Так что Лейси, слава богу, не собиралась настаивать на том, чтобы ее сестра работала на Донована.

Что ж, Энди придется принять еще одно из менее желанных предложений, которое, по сравнению с работой у Донована, казалось схожим с должностью управляющего в «Бостон консалтинг групп».

– Что ж, тогда я буду обслуживать столики и одновременно подыскивать что-то подходящее. – Плюхнув немного горчицы в кетчуп, Энди размешала смесь, превратив ее в оранжевую лужу с подгоревшей картошкой. – Может, так даже лучше. Нам на две ближайшие недели понадобятся наличные, если, конечно, это не последняя наша горячая еда.

– Грустные дни, когда пара кулечков картошки фри становится горячей едой, да? Вот что я тебе скажу. Сегодня вечером я подпеваю Луа Палмер в новом хипстерском винном баре, который открылся напротив студии. Он очень стильный, молодежный и крутой. Почему бы тебе не пойти туда вместе со мной? Мы сможем разделить обещанные мне бесплатные напитки и, возможно, потолкуем с менеджером о том, чтобы он нанял на работу несколько человек. Мы же с тобой не работали вместе с тех пор, как закончили школу. Помнишь добрые старые деньки в закусочной «Стейк баффет»?

Энди помахала ломтиком картошки перед лицом Лейси.

– Конечно, помню! Помню, что я выполняла всю работу, пока ты флиртовала с покрытым татуировками поваром. Как его звали? Олаф? Бьорн? Что-то настолько скандинавское, что смахивало на фальшивое. Как-то раз вечером я прислуживала его матери, и та мне сообщила, что на самом деле…

– Джорджи! – вскричала Лейси. – Его звали Джорджи! И я перестала с ним заигрывать, когда ты мне об этом рассказала. К тому же он терпеть не мог гитару, и это было очень не круто.

– Но после этого ты сразу же переключилась на Сальвадора, помощника буфетчика, который даже не говорил по-английски. Поэтому я по-прежнему суетилась вокруг столов и подливала соусы, а ты строила ему глазки и прикарманивала чаевые.

– Сальвадор учил меня играть на испанской гитаре, а язык этой музыки универсален, – решительно произнесла Лейси.

– Как и язык французского поцелуя, судя по сцене, свидетелем которой я стала в холодильном помещении, – добавила Энди.

– Страсть – главная составляющая фламенко, сестричка. Я просто пыталась доказать ее подлинность.

Улыбка на лице Лейси наконец-то осветила и ее глаза, а это было для Энди все равно что глоток свежего воздуха. Энди уже забыла, когда видела сестру расслабленной и счастливой, не считая, конечно, ее выступлений. Именно поэтому она редко пропускала концерты Лейси, даже если предпочла бы отмокать в ванной с бокалом вина.

И тот факт, что она теперь не могла позволить себе даже дешевую бутылку «Беринджера», сыграл на руку Лейси.

Лейси слизнула с пальца соль от картошки фри.

– Стало быть, решено? Что ты наденешь сегодня вечером?

– Только не думай, сестричка, что ты заставишь меня прислуживать вместо тебя за столиками. Кстати, что носят в хипстерских винных барах? – Как досадно, что ей нет еще и тридцати, а она уже понятия не имеет о том, что модно. Должность шпиона у Эллиса не оставила ей времени на настоящую жизнь.

– Может, оставишь свою юбку-карандаш и наденешь к ней мою майку-безрукавку с блестками? У меня есть огромные очки без стекол, к которым можно будет добавить еще и шляпу-котелок.

Если именно так сейчас одеваются, неудивительно, что ей не хочется выходить из дома.

– Может, лучше ты все это наденешь, а я поищу себе что-нибудь другое? – предложила Энди. – Пожалуй, я уже слишком стара для хипстерского шика.


Блейк смотрел на монитор, подпирая подбородок пальцами. Он прекрасно понимал, что в такой позе слегка смахивает на мерзавца, но специально принимал ее, чтобы нежеланные гости не заглядывали в его кабинет и не мешали ему.

Его объявление убрали с сайта почти сразу после того, как Эндреа Доусон слишком твердой рукой закрыла за собой дверь. Но на электронный адрес, который он создал специально для того, чтоб собирать отзывы на объявление, все еще приходили письма. Сейчас их было 242, но их количество продолжало расти. Блейк, конечно же, мог переслать их своей секретарше, однако это слишком деликатное дело. Уж лучше заняться ими самому. Сначала Блейк хотел было удалить их, но поскольку Дреа час назад позвонила секретарше и вежливо отказалась от работы, он понял, что поступить так будет неразумно.

Быть может, ему вообще стоит забыть всю эту чертову историю с невестой. Поступить так – значит признать собственное поражение, а Блейк Донован никогда не признавал поражений. Когда почти год назад Блейк отметил свое тридцатипятилетие, он достиг почти всего, что запланировал на эти годы, за исключением женитьбы. Донован твердо верил тогда, как и сейчас, что жена ему необходима по нескольким причинам: она должна принимать гостей на светских раутах, к женам хорошо относятся клиенты, предпочитающие людей семейных, к тому же был у жены и еще один немаловажный плюс – она сможет сопровождать его на благотворительных и деловых мероприятиях. Да, секс с женой удобнее, чем обходить в поисках женщины местные бары. И еще – Донован никогда не произносил этого вслух – он понял, что, возвращаясь в пустой дом после долгого дня на работе, чувствует себя одиноко. Глупо, конечно, но это правда.

Блейк считал, что найти жену не составит труда. Сначала он обратился за помощью к коллегам. Но после нескольких чудовищных свиданий вслепую, вспомнив о том, что следующий день рождения приближается очень быстро, Донован понял, что ему нужен профессионал, который поможет ему найти подходящую женщину. Поэтому он и зарегистрировался онлайн в клубе знакомств «Миллионер мэтчез». Это оказалось для него еще одним большим провалом. Возможно, Блейк совершил ошибку, переспав с одной сеошницей, а затем бросив ее. Потому что на прощание она ему сказала: «Ты не сможешь заплатить достаточное количество денег за то, чтобы найти себе невесту в этом городе». Но ведь не мог же он не ответить на этот вызов, не так ли?

Выдохнув через сжатые губы, Донован задумался. Дреа – его шанс, лучшая кандидатура на роль свахи, которая без труда сможет подыскать ему невесту. У кого еще позади такое прошлое и умение не только найти, но и оценить его будущую жену? Все остальные претендентки на предлагаемую должность, которые появлялись у него в офисе, слишком сильно красились и душились, да и вообще были больше заинтересованы в том, чтобы самим выйти за него замуж. Лишь несколько серьезных кандидаток на место свахи указали в своих резюме навыки, которые включали способность быть «ниндзя социальных сетей». И что это означает? Блейк вовсе не собирался нанимать человека с такими навыками для решения самой главной для него в этом году задачи.

Но было в Дреа еще кое-что. Кое-что, чего он не мог понять. Неужели ее дерзкий подход? Ведь, в конце концов, никто и никогда не говорил Доновану «нет». Хотя нет, это невозможно. Блейк Донован что-то почувствовал еще до этого.

Он все силился понять, что же это такое. Под ее явным неуважением к Блейку и неприязнью к работе, которую он ей предлагал, он чувствовал еще что-то… Но что?

Связь, вот что. Понимание того, что лишь у немногих есть что-то против него.

Это было одновременно страшно и захватывающе.

Он должен раскопать это глубже. Разумеется, только в рабочих отношениях.

Но как же заставить Дреа передумать? Он хотел и мог повысить ей начальный заработок. Но если он вызовет ее, чтобы сказать об этом, то окажется в безвыходном положении, а Блейк Донован никогда не бывает в положении, выхода из которого нет. Зайдя в Гугл, он напечатал ее имя в поисковой строке. На экране появилось несколько самых популярных ссылок на социальные сети и фотографии Дреа в вечерних платьях под руку с Максом Эллисом.

Блейк сразу же заметил две детали. Первая состояла в том, что эта девушка не имела ничего общего с его идеалом и на каждом снимке она выглядела просто сногсшибательно. Вторая сообщила ему, что на всех фото Дреа слегка отстранялась от Эллиса, когда он наклонялся ближе к ней или обнимал ее за талию. Блейк улыбнулся. Он был готов биться об заклад, что только что обнаружил самую верхушку непреклонного молчания мисс Доусон о ее бывшем нанимателе.

Донован испытал немалое облегчение, потому что, по правде говоря, он был слегка обескуражен ее немногословием в этом отношении. Но если все дело в нежеланных ухаживаниях, то с этим он как-нибудь справится. Среди гламурных снимков благотворительных балов и банковских светских раутов была одна фотография, которую он едва не пропустил мимо внимания. Дреа в джинсах широко улыбается, глядя прямо в камеру и обнимая более высокую и светловолосую копию самой себя. Судя по подписи под снимком, девушку звали Лейси Доусон, она была многообещающей певицей и автором песен. Должно быть, Лейси – сестра Дреа. Заинтригованный, Блейк изменил имя в поисковой строке.

О Лейси информации оказалось гораздо больше, чем о ее сестре. Хоть она и не добилась большого успеха, у нее были длинные списки концертов, студийные записи и даже страничка ее поклонников в «Фейсбуке». Блейк чувствовал, что большинство музыкантов – люди ленивые, но он мог с уверенностью сказать, что эта девчонка явно много работала. И это хорошо действовало на ее сестру. На ее гордую сестру, которая оказывала ей поддержку. Такая наверняка приходит на все выступления Лейси.

Кликнув на список предстоящих концертов с участием Лейси, Блейк записал один из адресов, которые там увидел. И улыбнулся – впервые за этот день.

Глава 4

– Неужели мне необходимо носить шляпу водителя грузовика? – спросила Энди у своего нового босса, Зика. Они сидели за угловым столиком выложенного кирпичом бара и обсуждали условия ее найма на работу.

– Видите ли, все дело в том, что эти шляпы водителей грузовика так прочно вышли из моды, что опять стали забавными. И, быть может, вам захочется заглянуть в комиссионку и купить там парочку таких шляп. Нам нравится ирония в нашем заведении под названием «Ирония и вино». Шляпа – это такая вот истинно наша вещица, как вы могли догадаться. Вы даже не представляете, как трудно оставаться в курсе модных тенденций в прическах наших работников-мужчин. – Сделав глоток мальбека, Зик оглядел бар, все еще полупустой этим ранним вечером.

Нехватка уверенности, ведущей к сверхкомпенсации в виде кустистой бороды. Энди нравилось спокойно работать с человеческим материалом. Это у нее получалось.

– Ваш бар явно суперуспешен, – проговорила она. – Жду не дождусь, когда смогу стать его частью. – Сейчас Энди обращалась к исходящей от Зика силе, которую она так и чувствовала: к его эго.

Его губа дрогнула под густыми зарослями рыжих волос.

– Знаете, Энди, думаю, вы здесь отлично приживетесь. Вы не возражаете, если оставшаяся часть вечера станет рабочим собеседованием? Вы почувствуете себя комфортно, если проскользнете за барную стойку и будете сегодня помогать там Браксу?

Итак, ее первоначальный вывод был правильным, слава богу. Какими бы неуместными для продажи не были в большинстве случаев ее умения, Энди полагалась на них во всем, начиная с социального взаимодействия и заканчивая бизнесом. Она все еще не утратила их.

– Не могу сказать, что я такой уж хороший сомелье… – Энди была под впечатлением от того, что ей удалось вспомнить подходящее словцо, – но мне нравится узнавать что-то новое, а Бракс производит впечатление человека, который знает, что делает. Спасибо вам, Зик. – Как бы там ни было, одно из этих чувств было искренним.

Да и какая разница? Новая работа – новая Энди. Шляпы водителей грузовиков и комиссионные магазины, отлично.

Бракс, Вощеные Усы, как Энди немедленно прозвала про себя бармена, улыбнулся ей, когда она протиснулась за перегородку, отделяющую работников от клиентов. Его усы были настолько удивительными, что Энди не перестала улыбаться, пока он кратко рассказывал ей о винах, которые она должна была предлагать разным клиентам. Женщинам в первую очередь следовало, безусловно, советовать шардоне, если только они не носили специальный значок, означающий их приверженность «каб. сов.» – каберне совиньон. Парам надо настойчиво предлагать смутные немецкие купажи, потому что они бывают готовы выложить больше денег за бутылку, название которой произнести не в состоянии. Влюбленные всегда тратят много, чтобы произвести друг на друга впечатление. Одиноких мужчин стоит соблазнять чем-нибудь итальянским.

Голова у Энди шла кругом от изобилия всевозможных «винных» деталей, а ее сердце забилось чуть быстрее, когда она начала постигать всю эту философию. Господи, эта работа была просто создана для нее! Знакомиться с людьми и определять, чего они хотят? Энди не могла понять, почему работа в баре не покорила ее раньше. Кому есть дело до того, что она не знает разницы между мерло и калифорнийским вином зинфанделем? Она может сделать вид, что знает. И это прекрасно. Можно буквально каждое вино назвать «гармоничным» и упомянуть «отличное послевкусие». Энди очень быстро поняла, что никто никогда не уличит ее в незнании, если она будет говорить клиентам, что в бокале именно их вина можно ощутить нотки персика, абрикоса или яблока. Нужно просто выбрать название фрукта и наблюдать за тем, как они согласно кивают.