Джерри Хилл - За хвойной стеной

Если ты читаешь это, значит, меня уже нет в живых. Уверен, что ты уже знаешь о Кейс Индастрис. И знаешь так же, что этот бизнес твой. Я работал все эти годы, чтобы он стал чем-то, чем ты будешь гордиться, что я смогу оставить тебе одной. Знай, что я вложил всю свою душу в это дело для тебя. Я так много должен тебе, Жаклин. Никогда семья не должна покидать ребенка, какая бы ни была причина. Никакие извинения не изменят этого. Все, что я могу предложить тебе, это дело моей жизни. Ты сама решишь, как с ним поступить. Я лишь прошу, чтобы оно не попало в руки твоей матери. Жить все эти годы с ней было моим наказанием. Не думай, что я не хотел развестись с ней. Хотел. И много раз. Но это был мой крест, который я должен был донести до конца. Пожалуйста, доверься Джону Лоуренсу в делах. Он был всегда предан мне.

Пожалуйста, прости меня. Я никогда не переставал любить тебя, Жаклин. Ты всегда была в моих мыслях. Я хочу, чтобы ты нашла в жизни счастье и кого-то, с кем ты сможешь разделить свою любовь. Я знаю, что ты одна. Не бойся открыть свое сердце. Ты достаточно испытала боли. Настало время жить и снова любить. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я желаю тебе самого лучшего.

С любовью.

Жаклин смотрела на письмо, чувствуя, как слезы бегут по ее щекам и затуманивают слова на бумаге. Торопливо вытерев их, она снова принялась читать. Все это время он знал, где она, приглядывал за ней на всякий случай. Возможно, он понимал, что она не будет рада ему после стольких лет, когда она смогла выжить. Но он всегда был рядом.

Боже. Ее глупая гордыня не позволила ей связаться с отцом. В душе она знала, что это ее мать, а не он, отослала ее. Но в своей юной голове она связывала их вместе. Сняв очки, она потерла глаза. А ты даже не потрудилась пойти на кладбище, когда его хоронили.

– Черт побери.

Но сейчас уже поздно. Она не должна была сидеть здесь, чувствуя себя виноватой, но она чувствовала. Но это не важно. Что было, то прошло. Они оба были виноваты. Каждый из них мог протянуть руку примирения. Но нет, она была полна решимости показать им, что не нуждается в них, что ей хорошо и без них. Как много потеряно энергии, как много утекло времени, которое не вернуть.

Безвольно положив руки на живот, она уставилась в потолок невидящим взглядом. Что теперь? У нее нет выбора? Все, что она могла сделать, это выполнить волю отца.

– Какого черта я буду делать с этой проклятой лесопилкой?

Держа письмо в одной руке, а чашку кофе в другой, Кей читала. Она взглянула на Джеки, а затем снова вернулась к письму, чтобы закончить.

– Я… я не знаю, что сказать, – поставив чашку, Кей вытерла глаза. И уставилась на Жаклин. – Что ты чувствуешь?

Жаклин пожала плечами. У нее была целая ночь для размышлений, но появившееся чувство вины, так и не отступило.

– У тебя нет причин, чувствовать себя виноватой, Джеки. Он знал, где ты. Черт, он даже поехал в Лос-Анджелес. Он мог увидеть тебя, если бы захотел.

– Я знаю. Но мне кажется, он знал, что я не хочу.

– И поэтому, ты считаешь себя виноватой?

– Я знаю, это странно.

Кей кивнула. Она не знала, что сказать, чтобы изменить это. Жаклин должна была примириться с собой. Но она переживала, что ее подруга корит себя за то, что было не в ее власти. Ее мать начала это, а Жаклин продолжила вместо того, чтобы бороться. Потянувшись через стол, Кей сжала руку Жаклин.

– Ты ни в чем не виновата, Джеки. Ты была ребенком. Ты должна просто принять то, что случилось, и двигаться дальше.

Жаклин опустила взгляд на их руки и переплетенные пальцы. Не думая, она провела большим пальцем по нежной коже Кей. Почувствовав, как напряглась ее рука, Жаклин посмотрела в ее голубые глаза. Откашлявшись, она убрала руку, вдруг осознав, что делает.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила Кей. Она сложила руки на коленях, рассматривая место, где касалась Жаклин. Это было ни на что не похоже и приятно. Они с Джеки всегда были нежны друг к другу, и вдруг она вспомнила школьные времена, когда прикосновение Джеки заставляло биться ее сердце – как сейчас. Это было в редких случаях, когда они ходили на двойное свидание. Билли Рей отвез их в местный бильярд, куда никто из них не хотел.

– Я не знаю, как играть на бильярде, Джеки. Тебе это известно.

– Это легко. Я покажу тебе.

Кей оглянулась, боясь, что Билли Рей вмешается, но он закурил и направился к бару, чтобы стащить пиво у кого-нибудь из своих старших друзей. Денни напряженно сидел на стуле около бильярдного стола, нервно осматривая помещенье.

– Не думаю, что Денни здесь нравится, – прошептала Кей.

– И кто его винит? Мы в деревенском аду.

– Можем уйти, – предложила Кей.

– К сожалению, это машина твоего парня. И мне кажется, он не собирается домой.

Джеки взяла кий, проверяя, прямой ли он.

– Этот подойдет, – протянув его Кей, она взяла другой.

– Денни? Хочешь поиграть?

Он покачал головой.

– Я посмотрю.

Взяв кусочек голубого мела, Джеки потерла наконечник кия и подошла к Кей.

– Вот, потри конец. Он не будет скользить при ударе о шар.

Кей внимательно смотрела, как Джеки кладет все шары в треугольник.

– Что это?

– Мы расставляем их так, – пожала плечами Джеки. – Хорошо, – она подбросила в руке белый шар. – Это биток. Им нужно разбивать.

Кей снова взглянула в сторону бара, увидев, как Билли Рей быстро хлебает пиво. Она виновато посмотрела на Джеки.

– Не волнуйся из-за него, – Джеки показала связку ключей. – Я стащила его ключи.

Кей округлила глаза.

– Он разозлится, Джеки.

– Подумаешь. Я не позволю ему везти нас домой, – наклонившись, она оглядела стол, кий скользил между ее пальцами. Размахнувшись, она сильно ударила кием, рассыпав цветные шары.

– Хороший удар, – заметил Денни.

– Ты точно не хочешь поиграть? – предложила Джеки.

– Нет, спасибо. Я просто посмотрю.

Кей оглядела стол.

– Что теперь?

– Ну, раз ни один не попал в лузу, стол открыт. Ты можешь выбрать целые или полосатые, – Джеки, дразня, подняла брови. – Но не восьмой шар. Он должен быть последним, – она указала на голубой шар около угловой лузы. – Этот шар ты легко сможешь забить.

– Я никогда раньше не играла.

Джеки придвинулась.

– Я покажу тебе, – встав сзади, она положила руки на бедра Кей, подойдя к краю стола. – Смотри на шар, Кей.

Глаза Кей затуманились, когда Джеки обхватила ее, прижавшись к ней бедрами, повторяя руками ее движения, ладонь Джеки накрыла пальцы Кей.

– Смотри на шар, – прошептала Джеки ей на ухо.

Кей смутно почувствовала, как ее рука отодвинулась назад. Она ощущала только теплое тело, прижатое к ней – и маленькую грудь у себя на спине. Полностью расслабившись, она позволила Джеки вести себя. Кий двигался в ее руках, закатив сразу два шара в угловую лузу. Она все еще не шевелилась.

– Хороший удар, – прошептала Джеки у ее уха.

Кей волновало только сильное биение ее сердца и больше ничего. Повернувшись, она посмотрела Джеки в голубые глаза, ее потрясло то, что она там увидела. Затем Джеки отошла.

– У тебя природные способности, – похвалила она.

Кей кивнула.

– Давай еще раз.

Моргнув, Кей вернулась к действительности, фокусируясь на том, что говорит Джеки.

– Мне нужно позвонить Ингрид и рассказать, что происходит. А потом я отправлю ей материал, пока ее не хватил удар, – улыбнулась Жаклин. – И я пойду в магазин, чтобы мы обе не умерли от голода.

– Хорошо. Значит, ты будешь готовить сегодня вечером для нас.

– Да, я буду готовить, учитывая факт, что ты не умеешь.

– Видишь? Есть преимущества.

– Ага.

Поднявшись, Кей взяла свою пустую чашку.

– Мне пора бежать. Постарайся не попасть в неприятности сегодня.

– Я буду вести себя хорошо, – пробормотала Жаклин, ее глаза были прикованы к бедрам Кей под ее штанами цвета хаки. Черт, Жаклин, ты хуже парня.

После третьей чашки кофе и последнего взгляда на материал, наконец, Жаклин достала мобильник, чтобы позвонить Ингрид. Она больше не могла это откладывать.

– Где ты, черт побери? – воскликнула Ингрид.

– Я все еще здесь. Вообще-то, я как раз собиралась отправить тебе окончательный вариант.

– Ты можешь там работать, Жаклин? То есть, если он не готов, не отправляй. Мы можем просто немного опоздать со сроками.

– Нет, он готов, – она помолчала. – Есть кое-что… кое-что выяснилось, и мне нужно заняться некоторыми вещами здесь. Завтра я встречаюсь со своим адвокатом и через несколько дней смогу вернуться.

– Твоим адвокатом? Дэвид прилетел к тебе?

– Нет. Со своим здешним адвокатом.

– Зачем тебе там адвокат, Жаклин? Что происходит?

– Ну, кажется, у меня теперь есть компания лесоматериалов и некоторые дела, связанные с этим.

– Компания лесоматериалов? Лесопилка твоего отца?

– Вроде того. Я ее совладелец, пока моя мать не опротестовала завещание. У моего отца был еще другой бизнес, Кейс Индастрис. Десять лет я была его совладельцем, а после его смерти стала полным владельцем.

Молчание.

– Почему ты мне никогда не рассказывала об этом?

– Потому что я сама только что узнала.

– У тебя компания лесоматериалов? Как это возможно? Ты ненавидела лесозаготовки.

– Да. Смешно, не так ли?

– Это не имеет для меня никакого значения, Жаклин. Все, что я хочу знать, это когда ты возвращаешься?

– Я свяжусь с тобой во вторник и дам знать о своих планах.

– Хорошо. Может мне нужно о чем-нибудь позаботиться в твое отсутствие? Я знаю, ты полагала, что уезжаешь на пару дней.

– Нет. Ничего. Позвони Кристоферу. Мне кажется, он собирался приехать на эти выходные.

– Конечно. Что ж, держи меня в курсе, пожалуйста. И поторопись назад. Через выходные Шерил планировала вечеринку. Она ожидает тебя увидеть.

– Конечно, – но только одна мысль о вечеринках Шерил заставила ее захотеть остаться в Пайн Спрингс. Ей нравились пикники, которые устраивала Ингрид, но Шерил стремилась к разряженным мероприятиям с людьми, с которыми Жаклин имела мало общего. И, конечно же, Шерил неизменно приглашала одну свободную женщину, чтобы она составила Жаклин компанию. И признаться, она не раз пользовалась возможностью, потому что иногда очень грустно возвращаться домой в одиночестве. Иногда.

Несмотря на все случившееся, она чувствовала себя спокойной. Итак, чтобы забыть о предстоящем чтении завещания, она выдвинула шезлонг на солнце и разместилась на веранде с гудящим ноутбуком, чтобы поработать над новой книгой. На удивление, Жаклин смогла сконцентрироваться на работе, и прежде чем она поняла это, был уже полдень. Поднявшись, она потянула спину и шею и занесла вещи в дом. Еще нужно было сходить в магазин, и если она не остановится сейчас, то проработает до вечера.

В супермаркете Жаклин загрузила в тележку достаточно продуктов, чтобы забить шкафы и холодильник Кей на несколько обедов, даже на завтрак хватит. Может, она встанет утром пораньше, чтобы удивить Кей.

– Если так и дальше пойдет, то скоро ты будешь готовить ей ланч, – пробормотала она.

– Извините?

Жаклин покраснела, когда кассирша уставилась на нее.

– Беседую сама с собой. Простите.

Разобрав все, Жаклин остановила взгляд на бутылках вина. Ее голова была полна идей. Нужно поработать. И ей гораздо лучше работалось с бокалом вина. Но она в Пайн Спрингс, и сейчас только половина четвертого. И она знала, что Кей это не понравится. Черт, ее муж был алкоголиком, кто может винить ее. Жаклин приготовила холодный чай, добавив огромное количество сахара, пока не вышло, как надо.

У нее все получалось. Пальцы порхали над клавиатурой, голова была ясной. Ингрид была бы довольна. Но в пять она заставила себя остановиться, чтобы приступить к приготовлению ужина, пока Кей не вернулась домой.

Занявшись куриными грудками, она все же открыла бутылку вина. Просмотрев небольшую коллекцию дисков Кей, она остановилась на чем-то знакомом, старый Брюс Спрингстин. Двигаясь по кухне, пока Босс доносился из стерео, она готовила ужин. Свежая спаржа, сделанная на пару, плов из дикого риса и цыпленок. Просто и в тоже время элегантно. Порывшись в ящиках, Жаклин отыскала скатерть и салфетки, которые, как она догадалась, редко использовали. Она накрыла стол, притащив пару свечек из гостиной.