Он стал сильным, потому что все вокруг него были слабыми.

Его сила – это то, что он мог дать Стасе. Защитить ее. Укрыть от целого мира, если потребуется. Все на свете готов стерпеть, пройдя десятки кругов.

Но против Сладковой Аравин утвердил абсолютное бессилие. Она просочилась слабостью под его закаленную годами кольчугу. Она стала его ахиллесовой пятой. Той единственной, от которой он не смог отказаться.

Уяснил одно определенно точно: чтобы не упасть, надо прыгать.

Перекатившись, решительно скользнул под одеяло. Потянул сонную Стасю на себя. Она содрогнулась и низко застонала. Но, когда его губы мягко коснулись ее скулы, расслабленно выдохнула и уткнулась носом в его щеку.

– Я люблю тебя, – сонно прошептала девушка.

И желудок Аравина сжался пульсирующей болью. Горячая дымка обволокла внутренности. Сердце расширилось под воздействием необъятных ощущений.

Неужели он ждал этих слов? Черт возьми, у него имелся стоящий ответ для нее. Но не хотелось отделаться скупым «я тоже», а сказать, как положено, в эту самую минуту не хватало духа.

Все, что он мог сейчас, просто стиснуть ее сильнее в своих объятиях.

«Добро пожаловать домой, Аравин».


Глава 23

Делая шаг, падая вниз, вытерплю боль, выполнив твой любой каприз.


Знай, что ты одна - та, что давно в сердце и, наверное, навсегда.


© T1One, D1N и Mr.VeN

Аравин снова оказался там. На самом дне своего прижизненного чистилища. Бесконтрольно черпал боль и одиночество. Впитывал кожей враждебные для своей души чувства.

Хотел бы задержать дыхание. Не вдыхать. Но легкие самовольно работали в ускоренном темпе. Спертый воздух проворно наполнял грудную клетку.

По застывшему взгляду Алисы видел, что она мертва. Только Егору и так заранее был известен этот факт. Проживал тягостные минуты не в первый раз.

В глубинах его заледеневшего сердца устало трепыхалась затаенная печаль. Но жуткая неизъяснимая тревога крушила за собой это чувство. Страх, словно засланный фамильяр16, управлял телом.

С заученной слаженностью повернул голову в сторону двери только для того, чтобы обнаружить пустой проем. Сердце понеслось диким галопом, проверяя грудную клетку на прочность, никак иначе. Но Аравин уже не осмысливал свою реакцию. Он к ней привык.

Совершив шаткий разворот корпуса, выслеживал Сладкову глазами.

Мать вашу! Должна же стоять в дверном проеме. Должна!

Неестественная тишина легла по углам комнаты. Ни звука. Ни единого шороха. Эта могильная тишь скручивала нервную систему Аравина в беспорядочный пульсирующий клубок.

Постепенно, будто чья-то невидимая рука прикрутила несуществующий фитиль, помещение утратило свои очертания, и мрак заполнил все видимое раннее пространство.

Щелкнул зажигалкой, слабо просвечивая простиравшуюся впереди тьму. Твердым шагом двинулся вперед.

Будто зверь брал след. Искал Стасю. Топтал проталины своей памяти. Пропускал сквозь себя встреченные на пути воспоминания. Путался в ярких вспышках этих обрывков. Сменялись даты и события. Только вокруг него не было ни конца, ни края темноте. Ничего не было.

Страх – убийца разума. Слабость – путь на дно. Усвоенная с ранней юности мантра. Но сейчас не способен был контролировать свои эмоции. В полной мере испытывал их.

Запрокидывая голову, поднял глаза вверх. Расфокусированным зрением поймал проблески далекого света. Дважды моргнул.

Бл*дь… Звезды.

А затем Стася из ниоткуда ворвалась в его сознание.

– Егор, – голос, словно придавленный расстоянием, слышался очень слабо, но мужчина цеплялся за него, ускоряя шаг.

– Егор, – теплые пальцы легли на его грудь, вызывая глубокий стон облегчения.

Мгновенно ухватился за ее руку.

Глаза резко распахнулись. Аравин словно физически ощутил, как зрачки расширились от мощного всплеска эмоций. Сделал жадный вдох теплого воздуха.

– Егор?

В комнате парил естественный полумрак, а не беспросветная темнота, как в пережитом им сновидении. Тускло светила настольная лампа, и Аравин отчетливо различал рядом с собой сидящую на поджатых ногах Стасю.

Сердце все еще молотилось в рамках своего тесного пространства, когда он сел на кровати. Поддаваясь внезапному порыву, притянул девушку к себе. Бережно усадил сверху.

Ничего предосудительного Аравин не замышлял, не в том состоянии находился. Ему нужно было просто ощутить ее теплое дыхание на своей коже. Но в тот момент, когда Стасины колени разошлись и легли по разным сторонам его бедер, все изменилось. Поворотное мгновение, и сердце стучало ускоренно уже по другой причине.

Их лбы мягко столкнулись, дыхание соединилось.

– Все хорошо? – спросила Стася взволнованным шепотом.

– Все хорошо.

Вдохнул на полную силу легких ее неповторимый запах. Задышал ею, заново склеивая разорванные фрагменты своей души.

– Расскажи, что снилось, – попросила девушка, обхватывая руками его шею.

– Ничего значительного.

Неспешно, словно играючи, захватил губами ее нижнюю губу. Нежно потянул. Сладкий вздох слетел с ее сочных губ, и Аравину пришлось напоминать себе о долбанном контроле. Заперев грязные желания внутри себя, он неторопливо провел губами от уголка ее губ к ушку.

Близость Стаси успокаивала его. И одновременно с этим сводила с ума.

– Егор… – выдохнула девушка, неосознанно ерзая по его бедрам.

– Остановись, Сладкая, – в тот момент, когда Егор хотел придавить ее вниз и заставить замереть, Стася судорожно дернулась вперед и его твердая плоть непреднамеренно уперлась в самый укромный уголок ее тела.

Тонкий девичий вскрик утонул в глубине низкого мужского рычания. Возбуждение жаркими искрами разнеслось по неподготовленному телу, и она застыла, привыкая к новым ощущениям. Теплая дрожь обволокла низ живота. Тысячи мелких иголок закололи нездорово потеплевшую кожу.

Аравин, оглушенный собственной реакцией, тоже не шевелился. Будто опьяненный, наблюдал за Стасей в момент этой интимной близости. Впитывая каждый вдох-выдох, каждую мимолетную мимику.

Все в Стасе казалось ему таким уникальным. Таким настоящим.

Ее ресницы тяжело упали на щеки. Брови нахмурились. Губы приоткрылись. Она явно потерялась в своих ощущениях.

– Только не бойся, Сладкая, – необычайно нежно прошептал Аравин, совершая пальцами успокаивающие круговые движения по ее пояснице.

– Я не боюсь, – едва слышно ответила Стася.

Качнула головой для убедительности. Одной рукой вцепилась в широкое запястье на своей талии, неосознанно удерживая от движения. Другой держалась за взбугренное напряженными мышцами предплечье. Влажные от волнения пальцы скользили по гладкой мужской коже, и она рассеянно отмечала, как тормозила ногтями, наверняка оставляя на нем красные отметины.

– Расслабься, – попросил Егор, утыкаясь губами в ее висок. Поцеловал влажную кожу, шелковистые волосы. – Стася? – ласково позвал ее, когда она не отреагировала. – Расслабься, девочка моя.

– Мм… Да… Ладно, – ее голос, будто с трудом покидая уста, звучал сдавленно и хрипло. Рваное дыхание блуждало по его шее и правому плечу.

Аравин полностью сосредоточился на эмоциональном состоянии Стаси. Но все равно нихр*на не мог поделать с реакцией своего тела! Упирающийся в манящее тепло член сделался буквально каменным.

– Сладкая, ты должна довериться мне, – удивлялся тому, как спокойно и ровно звучал его голос, в то время как под кожей дрожала каждая существующая мышца. – Ты же доверяешь?

– Да, – без колебаний ответила Стася, и Егор незаметно выдохнул с облегчением.

Постепенно, секунда за секундой, она заметно расслабилась. Поплыла в его руках, слегка прогибая поясницу. И Аравин тут же напряженно сцепил скулы и задышал урывками.

«Бл*дь…», – мысленно сорвался он, ощущая, как Стася плавно прильнула к нему. Едва не застонал, когда торчащие соски через тонкую ткань футболки дерзко уткнулись в его грудные мышцы.

По сильной спине волнами скатилась торопливая мелкая дрожь.

До одури хотел ее. До безумия.

– Умница, – сдержанно похвалил девушку, аккуратно убирая волосы ей за спину.

«Какой же ты, бл*дь, после всего боец, если даже со своим телом справиться не можешь?»

Жар ее нетронутой плоти, скрытый лишь тонкой тканью ее белья, чувствовался Аравиным болезненно остро. Каждое ее прикосновение. Неуверенное движение. Сдавленное сладостной негой дыхание. Для него все ощущалось будто в первый раз.

Стася потянулась к нему губами.

Она любила целоваться. А он, с недавних пор, любил целовать.

Ее сладкие подрагивающие губы маняще распахнулись под его ртом. Но он старался действовать нежно. Невесомо. Дразняще. Хотя не мог точно сказать, кого распалял больше: себя или ее?

– Так… так… мм…

– Хорошо? – жадно лизнул языком ее распахнутые губы.

– Лучше, – задыхаясь, ответила Стася. – Это просто… чудесно, – восторженно заключила она, обвивая его шею руками.

Аравин упорно хотел прижать ее еще ближе. Хотя их тела и без того соединялись во всех возможных точках взаимодействия(,) и единственной преградой служила скудная одежда, порывался сжать до хруста. Вырабатывая несвойственную себе выдержку, контролировал силу в руках. Держал Стасю крепко, но осторожно.

Лизнул ее нижнюю губу, и глаза Стаси с восхитительным трепетом закрылись. С губ сорвался вздох страстной истомы.

– Ты такая сладкая. Вкусная. Моя. Моя Сладкая.

– Так целуй же… чуточку сильнее.

– Сильнее? А у тебя хватит дыхания, принцесса?

– Хватит.

Освобождаясь от собственных оков, прижался к ее губам плотнее. Вторгся между ними языком. Стася ответила с не меньшим жаром. Ласкаясь о его нетерпеливый язык, тяжело вздыхала и безотчетно хваталась за слишком короткие волосы на его затылке.

Рука Аравина потянулась к ее футболке, приподнимая. Испытывая невероятный трепет, коснулся тыльной стороной напряженного живота. Теплая, гладкая кожа. Развернул ладонь. Прошелся по манящей плоскости подушечками пальцев, и крохотная, но ощутимая дрожь стянула идеальную девичью кожу.

Незаметно его рука скользнула выше по разгоряченной коже. На секунду застыла у основания обнаженной груди. Томительно медленно приняла на себя упругую тяжесть нежной плоти.

– Ах…, – выдохнула Стася ему в рот.

Низ ее живота охватили фантастические ощущения. Неугасаемая пульсация. Чувственный дискомфорт. Нетерпеливость. Потребность. Будто подожженная петарда, она стремилась взлететь ввысь.

Повела бедрами вперед. И снова назад. Неловко. Нескладно. Но, Господи, как божественно приятно!

Тело наполнилось невероятными ощущениями. Сыграло на нереальном контрасте возможного. Кожа, подогретая бушующей в венах кровью, вспыхнула жаром. А позвоночник пробила резкая холодная дрожь. Нет, она не петарда. Самый настоящий фейерверк! Подгоняемая своими чувствами, Стася двигалась по неизведанной траектории, забывая о стеснительности и осторожности.

Отрываясь от губ Аравина, гортанно простонала и тут же закусила нижнюю губу.

– Не кусай губы, – хрипло попросил он. – Хочу, чтобы ты стонала.

– Стонать? – уточнила, тяжело дыша, но удивления в ее голосе не значилось.

– Все, что хочешь. Не сдерживай себя.

– А ты?

– А я буду тебя целовать.

– И трогать?

В который раз усмехнулся ее непосредственности.

– И трогать.

Глаза в глаза. Пристальное изучение, в поисках подтверждения взаимных обещаний. Аравин слегка сместил свою руку, и большой палец уперся в твердый сосок. Ее шумное дыхание и прямой взгляд побуждали двигаться дальше. Слегка надавливая, пальцем потер упругую горошину, и с ее распахнутых губ сорвались несколько частых коротких полувсхлипов-полустонов.

Слетел с катушек вместе с ней.

– Ох, бл*дь, – посасывал шелковистую кожу шеи, оставляя влажные дорожки неуловимого тепла.

– Люблю тебя… Люблю… – бессвязно шептала Стася, запрокидывая голову и отстраненно замечая, как растрепанные волосы путаются в его пальцах на ее затылке. – Егор… Ох… только… не останавливайся… Егорушка…

Ведомый ее наслаждением, он и не помышлял останавливаться. Давал ей то, что она просила. Сдерживал в себе привычные эгоистичные и напористые импульсы, опасаясь напугать или причинить боль. Игнорировал бунтующего в груди зверя. Гладил ее грудь с особым трепетом. Толкал бедра вверх тягуче медленно и осторожно. С непривычным упоением целовал доступные ему участки ее разгоряченной кожи.