Рэйчел Гибсон - Запутанные связи

Мик кричал и горячо поддерживал племянника. Он невероятно им гордился, будто был отцом мальчишки, а не его дядей. На данный момент, Мик стал главным мужчиной в жизни Трэвиса. Мальчик не видел отца пять лет, и Мэг не знала, где он сейчас. Или, что вероятней всего, не хотела знать, где шляется этот бездельник. Мик видел Гэвина Блэка лишь однажды - на свадьбе Мэг. И с первого взгляда распознал в нем неудачника, и оказался прав.

Трэвис отряхнул брюки и вручил тренеру шлем. Мальчик ударил по рукам товарищей по команде, затем занял место на скамье. После чего Трэвис посмотрел на Мика и усмехнулся, единственный отсутствующий зуб черным пятном зиял у него во рту. Если бы Гэвин Блэк стоял перед Миком, он бы отвесил бы ему такой пинок, чтобы тот вылетел со школьного поля. Как может мужчина оставить собственного сына? Особенно после того, как воспитывал его два года. И как могла сестра выйти замуж за такого неудачника?

Мик опустил руки на колени. На поле появился следующий отбивающий, ударил по мячу и команда Трэвиса перешла к активным действиям. Самым лучшим для Трэвиса и Мэг было бы найти милого, надежного мужчину. Кого-то постоянного. Того, кто будет хорошо заботиться о них обоих.

Мик любил Трэвиса, и собирался и дальше присматривать за ним. Так же как он присматривал за Мэг, пока они были детьми. Но сейчас Мик устал. Ему казалось, что чем больше времени он уделяет Мэг, тем больше она требует. В какой-то мере она превратилась в их бабушку, а Мик на двенадцать лет сбежал из дома только для того, чтобы держаться подальше от Лорейн. И он боялся, что если позволит, Мэг станет слишком зависимой от него. Мик не хотел этого. После всей этой суматохи в детстве и жизни в районе боевых действий, он хотел мира и спокойствия. По крайней мере, настолько, насколько это вообще возможно для владельца двух баров.

Мэг относилась к тем женщинам, которые нуждаются в мужчине. Ей нужен был тот, кто сумеет помочь ей обрести спокойствие. Но Мик не может быть этим человеком. Он подумал о Мэдди и о ее словах, что она не ищет мужа. Мик слышал подобные заявления и раньше, и не слишком им доверял, но Мэдди почему-то поверил.

Он не знал, чем она зарабатывала на жизнь, раз уж на то пошло, но, очевидно, Мэдди не нуждалась в мужчине, который бы ее содержал.

Мик поднялся и направился к сетке за местом отбивающего, чтобы лучше рассмотреть Трэвиса, стоящего в центре поля. Мальчик поднял в воздух перчатку, будто ждал, что мяч свалится с неба и приземлится ему прямо в руку.

Мысли Мика вновь вернулись к Мэдди. Вчера он не планировал ее целовать. Он собирался просто отдать ей карточку Эрни и мышеловку, и сразу уйти. Но в ту же секунду, как она открыла дверь, все планы полетели к черту. Черное платье тесно облегало сексуальные изгибы ее тела, и все, о чем Мик мог думать в тот момент – это, как его расстегнуть. Спустить лямки и распаковать Мэдди как праздничный подарок. Касаться и пробовать ее везде.

Он поднял руки и схватился за сетку. Вчера время было крайне неудачным, но сомнений у него не было. Он собирался поцеловать Мэдди снова.

- Привет, Мик.

Он посмотрел через плечо, к нему направлялась Джуэл Финли – подруга его матери. У нее было двое несносных близнецов – Скут и Уэс – и плаксивая девочка Белинда, которую все называли Буу. Будучи ребенком Мик случайно попал в Буу мячом, а она повела себя так, будто ее смертельно ранили. Если верить Мэг, Белинда с возрастом изменилась, но близнецы остались такими же несносными.

- Здравствуйте, миссис Финли. Сегодня играет ваш внук?

Джуэл указала на противоположную скамью.

- Сын моей дочери, Фрэнки, аутфилдер в команде «Страховая компания «Брукс».

А, мальчишка, который бросает как девчонка. Понятно.

- Как дела у Скута и Уэса? – из вежливости спросил Мик, хотя ему было на это наплевать.

- Что ж, после того, как их рыбная ферма обанкротилась, они оба получили права на управление грузовиком и теперь работают водителями в компании, занимающейся переездами.

Мик перевел взгляд на поле и Трэвиса, который теперь подбрасывал и ловил свою перчатку в воздухе.

- А что за компания? – Если ему придется переезжать, то хотелось бы знать, куда не стоит обращаться.

- "Перевозка и хранение Йорка". Но ребята очень устают от долгих переездов. Поэтому, как только накопят достаточно денег, они подумывают открыть бизнес по перепродаже домов . Как показывают по телевизору.

Мик догадывался, что близнецам потребуется меньше года работы, после чего они заявят о своем банкротстве. Сказать, что мальчики не были семи пядей во лбу, значит ничего не сказать.

- На этом можно заработать хорошие деньги.

- Ага. – Мик собирался поговорить с Трэвисом о том, что следует уделять больше внимания игре.

- Пятьдесят тысяч в месяц. Так говорит Скутер.

- Ага. – Как же. Теперь Трэвис полностью отвернулся и наблюдал за проезжающими мимо автомобилями.

- Ты уже говорил с этой писательницей?

Он, вероятно, не должен кричать на Трэвиса, объясняя, что тому надо внимательнее следить за игрой, но Мику очень хотелось это сделать.

- Какой писательницей?

- Которая пишет книгу о твоих родителях и той официантке - Элис Джонс.

Мэдди бросила на кровать дорожную сумку и раскрыла молнию. Голова собиралась всерьез разболеться. Трудно выбрать по какой именно причине: из-за недостатка сна или из-за выпитого с Адель спиртного, а может из-за бодрых рассказов подруги о ее неудачах с парнями.

После ланча в кафе "Оле" они с Адель отправились к Мэдди домой, чтобы поболтать всласть. Адель мастерски описывала забавные происшествия из своей личной жизни, – хотя самой девушке, конечно, не всегда было весело, – и, как хорошая подруга, Мэдди внимательно слушала и подливала вино. Уже давненько ей было нечем похвастаться, таким же занимательным, так что большую часть времени Мэдди просто молча внимала и иногда от души сопереживала и советовала.

Перед тем как покинуть Бойсе, Мэдди пригласила Адель к себе в гости на следующие выходные. Приятельница согласилась приехать и, зная ее, можно было с уверенностью ожидать, что к следующей встрече у нее накопится еще парочка историй о кошмарных свиданиях.

Мэдди вынула из сумки грязную одежду и засунула в корзину. Уже перевалило за полдень, и девушка умирала с голоду. Она съела куриную грудку и немного сельдерея с мягким сыром, одновременно проверяя электронную почту и отвечая на письма, и заодно прослушала сообщения на автоответчике. Только одно, и то от чистильщика ковров. Ни слова от шерифа Поттера.

Позднее Мэдди планировала найти Мика и признаться ему, кто она и зачем приехала в город. Это было бы правильно, ей хотелось, чтобы он впервые услышал об этом от нее. Она предполагала, что сможет найти его в одном из двух баров, и надеялась, что сегодня ночью он работает в "Мортс". Мэдди совершенно не тянуло идти в "Хенессис", хотя с другой стороны следовало бы это сделать, ведь внутри бара, где убили ее маму, она еще не успела побывать. Да уж, "Хенессис" был для нее не просто местом старого преступления, которое следует посетить, чтобы написать книгу. Придется отправиться туда, отметить изменения и осмотреть место. Естественно, она не боялась этого экскурса, просто немного опасалась.

Девушка сполоснула тарелку в раковине и поставила в посудомоечную машину Интересно, насколько рассердится Мик, узнав правду. Пока на примерке не всплыл электрошокер, она и не думала о том, чтобы захватить его с собой. Хотя Мик не казался жестоким, но все-таки он стрелял ракетами "Хеллфаер" с вертолетов. И к тому же его мамочка был той еще сумасшедшей. Хотя Мэдди нравилось думать, что она обладает уникальным психо-радаром, отточенным за годы общения с ненормальными людьми, закованными в наручники, она считала, что ни в коем случае не следует забывать об осторожности и верном перцовом баллончике.

Раздался звонок в дверь, и она не удивилась, увидев Мика у себя на пороге. Как и в прошлый раз, он зажал между пальцами визитную карточку, и без всяких сомнений эта карточка принадлежала ей.

Мик уставился на нее сквозь голубые стекла солнцезащитных очков, его губы сложились в жесткую линию. Мужчина не выглядел особо счастливым, но нельзя было сказать, что он охвачен яростью. Вероятно, ей не придется брызгать в него из перцового баллончика, которого, все равно, под рукой не оказалось. Мэди перевела взгляд на карточку.

– Где ты ее взял?

– Джуэл Финли.

Вот, черт. Ей действительно не хотелось, чтобы он выяснил все таким образом, но она не была удивлена.

– Когда?

– Вчера вечером во время бейсбольного матча Трэвиса.

– Сожалею, что ты узнал об этом так.

Мэдди не пригласила его войти, но Мик и не ждал приглашения.

– Почему ты не сказала мне? – спросил он, проследовав мимо нее в дом, – шесть футов два дюйма, сто девяносто фунтов исполненного решимости мужчины. Пытаться воспрепятствовать этой громаде все равно, что останавливать танк.

Мэдди закрыла дверь и прошла в комнату.

– Ты не хотел ничего обо мне знать. Помнишь?

– Полная чушь.

Солнечный свет лился через большое окно в комнату, падал на спинку дивана, кофейный столик и деревянный пол. Мик остановился посреди пятна света и снял очки. Мэди явно ошиблась насчет гнева. В его глазах пылал лютый голубой огонь.

– Я не хотел ничего знать о твоих предыдущих бойфрендах, твоем любимом рецепте печенья с шоколадной крошкой или с кем ты сидела за одной партой во втором классе, – он поднял карточку, – тут совсем другое, и не притворяйся, что не понимаешь разницу.

Она заправила волосы за уши. Мик имел полное право злиться.

– В ту первую ночь в баре "Мортс", я пришла, чтобы представиться и рассказать тебе кто я такая и зачем приехала в город. Но бар был полон народу, и время явно не подходило для разговора. Когда я встретила тебя в магазине и Четвертого июля, с тобой был Трэвис и не думаю, что тогда стоило упоминать об этой трагедии.

– А когда я зашел сюда один? – он нахмурился и нацепил очки на лоб.

– Я пыталась объяснить тебе.

– Разве? – он опустил карточку в карман своей черной футболки-поло с эмблемой бара "Мортс", – до или после того, как засунула свой язык мне в горло?

Мэдди вздохнула. Да, у него было полное право негодовать, но не перевирать историю.

– Это ты поцеловал меня!

– Могла бы улучить подходящую минутку до того, как прилипла к моей груди, – продолжил он, словно не слыша ее протеста.

– Прилипла? Ты прижал меня к себе, – глаза Мэдди сузились, но она не могла позволить себе рассердиться, – я сказала тебе, что ты ничего обо мне не знаешь.

– И вместо того чтобы сообщить действительно важные факты, вроде того, что ты намереваешься написать книгу о моих родителях, ты решила, что мне будет намного интереснее узнать, что у тебя период сексуального воздержания. – Он переступил с ноги на ногу, и, чуть склонив голову, посмотрел на нее сверху вниз, – ты и не собиралась рассказывать мне.

– Это абсурд, – она скрестила руки на груди, – Трули – маленький городок, и я понимала, что ты наверняка все выяснишь.

– А пока не выяснил, ты собиралась спать со мной ради информации?

«Держи себя в руках», – уговаривала себя Мэдди. – «Если потеряешь контроль, то может понадобиться

электрошокер».

– Есть пара неточностей в твоей теории, – она подняла руку и загнула один палец, – что мне нужна от тебя информация, хотя вовсе не нужна, – она загнула второй палец, – что я собиралась спать с тобой, а я не собиралась.

Он шагнул ближе к кляузнице и улыбнулся. Правда, не одной из своих обезоруживающих очаровательных улыбок.

– Если бы у меня нашлось тогда больше времени, ты бы в два счета легла на спинку.

– В твоих мечтах.

– Врешь. Мне и себе.

– Себя я никогда не обманываю.

Его глаза сузились.

– Ты намеренно скрыла правду, что, черт возьми, одно и тоже.

– О, это здорово. Урок морали от тебя. Скажи мне Мик, все ли женщины, с которыми ты развлекаешься, знают о существовании друг друга?

– Я не вру женщинам.

– Нет, ты просто приносишь мышеловку, думая, что это поможет тебе залезть к ним в трусики.

– Я не для того принес тебе мышеловку.

– Ну, а кто теперь врет? – Мэдди указала на дверь, – тебе пора уходить.

Мик не тронулся с места.

– Мэдди, ты не можешь так поступить. Ты не можешь писать о моей семье.

– Могу и собираюсь это сделать, – она не стала ждать неповоротливого гостя, промаршировала к двери и открыла ее.

– Почему? Я собрал о тебе все, что удалось наскрести, – сказал он, приближаясь к ней, его ботинки гулко стучали по деревянному полу. – Ты повествуешь о серийных убийцах. Мою мать нельзя к ним причислить, она была всего лишь домохозяйкой, которая устала от измен своего мужа, потеряла контроль и убила его и себя. Она не была маньячкой, больным ублюдком, как Тед Банди или Джеффри Дамер. То, что произошло с моими родителями, не супер сенсация, о которой людям будет интересно прочесть.