Барбара Картленд - Замок мечты

От восторга и изумления у Виолы перехватило дыхание.

Они поднялись уже достаточно высоко, чтобы увидеть замок Гленторран сверху. Дворец стоял на высоком холме, за ним синело море, и со своими башенками и дымовыми трубами он походил на волшебную крепость из детской сказки.

— От подобной картины действительно захватывает дух. Должно быть, вы очень гордитесь своим замком.

Герцог взъерошил свои чёрные волосы.

— Нас с детства учат тому, что гордыня — дурное чувство. Но я горжусь своей страной и своей землёй. Герцоги Гленторраны жили и работали здесь на протяжении многих столетий. Я сделаю всё возможное, лишь бы сохранить замок и поместье для своих наследников. Всё возможное! Это мой священный долг.

Виола пришла в волнение.

Она вдруг вспомнила слова Шарлотты, которая сказала ей, что герцог охотился на состоятельную супругу — что он должен жениться на деньгах для того, чтобы спасти Гленторран.

А ведь ей так хотелось, чтобы герцог полюбил её ради неё самой, такой, какая она есть, а не ради её богатства.

И как ей теперь узнать, что он действительно о ней думает, если она признается ему в том, что стала состоятельной особой? Она же никогда не поверит в то, что он обратил на неё внимание вовсе не из-за её денег и не из-за того, что можно купить на них.

Они развернулись и зашагали по тропе обратно — герцог то и дело окликал собак, жизнерадостно предвкушал завтрак и вслух раздумывал о том, проснулся ли уже её брат и готов ли он принять гостей.

Виола машинально отвечала ему, думая при этом о своём.

Она приняла решение, и теперь было уже слишком поздно менять его.

Ей с Дэвидом придётся на целый месяц задержаться здесь, в Шотландии, пока брат не оправится настолько, что сможет продолжить путь.

А потом они уедут, и герцогу будет необязательно знать о том богатстве, которое они унаследовали.

Когда они подошли к замку, она ускорила шаг.

Ей совершенно необходимо было поговорить с Дэвидом до того, как он встретится с герцогом.

Виола не сомневалась в том, что прошлой ночью её брат пребывал не в том состоянии, чтобы рассказывать об их жизни в Америке, зато теперь он мог в любой момент открыть правду кому угодно.

А этого она допустить не могла.

Нет, Дэвид должен клятвенно пообещать ей, что не расскажет об их богатстве никому.

Выйдя из спальни брата, Виола поспешила к себе, чтобы привести в порядок растрепавшуюся от ветра причёску, прежде чем сойти вниз по винтовой каменной лестнице и отправиться на поиски позднего завтрака.

К счастью, Дэвид уже проснулся и был один, когда она вошла к нему в комнату.

Миссис Ливси как раз выходила, унося с собой поднос с остатками жидкой каши в миске и тарелкой с тонкими кусочками хлеба с маслом.

Виоле она сообщила, что ночью Дэвид спал хорошо и что сегодня утром температура у него уже не очень высокая. Он легко позавтракал, и вместе со всеми остальными обстоятельствами это было верным признаком того, что он обязательно поправится.

Дэвид заметно расстроился и огорчился, после того как Виола стала настаивать, чтобы он не рассказывал никому в замке Гленторран о том, каким образом они унаследовали от своего отца огромное состояние.

Он никак не мог взять в толк, для чего ей понадобилось скрывать от герцога тот факт, что отныне они стали богатыми людьми.

— Я не хочу лгать никому, особенно Мэг, — упрямо твердил он, беспокойно теребя край льняной простыни. — Я не могу этого обещать, Виола.

— Мне бы и в голову не пришло просить тебя лгать, — решительно ответила она, — но, быть может, ты сумеешь вообще избежать упоминания о деньгах! У тебя наверняка найдётся тысяча более приятных тем для разговора с Мэг. В конце концов, нет ничего необычного в том, что ты не станешь посвящать первого встречного в обстоятельства своего материального положения!

Дэвид нахмурился.

Он чувствовал себя чертовски слабым и больным, но при этом отчётливо сознавал, что этот вопрос почему-то очень важен для Виолы.

В конце концов, он согласился, тем более что не было необходимости рассказывать Мэг про свою жизнь — Дэвид встретился с леди Маргарет всего лишь во второй раз, хотя сам он этого не ощущал.

Ему казалось, что он знает её всю жизнь! Но Дэвид был уверен, что Виола не поймёт его чувств.

Завтрак был подан в маленькой комнатке в восточном крыле замка.

В окна заглядывало яркое утреннее солнце, и, хотя в его лучах вся комната выглядела теплее, они безжалостно высвечивали и протёртый до дыр ковёр, и вылинявшие облезлые занавески.

Виоле стало совершенно ясно, что замок Гленторран и впрямь нуждается в больших денежных вливаниях на восстановление.

Герцог с сестрой пили кофе и читали только что прибывшую утреннюю почту.

— Надеюсь, вашему брату стало лучше? — осведомился герцог, когда Виола тихонько скользнула на своё место.

— Да, немного. Пожалуй, уже через несколько дней он полностью выздоровеет.

Леди Маргарет подняла голову и внимательно взглянула на неё.

— Мы должны быть осторожными, чтобы не торопить его и не вызвать новый рецидив, — заметила она. — Доктор Монро ясно выразился, что спешить Дэвиду в таком нешуточном деле некуда.

Виола отрицательно покачала головой, когда служанка предложила ей кашу, и взяла ломтик свежего хлеба из корзинки, стоявшей посередине стола. Зачерпнув столовой ложкой мёд, она щедро намазала ломоть и откусила, наслаждаясь его бесподобным вкусом.

— Это наш собственный, вересковый мёд, — сообщил ей герцог, отрываясь от длинного письма официального вида.

Его тёмные глаза задорно блеснули.

— Он вам нравится, леди Виола?

Она улыбнулась в ответ.

— Да, ваша светлость. Он обладает потрясающим вкусом и изумительным ароматом.

Герцог вдруг поймал себя на том, что любуется солнечными лучами, ласково играющими в причёске Виолы, в завитках её золотистых волос, трепещущих на задувавшем из приоткрытой двери сквозняке.

Встряхнувшись, он предложил:

— Я подумал, что, быть может, сегодня вы захотите ещё немного осмотреть поместье Гленторран? Не сомневаюсь, что вы ездите верхом.

Виола улыбнулась и кивнула.

Несмотря на то, что они с Дэвидом росли в нищете, их отец настоял на том, чтобы с ранних лет они овладели искусством верховой езды.

— В таком случае прошу простить меня, если я оставлю вас. Заканчивайте свой завтрак, а я распоряжусь, чтобы вам подобрали подходящего скакуна. Скажем, в одиннадцать часов?

Виола рассмеялась.

— Если только леди Маргарет подберёт для меня что-нибудь, в чём можно сесть в седло, то с превеликим удовольствием.

— Прошу вас, называйте меня Мэг. Мы же договорились, помните? Леди Маргарет звучит уж очень тяжеловесно и старомодно!

Подойдя к двери, герцог приостановился и с улыбкой добавил:

— А меня зовут Роберт. Это здорово облегчит жизнь всем нам. Мне не по душе все эти церемонии, которых требует мой титул.

Леди Маргарет улыбнулась, подметив выражение лица Виолы, когда брат вышел из комнаты.

— Роберт придерживается современных взглядов на свой титул, Виола. Он утверждает, что герцог должен заслужить уважение, на которое претендует, а не принимать его как должное.

Виола кивнула, с некоторым удивлением осознав, что согласна с темноволосой шотландкой.

— А теперь, если вы покончили с завтраком, пойдёмте наверх, и я подыщу вам что-нибудь для езды верхом. Слава богу, что мы примерно одного роста и сложения! Когда они пересекали холл, появилась миссис Ливси.

— Леди Виола, в утренней гостиной вас ожидает капитан Говард, чтобы поговорить с вами, если вам это удобно.

— Господи, ну конечно! Я должна знать, как чувствуют себя остальные пассажиры. Вы извините меня, Мэг?

— Разумеется. А я пока устрою ревизию своему гардеробу. Если вы пробудете у нас ещё долго, то и нарядов вам потребуется несколько!

Виола поспешила в утреннюю гостиную, где и обнаружила капитана Говарда. Стоя спиной к окну, он комкал в руках свою фуражку.

— Капитан, рада видеть вас в добром здравии. Как себя чувствуют остальные пассажиры — мистер и миссис ван Эштоны и прочие? Мы получили известие о том, что они пребывают в полной безопасности, но я желала бы знать, оправились ли они ото всех треволнений? И что вы станете делать без своей чудесной яхты?

Капитан Говард, пожилой американец, улыбнулся. Его обветренное и суровое лицо смягчилось при виде этой прелестной юной англичанки, которая была так мила с ним и его командой во время перехода через Атлантику.

— Мы ничуть не пострадали, благодарю вас, миледи. Мистер и миссис ван Эштоны, а также и остальные гости уже находятся на пути в Лондон. Я же направляюсь в Глазго вместе со своим экипажем. Мистеру ван Эштону ещё предстоит встреча с чиновниками страховой компании, но он уверил меня, что при первой же возможности купит новую моторную яхту. Так что мы будем ожидать его указаний.

Виола от радости захлопала в ладоши.

— Ой, какие замечательные новости! А теперь скажите мне, не удалось ли спасти что-либо во время кораблекрушения?

Капитан Говард нахмурился.

— Несколько ящиков груза, пару чемоданов и всё. Остальное пропало.

Виола попыталась придать своему голосу жизнерадостности.

— Печально, конечно, но всё это, в конце концов, дело наживное. Самое главное, что в этом ужасном происшествии никто не погиб. Я сегодня же напишу своей кузине, мисс Мэттьюз, и расскажу ей о случившемся. Она уже довольно пожилая дама, и мне не хочется тревожить её, но она непременно должна узнать, что мы живы и здоровы.

Лицо капитана Говарда помрачнело.

Он не знал, стоит ли ему поверять свои страхи этой очаровательной девушке, но если она остаётся в Шотландии, то он обязан предостеречь её.

— Леди Виола, вы не думали о том, почему корабль налетел на скалы?

Заинтригованная, Виола покачала головой.

— Я решила, что это всё из-за шторма. Сильный ветер погнал нас к побережью.

— Полагаю, такова будет официальная версия, но мои люди говорят, что направили яхту в укрытие, потому что увидели мигающий яркий свет на берегу и решили, что он указывает им путь в гавань.

Глаза Виолы были устремлены на капитана, и они вдруг потемнели, когда их владелица сообразила, на что тот намекает.

— Вы хотите сказать… нет, этого не может быть! Ведь это означает, что…

Капитан Говард мрачно покачал головой.

— Да, миледи. Это означает, что мы столкнулись с грабителями потерпевших кораблекрушение судов! Подлые негодяи намеренно пытаются заманить нас, бедных мореходов, на скалы, чтобы затем похитить груз корабля.

Виола порывисто вскочила на ноги и подошла к окну, глядя на заросли нестриженых кустов и возвышающиеся вдали горы.

— Я просто не могу в это поверить! На дворе 1904 год, капитан. В наше время подобные гнусные преступления уже давно должны быть искоренены.

— Да, миледи, но в глухих уголках на побережье Корнуолла они ещё время от времени случаются. Здесь, в Шотландии, я не слышал о чём-либо подобном, но мои люди вполне уверены в том, что видели свет.

Она не могла подобрать нужных слов, чтобы переубедить его, хотя в глубине души была уверена, что вахтенный матрос попросту заснул на своём посту да к тому же не понимал, насколько далеко на север шторм отнёс яхту.

Кроме того, у неё зародилось подозрение (поскольку однажды она слышала, как отец обсуждал этот вопрос с одним из своих друзей), что если расследование установит, что кораблекрушение стало результатом человеческой ошибки, то мистер ван Эштон не получит полного возмещения ущерба по любому страховому требованию.

Но что, если капитан прав?

По телу Виолы внезапно пробежала холодная дрожь.

Ведь это означает, что какие-то люди в поместье Гленторран хотели намеренно утопить яхту и их ничуть не заботило, что при этом в бурном море кто-либо может погибнуть.

— Я всего лишь хочу сказать, миледи, чтобы вы с его милостью держали ушки на макушке во время своего пребывания здесь, в Шотландии. Просто оставайтесь настороже и, если заметите что-либо, что может подтвердить мои подозрения, немедленно уведомьте об этом местные власти. А теперь позвольте откланяться. Желаю вам хорошего дня, леди Виола, и прошу передать мои наилучшие пожелания вашему брату.