Кейт Петти - Жара

Я посмотрела на часы.

— Два часа, Рэд. Мне пора.

— Ой, не уходи! А ты не можешь позвонить маме с моего мобильного?

Меня разрывало на части: жаль терять хоть секунду нашего с Рэдом времени. Но тут по разные стороны от Рэда возникли Джонти и Линден.

— Он сказал, что пойдет со мной! — сказала Линден.

— Рэд, дружище, — Джонти пародировал собственную развязность, — ты, кажется, обещал пойти со мной сегодня на виндсерфинг или я что-то путаю?

Тут вступила Дилли:

— Джонти, отпусти Рэда с Линден. У крикетистов сегодня был утренний матч, а сейчас они, наверное, на пляже.

— А я? — спросил Рэд. — Моими планами никто не интересуется? Я просто пытался уговорить Мэдди остаться здесь, со мной, на солнышке, а не возвращаться в темный номер и ждать, когда позвонит ее мама.

— Темный номер, говоришь? — повторил Джонти. — А почему бы тебе не подождать с ней там, дружище?

Рэд посмотрел на меня в притворном отчаянии.

— Иди катайся с Линден, — сказала я, — тогда все будут довольны. Позвони, когда вернешься. К тому времени я уже успею поговорить с мамой. Пока! Пойду поучу слова! — И добавила: — Джонти, передавай привет Холли! Она будет очень рада тебя видеть!

* * *

Три часа. Дома восемь. Мамы до сих пор нет. Четыре часа. Телефон наконец зазвонил. Это Рэд вернулся с виндсерфинга.

— Мэдди, ты неправильно поступаешь — ну как можно тратить наши драгоценные дни?! Что ты там делаешь?

— Учу слова «Вестсайдской истории». Мама еще не звонила.

— А когда вернется папа?

— Точно не знаю.

— Я сейчас к тебе приду, Мэдди. Проверю, как ты выучила слова. Эй! Выгляни с балкона!

Он стоял прямо под балконом!

— Ромео! Ромео! — начала я. — Ой, подожди! Дай вспомню!

И я пропела первые две строчки арии.

— Вот это да!

Рэд спел те же слова на полтона выше, и я оглянуться не успела, как он уже постучал в дверь.

Я впустила его.

— Рэд… У меня будут большие проблемы, если вернутся папа с Фэй и увидят тебя здесь.

— Сдается мне, у тебя в любом случае будут проблемы с Фэй, так что успокойся, хорошо? — Он развалился в кресле и взял пассион[32]. — М-м-м! Пас-с-с-сион! — хлопнул себя по руке и перешел на фальцет с английским акцентом. — Плохой, плохой мальчишка! Пас-с-с-сион, — снова зашипел он, — в этом номере дается только усохшим и сморщенным старичкам, Ричард. Мэтти-Мэтт знать не знает значения слова «пассион», и тебе не нужно. Мэтти-Мэтту ни в коем случае нельзя знать, что я не отказываю себе в таких вещах.

Я стала бросаться в него подушками.

— Брось в меня своим сценарием! — Он вскочил и начал гоняться за мной по комнате. Подушки, газеты, два манго и футляр для очков полетели на пол. Рэд набросился на меня, сжал в объятиях и принялся безудержно целовать. Сопротивление было бесполезно. Мы повалились на диван.

Зазвонил телефон.

— Если это Линден…

Но это был гостиничный телефон. Я подошла, а Рэд валялся на диване, свесив ноги через спинку и подложив руки под голову.

— Мама! Ну наконец-то!

А мы тут с Рэдом вовсю дурака валяем…

— Извини, золотко, я почти весь день была в больнице.

— В больнице? Мама! С Элоизой все хорошо?

— Да, да. Все прекрасно! Ты себе не представляешь, дорогая! У меня будет ребенок!

— Ой, погоди, мам! Погоди! Минуточку! Повтори-ка!

— Я подумала, лучше будет сообщить тебе новости из первых рук, пока с тобой не поговорила Ло-Ло!

Я все еще не понимала. Это ребенок отвратного Родди? Мне теперь что, терпеть мерзкого Родди так же, как мерзкую Фэй?

— Это будет ваш с Родди ребенок, мама?

— Конечно, дорогая! Родди так рад — это его первенец.

Я снова замотала головой в разные стороны. Рэд смотрел на меня с тревогой. Он уловил суть событий из моих реплик.

— Ну, мам… — Больше ничего мне в голову не пришло.

— А что там у тебя, моя милая? Давай скорее, я ведь плачу за разговор.

— Да ничего особенного, мам. Не то что у тебя. Я тебе в субботу сама все расскажу. Я люблю тебя, мамочка. И Ло-Ло тоже.

Я повесила трубку и поняла, что плачу. Рэд попытался меня утешить: посадил к себе на колени и стал убаюкивать, как ребенка. Он гладил меня по голове и подавал салфетки из коробочки на столе. Часть их падала на пол.

И тут в дверях возникли папа и Фэй. Ой, как нехорошо! Два полуодетых подростка сидят на полу среди разбросанных подушек, салфеток и газет.

— Ну, что я тебе говорила, Ричард? — сказала Фэй.

— Мэдди, что происходит? Тебе лучше уйти, Рэд. Я поговорю об этом с твоим отцом.

Рэд не утратил самообладания.

— Я был бы вам признателен, если бы сначала вы поговорили с вашей дочерью, сэр, — тихо сказал он и ушел.

— Предоставляю это тебе, Ричард, — фыркнула Фэй и ушла в спальню. Конечно, мазать кремом красное, как вареный рак, лицо. Завтра у нее будет шелушиться нос.

— Мэдди?

Вообще-то папа смотрел на меня с сочувствием. Дураку понятно, что я только что плакала.

— Это не то, что ты, может быть, подумал, — сказала я, шмыгая носом. — Поверь мне на слово, хорошо? — и я умоляюще на него посмотрела.

— А откуда слезы, золотко? — Он обнял меня за плечи и заглянул в глаза.

Я прижалась щекой к его — несмотря ни на что — отцовской груди.

— Это мама. У нее будет еще один ребенок, от Родди. Все сначала, пап, но еще раз я, наверное, этого не вынесу. С Ло-Ло в первое время было так ужасно. И Газ был противный, а уж Родди просто кошмар. А вдруг он к нам переедет? — Я снова затряслась от рыданий.

— Ну, ну, девочка моя, мне очень, очень жаль. Ты этого, конечно, не заслужила. Как же мы оба обошлись с тобой! Девочка ты моя бедная! — Папа тоже был в шоке.

— Рэд пришел, потому что знал, в каком я состоянии.

Это была почти правда. Зачем же еще усложнять?

— Да, теперь-то я понимаю. Слишком быстро мы делаем выводы, вот что. Пойду-ка объясню все Фэй. Мы же не хотим, чтобы она плохо о тебе думала?

Да мне плевать. Я нашла чистую салфетку, потом подобрала те, что были раскиданы по комнате. Рэд, наверное, вытаскивал по три штуки за раз, а мне давал по одной. Какой он все-таки заботливый и благородный.

Я пошла в свою комнату и позвонила ему.

— Рэд!

— Мэдди! Ты в порядке?

— Да, в порядке, просто злюсь. Спасибо тебе. Папа все знает и объяснит Фэй.

— Ты пойдешь читать Бьянке?

— О боже! Конечно! Давай встретимся после ужина? У детского бассейна, там в это время никого не будет. В полдевятого?

Я плеснула в лицо холодной водой, надела майку и длинные брюки. Постучала в папину дверь.

— Пап, я пойду почитаю Бьянке. Встретимся за ужином!

Папа высунул голову.

— Да, дорогая, отлично. Фэй слегка перегрелась на солнце и вряд ли пойдет с нами.

Лучшая новость за весь день.

Бьянка уже лежала в постели.

— Мэдди, почитай сегодня что-нибудь про больницу.

Рассказы «про больницу» в случае с Бьянкой полезнее веселых.

— Конечно. У тебя есть «Доктор Айболит»?

Когда я закончила, Бьянка сказала:

— Мама и папа ненавидят ездить в больницу, а мне нравится. Там все такие добрые. Но завтра они не будут такими добрыми!

— Почему ты так решила?

Она поманила меня поближе и зашептала на ухо:

— Потому что мне кажется, что мне лучше!

— Так это же здорово!

— Мама с папой мне не верят, но надо просто подождать и посмотреть, что будет завтра. Спокойной ночи, Мэдди! Сладких снов!

И она свернулась в клубочек под одеялом.

За ужином папа говорил мало. Видно, с Фэй у него не очень ладилось. И, зная, мое к ней отношение, он не стал ее со мной обсуждать. А я не хотела особо грузиться мыслями о маме. Мы молчали, и я почувствовала: папа так же близок мне, как и раньше, до приезда Фэй. Потом мы с Рэдом встретились у бассейна и пошли гулять, забрались куда-то на холм и долго смотрели на звезды. Тихий конец ужасного дня.

Странно. Папа и Фэй, Рэд и Линден, Джонти и я сидим в автобусе, который едет в Бриджтаун. Мы собрались за покупками, а потом — кататься на подводной лодке.

Видимо, Фэй чувствовала себя слегка виноватой за вчерашние слова и очень больной — оттого, что перегрелась на солнце. Ха-ха, так ей и надо! И вот она решила пройтись по сувенирным лавкам и предложила папе взять меня и кого-нибудь из моих друзей на подводную лодку — Мэтти в прошлом году это так понравилось. Они договорились об этом за завтраком, и папа разбудил меня чашкой чая и новостью: через полчаса я встречаюсь со своими друзьями на ресепшене.

Я совершенно не обрадовалась, что все решили без меня, но уже ничего не поделаешь. Я позвонила Рэду на мобильный.

— Странно, да? — говорю.

— Знаешь, твой папа сказал, что страшно извиняется за вчерашнее. И что они хотят загладить свою вину. Я на подводной лодке еще не плавал, это, наверное, классно. И Линден радостно согласилась.

Хайтеры собирались смотреть на жокея Флавии в действии, но Джонти был просто счастлив поехать вместо этого с нами. Кроме того, был маленький шанс, что он увидится с Холли в Бриджтауне — крикетисты тоже туда поехали. Короче, на общем фоне мои возражения казались слабыми и неубедительными, и пришлось их подавить.

Все началось замечательно. Мне нравилось сидеть рядом с Рэдом в автобусе, который трясся по улицам. Папа и Фэй расположились напротив и всю дорогу молчали. Джонти и Линден страшно расшумелись сзади. Они играли в «заметь банан» — увидев банан, надо было изо всех сил вопить. Бананов попадалось тьма!

Здорово было снова оказаться в городе: магазины, парковки — цивилизация! Правда, солнечный свет, отражаясь от металла и стекла, казался еще резче и нырнуть в магазин с кондиционерами было настоящим облегчением. Примерно через две минуты Рэду и Джонти стало скучно, и мы разделились на пары — я и Линден, папа и Фэй, Джонти и Рэд. Ребята пошли на пляж кататься на водных мотоциклах. Остальные — покупать подарки и сувениры. Мы с Линден пробежались по супермаркетам, но там не было ничего подходящего, и мы вышли на улицу, к рынку, где рядами стояли ларьки. Было жарко и людно, но я быстро нашла чудный саронг для мамы, прелестный маленький купальник для Элоизы и браслеты для подруг. Пока Линден рассматривала какие-то диски, я быстро купила кольцо для Рэда. Сентиментально, знаю.

Мы первыми подошли к месту встречи — кафе в гавани. Оно было плохое — неряшливое и шумное, с нахальными официантами. Мы с Линден купили по кока-коле и сели снаружи. Солнце светило прямо на нас, и у меня вдруг разболелась голова.

— Рэду не надо было ходить к тебе в комнату, когда твоего папы не было, — ни с того ни с сего завела свою шарманку Линден.

— Он не был у меня в комнате.

— Разве? Я слышала, Фэй закатила страшный скандал.

— Я не хочу об этом говорить. Тем более что эта поездка — папино извинение. Давай сменим тему.

Но Линден оседлала своего любимого конька и слезать не желала:

— Так ты пойдешь на прослушивание к папиному фильму?

— Нет, Линден. Я не подойду на эту роль.

— А папа думает, подойдешь. Он просил Рэда передать тебе, чтобы ты ему позвонила, если тебе интересно. Но я уверена, Рэд ничего такого тебе не говорил.

Нет, не говорил.

— Рэд, наверное, думает, что это плохая идея.

— Ну конечно! Он же хочет, чтобы ты была только его! — сказала она с хитрой улыбочкой.

— Линден, чего ты добиваешься?

— Ничего! — она шумно всосала остатки кока-колы. Потом погремела льдинками. — Хочешь еще?

— Да, пожалуйста.

Что угодно, только уйди отсюда! Что угодно, лишь бы прошла моя голова. Неужели Оливер О’Нилл действительно думает, что я подойду? Почему Рэд мне не сказал? Да не хочу я никакую роль! Так прямо и не хочу? А как мне позвонить Оливеру? У него ведь тоже есть мобильник.

Линден вернулась. Как будто она умела читать мои мысли, ведьма.

— Решишь позвонить папе — его номер легко запомнить, если знаешь телефон Рэда. У нас у всех номера отличаются только на одну цифру. Я могу позвонить ему за тебя.

— Нет!!! Линден, позволь мне самой решать.

— Извини! — Она откинулась на спинку и стала щелкать пальцами и отбивать ногой такт какой-то мелодии. — Эй! А вон ребята идут. Какие-то они невеселые.

— Фу ты! Нас просто ограбили — заломили жуткую цену, — сказал Джонти и плюхнулся на стул.