— Неужели все ученые так ненасытно любопытны, как и вы? — с иронией спросила она.

Он скривил губы в усмешке.

— Вы возбудили во мне интерес, Адриенна. И я ничего не могу с собой поделать.

Она глубоко вздохнула. Хотелось бы ей думать, что он говорит о научном интересе.

— Ба! Да это сам доктор Уэстфилд!

Молодой человек, высокий, худой, с блестящими голубыми глазами и кудрявыми рыжеватыми волосами, остановился у их столика.

— Будьте с ним очень осторожны, — предупредил он, подмигнув Адриенне. — В своей лаборатории он работает над созданием монстра.

— A-а, так вот для чего вам были нужны мои руки и ноги, — понимающе улыбнулась Адриенна.

Глаза молодого человека удивленно расширились, и Дейтон едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

Адриенна почувствовала, что щеки ее вспыхнули.

— Я совсем не это имела в виду, — поспешно сказала она.

— Адриенна, это Арни, мой ассистент, — сказал Дейтон, приходя ей на помощь. — Ему-то я и грозился отрезать руки и ноги, когда вы появились в лаборатории. Моя угроза остается в силе, Арни, помни об этом.

— Доктор Уэстфилд, — сказал Арни, — не делайте того, о чем потом пожалеете. Кто еще, кроме меня, изъявит желание вернуться в пятницу вечером, чтобы помочь вам составить очередной статистический отчет?

Адриенна заметила, как Дейтон бросил предостерегающий взгляд на недогадливого ассистента, но Арни не заметил его и продолжал:

— Я подумал, что поскольку вам пришлось весь день возиться с этими сумасшедшими, как вы их называете, то я по крайней мере могу заняться компьютерными распечатками.

Адриенна почувствовала, как все у нее внутри похолодело.

— Доброй ночи, Арни, — произнес Дейтон сухо, показывая, что разговор окончен.

— Я просто предлагаю… — сказал Арни, наконец начиная понимать, в чем дело. — До меня дошло… Вы двое…

— Доброй ночи, Арни, — повторил Дейтон, уже не скрывая раздражения.

— Доктор Уэстфилд, — на лице ассистента появилось изумление, — а ведь она похожа на ту женщину, что описала Фиона Александер… — растерянно сказал он.

— Арни…

— Ухожу, — сказал Арни, снова подмигивая ей. — Рад был познакомиться с вами, Адриенна.

— Значит, сумасшедшие? — мрачно спросила Адриенна, когда он ушел. — Так вот что вы думаете о людях, которых тестируете?

— Нет, Адриенна. Позвольте мне все объяснить, — попытался оправдаться Дейтон. — Этот проект…

— Подождите, — сказала она, протестующе поднимая руки. — Разве мы не договорились не говорить больше о проекте?

— Это было до того… Я думал, что будет легче узнать друг друга, если…

— Если бы вам не напомнили, что я одна из этих сумасшедших? — перебила его Адриенна.

Почему она так разволновалась? Неужели потому, что отныне она навечно обречена носить клеймо «сумасшедшая, ненормальная»?

— Адриенна, дайте мне хоть минуту, чтобы я мог объяснить…

— В этом нет необходимости, — оборвала она. — Я все понимаю.

Как она могла забыться? Как могла позволить себе доверять ему? Хорошо, что появился Арни. Именно эта доза реальности была ей необходима, чтобы она протрезвела.

Адриенна решительно встала из-за стола, чтобы не передумать.

— Не думаю, что я тот человек, кто нужен вам для экспериментов, — сказала она и направилась к выходу, даже не попрощавшись.

На этот раз она не остановилась, когда услышала за спиной его стон.


Утро было солнечным и холодным, но к полудню тучи заволокли небо, полил мелкий дождик, который, казалось, не кончится никогда.

Дейтон задернул шторы на окнах и вернулся к изучению компьютерных распечаток, лежавших на обеденном столе.

Результаты недельных экспериментов были близки к предварительным расчетам. Не надо было быть ясновидящим, чтобы предсказать их. Но, дойдя до результатов тестирования Адриенны Белью, он удивленно присвистнул.

Она прошла тестирование не лучше других. Фактически ее результаты не заслуживали того, чтобы перейти к следующей серии тестов. Результаты нескольких других кандидатов хотя и не обнадеживали, но были статистически гораздо более интересны. Однако ему нужно большее. Картеру нужно большее.

Завтрашний день он проведет с братом, и как бы ему хотелось, чтобы эти часы были скрашены хоть искоркой надежды. Ничего нет мучительнее, как смотреть на близкого человека, лежавшего на больничной койке, и со страхом думать, что он уже никогда не встанет на ноги.

Эта мысль терзала его душу. Нет, он не мог с ней смириться. Не должен!

По всем правилам на месте Картера должен быть он. Брату ведь всего восемнадцать лет. Он только-только начинал жить, и несправедливо распорядилась судьба, лишая его будущего.

Когда их родители умерли один за другим в один год, воспитание брата легло на плечи Дейтона. Тогда ему было двадцать три года, но с тех пор, казалось, прошло не одиннадцать лет, а целая жизнь. Были у них и тяжелые времена, но они успешно справились с трудностями.

Этой осенью Картер должен был начать занятия в колледже здесь, в Бекстере.

Но осенний семестр начался без него.

Дейтон смотрел на распечатку, не видя цифр.

Боже, как трагический случай перевернул всю его жизнь! Его часто мучило то обстоятельство, что он почти ничего не помнил об обстоятельствах аварии. Он даже не помнил, куда они ехали, когда она произошла. Дейтон только запомнил, что это случилось на мосту, и винил себя одного.

Врачи сказали, что со временем его нога заживет, но о полном выздоровлении Картера речи не было. Сразу после аварии они не надеялись, что он выживет.

Однако Картер остался в живых.

Поначалу Дейтон был уверен, что Картер впал в кому на непродолжительное время. Неопределенные прогнозы врачей вселяли надежду. Они не могли определить степень повреждения мозга и могли лишь гадать: поправится Картер и встанет или не встанет, и останется инвалидом, а может быть, вообще не выйдет из комы. О последнем Дейтон и слышать не хотел и продолжал надеяться на лучшее.

Проходили недели, доктора, специализирующиеся в разных областях медицины, один за другим осматривали брата, их заключения оставляли все меньше и меньше надежды, но Дейтон продолжал цепляться за нее.

Картера Уэстфилда могло спасти только чудо. Вот это чудо Дейтон и упорно искал.

Из пачки бумаг, лежавших на столе, он достал энцефалограмму Адриенны Белью. Снова и снова он просматривал ее, но каждый раз откладывал, так и не сделав никакого заключения. Он не мог точно расшифровать ее.

Несомненно, на что-то она реагировала, все сенсорные сигналы достигали максимального уровня, но психокинетических способностей она не продемонстрировала. А исцелителю они необходимы.

И все-таки Дейтон не мог выбросить ее из головы. С того самого момента, когда он увидел Адриенну в лаборатории, заглянул в ее большие глаза, коснулся темных, как ночь, волос, его мучило какое-то неопределенное чувство. Если бы он верил в предчувствия, то мог бы сказать, что она именно тот человек, что ему нужен.

Однако его реакция на нее не имела ничего общего с экстрасенсорными способностями. Не надо быть профессором, чтобы сразу это понять. Электрический резонанс, который он почувствовал, пожимая ей руку, был всего лишь реакцией мужчины на женщину. Хотя надо признать — потрясающе привлекательную женщину.

Она была одета в простое, строгое платье, которое на любой другой женщине он бы и не заметил. Но тогда Дейтон поймал себя на том, что наблюдает за каждым ее движением, следит, как платье подчеркивает линии бедер, тонкую талию, ложбинку между грудями.

Он прекрасно сознавал, что нахлынувшие на него в тот момент чувства были примитивным биологическим импульсом, половым инстинктом, которому он откровенно поддался. Но еще Дейтон тогда почувствовал, что Адриенна совсем не такая, какой кажется. А он привык возникшие сомнения подвергать тщательному анализу.

Несомненно, она привлекала его. Его привлекали многие женщины. В действительности ему нравилось в женщинах все, за исключением их безумных фантазий о вечной любви и нерушимой верности. Как они не понимали, что это смешно? Ничего не длится вечно, абсолютно ничего. Ему, как ученому, это было хорошо известно.

Итак, его влечение к Адриенне Белью вовсе не означает, что она многообещающий кандидат для его исследований. Без психокинетических способностей она ничем не поможет Картеру. А ведь именно на это нацелен весь его проект.

Дейтон провел пальцем по кривой линии энцефалограммы Адриенны Белью. Понять, в чем тут загвоздка, он никак не мог. Что-то в этой женщине есть, и это не просто сексуальная привлекательность. Это подтверждали показания приборов и игнорировать их нельзя.

Он должен использовать малейшую зацепку. Ради Картера. Конечно, необходимо расширить исследования. Ясновидящих или тех, кто обладает психометрическими способностями, он пока серьезно не рассматривал в качестве подходящих кандидатов. Если изменить некоторые тесты, то это может дать желаемый результат.

Дейтон быстро собрал бумаги. Теперь он должен сделать все, чтобы убедить Адриенну, что он верит в нее. Хорошо, если ему это удастся.

3

Адриенна расстегнула черную шерстяную юбку, которая, скользнув по ногам, упала на ковер, застилавший пол спальни, и вздохнула с облегчением. Строгий деловой костюм и туфли на высоких каблуках делали еще нестерпимей пытку собеседований при найме на работу, на которые она потратила все утро и безрезультатно.

Как она и предполагала, ни одно из мест, которые ей предлагали на собеседованиях, не требовало художественных способностей.

Но выбора у нее не было, особенно после того, что случилось в последний раз, когда она пыталась рисовать. Теперь для нее не имело значения, что она всегда мечтала заниматься живописью. Эта мечта не осуществилась. Надо думать о чем-то более реальном.

— Адди, дорогая, ты не одета? Разве у тебя не назначена встреча?

Адриенна посмотрела на мать, стоявшую в дверях спальни.

— На сегодня с этим покончено, слава Богу.

— Но как же доктор Уэстфилд?

— Я уже говорила тебе, мама, что в его экспериментах больше не участвую. Они не предназначены для использования тех способностей, которыми я обладаю.

Подняв руки к голове, Адриенна начала распускать аккуратный узел, в который собрала волосы утром.

— И я не желаю иметь дело с таким человеком, как Дейтон Уэстфилд, — добавила она, тряхнув волосами с такой силой, что шпильки полетели в разные стороны.

— Но Фиона Александер подсказала ему искать именно такую женщину, как ты…

— Фиона говорила о ком-то другом, мама.

Адриенну начал раздражать этот разговор, но ее мать всегда отличалась настойчивостью.

Она снисходительно улыбнулась.

— Адди, дорогая, ее описание женщины точь-в-точь…

— Уверена, мама, что Дейтон знает кого-то еще, кто выглядит точно так же, — сказала Адриенна, роясь в шкафу в поисках своего самого удобного наряда.

О да, Дейтон, вероятно, знает многих женщин, точно подходящих под описание, данное Фионой, женщин, которых он не считает сумасшедшими. Довольно унизительно оказаться неспособной пройти его тесты, но стоило ей потерять бдительность снова поддаться чувствам, которые в ней вызывал мужчина, как ей напомнили, по какой причине она вернулась в Пайн-Форест.

Адриенна должна забыть прошлое, если хочет вернуться к нормальной жизни. Теперь ей совершенно ясно, хотя и больно это сознавать, что своим секретом она ни с кем не сможет поделиться. Даже с человеком, чьи глаза все понимают, а улыбка все прощает. Она была рада, что он ей не верит; возможно, это спасло ее от совершения еще одной ужасной ошибки.

Сейчас ей хотелось только одного: тихо и спокойно провести остаток дня, чтобы расслабиться и обо всем забыть. Одиночество тоже своего рода утешение.

— Значит, с Дейтоном Уэстфилдом ты больше не встречалась? — спросила Марсель, посмотрев на нее долгим, внимательным взглядом.

— Нет, — сказала она, снимая с плечиков экстравагантное ярко-красное платье, стилизованное под кафтан, и надевая его.

У нее не было намерений еще раз увидеться с Дейтоном, хотя она оказалась не столь равнодушной к его обаянию как надеялась. Пока что выбросить из головы его образ ей не удалось. Но все эти мысли о его обаянии не имеют значения, потому что она точно знает, что он о ней думает. Об этом надо постоянно помнить.

— Что ж, Адди, верю, ты сможешь это объяснить, — сказала Марсель, поглаживая шелковую ткань.

— Мама, я уже тебе объяснила…

— О нет, дорогая, не мне, а доктору Уэстфилду.

— Не думаю…

— Он ждет тебя в оранжерее. — Марсель лукаво подмигнула.