И хотя в глубине души она по-прежнему понимала, что все это неправильно, положить конец их встречам не могла.

– Каким ты был раньше? – спросила она однажды, лежа на Ноксе после второго раунда.

Она прижалась ухом к его груди прямо над сердцем, слушая его мощный и ритмичный стук.

Рука, лениво рисовавшая на ее спине узоры, замерла.

– Это не имеет значения. Все в прошлом.

Брайар прикусила губу и украдкой взглянула в его лицо. Нокс смотрел в темный потолок с таким выражением, как будто на белом гипсе было высечено что-то монументально важное.

– А я расскажу тебе кое-что о себе, – произнесла Брайар.

Только в этот момент она осознала, что, возможно, Нокс не хочет знать о ее прошлом и настоящем. Возможно, ему вообще нет до нее дела. Его интересует только физическая близость. Траханье, как он это называл. Лишь это их и связывало.

– Тебе не обязательно это делать, – сказал он.

Должно быть, это означало: «Не стоит откровенничать».

Его слова подтвердили ее догадку. Повисло неловкое молчание. Брайар замерла, лежа в напряженной позе и пытаясь не замечать неловкости.

Его грудь со вздохом приподнялась.

– В старших классах я играл в футбол. И довольно неплохо.

Девушка несколько секунд размышляла над этим признанием, а потом уголки ее губ приподнялись в улыбке. Довольно неплохо. Она не сомневалась, что он был великолепен. В двадцать восемь лет Нокс находился в изумительной физической форме. Каким же он был в восемнадцать?

– Я играл и в колледже…

– Ты учился в колледже? – перебила она его.

– Тебя это удивляет? Я изучал рекламу и маркетинг. Окончил первый курс. А потом, когда приехал домой на летние каникулы, меня арестовали.

– Кажется, я никогда не воспринимала тебя как…

Брайар замолчала и почувствовала, что Нокс напрягся.

– Как человека, у которого есть мозги? – закончил он за нее. – Как человека, у которого есть амбиции?

Девушка съежилась. Господи, она действительно чуть было не выпалила что-то в этом роде. Брайар открыла было рот, чтобы извиниться, но Нокс продолжил:

– Знаю, ты шокирована. Но я не вырос с мечтой о тюрьме. На самом деле я хотел чего-то добиться в жизни.

Он выскользнул из-под нее и встал с постели.

– Нокс, извини меня…

– Ничего страшного, – ответил он, но его тон был жестким и язвительным. Он был уже не с ней. – Мне надо идти.

– Ты все еще можешь окончить колледж. Получить образование, – торопливо произнесла Брайар, прижимая к груди простыню и наблюдая за тем, как он одевается в почти полной темноте.

Нокс остановился, глядя на нее. Его руки замерли на ширинке.

– Тогда ты бы чувствовала себя лучше? – Он кивнул на кровать. – Я имею в виду вот это.

– Нет! – Брайар затрясла головой. – Я думаю только о тебе.

– Не надо. Прошлого не изменить. Невозможно вернуться назад. – Нокс натянул рубашку через голову и снова кивнул на постель. – И не надо переживать. Это просто секс. И стыдиться тут нечего.

– Я не стыжусь… – запротестовала Брайар, но он уже выходил из комнаты.

Она услышала, как захлопнулась за ним дверь. Из груди девушки вырвался сдавленный возглас, и она упала на спину, беспомощно глядя в темноту. Неужели нельзя было воздержаться от глупостей, которые она наговорила?..

Растревоженная воспоминаниями, Брайар попыталась снова уснуть, но ей это не удалось. Несколько часов она ворочалась с боку на бок, а затем встала, чтобы принять душ и собраться на работу. Девушка повернула кран, ожидая, пока вода достигнет нужной температуры. Чтобы не терять времени, Брайар воспользовалась туалетом… и смогла убедиться в том, что не беременна.

ОНА НЕ БЕРЕМЕННА.

Ее первой реакцией должно было стать облегчение. Это была бы правильная реакция. Брайар хотела детей, но когда-нибудь позже и при других обстоятельствах. От мужчины, который тоже этого хочет. Желательно после признания в любви, брачных обетов и оформления кредита на недвижимость.

Да, Брайар ожидала, что испытает облегчение и восторг. Вот только она не видела и не слышала Нокса уже два дня. С тех самых пор, как сморозила глупость и он ушел. Может быть, он уже забыл о ней?

Каждый раз, когда она думала об этом, у нее внутри что-то обрывалось и ее начинало тошнить. Она не могла себе представить, что не увидит его снова. Брайар привыкла к нему. Казалось, страстный секс с Ноксом станет привычной частью ее жизни. Когда он смотрел на нее потемневшими глазами и говорил, что она ему нужна, у нее внутри словно что-то вспыхивало. Даже если речь шла всего лишь о сексе, для нее это означало нечто гораздо большее.

Никто из ее бывших бойфрендов ни разу не говорил ей таких слов. Теперь Нокс был в ее крови. Брайар понимала, что уже никогда не станет прежней и не сможет считать секс обязательным процессом, которым необходимо заниматься, если ты состоишь в отношениях…

Ей стало ужасно неловко. Она стыдилась мыслей о том, что для того, чтобы удержать Нокса, ей необходим его ребенок. Как будто у нее не было других способов.

Следовало сообщить ему эту новость. Просто сказать и покончить со всем этим. Брайар подождала два дня в надежде, что он опять приедет. Перебирала в уме способы с ним связаться. Позвонить ему? Написать сообщение?

И как вообще пишут подобные сообщения? «Волноваться больше не о чем! Ты свободен!» Или так: «Привет! Как оказалось, я не буду мамой твоего малыша».

Когда Брайар наконец решилась отправить Ноксу сообщение, она ограничилась двумя словами: «Я не беременна».

И стала ждать.

Ожидание продлилось недолго. Вместо того чтобы написать сообщение, Нокс ей позвонил.

Прежде чем ответить, Брайар несколько секунд изумленно смотрела на телефон.

– Привет, – наконец произнесла она, ненавидя себя за надежду в голосе и частое дыхание.

– Привет, – ответил Нокс, после чего повисла пауза.

Брайар услышала в трубке тихую музыку и догадалась, что он на работе. Ей было приятно, что Нокс по крайней мере вышел из зала, прежде чем ей позвонить.

– Ты в порядке?

Девушка колебалась, не зная, что ответить на этот вопрос. Неужели Нокс ожидал, что ее огорчит известие о том, что она не беременна? Ведь ни он, ни она не планировали ребенка.

– Конечно. Я сразу тебе сказала, что волноваться не о чем.

– Ага, ты так и сказала.

Они помолчали.

– Как ты?

Брайар услышала в собственном голосе просительные нотки и поморщилась. О господи, как это жалко! С таким же успехом она могла бы заявить, что скучает по нему. Что ей больно оттого, что он выбежал из ее квартиры с таким видом, как будто ему тошно даже смотреть на нее.

– Я был занят. По ночам работал, а днем ремонтировал кое-что в дядином доме. Меня слишком долго не было…

– А, это хорошо, что ты был занят. – Еще одно жалкое заявление. – Я тоже была занята, – почти в отчаянии выпалила Брайар. – Начинается сезон гриппа…

Сегодня на приеме было много детишек.

Нокс перебил ее, не дослушав:

– Мне нужно идти. Люди возвращаются с работы, и в зале много клиентов.

Девушка стиснула телефон.

– Ну да, конечно.

С ее губ уже готовы были сорваться совсем другие слова, но она их проглотила. Не хватало еще, чтобы он решил, будто она ему навязывается.

– Пока, Брайар. – В его голосе прозвучала решимость. Она понимала, что он хочет этим сказать. Прощай навсегда. – Желаю тебе всего хорошего. Ты этого заслуживаешь.

Девушка с шумом втянула воздух. Она не ошиблась: это конец. Он ее бросил.

– Ага, – холодно ответила она. – Ты тоже.

Связь прервалась. Брайар опустила руку и несколько мгновений смотрела на телефон, часто моргая. Она не понимала, почему у нее защипало в глазах.

Это не было разрывом. Пара из них так и не сложилась. Кроме того, возможно, она ошибается. Может быть, она еще увидит его. Может быть, Нокс снова появится у ее двери. Ну да, и как долго это будет продолжаться? Лучше закончить все сейчас. Пока она серьезно не пострадала. Ей и так уже не по себе. Незачем все усугублять.

Ее телефон запищал, уведомляя о полученном сообщении. От мысли, что оно может быть от Нокса, у девушки оборвалось сердце. Она посмотрела на экран. Нет, сообщение было от Лорел. «Барбекю в честь Калеба состоится в это воскресенье. Ты приедешь?»

«Да», – ответила Брайар.

«Отлично. Сын босса тоже там будет».

Она шумно выдохнула, вспомнив о том, что сестра хочет ее с кем-то познакомить. Кажется, этот мужчина работает бухгалтером. Отлично. Барбекю станет для нее «свиданием вслепую».

Пальцы девушки заметались по кнопкам. «Прошу тебя, не надо. Не ставь меня в дурацкое положение».

Брайар дождалась ответа. «Ничего не могу обещать. Не забывай: я твоя старшая сестра».

Девушка фыркнула. По крайней мере, Лорел была прямолинейна. «Люблю тебя. Спокойной ночи».

«Я тоже тебя люблю», – написала в ответ Лорел.

Брайар вздохнула и отнесла полотенца в бельевой шкаф. Складывая их на полку, она поморщилась при мысли о том, что сказала бы ее сестра, если бы узнала истинную причину, по которой в настоящий момент ей вообще ни с кем не хотелось знакомиться. Это объяснялось тем, что она пыталась побороть увлечение закоренелым преступником.

Услышав об этом, Лорел вышла бы из себя и устроила бы ей выволочку.

К счастью, она никогда об этом не узнает. Брайар понимала, что ни за что не расскажет Лорел о Ноксе. Потому что рассказывать было нечего.


Нокс сунул телефон в задний карман джинсов и прислонился лбом к стене «Роско». Необходимо было возвращаться в зал, но в настоящий момент войти в комнату, полную веселящихся пьяных людей, было выше его сил. Разговор с Брайар выбил его из колеи.

Не стоило ей звонить. Получив ее сообщение, Нокс какое-то время подумывал о том, не встретиться ли с ней лично, для того чтобы объяснить, почему им не стоит продолжать то, что их связывает, как бы это ни называлось. Но он сомневался, что сможет держать себя в руках. Он был бы законченным мерзавцем, если бы трахнул ее и тут же с ней порвал. Поэтому Нокс и позвонил ей. И поставил точку в их отношениях. Кем бы они ни были друг для друга, теперь с этим покончено.

К этому времени он должен был ею пресытиться. Видит бог, именно на это он и надеялся. Но Брайар все еще ему не надоела, и что-то подсказывало Ноксу, что этого не произойдет никогда. И это его по-настоящему пугало.

С парковки к бару подошли двое парней. Один из них пристально посмотрел на Нокса и остановился, прежде чем обернуться к приятелю. Ткнув его локтем, парень кивнул в сторону Нокса и что-то прошептал своему спутнику на ухо. Они стояли и смотрели на него как на зачумленного.

Нокс напрягся и из-под полуопущенных век наблюдал за тем, как они приближаются к длинному крыльцу, у которого он стоял. Он понимал, что они его узнали. Выйдя из тюрьмы, он столкнулся с множеством косых взглядов и перешептываний. Убийца Каллаган. С самого первого дня Нокс слышал в баре эти произнесенные тихим голосом слова. К счастью, большинство клиентов «Роско» были не слишком щепетильны.

Поднявшись на крыльцо, парни продолжали коситься в его сторону.

– Эй, – произнес тот, который шел впереди, и остановился перед Ноксом. – Ты… э-э… ты Нокс Каллаган?

– А ты кто?

Нокс напрягся, готовясь к худшему. В этом городе было много людей, которые очень хотели бы макнуть его лицом в грязь. Впрочем, сейчас он был в плохом настроении и был совсем не прочь принять вызов.

– Я ходил в школу с твоим братом Нортом. Меня зовут Уэйн. Я был во втором составе, когда ты играл в основном.

Нокс несколько секунд всматривался в его лицо. Он смутно помнил этого парня – тот был чуть младше его и грел скамейку запасных. В отличие от Норта и Нокса, которые были форвардами.

– Я тоже тебя помню.

Уэйн, похоже, выдохнул с облегчением и слегка расслабился. Как будто заявление Нокса означало, что они внезапно стали друзьями.

– Как поживает Норт?

Нокс прищурился, глядя на собеседника.

– Он сидит в тюрьме. Как, по-твоему, он поживает?

Парень моргнул. Даже в сгущающихся сумерках Нокс заметил румянец, расползающийся у него по щекам.

– П-прости, – пробормотал Уэйн, заикаясь, и слегка попятился.

– Пошли.

Приятель Уэйна потянул его за локоть, глядя на Нокса так настороженно, как будто перед ним было животное, способное внезапно броситься на них. Парни поспешили войти внутрь.

Не прошло и минуты, как тишину нарушил рев моторов и несколько мотоциклов влетело на парковку. Нокс продолжал стоять в тени у стены, наблюдая за направляющимися к двери байкерами. В центре шел крупный бородатый мужчина, показавшийся ему знакомым. Нокс знал его. Байкер, похоже, тоже его узнал. Его глаза под банданой расширились. Под тяжелыми ботинками скрипнули деревянные ступени крыльца.