— Что, срочный заказ? — спросил он. — В Ванкувере?

Я лишнюю секунду смотрела на него, не понимая.

— Ах да. В Ванкувере. Заказ. Срочный, — кивнула я. — Фотосессия для журнала.

— Ты визажист? — спросил он удивленно, я продолжала улыбаться. — Как странно. Не помню, чтобы ты была из этих.

— Из каких? — Меня всегда интересовало, что другие обо мне думают. Все, кроме Дэна. Но теперь я не желаю больше слышать, что он там думает. Потому что о нем я совсем забыла. Фу-у!

— Нет-нет, я ничего такого не имел в виду. — Его щеки залились прелестным румянцем смущения. Ах-х-х… — Просто в школе было полно девчонок, которые сильно красились. Помадные джунгли — я так это называл.

— Помадные джунгли? — засмеялась я, прекрасно зная, о ком он говорит. Я безумно завидовала таким девчонкам. — Кошмар.

— Помнишь, Луиза, Клэр и другие, они постоянно подкрашивали губы блеском. — Он сделал гримасу, когда очень симпатичный официант в черной вязаной шапочке принес кофе. Профессиональный опыт подсказывал: этот парень — модель. Жизненный опыт общения с парнями-моделями, изображающими официантов, подсказывал: он наверняка перепутает наши заказы. — Мне всегда казалось, что у них губы намазаны клеем. Кто захочет с такими целоваться?

— Да, тогда меня это не интересовало. — Я плотно сжала мои подкрашенные губы и мысленно приказала липкому блеску исчезнуть. — А вообще мне моя профессия нравится. Я работаю с очень интересными людьми.

— Правда?

— Нет, — сразу отступила я. — Почти все они неприятные. И даже отвратительные.

— Ты всегда была такая забавная. — Итан накрыл мою руку своей. Я чудом удержалась на грани инфаркта. — Как я рад тебя видеть… Должен сказать, я сейчас очень признателен Интернету. Эта встреча полностью компенсирует чудовищные онлайн-свидания, на которых я побывал.

— Веселуха на найдипару.ком? — спросила я по возможности небрежно, но на самом деле мне очень хотелось узнать детали. У Итана наверняка есть какой-нибудь ужасный тайный порок. Сочувствует нацистам? Фанат компьютерных игр? Бьет собак? Сто процентов: что-то не так либо с ним, либо с канадскими женщинами. Я бы приняла его предложение, даже если бы подарил мне луковое кольцо[48].

— Было кое-что. — Он убрал руку, и мое сердце разбилось на тысячи осколков. Возможно, я так и буду страдать гиперболизированной несбыточностью фантазий. — Я недавно один. Мы с моей бывшей расстались несколько месяцев назад, и все лето я вроде как страдал. Но скоро начнется учебный год и я буду слишком занят, чтобы заняться личной жизнью. Здесь с этим вообще тяжело.

«Но для дистанционного романа со школьной любовью время у тебя найдется», — подумала я. Интересно, что он делает в субботу? Кажется, я опять фантазирую.

— А ты? — Он посмотрел на меня. — Много знакомилась по Интернету?

— Ха! — фыркнула я. Очень сексуально. — Я никогда не оставалась так долго одна.

Как я подсчитала после вчерашнего совиньона с новой лучшей подругой, за двенадцать лет одна я была меньше двух месяцев. Первый бойфренд у меня появился в двенадцатом классе, а с Саймоном мы расстались восемь дней назад. Неудивительно, что мне требуется квалифицированная помощь.

— А здесь хорошо. — Итан обвел взглядом зал, когда мы заказали завтрак. Я попросила «завтрачный» сандвич, как он назывался в меню. Итан решился на пару канадских аналогов бифштекса, и красавец с подносом вторично принес ему не то. Для официанта мальчик был прекрасным манекенщиком. Вот увидите, я еще буду делать ему макияж для рекламной кампании белья «Армани». — Мои друзья сюда иногда заходят, а я ни разу не был.

— Да, я тоже слышала, что отель хороший, — согласилась я, решив не говорить, что оказалась в «Дрейке» исключительно потому, что лучший голубой друг моего лучшего голубого друга трахается здесь каждый свой приезд. Не все же тайны раскрывать.

— Какие у тебя планы в Торонто? — Итан снова легонько сжал мою руку. Нет, меня точно хватит удар. — Ты здесь сегодня и завтра, да?

— Два дня, а потом — в Ванкувер, — мгновенно кивнула я, уже неплохо научившись врать на ходу. Навык особенно пригодится, если мне когда-нибудь придется объяснять таинственное исчезновение Саймона. — Планов особых нет. Со стилисткой я встретилась вчера, сразу после приезда.

Это даже не было ложью — Дженни, между прочим, действительно стилист.

— Хочешь, я покажу тебя город? — Итан сверкнул белозубой улыбкой, и горячая волна захлестнула меня снизу и до корней волос. — Гид из меня не очень, но все интересные места я знаю.

Я была полностью удовлетворена местами, которые рассматривала в данный момент, но сочла за лучшее выказать согласие.

— Хорошее предложение, — улыбнулась я. — Принято с удовольствием.


В Торонто я влюбилась сразу. С моим очаровательным гидом и почти шокирующе приветливыми людьми, не говоря уж об изобилии кленового сиропа, полагавшегося практически к каждому блюду, не влюбиться в этот город было почти невозможно. К полудню я на девяносто девять процентов состояла из сахара. И была этим очень довольна.

После завтрака мы вышли из отеля и повернули налево. Итан обращал мое внимание на маленькие арт-галереи, винтажные бутики и каждого пса, мимо которых мы проходили. Этим утром все было потрясающе красивым. Хотя в этом районе чувствовалось влияние Нью-Йорка — художественно состаренные дома, исписанные политическими граффити, и магазины, которыми управляли тощие мальчики в клетчатых рубашках и угрожающих бесплодием узких джинсах, — природное канадское гостеприимство пробивалось из всех щелей. Не припомню, когда я в последнее время столько раз здоровалась с незнакомцами. Стопроцентная жительница Лондона, я не знала, как к этому отнестись, пока не выпила второй макиато с кленовым сиропом. И с этого момента мне начало нравиться решительно все.

Когда мы вычеркнули все пункты списка Итана (к сожалению, существовавшего только в воображении, а не на бумаге), я успела осмотреть телебашню Си-Эн[49], Зал хоккейной славы, прошлась по деревянному тротуару, сомневаясь, не войти ли в Королевский музей Онтарио, но ограничилась осуждением странной архитектуры (вылитый космический корабль, врезавшийся в Музей Виктории и Альберта) и уселась рядом с Итаном на крыше бара гостиницы «Томпсон», откуда открывался вид на весь Торонто. Я отказалась от предложения найти звезду Брайана Адамса на канадской Аллее славы, но высоко оценила восторженное отношение Итана к наследию предков. Я не чувствовала ног и очень хотела немного посидеть. Эм и Мэтью прислали сообщение, похваставшись, что целый день провели на верхней террасе нашей гостиницы, медленно потягивая коктейли и поочередно пробуя все блюда, перечисленные в меню. Хотя у меня тоже был чудесный-пречудесный день, я ощутила укол зависти.

Итан проявлял галантность — открывал мне двери, пододвигал стулья и не позволял ни за что платить. Каждое его слово было забавным или любезным, но неизменно интересным. Он много знал. Он был умен. Я поняла, что ему нравится учительская карьера, что свое время он делит между чтением, написанием конспектов уроков и прогулками с Сэди, своим золотым ретривером. Любая мысль сразу отражалась на его честном лице. Не было притворства, не было необходимости домысливать недосказанное. Я задавала вопрос — он отвечал. Он задавал вопрос и хотел слышать ответ. Итан Харрисон был во всех отношениях идеальным мужчиной.

Оставалось думать, что только реакция организма на смену часовых поясов оставляет меня абсолютно равнодушной к его вниманию. Мы сидели рядышком за высоким столом у самого края террасы. Я украдкой поглядывала на Итана — его волосы подсвечивало заходящее солнце, на красивое лицо ложились тени. Отчего я ничего не чувствую? Справившись с первым волнением, я поняла: происходит что-то странное. Полнейшее равнодушие. Ничего. Мне нравилось общаться с Итаном, но я к нему ничего не испытывала. Как ни старалась.

— Неужели ты включила пожарную тревогу в «Савое»? — спросил он за огромным блюдом того, что напоминало чипсы, на которые сверху вывалили детское питание. Не самое аппетитное зрелище, но меня заверили, что poutine[50] — это деликатес. Я не представляла, как шеф-повар мог намешать и сюда кленового сиропа, поэтому не горела желанием пробовать.

— Да, — подтвердила я. — Но в полиции не призналась. Все списали на техническую неисправность, не имевшую ко мне отношения.

Я не говорила Итану, почему вообще его нашла, и оставила за кадром список дел одинокой девушки, и у нас постепенно иссякли темы для разговора. Случилось это довольно скоро. Меня не интересовал хоккей на льду, а Итан больше не был футбольным фанатом. Он обожал походы, а выживание в естественных условиях без штопора было одним из самых больших моих страхов. Итан не смотрел телевизор. Не. Смотрел. Телевизор. Что мне оставалось?

— Ты с ума сошла. — Итан улыбнулся мне. Голубые глаза окружили смешливые морщинки. — Я знал, что ты классная, но теперь вижу — ты крутая.

— Да нет. — Я потерла татуировку на правом запястье. Кожа уже стала почти гладкой. — Я самая заурядная. По мнению некоторых, я вообще скучная и пресная.

— Не поверю, — решительно сказал он. — Кто может подумать, что ты скучная?

Я сдержала улыбку. После пары глотков коктейля в голове у меня все плыло. Вот чем опасен коктейль в другом часовом поясе. Часовые пояса и коктейли. Как приятно смешивать эти понятия в обычный понедельник!

«Ты знаешь, в чем дело, — прошептала Рыжая Рейчел, появившись из ниоткуда. — Ты уже поняла, что не так в этой ситуации».

Как мило с ее стороны нарисоваться хотя бы к концу треклятого дня! По-моему, это тот редкий случай, когда лучше никогда, чем поздно.

— Вообще я предпочитаю жить тихо-мирно. — Я решила игнорировать стервозное альтер эго, но, произнося эту фразу, уже знала: это неправда. — Меня не тянет каждую среду идти куда-нибудь и бить физиономии супермоделям.

Это, напротив, было правдой, но я больше не хотела, скажем, готовить по вторникам спагетти болоньезе человеку, который их не заслуживал. Я их лучше для себя приготовлю. Или для Эмили. Для Мэтью никогда в жизни больше готовить не стану. Судя по выражению лица Итана, его мыслительный процесс заело на фразе «бить физиономии супермоделям».

Я взяла ломтик чипсов, на который не попала подлива и растопленный сыр.

— Вообще это Эмили сделала. — Я откусила от чипса и положила его обратно. Фу-у… — Я только пожарную тревогу включила.

— Да, ты очень изменилась. — Итан с аппетитом принялся за poutine. — Ты знаешь, что ты потрясающая?

«Ты-то потрясающая, — зевнула Рыжая Рейчел, сидя рядом. — А вот он непроходимо серый и скучный».

Рыжая Рейчел довольно злая. Но ее мнение настораживает.

— Да нет, я обыкновенная. Надо нам было встретиться месяц назад. — Я приподняла бровь. — Все было бы совсем иначе.

Но месяц назад мы встретиться не могли из-за списка. Мне бы не пришло в голову разыскивать Итана, Мэтью бы ему не написал, и я не сидела бы в баре в Торонто, а смотрела бы «Матч дня» с половиной пиццы «Домино» с тунцом и большей половиной бутылки белого вина, от которого у меня несварение.

— Итак, Рейчел Саммерс — специалист международного класса и птица высокого полета. — Итан поднес мне воображаемый микрофон. — Кем вы видите себя через пять лет?

— Месяц назад я бы точно знала, как ответить, — начала я, соображая, что же сказать. — Трудный вопрос, мистер Харрисон.

— Отчего же?

— Месяц назад я бы запсиховала, представив, какой старой буду через пять лет. Тридцать три года, ужас! — Я закрыла глаза и сглотнула. — И обязательно сказала бы: замужем, с ребенком. Или с двумя.

Итан счастливо улыбнулся:

— Я бы тоже так сказал.

— Но я не уверена, что ответила бы так сейчас. — Я потерла тату и заправила волосы за уши. Короткие пряди тут же снова окружили мое лицо. — Возраст пугает меня теперь гораздо меньше, чем дети.

— Тогда чего же ты хочешь? — спросил он.

Я рассмеялась:

— Не знаю. Правда не знаю. Пока я только начала четко понимать, чего я не хочу.

— Ты планируешь остаться в Лондоне? — спросил Итан, когда я повернулась на стуле посмотреть на город в лучах закатного солнца.

Вот уж не думала, что здесь так красиво. Я вообще не думала, что в Канаде столько всего интересного, и радовалась, что Мэтью заставил меня приехать. А то жила как лягушка в колодце. Или как чуть более симпатичное животное. Огни телебашни выделялись на побледневшем небе, вдалеке поблескивало озеро Онтарио.

— Я слышал, в Торонто не хватает визажистов.

— Правда?

«Нудный, — канючила Рыжая Рейчел, — банальный и нудный. Мы же вроде покончили с такими типами?»