— Я прошу вас говорить всем, кто вас будет спрашивать, что шар сам оторвался и улетел. Надеюсь, что вы еще никому не рассказали то, что произошло на самом деле?

— Нет, ваше сиятельство, — одновременно заговорили оба слуги, не поднимая глаз на хозяев.

— Прекрасно, — одобрительно заметила Марциана. — Надеюсь, что вы и в дальнейшем будете вести себя благоразумно. Я буду очень недовольна, если вернувшись, обнаружу, что все сплетничают о случившемся. Несомненно, что всему виной очередная глупая выходка моего племянника.

— Вот что… — барон Теодор мрачно взглянул на провинившихся слуг. — Я с вами поговорю позже, но сейчас выполняйте то, что вам сказали. Вместо того, чтобы здесь болтаться без дела, приготовьте быстро повозку и отправляйтесь вслед за шаром… А теперь отходите в сторону, мы поехали.

Они выехали на дорогу и сразу же помчались во весь опор. Несмотря на громкий топот копыт и стук колес, баронесса все время слышала голос барона Теодора, который бормотал бесконечные угрозы и проклятия. Марциана долго молчала, пока на одном из поворотов дороги чуть не вылетела из кареты из-за бешеной скорости, с которой дядюшка гнал лошадей.

— Пожалуйста, дядя, чуть помедленнее, — вскричала она, хватаясь одной рукой за шаль, которую порыв ветра сорвал с головы. — Мы не сможем догнать их, если перевернемся или одна из этих лошадей сломает ногу.

Количество его проклятий увеличилось, но замечание Марцианы в отношении лошадей немного отрезвило его, и он сбавил скорость.

— Какая несусветная глупость! — выдохнул он.

— Это не глупость, а преступление. — Это не что иное, как преступное похищение ребенка. Все предельно просто и ясно.

— Глупая женщина, — проворчал барон, стегнув кнутом одну из лошадей.

— Она совсем не глупая, — возразила Марциана. — Теперь мне ясно, что ею движет корысть. Я совсем не ожидала от нее этого. Против подобных действий должен существовать закон.

— Законы мало, что значат для таких нетрезво мыслящих женщин.

— Боже мой, дядюшка, я не ожидала, что вы так хорошо знаете эту особу!

— Я знаю ее слишком давно, и никогда особенно не удивлялся ее причудам. Но сейчас она превзошла саму себя.

— Похищение ребенка — это худшее, что можно совершить.

— Меня больше волнует не похищение этого шалопая, а то, что она по дури подняла в воздух аэростат! Когда эта негодница Каро попадется мне в руки, ей мало не покажется!.. — только тут Марциана поняла, что дядюшка говорил не о фрау Лили, а своей эксцентричной подруге. — Она не должна была позволять этому дураку забираться в шар. Ей вообще не следовало отправляться с ними. Только взгляните, какие тучи собираются над торфяниками. Голову даю на отсечение, они предвещают грозу. Им очень повезет, если их не отнесет ветром в Эльбу или в них не попадет молния.

Марциана взглянула в небо и с трудом подавила в себе страх. Пушистые облака совсем не выглядели угрожающими, но предчувствие барона могло оказаться верным. Воздушный шар двигался именно в направлении собирающихся туч.

— Если они не приземлятся в ближайшее время, боюсь, мы не сможем догнать их.

— Здесь уже ничего не изменишь, — грубовато ответил дядюшка. — Эти гнедые могут мчаться со скоростью ветра по хорошей дороге, но не в течение такого долгого времени. И я совсем не хочу менять лошадей в ближайшем постоялом дворе, поскольку мы не взяли с собой конюха, на которого можно было бы оставить моих бесценных скакунов. Кстати, у нас есть шанс встретить Генриха, если он будет возвращаться по этой дороге.

— Я даже думать боюсь о том, что скажет мой муж… — заметила Марциана и взглянула на небо. — Воздушный шар удаляется от нас слишком быстро! — воскликнула она. — Если мы потеряем его из вида, то уже не сможем догнать их и предотвратить ужасное обручение.

— Не волнуйтесь. Если только я не ошибаюсь, этот проклятый ветер сослужит нам хорошую службу, а им будет хорошим уроком. Только бы они удачно приземлились…

— Что? Они могут разбиться? — в ужасе воскликнула Марциана.

— Ветер перед грозой бывает очень сильным и холодным… Каролина рассказывала, что в Праге несколько раз поднималась на воздушном шаре и даже как-то ей доверили самой управлять им. Но у нее нет опыта управления шаром во время сильного ветра, да и ландшафт здесь не очень хорош — слишком много холмов и деревьев.

Неожиданно Марциана заметила, что воздушный шар изменил направление движения. Сначала он словно завис в воздухе, никуда не двигаясь, а затем стал расти в размерах, явно приближаясь к ним. Небо быстро темнело, и облака стали более тяжелыми. Марциана даже услышала первые раскаты грома, которые звучали несколько приглушенно из-за топота копыт и стука колес.

— Скоро начнется гроза, — с тревогой заметила она.

Барон слегка замедлил движение экипажа, поскольку гнедые выглядели усталыми. Воздушный шар летел уже намного ниже и казался значительно ближе, но когда Марциана сказала об этом, дядюшка отрицательно покачал головой:

— Они все еще слишком далеко, к тому же посмотрите, как движется корзина под шаром. Аэростат вращается вокруг своей оси. Шар вышел из подчинения… До грозы еще несколько часов, но сила ветра совершенно непредсказуема, и Каролине придется туго… — он словно забыл, что графиня была не одна в корзине.

Марциана почувствовала, как сердце замерло в груди. Больше всего она сейчас желала, чтобы воздушный шар приземлился. Она очень боялась за неразумных путешественников. Но еще больше — гнева мужа.

— Они снижаются, — с тревогой в голосе сообщил дядюшка. — Только где? Конечно, мне эти места известны по охоте, но когда вопрос касается приземления воздушного шара, это совсем другое дело. Думаю, у Каролины нет выбора… Держись, малышка! Не подкачай!.. Вот так, вот так, осторожно, не нужно торопиться… Кажется, она сообразила сбросить балласт, чтобы замедлить спуск.

— Должно быть, они очень замерзли, — заметила Марциана, плотнее закутываясь в плащ. Стараясь не паниковать, она с тревогой следила за движением воздушного шара, который теперь находился на уровне вершин деревьев. По всей вероятности, аэростат должен был приземлиться где-то в стороне от дороги, и на довольно большом расстоянии от их экипажа.

Лошади уже не могли бежать с прежней скоростью, но в этом теперь не было необходимости, поскольку узкая проселочная дорога позволяла гнедым идти всего лишь неспешным шагом. Аэростат неожиданно скрылся из виду, и когда их экипаж поднялся на холм, то путники смогли разглядеть только деревню, расположенную у реки, а шара нигде не было видно.

— Слишком много деревьев, — пробормотал барон. — Я даже не предполагал, что здесь такой густой лес.

Гнедые стали спускаться с холма вниз, и экипаж теперь сильно раскачивало и подбрасывало на рытвинах и ухабах дороги. Марциана молила Бога, чтобы не оторвались колеса. Наконец спуск закончился, и дорога стала чуть получше, когда экипаж въехал в деревню. Барон окликнул мальчишку, куда-то мчащегося посредине пустынной улицы, и спросил, не видел ли он воздушного шара.

— Вся деревня побежала смотреть на него, — крикнул в ответ мальчик. — Отец сказал, что шар приземлился на поле возле реки.

— Покажи нам дорогу! — приказал барон Теодор. — Взбирайся в экипаж и держись крепче. Как получилось, что ты не побежал вместе со всеми, малыш?

— Отец пообещал выпороть меня, если я не накормлю свиней, — объяснил мальчик, а затем добавил с довольной ухмылкой: — Но я посмотрю, какой у них у всех будет вид, когда они увидят меня на этой карете.

Миновав небольшую рощицу, они увидели аэростат, спустившийся на середину пшеничного поля.

— Молодчина, — с облегчением произнес Теодор.

Марциана, сообразив, что все закончилось благополучно, и они сумели догнать беглецов, бросила на него озорной взгляд:

— Я думаю, что вы относитесь к графине Делич лучше, чем хотите в этом признаться.

— Чепуха, — быстро возразил дядюшка. — Просто я переживал, что из-за ее беспечности от новенького шара останутся только клочья.

— Но вы, конечно, рады, что с нею не произошло ничего плохого, не так ли? — продолжала настаивать Марциана.

— Да, конечно, потому что я придушу ее при встрече!

ГЛАВА 43

Они увидели новоиспеченных аэронавтов в центре возбужденной толпы. Графиня Каролина первой заметила экипаж и быстрым шагом направилась к нему. Изумленные крестьяне поспешно расступились, давая ей дорогу.

— Пожалуйста, дядюшка, — пробормотала Марциана. — Не устраивайте сцену прямо здесь.

— Вы только взгляните на нее! — в гневе зарычал Теодор. — Каждый волосок на месте, как будто не было этого неблагоприятного приземления. И как она довольна всеобщим вниманием. Ей-богу, мне нужно поговорить с нею наедине. Каролина! Мне необходимо вам многое сказать!

— Не нужно сердиться, Тео… — отозвалась она, остановившись, чтобы переброситься парой слов с крестьянами, с почтением ее разглядывающими. — Я иду к вам.

— Проклятие, только взгляните на эту женщину! — кипел от возмущения дядюшка. — Она ведет себя как королева, принимающая своих подданных.

Передав поводья Марциане, Теодор быстро спрыгнул на землю. Ей не составило большого труда удерживать лошадей, поскольку гнедые очень устали, но вскоре она сама почувствовала себя в центре внимания. Жители деревни если не с изумлением, то с любопытством рассматривали коней и ее саму. Появление богатого экипажа в деревне вызывало почти такое же удивление, как и приземление воздушного шара.

Освободившись от восхищенных почитателей, Каролина уже разговаривала с бароном, но их беседа не заняла много времени. Его сиятельство резко повернулся на каблуках и быстро направился в толпу. Гнев его еще не остыл. Графиня со спокойным шагом подошла к экипажу и с милой улыбкой взглянула на Марциану:

— Я предполагаю, вы тоже готовы убить меня.

— Где Людвиг? Никто не пострадал? Нам казалось, что вы спускались слишком быстро.

— К счастью, когда мы достигли поверхности земли, ветер стих. Я предполагала, что приземление произойдет прекрасно, но один из канатов зацепился за дерево, и нас подбросило вверх. Эта женщина не удержалась на ногах, упала и повредила себе лодыжку. А юный негодяй твердит теперь, что останется здесь и позаботится о ней. Что касается меня, то я готова надрать им обоим уши за весь переполох, который они вызвали. Бедный Теодор вне себя, и это неудивительно. Он не смог даже выслушать меня, когда я попыталась объяснить ему, почему мы воспользовались шаром.

— Я думаю, вам лучше подняться ко мне в экипаж. Всем этим людям вовсе необязательно слушать ваш рассказ.

Каролина послушно села рядом с баронессой.

— Они уже не обращают на меня внимания. Их интересует только воздушный шар… Боже, как я рада, что снова нахожусь на земле! Могу признаться, что мне пришлось поволноваться. К счастью, нам удалось приземлиться на этом поле, — графиня поудобнее устроилась на сиденье и откинулась на подушки. — Я предполагаю, что вы ждете моих объяснений.

— Да, это так.

— Все очень просто. Я уговорила их воспользоваться шаром моего брата.

— Извините меня, графиня, но я не понимаю ваш поступок, — резко ответила баронесса. — Вы решили помочь им?

— Конечно, нет. Неужели вы считаете меня такой непроходимо глупой? Я надеялась, что уж вы-то поймете меня. Придется начать с самого начала, не так ли? Так вот, я встретила их в деревне.

— Я на это и надеялась, но не ожидала, что вы так поступите.

— Они как раз выходили из дома фрау Лили. По тому, как Людвиг с опаской оглядывался по сторонам, я поняла, что он что-то замышляет. Я решительно подошла к нему и потребовала ответить на вопрос, что он намерен делать. Я ожидала, что мальчишка станет изворачиваться и давать уклончивые ответы. Разумеется, любой другой на его месте именно так бы и вел себя. Но только не он.

— Боже мой, неужели он сразу же заявил вам, что намерен жениться на ней?

— Именно это он и сказал. Такой же самоуверенный, как его отец. Если вы хотите знать мое мнение, то с этого мальчишки нужно сбить спесь. Надеюсь, Генрих изрядно отлупит его за этот поступок. Даже сейчас Людвиг не собирается отказываться от этой женщины, поэтому я не знаю, что нам делать. Мы же не потащим его обратно силой.

— Честно говоря, я была поражена, что Лили согласилась бежать с ним.

— Вам следует выслушать эту бедную женщину. Подлец Кассель заверил Лили, что обеспечил ей безбедное существование. Думаю, мы не можем обвинять ее за то, что она приняла предложение Людвига. Эта женщина не авантюристка, и смелой ее не назовешь. Когда она согласилась сесть в аэростат, то встречный ветер поверг ее в такой ужас, что она даже не смогла выпрыгнуть из корзины, когда мы приземлились на землю, и потому подвернула себе ногу.