Бертрис Смолл - Злючка

Он наклонился и, нагнув темноволосую голову, начал сосать напряженные груди, пока Ален осыпал лицо Арабеллы жаркими поцелуями.

Она была захвачена мириадами новых ощущений. Ни один мужчина никогда не интересовался чувствами женщины в такие минуты. Целью же братьев было довести ее до наивысшего пика наслаждения, и оба, полные решимости, прилагали все усилия. Арабелла знала — на этот раз победа будет на их стороне: даже мраморная статуя не смогла бы противостоять страстному вожделению обоих красавцев.

Конечно, в этой ситуации была и смешная сторона» Адриан Морло никогда не узнает, как отчаянно она боролась с ним и с собой эти несколько месяцев, как трудно было не показывать истинных чувств. Герцог был великолепным любовником, и несколько раз Арабелла оказывалась опасно близка к тому, чтобы выдать себя. Теперь уже не казалось важным то, что она притворялась с целью удержать любовника, пока не выведает то, за чем приехала. План наконец удался; в этом Арабелла находила некоторое утешение и даже улыбнулась про себя при мысли о том, что благодаря деланной холодности оказалась в подобном положении. Но все же совесть мучила Арабеллу, особенно теперь, когда она начала терять контроль над собой.

Руки… Она больше не понимала, чьи руки ласкают каждый дюйм ее обнаженного тела. Грудь. Живот. Бедра. Ягодицы. Не было той части, которой бы они не коснулись. Арабелла словно стала куклой, беспомощной, несопротивляющейся, пока ее переворачивали, сгибали то так, то эдак, исследуя, рассматривая, гладя. Голова кружилась от поцелуев и ласк. Кожа то жестоко горела, то становилась ледяной. Арабелла тихо застонала, не в силах скрыть или сдержать наслаждение, которое ей дарили братья, и напряглась всем телом в ожидании новых восхитительных ласк.

— Ах, моя Белла, — промурлыкал герцог, заметив это, — ты начинаешь ощущать страсть, правда?

— О-о-ох, да, — выдохнула Арабелла. — Ox! Ox! О-о-ох! Д-да!

Морло, улыбаясь, прислонился спиной к пуховым подушкам и нежно привлек Арабеллу к мускулистой груди. Ален начал целовать ее плечи, грудь; губы двигались все ниже, вбирая упругую душистую плоть, язык лизал кожу, вызывая нервную дрожь. Арабелла почувствовала, как он раздвинул ее ноги, и пока герцог, почти раздавив груди, с силой сжимал упругие холмики, Ален наконец отыскал чувствительный бутон ее женственности. Арабелла гортанно вскрикнула, когда, приоткрыв мягкие трепещущие складки плоти, скрывавшие крохотную жемчужину, он коснулся ее языком, гладя напряженный камешек, медленно, настойчиво всасываясь в него, пока она не обезумела от вырвавшегося наружу подавляемого месяцами желания, окончательно забыв обо всем, не в силах сдержать ни чувств, ни рвущихся из горла криков.

— Боже! Боже! — возбужденно выкрикнул Ален. — Она словно мед, Адриан, и я не могу насытиться! Не могу! — Он вновь опустил голову, терзая языком раскаленную плоть, и первые волны бурного экстаза подхватили ее.

— Возьми ее, брат! Возьми! — бешено пробормотал герцог. — Насладись ею сейчас, но оставь завершение мне, умоляю, ведь я так долго голодал!

Каким-то чудом слова Адриана проникли сквозь густой туман, окутавший мозг Арабеллы, и потрясли ее до глубины души.

Но, во имя Господа, чего и было ожидать от такого сожительства втроем?

Все же ее совесть встрепенулась в последний раз в попытке уберечься от этого чувственного безумия.

— Нет! Нет! — закричала она. — Нет, Адриан!

Но герцог осторожно поймал ее маленькие ручки, нежно обнял, прижал к себе, как ребенка, и, приблизив губы к ее губам, умиротворяюще прошептал:

— Нет, моя Белла, не надо сопротивляться нашему блаженству.

Арабелла, почти теряя сознание, почувствовала, как Ален де Морло придавил ее всем телом и, сжав мускулистыми бедрами, медленно, уверенным толчком вошел в нее, застонав от невыразимого наслаждения, и начал двигаться. Большое тело дрожало от возбуждения.

— Дорогая! Дорогая! Какое блаженство! Боже, какое блаженство! — выкрикнул он и внезапно застонал; — Черт возьми, Адриан! Она превратила меня в зеленого юнца! Лишила мужественности!

Едва не всхлипывая от досады, он обессиленно упал на Арабеллу.

— Ночь еще только началась, братец, — расхохотался герцог, ничуть не огорченный столь коротким поединком. — У моей маленькой английской розы осталось еще много ласк, и мы возьмем их все, не так ли? — Дав брату опомниться, он наконец сказал:

— Ален, подвинься и дай мне закончить то, что ты начал. Вижу, что моя Белла близка к полному и окончательному наслаждению благодаря нашим совместным усилиям.

Арабелла попыталась открыть глаза, потому что, хотя ее чувства были возбуждены до предела, стыд все-таки терзал душу и она не могла смотреть в лица этих двоих, забавлявшихся ее телом.

Ален Морло откатился, и Арабелла, немного опомнившись, поняла, что его место занял Адриан. Он нежно улыбнулся любовнице.

— Не сопротивляйся, Белла, — прошептал он. — Дай страсти унести тебя!

Она почувствовала первый бешеный толчок, и… Адриан наполнил ее собой, наполнил, казалось, до отказа, и на этот раз ничто не могло помешать его победе, хотя, по правде говоря, победителей в этом сражении не было Арабелла прижала герцога к себе, изогнулась, всем телом встречая мощное обжигающее жало; ноги ее обвились вокруг его туловища, острые ногти впились в мускулистую спину.

Откинув голову, Адриан Морло громко рассмеялся.

— На этот раз ты не устоишь, моя Белла! — воскликнул он — Теперь ты окончательно принадлежишь мне!

Никогда еще Арабелла не ощущала ничего подобного. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, и все ее чувства сосредоточились на бушующем урагане, захватившем ее существо.

Арабелла представляла, будто летит куда-то, но страх, растущий в душе, происходил скорее от понимания того, что она не в силах, не может сдержать страсть, чем от самой страсти, и этот страх угрожал одолеть ее. Внезапно она с ослепительной ясностью поняла, что, лишь отдавшись на волю чувств, сможет выжить. Медленно, осторожно, ибо ужас был почти так же велик, как желание, она позволила себе отрешиться от реальности. Бешеный водоворот подхватил Арабеллу, закрутил, понес.

Вверх! Вверх! Вверх! До тех пор, пока она внезапно не начала проваливаться куда-то, падать в теплую, бесконечную, темную бездну. Арабелла слышала крики женщины, переплетавшиеся с удовлетворенными стонами мужчины… но кто же это кричит? Словно крошечный лягушонок в глубоком пруду, она оттолкнулась от берега и поплыла, отбросив все странные мысли, поплыла все дальше, в крутящуюся тьму, где ожидала безопасность забвения и пустоты.

— Боже! — взволнованно воскликнул лорд Варден. — Ты выглядишь словно сам дьявол, Арабелла. Что случилось?

— Не уверена, что желаю обсуждать это, Тони. Ты приехал, чтобы обсудить планы отъезда? Надеюсь, мы как можно скорее покинем Францию!

— Завтра король целый день пробудет на охоте. Самое подходящее время уехать, хотя, не сомневаюсь, возникнут вопросы по поводу столь поспешного исчезновения, — сообщил Энтони и взял Арабеллу за руку. — Послушайте, дорогая, вы очень плохо выглядите! Уверены, что сможете ехать?

— Тони, ты когда-нибудь делил свою любовницу с другим мужчиной? — неожиданно спросила Арабелла.

Лорд Варден удивленно встрепенулся, но тут же побагровел до корней волос.

— Ну… как-то… раз или два я… — И, мгновенно запнувшись, так же быстро побелел. — Господи! Хочешь сказать, что герцог де Ламбор… что Адриан Морло… Боже, Арабелла!

Это невозможно! Ты порядочная женщина, а не какая-нибудь шлюха!

— О, я все вынесла. Тони, ничего другого не оставалось, — глухо призналась она. — Ты знал, что у Адриана есть сводный брат, похожий на него как две капли воды? Только глаза другие.

Его зовут Ален де Морло.

— Но почему Адриан пошел на это? — удивился лорд Варден. — Он ведь обожает тебя, нет, влюблен, к изумлению всего двора.

— Именно по этой причине он и решился на это, — призналась Арабелла. — Я слишком хорошо играла роль и была так холодна в постели, чтобы подольше удержать Адриана, что он из себя выходил, лишь бы дать мне истинное блаженство. — И, горько рассмеявшись, добавила:

— Поскольку он сам был не в силах совершить этот подвиг, решил разделить мои ласки еще с одним мужчиной, но, не желая ревновать, выбрал для этого сводного брата Алена.

Арабелла вздрогнула, и лорд Варден ободряюще обнял ее.

— У тебя достаточно сил для поездки? — озабоченно спросил он.

— Я должна ехать, Тони, потому что не могу вынести мысли об еще одной подобной ночи! Они хотели остаться со мной до утра и, не доведи меня их нежное внимание до обморока, без сомнения, так и поступили бы.

После первой атаки я была без сознания почти час, а когда пришла в себя, Адриан, испугавшись, отослал Алена. Я начала рыдать и никак, никак не могла остановиться. Хотя бедный герцог умолял меня успокоиться. Наконец я уснула после того, как он поклялся не пускать больше Алена в спальню. Адриан еще не приходил. Мне сказали, он с самого утра отправился в Амбуаз, а когда возвратится, я не пожелаю говорить с ним. Адриан проведет ночь в собственной постели, а назавтра я притворюсь больной и не поеду на охоту. К этому времени, если герцог вернется, нас уже давно не будет, поскольку король наверняка устроит пир после охоты.

— Если повезет, — кивнул лорд Варден, — может пройти целый день, прежде чем нас хватятся. Я отправлюсь на охоту, но сумею ускользнуть во время первой травли. Жди меня в гостинице в Вилле-Рояле. Оттуда отправимся в Кале.

— Нужно ехать день и ночь, делая только короткие остановки. Не хочу, чтобы Адриан догнал нас, и к тому же на герцогиню де Сен-Астье нельзя положиться. Сорча ненадежна и ненавидит меня, хотя без всякой причины. Мы ни на секунду не можем быть спокойны за собственную безопасность, пока в ее руках наша тайна.

— Боюсь, ты права, Арабелла, — вздохнул лорд Варден. — Она не отпускала меня от себя прошлой ночью, все о тебе расспрашивала. В самом деле мечтает о мести.

— Мы с Тэвисом только поженились и приехали ко двору, — объяснила Арабелла. — Сорча, тогда еще леди Мортон, попыталась возобновить старую дружбу с моим мужем.

Она слегка улыбнулась, и лорд Варден почувствовал облегчение, потому что ее вид сильно его беспокоил.

— Смотри, чтоб она не воспользовалась твоей добротой, Тони, — пошутила Арабелла.

— Не успеет, — хмыкнул Энтони.

— Только потому, что мы уезжаем? — не отступала Арабелла.

— И это тоже, — признал лорд Варден, — но на самом деле у бедняжки герцогини и вправду нет времени. У несчастного Жан-Клода Бильянкура случился вчера припадок, и он настоял, чтобы жена ночевала с ним на псарне. Никто не осмелился вмешаться, и леди сегодня в ужасном состоянии, поскольку гончим Сен-Астье она вовсе не понравилась. Когда она, как и полагается суке, обслуживала своего господина, собаки — мне это известно из самого достоверного источника — покусали ее. Наконец герцогиня ударила муженька по голове, так что тот свалился без сознания, и потребовала от слуг выпустить их из псарни, что те немедленно и исполнили, боясь за жизнь герцога.

— Бедный Жан-Клод, — посочувствовала Арабелла. — Как он?

— Оправился от приступа, но жалуется на сильнейшую головную боль.

Арабелла, не выдержав, хихикнула.

Послышался шум, и Лона поспешила к двери.

— Герцог вернулся, — объявила она, — и идет сюда.

Лорд Варден встал.

— Я возвращаюсь к себе, — сказал он и быстро вышел.

— Скорее, — поторопила Лона хозяйку, зная все, что произошло прошлой ночью, — ложитесь в постель, миледи. — И, взяв у Арабеллы пеньюар, бросила его на стул. — Примете его?

— Если откажусь, — сказала Арабелла, — существует опасность, что кто-нибудь донесет герцогу о посещении лорда Вардена и Адриан что-либо заподозрит.

— Лорд Варден оскорбил вас, — резко возразила Лона.

— Все же лучше поговорить с Адрианом сейчас, — настаивала Арабелла. — Тогда, возможно, он оставит меня в покое на весь день.

Раздался стук в дверь. Лона откинула засов и, присев перед герцогом, тихо удалилась.

— Моя Белла! — воскликнул Адриан Морло и, сев на постель, взял руку Арабеллы.

Но та отдернула пальцы, словно обжегшись.

— Презираю тебя! — прошипела она. — Как ты смеешь являться сюда после того, как обошелся со мной вчера?! Не желаю больше видеть тебя!

— Не сердись, моя Белла, — умолял герцог. — Я сделал это для тебя! Не мог вынести, что ты так близка к тому, чтобы испытать блаженство, но не способна достигнуть его! Я люблю тебя!

— Лжец! Ты совсем меня не любишь! Иначе не обращался бы со мной как со шлюхой! С публичной девкой! Угощать мной, словно конфетой. Убирайся! Ненавижу тебя!

— Нет, моя Белла, не говори так! Ты сердита, и я понимаю твой гнев, но он пройдет, — ответил герцог и, наклонившись, поцеловал Арабеллу в щеку.

— Я никогда не прощу тебя, — честно ответила Арабелла.