Застонав от отчаяния, она упала набок, зарывшись лицом в диванную подушку.

О чем она только думала? Неужели надеялась, что интрижка с Ноксом может иметь продолжение, что у их отношений есть будущее? Она послушалась Шелли, в то время как следовало бы задаться вопросом: как поступила бы на ее месте Лорел?

Брайар потянулась к пакетику «Эмэндэмс», лежащему на столе, и распечатала его. Высыпала несколько шоколадных драже себе на ладонь и отправила их в рот. Как только она сообщила Ноксу о том, что не беременна, он тут же перестал с ней встречаться. Брайар решила, что больше не станет унижаться и преследовать его.

Когда пара на телевизионном экране начала целоваться, девушка с силой начала нажимать кнопки пульта, переключая каналы. Картинки мелькали и сливались в мутное пятно. Наконец она остановилась на повторе «Живых мертвецов».

Идеально. Никаких соплей. Именно то, что ей нужно: быстрое развитие событий и немного ужасов.

Зажужжал телефон, лежащий на журнальном столике. Брайар колебалась, глядя на него. Скорее всего, это Шелли прислала сообщение, чтобы ее утешить. Наверное, написала, что Нокс урод и она, Брайар, заслуживает лучшего. Подруга твердила ей это всю дорогу домой. Вот только от этого Брайар не чувствовала себя лучше. Ей становилось еще хуже.

Телефон пикнул напоминанием, и Брайар со вздохом взяла его со столика. Меньше всего ей хотелось, чтобы Шелли начала барабанить в ее дверь. А это было вполне вероятно, если она проигнорирует ее сообщение.

Увидев над сообщением имя Нокса, Брайар чуть не подавилась конфетами. Подпрыгнув на диване, она сжала телефон обеими руками, как будто боялась, что у него вырастут крылья и он улетит.

На экране было одно-единственное слово: «Прости».

За что она должна его простить? Брайар выжидала, глядя на телефон и гадая, пришлет он еще что-нибудь или нет. Ее пальцы заметались по кнопкам. «За что?»

Девушка снова замерла в ожидании. Когда на экране появилось сообщение от Нокса, она затаила дыхание. «Открой дверь».

Брайар соскочила с дивана и уставилась на дверь, как будто это было животное, которое могло ее укусить.

Нокс находился по ту сторону. Что ему нужно? После того, что произошло сегодня вечером, Брайар не сомневалась, что он к ней больше не приедет.

«Не думаю, что это хорошая идея», – быстро написала она.

«Пожалуйста!» – тут же ответил он.

Телефон выскользнул у нее из пальцев и со стуком упал на пол. Это «пожалуйста» ее доконало.

Брайар подошла к двери и отперла верхний замок.

Она замерла, вздернув подбородок. Больше никакого секса. Она не желает, чтобы ее использовали… и сама не будет использовать Нокса. С этим покончено.

Не позволяя себе передумать, девушка открыла дверь. Нокс стоял перед ней в той же черной футболке и джинсах, в которых был в «Роско». Как всегда, он показался ей огромным, а также невероятно сексуальным. В руке у него был полиэтиленовый пакет.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Брайар, не позволяя ему посеять сумятицу в ее чувствах и подорвать ее решимость больше не поддаваться его чарам.

Нокс смерил девушку взглядом, пристально изучая ее тело, и она внезапно вспомнила, что под футболкой на ней нет лифчика. Ее лицо вспыхнуло, и она моргнула, надеясь, что на ее губах не осталось следов шоколада.

– Я пришел сказать, что сожалею о том, как обращался с тобой сегодня вечером, и… чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

Она скрестила руки на груди.

– Ты хотел, чтобы я ушла. И я это сделала. – Но только после того, как попыталась ему навязаться. Брайар снова покраснела, чувствуя, что еще мгновение – и от ее самообладания не останется и следа. – Подумаешь, – пожав плечами, добавила она.

– Ну да. Конечно. Но я мог бы быть и… помягче.

У нее вырвался короткий смешок.

– Ты умеешь быть помягче?

– Я могу быть… не таким жестким, – совершенно серьезно ответил Нокс.

– Не жестким. Ты даже не можешь произнести слово «мягкий».

Он медленно кивнул, проводя ладонью по своим коротким темным волосам. Глядя на него, Брайар почувствовала, как у нее в животе все переворачивается. Она знала форму этого черепа. Бархатистость этих волос…

– Ну, я не мягкий. Я это знаю, но пытаюсь… исправиться.

– Это невозможно, Нокс. Все кончено. Между нами больше ничего нет.

Брайар хотела закрыть дверь, захлопнуть ее прямо у него перед носом, но он подставил ногу и не позволил ей этого сделать.

С возмущенным возгласом она снова открыла дверь настежь.

– Что ты здесь делаешь? – опять спросила девушка.

Нокс поднял руку и покачал пакетом:

– Черт возьми, Брайар! Смотри, что я тебе принес.

Она изумленно взглянула на пакет. Сквозь тонкий полиэтилен виднелся логотип «Бен и Джерри».

Девушка растерянно покачала головой:

– Ты принес мне мороженое?

Нокс пожал плечом:

– Ну да. Сегодня вечером я действительно вел себя по-свински. Прости. Я не хотел причинять тебе боль. Я не нарочно.

Она открыла рот, чтобы спросить, что же он хотел сделать. Или, что было еще важнее, чего именно он добивался сейчас. Но что-то заставляло ее хранить молчание.

Нокс поднял пакет повыше:

– Мороженое растает.

Поколебавшись еще мгновение, Брайар отступила в сторону.

– Мне бы этого не хотелось. Думаю, мы должны его съесть.

Нокс вошел в ее квартиру и закрыл за собой дверь.

– Я тоже так думаю, – согласился он, устремив на девушку непроницаемый взгляд.

С экрана телевизора донеслись жуткие вопли. Оглянувшись через плечо, Брайар увидела, как Рик расправляется с зомби.

Снова обернувшись к Ноксу, она заметила, что он тоже смотрит в сторону телевизора.

– Ты любишь ужастики? – спросил он.

– «Живых мертвецов», – машинально уточнила девушка, глядя на пакет у него в руке и чувствуя, как ее гнев улетучивается.

Нокс принес ей мороженое, и ей никак не удавалось осмыслить этот факт. Ее женское естество ожило и затрепетало при воспоминании о том, что он сделал с мороженым в прошлый раз.

– В первый раз слышу.

Брайар моргнула, отгоняя эротические грезы.

– Ты никогда не слышал о «Живых мертвецах»? Где ты жил? На Луне?

– Нет, в тюрьме.

– Ой. – Ее щеки стали пунцовыми. – Но в тюрьме есть телевизоры, – напомнила она.

– Я никогда не зависал перед телеком.

Да, судя по его виду, все свободное время он накачивал мышцы, превращая свое тело в оружие, которое защищало его, пока он там находился. И меня тоже. Напоминание о том, что Нокс для нее сделал, как он спас ее, часто посещало ее в самые неподходящие моменты. Впрочем, сейчас это помогло Брайар смягчиться, и она уже почти простила его.

Нокс прошел перед ней в гостиную и опустился на диван. Он доминировал, и комната вдруг стала теснее, но не хуже. Скорее наоборот, сейчас она показалась Брайар более уютной. Присутствие Нокса сделало это помещение настоящим домом. «Опасные мысли», – одернула она себя.

Брайар принесла из кухни две ложки и села на диван рядом с ним, позаботившись о том, чтобы их разделяло некоторое расстояние.

– Ну что, давай смотреть. Это сериал. Мы уже на середине второго сезона, но я тебе все объясню.

Она извлекла коробку из пакета и замерла, увидев, что именно она держит в руках. Ее лицо потеплело.

– «Черри Гарсиа», – прошептала Брайар, открывая крышку. – Мое любимое.

– Да, я помню.

Голос Нокса вдруг осип, и она посмотрела на него. Его ярко-синие глаза потемнели. Некоторое время он пристально вглядывался ей в лицо, а потом опустил глаза на ее грудь. Брайар вспомнила, как его твердые пальцы втирали в нее холодное мороженое, которое затем слизывал его горячий язык, и ее грудь мгновенно набухла, а бугорки затвердели. А еще он прикусывал их зубами и пощипывал. О боже!

Брайар вонзила ложку в уже успевшее подтаять мороженое и сунула ее в рот, надеясь, что это поможет ей охладить жар внезапно охватившего ее возбуждения.

Нокс тоже взял ложку и набрал полный рот мороженого. Девушка указала ложкой на телевизор:

– Это Рик, а это Шейн. Раньше они были близкими друзьями… но к этому времени Шейн вроде как спятил.

Они еще несколько минут смотрели драму, разворачивающуюся на телеэкране. Время от времени Брайар вставляла необходимые пояснения. И хотя она все это уже видела, но, когда Рик ударил Шейна ножом, громко ахнула.

– К этому все шло, – заявил Нокс.

Она фыркнула:

– Ага, скажи еще, что ты знал, что это произойдет.

– Он хотел отнять у Рика жену.

– Ну и что?

– Рик должен был его убить, – ответил Нокс таким тоном, как будто это было самое простое объяснение в мире.

– Откуда тебе это известно? Ты только начал смотреть…

– Это же мир зомби, верно? Обычные правила тут не действуют.

Брайар посмотрела на него, на его суровые черты, и подумала, что он сам жил в таком месте, где обычные правила не действуют. Когда в медпункте он пришел ей на выручку, в нем говорил первобытный инстинкт. Нокс вел себя как вырвавшийся из клетки зверь.

Там, где он жил последние восемь лет, цивилизацией и не пахло. Возможно, мысленно он до сих пор находился там. Именно это выделяло его среди окружающих. Даже тут, с ней, он был на взводе. Вполне возможно, что так будет всегда.

Они все еще смотрели друг на друга, и Нокс спокойно добавил:

– Мужчина должен защищать то, что ему принадлежит.

Значит, он считал ее своей? Даже тогда, в тюрьме?

Это было безумием. Сейчас он определенно не предъявлял на нее никаких прав. Ну и что, что он в ее квартире? Это потому, что ему стало неловко из-за случившегося в «Роско» и он решил загладить свою вину.

Брайар снова перевела взгляд на телевизор, как раз в тот момент, когда целая толпа зомби начала нападать на всех подряд.

– Ух ты! – воскликнул Нокс в конце. – Это было круто!

– Классный фильм, правда? Хочешь посмотреть следующую серию?

Он кивнул, и она снова откинулась на спинку дивана, уже не обращая внимания на то, что их плечи соприкасаются. Более того, ей вдруг подумалось, что они ведут себя как старые приятели. Что, если это и есть начало дружбы? Неужели это возможно? Смогут ли они быть друзьями после всего, что с ними произошло?

Брайар сосредоточилась на телеэкране. Разумеется, от ее внимания не ускользнуло, что они начали смотреть серию, в которой группа людей укрылась от зомби в тюрьме. Судя по всему, Нокс тоже это отметил.

– Ничто не заставило бы меня снова войти в тюрьму, – спустя какое-то время произнес он.

– Но она укреплена. Там есть стены и ограда. Так что оттуда им гораздо легче отбивать атаки зомби, – рассуждала Брайар. – Оставаясь в лесу, они рискуют…

– Мне было бы все равно.

Нокс пожал плечами, и она решила оставить эту тему. Девушка понимала, почему он так настроен, но не могла не спросить:

– Ты жалеешь?

Она почувствовала его взгляд и продолжала говорить, сосредоточенно глядя на экран. Слишком долго ее мучил этот вопрос.

– Ты жалеешь о том, что сделал?

– Тебе известно, за что я сидел?

Брайар покачала головой.

– Я отбыл наказание, – произнес он ничего не выражающим тоном.

– Это не ответ.

– Я больше никогда такого не сделаю – если именно это тебя интересует. В тюрьму я больше не сяду.

Это не очень походило на сожаление, а она должна была это услышать, несмотря на то что ей было страшно. Брайар хотела знать, что он сделал. Хотела знать, какое преступление он совершил. Ей это было необходимо. Брайар казалось, что после этого окончательно сформируется ее представление о том, что он за человек. Как будто, услышав его признание, она сможет раз и навсегда отнести его к категории под грифом «НЕ ПРИКАСАТЬСЯ».

– Что ты сделал? – прошептала Брайар.

Нокс долго молчал. Пространство между ними было так наэлектризовано, что, казалось, в воздухе раздается треск. Телевизор продолжал работать, и звуки эхом разносились по ее квартире. Брайар не смотрела на Нокса, как будто не ожидала его ответа с замиранием сердца.

Молчание затягивалось, и наконец она, не выдержав, повернулась к нему.

Он пристально смотрел на нее своими ярко-синими глазами. Его тело было напряжено, как туго сжатая пружина.

– Ты хочешь знать, за что меня упрятали за решетку?

Она кивнула и продолжала смотреть на него, не моргая.

– А ты не думаешь, что я невиновен? Тебе не кажется, что это могло быть ошибкой? – усмехнулся Нокс уголком рта.

Брайар пожала плечом.