Софи Джордан - Запретные желания

Брайар не верила своим ушам.

– Кто ты такая и что ты сделала с моей сестрой?

– Знаю, знаю, я наговорила о нем кучу гадостей. Я судила предвзято, но все это в прошлом. Ты говоришь, что Нокс не представляет для тебя опасности, и я с этим согласна. Я тебе доверяю. Послушай, а насчет Мартина… Прости. Я не сразу поняла, какой он негодяй. А даже когда и заподозрила это, позволила его банковскому счету меня ослепить.

– Но Нокс… он ударил Мартина у тебя в доме, – напомнила сестре Брайар. – Он устроил грандиозный скандал… перепугал твоих гостей…

– Ага, защищая твою честь, Брайар. У тебя никогда не было такого парня… такого, который был бы готов тебя защищать. И, бог мой, ты этого достойна. Ты заслуживаешь, чтобы у тебя был мужчина, который готов за тебя вступиться. Я нашла такого мужчину, а ты была этого лишена…

Брайар взяла сестру за руку и сжала ее.

– У меня всегда была ты.

Лорел нежно улыбнулась и пожала в ответ ее руку.

– Ага, и посмотри, как я поступила. Окончила колледж, вышла замуж за Калеба и сбежала без оглядки. Я бросила тебя в родительском доме, Брайар. – Ее голос дрогнул. – Оставила там еще на четыре года, хотя и знала, что отец не становится лучше. Меня не было рядом…

Брайар обняла сестру.

– Ну конечно же, ты должна была уйти.

Она похлопала Лорел по спине.

Старшая сестра отстранилась и посмотрела ей в глаза.

– Я ошибалась. Нокс именно тот человек, который тебе нужен.

Брайар с грустной улыбкой покачала головой:

– Нет.

Нокс ушел от нее, когда она готова была отдать ему все на свете. Она стояла перед ним, предлагая свое сердце, а он отвернулся от нее. Ей хотелось быть рядом с мужчиной, который не боялся бы ее любить.

– Он не тот человек.

Нокс находился в тюрьме, в которую больше никогда не собирался возвращаться. Разумеется, он был в комнате для посещений, надеясь, что Норт все же к нему спустится. Нокс не был одет в белую тюремную униформу. Надзиратели, охранявшие комнату, не обращали на него никакого внимания.

Норт провел в больнице полторы недели, и пять дней назад его привезли обратно в тюрьму. По словам социального работника, за участие в бунте его тут же отправили в карцер. До сегодняшнего дня у Нокса не было ни малейшей возможности с ним увидеться.

Что же, черт возьми, произошло в тот день? Норт всегда старался ни во что не ввязываться. Он не мог быть зачинщиком бунта. Впрочем, Ноксу было отлично известно, что жизнь в тюрьме – это война, на которой не всегда была возможность выбирать. Приходилось делать то, что необходимо, ради того, чтобы выжить.

В комнату завели заключенных, и они подошли к столам, за которыми сидели посетители. Нокс нетерпеливо барабанил пальцами по бедру. Ему хотелось поскорее увидеть брата и убедиться в том, что он цел и невредим.

Наконец Норт показался в проеме двери. Нокс резко выпрямился на стуле, подавляя тошноту. Он едва узнал своего младшего брата.

Норт похудел и осунулся, его кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Белая рубашка была ему слишком велика и болталась на плечах. Он стал худым как щепка и был похож на поджарого одинокого волка. Даже в его карих глазах притаилось что-то звериное. Норт увидел брата и прищурился. Его взгляд не был дружелюбным. Нокс понял, что он не рад его приходу.

Под глазами у Норта подобно кровоподтекам залегли глубокие тени, а когда он подошел ближе, Нокс увидел рану у него на лице. Глубокий багровый рубец рассекал щеку, начинаясь у глаза и заканчиваясь на подбородке. Швы уже сняли, и края раны были закреплены пластырями.

Норт опустился на стул.

– Что ты здесь делаешь?

– Какого черта тут произошло, Норт?

Нокс понял, что на лице брата навсегда останется уродливый шрам. Норт уже никогда не будет красавчиком, как прежде.

– Тут происходит много всякого дерьма. Ты и сам это знаешь.

– За те восемь лет, которые я тут отсидел, в тюрьме ни разу не было бунта…

– Значит, ему пора было случиться, – оборвал его Норт.

Нокса с новой силой охватило хорошо знакомое чувство вины. Он опустил голову, глядя на свои руки.

– Прекрати! – рявкнул Норт.

Нокс поднял на него глаза:

– Что? Ты о чем?

– Винить себя и сидеть здесь с потерянным видом. Ты меня уже достал! Я оказался в тюрьме, потому что в тот вечер сам захотел пойти с тобой. Тот ублюдок изнасиловал нашу сестренку.

Нокс покачал головой:

– Это была моя идея…

– Ага. А я первым ему врезал. Неужели ты забыл об этом? – Норт ссутулился на стуле. – Знаешь, скоро состоится слушание…

– Какое слушание? – вскинулся Нокс.

Норт холодно посмотрел на него. Он совершенно не был похож на парня, которого Нокс оставил здесь всего несколько месяцев назад.

– Мне светит новый срок. За бунт. Меня и еще нескольких парней считают зачинщиками.

– Что?

Мир перевернулся и закружился вокруг Нокса. Нет! Нет! Нет! Норт должен был скоро выйти на свободу, возможно, уже через несколько месяцев.

– О каком сроке идет речь? – спросил Нокс немеющими от ужаса губами.

Норт пожал плечами.

– Два надзирателя получили серьезные ранения. Трое заключенных погибли. Последствия будут серьезными. – Он помолчал. Его губы подрагивали. – Райда нет.

– Как это нет? Он умер?

Норт покачал головой:

– Его привезли в больницу вместе со мной. Никто не говорит, где он… и вернется ли когда-нибудь. – Младший брат наклонился к столу и добавил, понизив голос: – Ходят слухи, что он сбежал из больницы.

И тут все встало на свои места. Бунт устроили преднамеренно, чтобы у Райда была возможность сбежать. Черт бы его побрал!

Братья читали в глазах друг у друга одни и те же подозрения.

– Сколько тебе светит? – спросил Нокс, холодея от ужаса.

– Возможно, еще несколько лет, – тихо ответил Норт.

– Нет! – Нокс стиснул лежащие на столе руки в кулаки. – Мы найдем тебе нового адвоката. Ты тут не останешься.

– Мужик, остынь. Того, что случилось, не изменить. Я в порядке.

Судя по его виду, Норт явно не был в порядке. Он был не похож на себя. В нем появилась жесткость. Как будто он уже не надеялся отсюда выйти. И как будто ему было на это наплевать. Нокс понял, что должен как можно скорее вытащить отсюда брата, пока еще не поздно.

Норт обвел его взглядом и попытался улыбнуться.

– Скажи мне, что ты трахаешься за двоих.

Нокс фыркнул.

Брат кивнул:

– Ты не стал это отрицать. Молодец, мужик! Я должен знать, что ты живешь на полную, наверстывая упущенное время… Как только выйдешь отсюда, пойди и съешь огромный бургер с кольцами лука. Ты можешь сделать это для меня? И выпей холодного пивка.

– Я согласен съесть бургер и выпить пива, но не могу сказать, что перетрахал много баб.

После расставания с Брайар у него никого не было, и он сомневался, что в ближайшем будущем кто-нибудь появится. Мысль о сексе с кем-то кроме нее оставляла его совершенно равнодушным.

– Ах, вот как? – Норт приподнял бровь и несколько секунд смотрел на брата. – Значит, у тебя есть девушка?

Нокс промолчал, но, похоже, Норт все понял и кивнул:

– Здорово. Так даже лучше. Женись поскорее, не жди моего возвращения. Сделай меня дядей. Когда я отсюда выйду, я смогу отвезти парнишку на ковбойские игры.

Перед мысленным взором Нокса тут же возникла картина: они с Брайар и маленький мальчик. Милый, чистый карапуз, чью ручку он держит в своей ладони. У Нокса даже колени задрожали, а сердце гулко застучало в груди.

– К черту! Я не собираюсь жениться. Я с ней расстался.

Впрочем, нельзя сказать, что они с Брайар когда-нибудь были парой.

– Почему?

– Слушай, я не хочу это обсуждать. Давай лучше поговорим о твоей защите на предстоящем слушании. Я могу побеседовать с…

– К черту, мужик. Мне это неинтересно. Я хочу говорить о тебе и о девушке, с которой ты расстался. Почему ты ее бросил?

– Норт, я похож на завидного жениха? Я бывший заключенный, а она такая милая…

– Тем лучше. Женись на ней. Приведи ее в наш дом, пусть он снова станет семейным гнездом. Дядя Мак и тетя Элис будут счастливы.

Нокс изумленно смотрел на брата:

– Ты это серьезно? Ты считаешь, что я достоин…

– А ты считаешь, что я этого не достоин? – парировал Норт, повысив голос, и один из надзирателей предостерегающе окликнул его. Норт бросил в его сторону уничтожающий взгляд и снова переключил внимание на брата. – Если этого не достоин ты, то, значит, не достоин и я.

У Нокса в груди что-то сжалось, причиняя ему мучительную боль. Конечно же, его брат был достоин этого. Он вообще был достойным человеком.

Норт ткнул в него пальцем:

– Я всегда брал с тебя пример. Но я перестану тебя уважать, если ты не вцепишься в эту возможность обеими руками. Поверь мне, как только я отсюда выйду, ничто не помешает мне жить так, как я мечтаю. Ничто. А теперь прекрати нытье.

Нокс почувствовал, как краска заливает его шею и лицо.

– С каких это пор ты стал указывать мне, что делать?

– Видимо, с тех пор, как ты стал в этом нуждаться. – Норт смерил его взглядом. – Ты любишь эту девушку?

Нокс опустил голову, глядя на свои руки. Перед ним стояло лицо Брайар. Первая встреча в медпункте, а также каждая последующая… Он вспомнил, как она сказала, что влюблена в него. За несколько мгновений до того, как он ее оставил.

– Да. Да, люблю.

– В таком случае убирайся отсюда и постарайся ее вернуть. И без нее сюда не приходи. Ты меня понял? Я хочу с ней познакомиться.

Нокс вытер глаза, на которые внезапно навернулись слезы. За восемь лет, проведенных в тюрьме, он ни разу не плакал. Даже когда боль была невыносимой, даже когда он думал, что искалечен навсегда. А тут вдруг захлюпал носом, как младенец.

– Ладно. Договорились.

Брайар едва успела положить в посудомоечную машину последнюю тарелку, как послышался стук. Закрыв дверцу машины и нажав кнопку «старт», девушка босиком прошлепала к двери. Взглянув в глазок, она ахнула и отпрянула.

По ту сторону стоял Нокс. Что он здесь делал?

Он снова постучал. Брайар потянулась к защелке, но тут же отдернула руку. Нет, она больше не допустит этой ошибки. Хватит. Она предложила ему свое сердце, а он ушел. Потому что она ему не подходит.

Если она откроет дверь, то впустит его в квартиру, а затем, по всей вероятности, и в свою постель. Потому что она очень слаба. Потому что в его руках становится податливой, как пластилин. Она больше не сделает этого. Не уступит ему. У нее ушло столько сил на то, чтобы его забыть. Она даже согласилась пойти на свидание с бывшим деверем Шелли. Конечно, бывший муж Шелли полный кретин, но брат у него, похоже, довольно симпатичный.

Нокс снова постучал.

– Брайар, прошу тебя, открой дверь. Я знаю, что ты дома.

От звука его голоса у нее по спине поползли мурашки. Она скучала по нему. Было бы так легко просто позволить ему войти. Впустить его в свою квартиру. И в свое израненное и все еще кровоточащее сердце. Но она не переживет, если он бросит ее еще раз. Ей и так было невероятно трудно.

Нокс продолжал:

– Слушай, я только что побывал в тюрьме у своего брата… О черт, я знаю, что для тебя это ровным счетом ничего не значит, но меня это заставило задуматься и… Черт, какой же я осел! Ты не могла бы меня впустить? Мне хотелось бы поговорить с тобой с глазу на глаз.

Брайар уже несколько раз открывала рот, но так и не решилась что-либо произнести.

Она услышала тихий стук и еще раз посмотрела в глазок. Девушка увидела его плечи. Похоже, он прислонился к двери. Нокс произнес что-то так тихо, что она не сразу его поняла. Девушка прижалась ухом к двери, пытаясь расслышать, что он говорит. Когда она наконец сумела различить произнесенные тихим шепотом слова, ее сердце болезненно сжалось.

Ты мне нужна…

Брайар закрыла глаза, пытаясь собраться с силами. «Я должна быть сильной», – повторяла она, как мантру. Ничего не изменилось. Он по-прежнему не уверен в себе и рядом с ней теряет самоконтроль. Его потребности не имеют никакого значения. Она должна думать о себе, о том, что нужно ей. В противном случае она и в самом деле станет такой же, как ее мать.

– Брайар, я вернусь, – снова прозвучал голос Нокса. На этот раз громко и отчетливо. – Я не сдамся.

На лестнице послышались удаляющиеся шаги.

Брайар прислонилась спиной к двери и сползла на пол. Девушка изо всех сил пыталась разозлиться, твердя себе, что ни за что не уступит. Со временем Нокс откажется от нее. Необходимо всего лишь продержаться еще немного.