Я не отвечаю. Нина в какой-то степени права. Смотря на Стива я буду вспоминать Рори, порой они так чертовски похожи. И сейчас я не знаю, готова ли простить Брауна за пожар, за всё, что он сделал. Сейчас я боюсь видеться с ним. Да и Браун, похоже, тоже. Наверное, поэтому он не оставил мне свой номер телефона или хотя бы страницу на «Фейсбуке».

– А как… – осекаюсь. – Как Шон? – решаю поменять тему.

Нина поникает и отпускает мою руку. Её губы трогает улыбка.

– Он очнулся, – облегчённо говорит подруга, словно радуясь, что я больше не собираюсь продолжать разговор про Брауна. – Но его состояние ещё тяжёлое. Часть мозга повреждена, и он… Потерял слух. А ещё переломы не затянулись и ему трудно передвигаться. Он пока в больнице. Лежит всё время. Кажется, у него с левой рукой будут проблемы, врачи ещё не уверены.

– Самое главное, что он очнулся, – улыбаюсь я.

– Да, – Нина прикусывает губу. – Точно. Может, пройдёмся? Не хочу здесь сидеть.

– Конечно, – я поднимаюсь на ноги, подхожу к байку и откатываю его в сторону.

Нина улыбается мне – я киваю ей в ответ, и мы плетёмся в сторону главной дороги, окутанные своими собственными проблемами и разочарованиями. Мы одни, но в то же время мы вместе. И это самое главное: оставаться не одинокими в трудный час.


32.


Lifehouse – Broken


После моего возвращения из лагеря проходит несколько скучных и безжизненных дней. Я всё время провожу с папой, навёрстывая упущенные месяцы, и совершенно не думаю приближающейся школе, подругах и особенно о Стиве Брауне. И о Рори.

Я вру.

Конечно, я думаю обо всём этом, и чем больше проходит времени, тем сложнее становится выбор, который я должна сделать. А должна ли я вообще?

Сейчас, вспоминая Стива, я испытываю непонятное чувство: то ли я скучаю по нему, то ли злюсь, то ли просто обижена. Всё внутри ноет, когда я думаю о парне, почти точно так же, как в первые месяцы после того, как я узнала о смерти Джея. Но тогда я была в ужасе, в ступоре, в шоке. Все вокруг меня испытывали подобное.

Я до последнего не верила, что Рори умер. Даже когда блестящий чёрный гроб стоял на залитом солнечными лучами кладбище, покрытый идеально сложенным американским флагом, когда военные, друзья и командиры брата, распинались перед нами, рассказывая, каким храбрым был Джей и как достойно он умер, защищая честь Родины; когда солдаты стреляли из оружия, чтобы почтить память погибшего товарища; когда гроб опускали в яму и засыпали землёй.

Все были в чёрном. Я слышала плач и голоса на заднем плане, а в ушах шумел ветер, развевая моё длинное платье цвета сажи. Я была последней, кто покинул кладбище. Я просто стояла там на свежезакопанной могиле и смотрела сквозь надгробную плиту, словно загипнотизированная. Просидела рядом на траве до самой темноты, думая о том, что если уйду сейчас, то навсегда потеряю брата. Мне казалось, что это просто какая-то ошибка, что они закопали пустой гроб, а Рори на самом деле сейчас где-нибудь в Европе, возможно в плену у врага или же просто сбежал с базы, чтобы больше не участвовать во всём этом. Я до последнего надеялась, что он придёт, обнимает меня и скажет, что всё в порядке.

Но я видела его тело и прекрасно понимала, что сколько бы я не пробыла на кладбище, ничего бы не изменилось. Мои иллюзии и пустые надежды развеялись в прах, словно пепел, унесённый резким порывом ветра.

Перед тем, как отправиться домой, я расплакалась. Одна, посреди могил, окутанная ночной темнотой с невероятным чувством беспомощности, а когда слёз больше не оставалось, я поднялась на ноги и побежала. Подол платья развевался и путался у меня в ногах, каблуки стучали об асфальт, а я бежала так быстро, насколько это вообще было возможно.

Я пыталась перекрыть ту дьявольскую боль, накрывшую меня после гибели брата, но грудь сжималась, а дикий отчаянный вопль так и просился вырваться наружу.

Я пересекла половину города, вернулась домой за полночь. Никто меня не хватился. Я просто поднялась к себе в комнату, забралась под одеяло, даже не раздеваясь, и пролежала так до самого утра.

С тех пор я и начала бегать. Каждое утро, когда бессонница охватывала меня, а сны превращались в кошмары. Не горя желанием лежать в постели и страдать, я вставала и бежала, пока силы не покидали меня и не оставляли ни секунды для ненужных мыслей. Это вошло у меня в привычку. Бегать. Только так я могла не думать ни о чём, кроме боли в боку и трясущихся коленях.

Сейчас, когда отец в отпуске, мы бегаем вместе по утрам. Он всегда тренируется, чтобы поддерживать форму, поэтому с радостью соглашается составить мне компанию. Это меня отвлекает, и я действительно забываю обо всех своих проблемах.

Мы дразним соседскую собаку, которая неприятно тявкает, заметив нас; подшучиваем друг над другом, смеёмся и наслаждаемся моментами. Затем возвращаемся домой, уставшие, но довольные, готовим блинчики, пока мама крепко спит в своей постели, завариваем чай или делаем какао.

Днём мы отправляемся в город на мамином кадиллаке и шляемся по торговым центрам. Папа с удовольствием наблюдает за тем, как я меряю одежду, подшучивает и издевается, если я выбираю что-то нелепое, а потом мы едим мороженое в одной из кафешек, и я рассказываю ему о школьных друзьях. О Нине и Шоне, о Мил и даже о Трис. Он спрашивает о моих днях в лагере, и я заваливаю отца историями про поход и глупых мальчишек, умалчивая о Стиве Брауне. Не думаю, что ему стоит знать об этом.

Вечером мы роемся в гараже в поисках какого-то небольшого кейса, который нужен отцу, но никак не можем отыскать его среди бесконечных коробок. На вопросы, что в нём, отец лишь улыбается. Мол, стимула и мотивации у меня больше, чтобы найти его. Я вообще не уверена, что кейс находится именно в гараже. Может, папа просто забыл, куда положил его в прошлый раз?

В остальное время, когда отец проводит его с мамой или же валяется на диване, смотря телевизор, я сижу у себя в комнате и зависаю в интернете. Заняться нечем вообще.

Нина всё время проводит на подработке в кинотеатре, а в свободные минуты помогает Шону в больнице. Говорит, что ей нужны карманные деньги, потому что с матерью после ухода из тенниса она до сих пор не разговаривает.

Мил уехала в Вашингтон к тёте на остаток каникул, чтобы насладиться прелестями мегаполиса. Там она нашла очередных фанатов, с которыми собирается устроить косплей мероприятие. Какой-то тематический вечер. Они готовят костюмы и всё такое.

С Трис я не связывалась, но на её страничке в фейсбуке можно найти много фоток с вечеринок на пляже. Она явно сейчас в другом городе.

Я даже из-за любопытства зашла на профиль Майкла Филлинса, но там ничего интересного нет. Фоток мало, информации тем более. В последний раз мы с ним общались ещё до того, как я уехала в лагерь, и сейчас я как-то не горю желанием снова писать ему. Хотя мысли были.

Спустя ровно одиннадцать дней после того, как я возвращаюсь из лагеря, мне приходит заявка в друзья на фейсбуке и вместе с ней сообщение от Трейси Кристалл.

«Фотки, которые я обещала тебе скинуть. Прости за ожидание!!!»

Я немного в замешательстве, поэтому думаю пару минут, стоит ли вообще отвечать или же принимать заявку, но потом понимаю, что это будет некрасиво. Я добавляю её в друзья и открываю сообщение. Прежде чем приступать к просмотру фотографий, я пишу «Спасибо, Трейси! Ничего страшного, всё в порядке».

Сердце стучит, когда я открываю фото. Я листаю их, тщательно просматривая каждый снимок, словно ища дефекты и проверяя на подлинность. Они все настоящие. Вот я стою под зонтом возле озера, когда Кристалл впервые устроила для меня фотосессию. Вот снимки из столовой. Кадры из похода, некоторые селфи с блондинкой, парочка фото, где я стою рядом с Питером и ещё некоторые фотографии в те моменты, когда я даже не подозревала, что оказалась на прицеле телефона девушки.

И Стив. Здесь даже есть фото, когда я в его объятиях на крыльце или когда стою рядом в лесу. Мы улыбаемся, и каждый из этих снимков кажется мне безупречным.

А ещё помимо моих фотографий здесь есть и остальные. Кажется, Трейси решила скинуть мне вообще все снимки, даже свои собственные. Может быть, они просто попали в общий поток, я не знаю, но рассматривать их забавно. Сразу накатывает какая-то грустная ностальгия.

Я сохраняю всё на ноутбук в отдельную папку, чтобы не потерять, а затем выбираю самую красивую на мой взгляд фотографию, где я под зонтом возле озера, и ставлю её на аватарку. Практически мгновенно Трейси Кристалл ставит оценку «нравится».

Я прикусываю губу, захожу на её страницу и вижу более пятисот друзей. Боже, да у неё, наверное, вся школа здесь. Помедлив, я ввожу в поиск «Стив Браун», но профиля с таким именем в списке блондинки нет. Пробую просто Стив. Выскакивает парочка профилей, но ни одного нужного среди них нет. Не теряя надежды, я листаю список вниз, тщательно вглядываясь в имена и аватарки людей, добираюсь до самого конца. Среди всех я нахожу Нину, Трис и ещё знакомые лица из нашей школы. Стива Брауна в списке друзей Трейси Кристалл нет. Или он тщательно маскируется под чужими именами.

«Как у тебя дела, Эмма?».

Блондинка не оставляет меня в покое. Немного непривычно общаться с ней за пределами лагеря, а ещё странно то, что она вообще захотела мне написать. Раньше мы даже не здоровались.

«Хорошо. А у тебя?».

«Тоже всё супер. Никак не могу нарадоваться, что вернулась из лагеря. Дома так здорово! Классное фото на аватарке!».

«Спасибо! Да, дома хорошо. Душ, кровать и нормальная еда».

Мне хочется спросить у неё о Стиве, как он там, всё ли у него в порядке, но не решаюсь. У меня нет его номера телефона, профиля на фейсбуке или ещё каких-нибудь контактов, и Трейси единственная, кто связывает нас.

«Как там Стив?», – всё же решаюсь я, когда понимаю, что блондинка не собирается отвечать на последнее сообщение.

Кристалл не пишет долго, и я уже жалею, что не сдержалась. Если бы Браун хотел, он бы сам связался со мной за эти дни. Но прошло меньше двух недель – достаточный ли это срок, чтобы подумать и решиться на разговор?

«Я не знаю. Редко его вижу. Он почти не бывает дома, – наконец, отвечает Трейси. – Он всегда такой. Если хочешь, я могу дать тебе его номер телефона».

«Нет, спасибо. Может, в другой раз», – поспешно отвечаю я, понимая, что пока что у меня не хватит смелости позвонить ему.

Да и что я скажу? Давай встретимся и поговорим? А потом? Давай оставим прошлое и снова будем вместе, как в лагере? Я теперь даже не могу представить, как прикасаюсь к нему. Он кажется таким чужим и недосягаемым. Словно его вообще не существует.

«Как хочешь, – Трейси. – Мне пора идти. Пока, Эмма».

«Пока».

Я вздыхаю и закрываю окошко с диалогом.

Какая же я трусиха… Надо было ещё в лагере разобраться с этой ситуацией, а сейчас с каждым днём становится только хуже. Если я оставлю всё на самотёк, что-нибудь изменится?

Думаю, нет.


33.


White Lies – Death


Сегодня знаменательный день!

Я, Нина, Мил и Трис собираемся вчетвером, чтобы провести время перед началом учебного года. До первого сентября остаётся неделя, август стремительно подходит к концу, а с ним и лето, собираясь уступить место осени и учебным денькам, которые будут преследовать нас весь следующий год. Последний год в старших классах. А дальше колледж или университет, я ещё не решила. У меня на это есть время как минимум до весны.

Честно, я понятия не имею, каким образом наша компания умудрилась собраться вместе. Всё началось с Трейси Кристалл, которая выложила мои фотографии в свой блог. Я не знала об этом, поэтому, когда мне позвонила Нина в один из жарких дней каникул, я даже не подозревала ни о чём подобном.

– С каких пор ты скорешилась с Трейси Кристалл? – её голос звучал недовольно и немного отвратительно. Так всегда бывает, когда рыжая пытается показать, насколько она шокирована и возмущена. – Она выложила твои фото в свой идиотский блог. Поверить не могу, Эмма! Как ты могла затусить с ней и не рассказать мне об этом? Мы же с ней соперничаем за место капитана группы поддержки… Боже…

То, что Трейси Кристалл выложило мои фото в свой блог, оказалось для меня неожиданностью. Нина скинула мне ссылку на профиль блондинки, и я, скрывая весь свой ужас, поспешила прочитать каждое слово на счёт меня и лагеря, опасаясь, что Трейси напишет что-то лишнее и неприятное, но, к моему удивлению, ничего подобного там не было.

«Что скрывается в листве бесконечности?». Так звучал заголовок.

«Летний скаутский лагерь – это последнее место, куда можно отправиться девушке, любящей вечеринки, модные наряды и безграничный доступ в интернет. Тем, кто привык к сладкой жизни, нечего там делать. Это говорю я, Трейси Кристалл, девушка с идеальным маникюром и безупречным макияжем.