— Ну разумеется. — Кэрон совсем об этом забыла, но стыдилась сознаться. — Во сколько?

— Как обычно, открытие часов в девять-десять. Все киоски я установлю заранее, вечерком, так что нужно будет только помочь с продажей билетов и поделок. — Софи сделала паузу. — А как ты думаешь, Барт не подключится? Ты ведь знаешь, здесь будет просто сумасшедший дом.

— Понятия не имею. — Кэрон затылком чувствовала на себе пристальный взгляд Барта. — Подожди секундочку. — Она закрыла трубку рукой. — Мама спрашивает, не поможешь ли ты ей на ремесленной ярмарке в субботу. Но ты не обязан…

Темные брови мужчины поднялись.

— Разумеется. Скажи, что я буду счастлив помочь.

Она помолчала, потом осторожно спросила:

— А как насчет Джилла?

— А, что Джилл? Надеюсь, к тому моменту его уже не будет с нами.

— А если будет?

Выражение нетерпимости затуманило лицо Гэлбрейта-старшего.

— Я ему не нянька. Он в состоянии сам о себе позаботиться.

Кэрон покорно отвела руку от трубки.

— Барт говорит, что будет просто счастлив.

— Ах, как это мило с его стороны! — Софи тоже явно была счастлива. — Пора ему начать знакомиться с нашими.

Кэрон никогда не задумывалась об этом, но мама права, рано или поздно это нужно сделать. Возможно, когда люди поймут, что за человек Барт, они с большим пониманием отнесутся к той быстроте, с какой произошло их очевидное сближение.

— Мне нора, мам, — сказала она. — Мы вроде как должны работать.

— Над книгой? О Боже, что же ты мне сразу не сказала. Извинись, пожалуйста, перед Бартом, ладно?

Положив трубку, Кэрон передала просьбу матери и мало удивилась, когда Барт вздохнул и пожал плечами.

— Вдохновение что-то никак не отыщет нас. Сказать по правде, мне очень нелегко начать. — С грустной улыбкой он постучал себя по лбу. — Все здесь, но вот как это вытащить наружу?

— Почему бы тебе не написать от руки, а я потом перепечатаю, — предложила она. — Наверное, то, что я здесь сижу у тебя над душой и жду, только стесняет.

Мгновение он смотрел на нее молча, с непонятным выражением в глазах.

— А чем ты в это время займешься?

— Да, пожалуй, тем же, чем занималась последние полгода. Ничем особенным. Еще несколько дней, надеюсь, крыша от безделья у меня не поедет.

— Особенно в компании Джилла? Кэрон похолодела, уловив в этом замечании намек.

— Как мне понимать твои слова — так, как я и поняла?

— Это в зависимости от того, как ты их поняла.

— А так, что ты с недоверием относишься к тому, чтобы я проводила время в его обществе, — вспыхнула она. — Словно в тот момент, когда ты повернешься к нам спиной, мы сплотимся и набросимся на тебя. Вчера ты сказал, что не надо относиться к Джиллу с маниакальной подозрительностью, но я думаю, именно ты так к нему относишься. Ты что, считаешь, у него нет ни одной положительной черты?

Барт не шевельнулся, просто сидел и смотрел на Кэрон сузившимися глазами.

— Ну почему же, могу. Когда надо, он становится первостатейным обольстителем. А ты для этого идеальный объект. Уже растаяла и готова предложить ему деньги. Кэрон, то, что я сказал тебе вчера вечером, повторю еще раз. Я действительно не хочу, чтобы ты вмешивалась в мои семейные проблемы. Твои руки в любом случае связаны, пока мы не выполним обязательств по завещанию.

— И следовательно, тебе не о чем беспокоиться, не так ли? — Кэрон не могла больше сидеть и молча слушать, так как вышла из себя. Собравшись с силами, она продолжала: — Благодарю, но я предпочитаю составить собственное мнение о твоем брате. А пока он гостит в моем доме, я буду обращаться с ним соответственно.

Она постаралась закрыть за собой дверь тихо, хотя так хотелось ею хлопнуть. Ни за что не покажу ему, как больно он мне сделал, думала она. Предложить Джиллу деньги равнозначно тому, чтобы дать ему пощечину. Может, вчера вечером она в сердцах и намекнула на такую возможность, но ведь сразу же взяла свои слова обратно. Похоже, ее мнение абсолютно ничего для Барта не значит.

Кэрон не собиралась искать Джилла, но не собиралась и избегать его. Наткнувшись на молодого человека в гостиной, где он убивал время, лениво перелистывая утренние газеты, она отмела все предостережения Барта и ласково улыбнулась гостю.

— Как насчет того, чтобы отвезти меня в Фалмут? — неожиданно для самой себя спросила она. — Это избавит от необходимости гонять «роллс-ройс».

— А меня избавит от смертельной тоски, — признался тот, улыбаясь в ответ. — А я думал, вы с Бартом все утро собиралась работать.

— Творческий кризис, — объяснила Кэрон. — Оставила творца выходить из него самостоятельно. Если ты не против того, чтобы заглянуть сначала в два-три магазина, мы могли бы вместе пообедать в городе. Я знаю очень славный маленький ресторанчик.

Если удивление и возникло у Джилла, то быстро и искусно было спрятано, вместо него на лице засияло благодарное восхищение.

— Никогда не мог отказать прекрасной женщине! Поехали!

Кэрон расхохоталась.

— Дай мне пять минут переодеться.

— Не надо! — взмолился Джилл. — Ты и так само совершенство.

Когда надо, он становится первостатейным обольстителем, прошептал внутренний голос, но Кэрон решительно прогнала эту мысль.

— А ты прирожденный льстец, — кокетливо бросила она. — Встретимся у выхода через пять минут.

Переодевшись в легкий шерстяной костюм кремового цвета, она еще раз задумалась о том, разумно ли провоцировать Барта, но высказанное им обвинение слишком мучило ее, чтобы взять назад приглашение Джиллу. Когда она выйдет замуж за Барта, он будет ее родственником, а это хоть что-то, да значит. Никому не будет хуже, если она отнесется к нему хотя бы по-дружески.

Когда она спустилась, Джилл уже подогнал «порше» к подъезду. Хотя ничто не ограничивало ее свободу выбора, она была рада, что рабочий кабинет находится в дальней части здания и Барту не видно подъезда из окна. Он обнаружит их отсутствие, только когда спустится к обеду. Тот факт, что неизбежно придется выслушать много неприятного по возвращении, в настоящий момент ее не волновал. Она поступает, и будет поступать так, как захочет.

С ее точки зрения, Джилл вел машину слишком быстро.

Вызов присутствует во всех его действиях, поняла она. Он ведет себя прямо, как маленький мальчик, который старается привлечь всеобщее внимание. Его раскованность и привлекательность, а также острый язык немедленно собирали вокруг них продавцов-ассистентов, в какой бы магазин они ни входили. Он даже выбрал ей платья, заявив, что они как будто сделаны для нее, и настоял, чтобы она их примерила. На добрых десять сантиметров короче, чем те, что она привыкла носить, вызывающие — в них она выглядела совершенно по-новому, этого Кэрон не могла не признать, но не была уверена, уместен ли для нее такой стиль. Наконец, чтобы отвязаться, она купила одно из этих платьев вместе с красными кожаными сапогами до колен, которые продавались в комплекте.

— Это просто модные аксессуары, — важно заявил спутник, когда она начала было возражать, ссылаясь на то, что наступает лето и вряд ли будет необходимость в такой одежде. — Никакой связи с погодой. Тебе нужно как-нибудь приехать в наш город полюбоваться на выставку мод во всем ее великолепии. — И как бы между делом добавил: — А, кстати, зачем откладывать? Я мог бы сопровождать тебя, и был бы очень даже не против. Мы бы прекрасно провели время вдвоем.

Что он хочет сказать? — подумала Кэрон. Она покачала головой, продолжая улыбаться.

— Неплохая идея, но я боюсь, что буду слишком загружена.

В этот момент они сидели в выбранном ею ресторане, заканчивая обед. Джилл задумчиво взглянул на нее.

— Чем загружена?

— Ну, — она пожала плечами. — Всяким разным.

Но он не собирался отступать.

— А именно? Ты же мне всего несколько минут назад говорила, какой пустой была твоя жизнь с тех пор, как умер Аверилл.

Кэрон прикусила губу — он загнал ее в угол. В каком-то смысле она готовила Джилла к новости, что выходит замуж за его брата, хотя не собиралась пока сообщать об этом прямо и окончательно. С другой стороны, наступит ли когда-нибудь подходящее время?

— Я кое-что должна тебе сказать, — собралась она с духом. — Только ты должен пообещать, что дальше тебя это не пойдет.

Он с преувеличенной торжественностью выпрямился в кресле:

— Клянусь честью!

Она не знала, с чего начать. В конце концов, нашла только один способ выложить все начистоту.

— Аверилл поставил условие: мы с Бартом должны пожениться, чтобы унаследовать имение. Он хотел, чтобы род Гэлбрейтов продолжался.

Джилл выглядел совершенно ошеломленным.

— Ты хочешь сказать, — медленно начал он, — что если вы не подчинитесь этому требованию, то никто из вас ничего не получит?

— Барт не получит. Я буду материально обеспечена, что бы ни случилось. Но самое главное, что Сильверстоун пойдет с молотка.

— И ты выйдешь за него замуж только для того, чтобы сохранить поместье?!

Она вспыхнула.

— Это не просто поместье, это историческая достопримечательность! Я не желаю, чтобы ее превратили в дом отдыха.

— Случаются и худшие варианты. — На его лице сменилась целая гамма противоречивых эмоций. — По твоим собственным словам, бедствовать ты не будешь в любом случае?

— В жизни есть более важные вещи, чем деньги, — отозвалась Кэрон. — И, пойдя на этот вариант, я бы просто-напросто украла у твоего брата наследство.

— Да, значит, такой уж ты человек, что не можешь заставить себя поступить иначе. — Джилл ошарашено глядел на нее. — Я не думаю, что встречал кого-нибудь столь же великодушного!

Молодая женщина покраснела еще сильнее. Рассказать ему о чувствах, которые она испытывает к Барту, когда тот сам о них не подозревает, разумеется, невозможно. Это секрет, который останется у нее в сердце, если только время не наступит, когда чувства окажутся взаимными.

— Это все, что я могу тебе сказать. Я поклялась Авериллу.

— И он что же, назвал именно Барта?

— Да. — Она прекрасно понимала, на что он намекает, но предпочла проигнорировать намек. — Очевидно, Аверилл рассматривал именно Барта, как подходящего кандидата для продолжения рода.

— Ну, браво! — Молодой человек даже не пытался замаскировать горечь в голосе. — Я надеюсь, ты представляешь, что у тебя будет за жизнь с таким мужем. Он и не слышал о равенстве — ни в какой сфере. Ты только посмотри, Барт уже связал тебя по рукам и ногам этой своей будущей книгой. Почему он не нанял кого-нибудь? — Джилл не дал ей времени ответить. — Я тебе скажу почему. Потому что он слишком большой жмот, чтобы выложить лишние денежки. И был таким, и останется, сколько бы денег у него ни было.

Джилл заговорил громче. С соседних столиков на них стали бросать любопытные взгляды. Кэрон положила ложечку неожиданно онемевшими пальцами.

— Я бы хотела вернуться домой.

Джилл с очевидным усилием взял себя в руки.

— Извини. Просто долго накапливалось. Ты не в курсе и половины того, с чем мне приходилось мириться последние годы!

— Это не мое дело, — чувствуя себя ужасно неловко, произнесла Кэрон. — И ты меня извини, но я не хочу становиться ни на чью сторону. — Она демонстративно посмотрела на часы. — Нам пора возвращаться. Я совершенно не планировала, что уеду из дому так надолго.

Рот Джилла сжался в узкую линию.

— Вот видишь? Ты уже пляшешь под его дудку. Лучше бы тебе плюнуть на свои обещания и удовлетвориться тем, что тебе причитается.

Если бы я не была по уши влюблена в Барта, я бы, вполне возможно, согласилась с этим, устало подумала Кэрон. Но я не могу от него отказаться.

Обратный путь в Сильверстоун они проделали со скоростью и лихостью, от которой у нее сердце не единожды уходило в пятки. Кэрон пыталась протестовать, но Джилл не обращал на нее внимания. По упрямо сжатой челюсти сидевшего за рулем мужчины она поняла, что дружеские отношения прерваны. И тут ничем не помочь. Только Барт мог сделать шаг навстречу брату, а он был непреклонен.

Когда подъехали к дому, старшего брата не было видно. От миссис Горвелл они узнали, что он попросил принести обед ему в кабинет и, насколько ей известно, находится все еще там. А, следовательно, есть слабая надежда, что он и не узнает об этой поездке. Кэрон сожалела, во-первых, что пригласила Джилла составить ей компанию, а во-вторых, еще больше, что рассказала ему об условиях завещания. Барт будет просто в ярости, когда об этом узнает, хотя, включив в список лиц, посвященных в суть дела, собственную мать, он не имеет морального права жаловаться.

Джилл сразу исчез. Кэрон не знала — куда, да ее это и не очень-то в настоящий момент волновало. Молодая женщина отправилась поменять выходной костюм на что-нибудь менее обязывающее. Поразмыслив минутку над тем, не стоит ли ей заглянуть в кабинет, поинтересоваться, как там идут дела, она отвергла эту идею, оправдав себя тем, что Барту вряд ли понравится вторжение в его творческий процесс.