании его ответа снова пытаюсь дозвониться до Тиффани. Она опять не берет трубку. Придется завтра ехать к ней на поклон. Скорее всего, именно этого она от меня и ждет. Тиффани обожает, чтобы я валялся у нее в ногах.

Присаживаюсь на краешек кровати и нервно сплетаю пальцы, зажав руки коленями. Пытаюсь выровнять дыхание и успокоиться. Время идет, а от Деклана ни слуху ни духу. Внезапно тишину нарушает звук открываемой двери: в комнату заходит Иден.

– Я обещала, что мы присмотрим за Чейзом. – Ее низкий голос снова звучит спокойно и ровно. – Родители уехали за Джейми. Похоже, он сломал запястье.

Сердце у меня замирает. Со страхом взглянув на Иден, вскакиваю на ноги. Кто посмел тронуть моего брата?! Обидчику не поздоровится!

– Что случилось? Где он? Кто?!

– В смысле, кто? – теряется Иден.

Зря я задал последний вопрос. Скорее всего, Джейми просто откуда-то свалился, а я навыдумывал черт знает что. Видимо, это из-за моих детских травм: в моих переломах всегда был виноват кое-кто другой.

– Я имею в виду, как это случилось?

– Вроде бы он упал на руку, – пожимает плечами Иден и внимательно в меня всматривается. Вероятно, силится понять, что я имел в виду, когда спрашивал «кто». Да уж, тут я дал маху. – Говорят, ты тоже ломал себе запястья, да, крутой парень? – с усмешкой добавляет она.

Какого черта? Откуда ей это известно?! И с какой радости она вообще шутит на эту тему? Я трижды за один год ломал запястье, потому что мой отец не умел усмирять гнев.

– Кто тебе сказал?!

– М-м… Чейз. – Иден удивленно закусывает губу. Очевидно, она не представляет, о чем мне только что напомнила. – Что опять не так?

Конечно, Чейз не мог рассказать Иден правду, потому что сам ничего не знает. Он искренне уверен, что его старший братец в детстве был растяпой.

– Что еще этот ребенок тебе наговорил? – на всякий случай уточняю я.

Часто дети запросто выбалтывают все секреты.

– Ничего, – выдыхает Иден.

Подхожу ближе к ней.

– Точно?

– Точно. – Ей явно не по себе. – Может, хватит сходить с ума?!

Разумеется, от Иден не укрылся мой испуг. Ну и ладно, не страшно. И все же не хочу, чтобы Иден догадалась, что я пережил…

– Знаешь, что? – накидываюсь на нее, стремясь выпустить пар единственным известным мне способом: сорвав на ком-то гнев. – Я понятия не имею, как со всем этим быть! С тобой, с Тиффани, с твоими тупыми вопросами и ее вечным нытьем. Не могу сейчас об этом думать!

Я прохожу в ванную и опираюсь на раковину. У меня почти получилось выровнять дыхание, пока Иден не вошла, а теперь придется начинать все заново. Почему Деклан так долго не отвечает? Надо забыться на пару часов…

За моей спиной появляется Иден.

– Ты просто устал.

– Поосторожней с дверью. Замок совсем хреновый, – цежу я сквозь зубы.

С каждой секундой мне становится хуже. Стены крошечной ванной буквально обступают. Я начинаю задыхаться.

Иден дотрагивается до моей руки, но я отшатываюсь. Не могу вынести ее прикосновения.

– Мне нужна доза, – сердито признаюсь я.

Открываю шкафчик над раковиной. Баночка с антидепрессантами валяется на боку. Я их вообще сегодня пил? Не помню…

Суетливо роюсь среди лекарств и наконец нахожу припрятанные на верхней полке деньги. Я выручил их, работая на Деклана, а теперь отдам ему же. Пожалуй, я – один из его самых преданных клиентов…

Захлопнув дверцу шкафчика, собираюсь выйти из ванной, однако Иден преграждает мне дорогу. Вид у нее самый решительный: губы сжаты, подбородок вздернут, глаза прищурены.

– Даже не думай! – Она обеими руками упирается мне в грудь.

– Иден… – Наклонившись к ее уху, разъяренно шепчу, раздельно выговаривая каждое слово: – Мне. Нужна. Доза. Немедленно!

Если бы она только знала, до какой степени!

Иден кидает взгляд на купюры, зажатые у меня в кулаке.

– Думаешь, кокаин решит твои проблемы?

– Иден, – еще строже повторяю я, – убери свою прелестную задницу с моего пути, пока я окончательно не озверел. Я иду к Деклану.

И лучше ей не стоять у меня на пути. Сейчас не до пустых препирательств!

– Не пущу! – Иден упрямо делает шаг навстречу. Она непреклонна.

– Не тебе, на хрен, решать! – В сердцах ударяю по стене, рядом с головой Иден, и тут же жалею о содеянном. Не хочу, чтобы она видела меня таким: разозленным, отчаявшимся и жалким. Надеюсь, она не решит, что я способен пустить в ход кулаки. Я еще в детстве хорошо усвоил, что насилие – не выход.

Неожиданно Иден, развернувшись, наваливается на дверь в ванную. Секунда – и замок защелкивается. Я разеваю рот и чувствую, как кровь отливает от лица. Не может быть! Какого черта?! Теперь мы оба надежно заперты в тесной ванной. И если до сих пор мне еще худо-бедно хватало воздуха, то сейчас я точно задохнусь.

47

Пятью годами ранее

Директор Кастилло размеренно покачивается в кресле, сложив руки на животе и не сводя с меня глаз. На лице застыло выражение разочарования. Я впервые в его кабинете: раньше меня никогда не вызывали к директору. Мы молчим. В напряженной тишине слышно, как тикают настенные часы.

Директор Кастилло обычно добрый, но всем известно, что он очень строг с хулиганами, не терпит беспорядка, а уж драк – тем более. Так что я здорово влип. Директор уже оповестил моих родителей, и сейчас самое главное – кто из них за мной приедет. Всей душой надеюсь, что не отец.

Мне дали пакет со льдом, и я, пытаясь отвлечься, рассеянно верчу его в руках вместо того, чтобы прикладывать к рассеченной губе.

– Простите, мистер Кастилло, – в который раз мямлю я, исподлобья глядя на директора. – Не понимаю, как так вышло…

– Ни за что не поверю, что ты избил Монтгомери ни за что. У тебя должны были быть веские причины, – возражает директор, и под его пристальным взглядом я опускаю голову. Пожимаю плечами и вру:

– Мы с Блейком поссорились, и я вспылил. – Не могу же я сказать, что представлял на месте Блейка Монтгомери собственного отца. – Такого больше не повторится, мистер Кастилло. Извините, пожалуйста.

В этот момент раздается стук, и кто-то заходит в дверь. Вытягиваю шею, чтобы увидеть, кто пришел. Первым на пороге появляется полицейский Браун, а следом за ним – отец, и мое сердце уходит в пятки. Отец даже не смотрит в мою сторону. Директор Кастилло встает ему навстречу.

– Спасибо, что так быстро приехали. – Он жмет руку отцу и кивает полицейскому, который выходит из кабинета и плотно прикрывает за собой дверь. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Директор вновь опускается в кресло, а отец – на стул рядом со мной и, съежившись, начинает нервно постукивать ногой по полу.

– Что стряслось? – спрашивает он.

Его голос слегка дрожит. Отец пока не злится, он обеспокоен: не понимает, почему его вызвали к директору. Может… может, он боится, что я все про него рассказал?

– Тайлер устроил на перемене драку, – сообщает ему директор.

Наверное, до сегодняшнего дня он даже не помнил, как меня зовут. Я всегда был очень тихим и послушным мальчиком.

Отец вздыхает с облегчением, однако уже через пару секунд в нем вскипает ярость. Выпрямившись, он щурится на директора Кастилло.

– Драку? Тайлер подрался?

Раньше со мной такого не случалось. Разве что в раннем детстве, когда мы с братьями ссорились из-за игрушек или игровой приставки. Я впервые намеренно ударил человека, чтобы причинить ему боль, и до сих пор недоумеваю, как меня угораздило. Я потерял контроль над собой, прямо как отец. Блейк Монтгомери случайно попал мне под горячую руку.

– К сожалению, да, мистер Грейсон. – Директор так сурово хмурится, что даже выглядит старше. – Прямо в столовой. Полицейский Браун вовремя вмешался и разнял их. Я считаю такое поведение неприемлемым. Вынужден отстранить Тайлера от уроков до конца следующей недели.

– Отстранить?! – ужасается отец. Я и сам не ожидал такого наказания. Думал, меня оставят после уроков… Ну все, теперь мне крышка. – А второго участника драки тоже отстранили?

Директор Кастилло облокачивается на стол и качает головой.

– Вы не поняли, мистер Грейсон. Тайлер не просто устроил драку, он без всякой видимой причины набросился на одного из учеников восьмого класса и избил его. Так что нет, Блейка Монтгомери не отстранили. А тебе, Тайлер, придется поговорить об этом с мистером Хейзом, когда вернешься в школу.