Она мысленно досчитала до пяти и повернулась к боссу, качая головой:

- Антон Сергеевич, Лидера не существует.

Спикер не сводил с нее глаз. Насте было плевать на такие мелочи. Нельзя было терять ни минуты, не позволить его здравому смыслу сейчас выстраивать свои логические цепочки, а бить на поражение, забрать любые сомнения.

- Лидер - это заговор нескольких лиц, особо приближенных к вам.

Настя стянула черную шелковую рубашку через голову и натянула платье. Эффект сработал. Нет, Спикер по-прежнему не рассматривал ее как предполагаемого сексуального партнера, но следы гематом на ее животе и ребрах подтверждали теорию Гуляева относительно их получения.

- Я назову имя одного из них, потому как насчет остальных у меня нет стопроцентной уверенности. Но все данные хранятся на его сервере. Шифр для меня довольно простой. Не спешите обвинять меня в каких-то своих целях, пока этого не увидите воочию…

Город еще спал под покрывалом белой зимы. Но уже погасли фонари, по оживленной днем трассе проезжали редкие автомобили. Настя не замечала холода, который скрутил пальцы. Смотрела вперед, на убегающую из-под колес дорогу. Только бы Гейтс сделал все, о чем они договаривались! Когда ее мысли возвращались к Владу, к его сильным рукам, в которых она так любила засыпать и просыпаться, сладкие воспоминания придавали уверенности в успехе. Если она все сделает правильно, скоро все закончится.

Кольнула неприятная мысль о том, что она может снова потерять своего мужчину, если Гуляев все-таки поставит его во главе обновленного Синдиката. Они привыкли жить под свист пуль на волосок от смерти, каждый по отдельности. Но теперь они вместе. Не поставит ли это новое назначение крест на том, что каждый из них только что обрел ценой таких больших потерь?

Она шла на свой решительный бой, как хладнокровная и уверенная в себе гладиатрикс - на арену Колизея. Она сделает все, чтобы Цезарь, наблюдающий за поединком, поднял в конце палец вверх. Тем самым он даст ей недоступную для иных привилегию стать равной правителю и самой решать судьбу своего заклятого врага.

Пустые коридоры офисного центра. Приглушенный свет и безлюдные в это время суток кабинеты. Стерильная чистота в святая святых Шахновского. Время начинает свой обратный отсчет. Никогда она не была настолько близка к цели и настолько на волосок от гибели.

Мягкое кожаное кресло, которое знало только одного хозяина. Хотя, не исключено, в отсутствие Лекса многие примеряли на себя его роль. Уборщицы, охранники. Может, даже ныне покойная Элина Валлиулина. Насте нет до этого дела. Сложно расслабиться, хотя высокий мягкий подголовник буквально манит откинуться и досмотреть сон, который так грубо прервали.

Она сидит, удерживая прямую спину, глаза зорко следят за изменениями картинки на широком мониторе Шахновского. Полоса загрузки сменяется 3D - панорамой Ниагарского водопада с россыпью иконок. Мозг задействовал все свои резервы, в голове звучит спокойный голос Гейтса, и Настя вспоминает все его указания. Пальцы подчиняются мысленным командам, стучат по клавишам в поиске нужной информации. Этап первый - Спикер увидит то, что лишит его каких-либо сомнений относительно Шаха. Этап второй - и сверхновый вирус превратит базы данных Синдиката в хаотичный хлам мегабайтов и пикселей… но это будет не сразу. Сутки, может больше, и никто ничего не сумеет понять.

Дыхание Спикера обжигает ей затылок. Если Гейтс ошибся, не успел, не справился, Ангелу Смерти наступит конец. Не исключено, что прямо здесь, в этом кабинете. Таймер начинает свой отсчет вместе с нажимом пальца с ярко-красным ноготком по клавише Enter. Шаг навстречу спасению или в бездну поглощающего адского пламени?

На экране - карта столицы с непонятными линиями и кое-где разбросанными метками. Курсор на значок приближения.

- Что это? - дыхание Спикера сбивается.

Если б еще сама Настя точно знала, что же это. Остается только догадываться. Повинуясь инстинкту, быстро прокручивает изображение вниз. Здесь целая таблица расшифровки этих маловразумительных разноцветных знаков и линий.

Перенаправление наркотрафика.

Продажа сектора букмекерский ответственности.

Новый транзитный путь оружия.

Маршруты передвижения Спикера.

Адреса родственников его очередной юной супруги. И место предполагаемого удара на поражение.

Дамоклов меч, описав полукруг над ее головой, падает на пол. И в ее жесте почти нет фальши, когда она ловит ладонь Спикера и ободряюще сжимает его пальцы. Крепитесь, уважаемый наш босс. На каждом корабле есть крысы, и иногда капитан даже не догадывается, что пьет и ест с ними за одним столом. Смотрите, шеф, я даже не злорадствую, не бью вас по плечу с огнестрельным и не танцую ритуальный танец с извечным женским припевом “а я говорила!”. Я просто отхожу в тень с чувством даже не выполненного долга, нет… с чувством, что спасла вас и мне от этого охренеть как хорошо. И вы сейчас в это верите. Именно верите, я сказала. Женское чутье не ошибается. Однажды он попытался сделать это со мной, а теперь вот ваш черед…

Настя не смотрит на Спикера, который забыл о боли в предплечье и вообще о ее присутствии. А Настя так же забыла о его охране, которая замерла в нерешительности у двери. Непонятно, чем это смятение вызвано - то ли поведением их шефа, то ли тем, что сейчас на их глазах личный ангел Сергеевича вновь взошла на пьедестал. И непонятно, что сделает с теми, кто ее бил и душил меньше часа назад в спальне. Она просто отмечает, что ее руки не дрожат. Не бьется стекло бутылки об ободок бокала, когда наливает себе виски в бокал, для шампанского. Такая вот блажь, ломка шаблонов ее второе имя. Виски в это время суток - моветон. Вся ее жизнь сплошное нарушение правил и вызов реальности…

Спикеру надо отдать должное. Он смертельно устал. И наверняка то, что он увидел на экране, - а там, как успела заметить Настя, не менее четырех папок - перевернуло его мир вверх дном. Но чтобы в этих глазах заматеревшего убийцы сейчас отразились какие-либо эмоции? В этом он с ней был похож, ее зеркальное отражение. Только черты лица заострились, хотя, возможно, это сказалась боль от ранения.

- Ты знала?

Его голос прозвучал сухо, но глаза смотрели цепко и беспощадно. Настя выпила виски залпом, чувствуя, как тревога вытесняется азартом.

- До вчерашнего утра нет. Не спрашивайте, тот, кто раскололся, уже мертв.

Их взгляды встретились. Ей было не привыкать к этому испытывающему сканеру, она очень хорошо его знала. И в такие моменты главный криминальный авторитет столицы и его совершенная машина смерти понимали друг друга без слов.

- Пожалуйста, - твердо сказала Настя, беспрепятственно позволяя датчикам чужих глаз считывать данные с ее сознания.

Спикер колебался. Внешне это ни в чем не проявилось, но Настя знала наверняка.

- Для вас это практически рутина. Еще одна галочка напротив фамилии того, кто осмелился пойти против вас. Для меня это дело чести. Той самой, которой я ради вас была готова поступиться, скрепя сердце.

- Настя, - Антон первым отвел взгляд и покачал головой. - Если это подстава…

- Вы сами все видели. И вы знаете Лекса, который редко доверяет исполнителям. Он сделал это сам. Я бы предположила, что он давно избавился от оружия, но в этот раз его уверенность в собственной неуязвимости и вашем доверии сыграла с ним злую шутку. Могу ошибаться, но вы наверняка найдете этот ствол у него… возможно, дома. Это просто теория. Но вы сами можете сопоставить факты. Кто знал о том, где вы будете в тот вечер? Гуляев сказал мне, что вы как раз пытались разрулить непонятку с букмекерами. Если учесть, чья это юрисдикция…

- Собирайся, - Спикер кивнул ребятам. - Единственное, никаких красивых жестов. Резни бензопилой, кастрации или расчленения. Ты меня поняла?

Настя кивнула. Даже разоблаченный, Лекс все равно остался для Спикера одним из своих. Тем, кто годами преданно служил, как верный пес, и сыграл немаловажную роль в возвышении ее босса. Что ж, она готова была принять эти условия.

С появлением в ее жизни Влада даже месть стала рутиной, с которой хотелось покончить как можно быстрее.

Глава 22

Сейчас, оглядываясь назад, Влад часто задавал себе вопрос: какой бы смысл имела его жизнь, если бы он разобрался со своими врагами. Восторг. Почивание на лаврах и мысль “вот, свершилось”. А дальше? Конечно, он хотел если не уменьшить влияние Синдиката, то хотя бы сузить поле его деятельности, и в то же время понимал, что в открытую это сделать ему не удастся. Такую многоголовую гидру сразу не уничтожить. Она существовала десятилетиями, крепла, запуская свои щупальца тотального контроля в каждую из сфер жизни этого города, да и страны в целом, прописывая там день ото дня свои порядки. Быстрые изменения невозможны.

Таким, как он, не пристало заглядывать вперед. Единственное, что остается, - жить сегодняшним днем. Никогда не знаешь, когда тебя настигнет смерть. Он был готов и к этому. Иногда надеялся, что сможет от нее убежать, как в тот раз, но недооценивать тоже не стал. Давно не умел жить по-другому. Какие-то придуманные цели, следование своей, известной только ему программе - образ жизни, который настолько прочно слился с его сознанием и нервами, что сбросить, отсечь в один раз не представлялось возможным. Вернее, это возможно, но чертовски больно!

Вместе с тем именно так и произошло, когда он прибыл на заброшенную лодочную станцию с намерением своими руками убить ту, которая играючи подписала приговор его людям. Заглянул в ее глубокие, словно воды Ледовитого океана, серые глаза…

Узнал. И это узнавание резануло по всем наростам на сознании острым лазерным скальпелем, отсекая приобретенную опухоль ложного существования. Влад тогда еще не понял, что имя этому явлению было Смысл. Новый смысл жизни, который он считал давно и безвозвратно утерянным. Тот самый, который не раз пытался отыскать в других объятиях, но приобретал лишь разочарование, неминуемо следовавшее за подобием умиротворения. В его сердце всегда жила Настёна. Девочка, ради которой он готов был шагнуть под пули в обмен на то, чтобы однажды увидеть ее снова. Сжать в объятиях до боли, до сдавленного крика, наполнить своей любовью до самых краев и никогда больше не отпускать.

Он до сих пор не мог поверить, что снова, спустя столько лет, держал ее в своих руках, вдыхал ее аромат, не утративший своих тонких нот даже спустя время, становился с ней единым целым, давая волю страсти, которая спала годами, ожидая только ее одну. Лидер, как истинный волк-одиночка, нашел свою пару. Теперь ничто и никто не в состоянии отнять ее у него.

Она сама сделала шаг ему навстречу, раскрошив лед, сковавший его сердце вдали от нее. Но он никогда бы не смог ее обидеть. Влад боялся одного: что ее мысли больше не с ним, что за прошедшие годы она избрала ложный путь и будет следовать ему до последнего. Именно поэтому пошел на крайние методы, заставив говорить под воздействием сыворотки правды. Мало кто знал, что именно в те дни он вспомнил о существовании Всевышнего и обратился к нему, искренне умоляя об одном: чтобы никакая реальность не отняла ее у него сейчас, когда его жизнь вновь готова была взорваться фейерверком ярких чувств.

Нет, никогда его девочка не узнает о том, что ему стало известно. Он пошел до конца. На ощупь, на грани фола, но он получил зацепку, которую принялся раскручивать, собирая данные до полного представления всей картины. Вроде все было гладко. Он понимал, что всегда найдется кто-то еще, заинтересованный во власти и стоящий на ступень выше Синдиката. Кто-то, кто предпочитает оставаться в тени и выйдет из нее в самом крайнем, исключительном случае. Так и произошло.

Этот человек, на первый взгляд, не представлял никакой угрозы для его Насти. Наоборот, играл за его, так сказать, сборную команду. Влад не мог понять, что же именно во всем происходящем не давало ему покоя, резало изнутри непонятной тревогой, заставляя копать глубже, изучать, собирать информацию и пытаться уцепиться за то, что и включило тревожный звоночек в его сознании.

Настя засыпала - сперва от усталости и болезни, потом - от изматывающего сексуального марафона, а Лидер вновь баррикадировался в своем кабинете, изучая все, что касалось личности “серого кардинала”. Все прямо кричало о том, что в его лице можно обрести ценного союзника, но… Тревожный звоночек в голове не умолкал ни на миг. Беспечность Насти не успокаивала, а настораживала. Влад не мог понять почему. Он всегда подозревал, что есть некто, заинтересованный если не в свержении Синдиката, то в том, чтобы утвердить там свою власть. Этому человеку удавалось оставаться в тени только потому, что он никогда ничем не выдавал своей явной заинтересованности.

Несколько сказанных слов в бреду от психотропной сыворотки, которым Лидер в первый раз не придал значения. А могло ли быть по-иному? Больше всего он хотел услышать подтверждение того, что его девочка не работает на врага и ухватиться за шанс на воссоединение обеими руками. Во второй раз он переживал за ее состояние и был готов переломать себе пальцы, которые собственноручно подписали назначение на эту манипуляцию, больше похожую на экзекуцию. Сказанные вскользь, едва разборчивые отрывистые фразы могли пройти мимо, но интуиция одержала верх. И в тот же вечер, оставив пьяно посапывающую Вику Шахновскую в одном из пентхаусов «Гранд Отеля», он буквально перетряс всю имеющуюся информацию относительно личности серого кардинала.