― Да. Он мне как брат, я его люблю, а он меня, и это ничего не изменит.

― Понимаю, постараюсь привыкнуть.

― Лучше не привыкай, мне так нравится, когда ты говоришь, «Ах, да! Петя!» - засмеялась Лена, - словно говоришь о моей дуэнье!

― Поверь, Лена, он хуже всякой дуэньи над тобой дрожит. А твой названый брат такой же?

Игнат исподтишка наблюдал за девушкой, но она ответила безмятежно.

― Митя брат для Оленьки во всех отношениях, пожалуй, как Петя для меня, за это его можно уважать, но для него я так и не стала сестрой. У них свой мир, мы жили параллельно.

― Я запамятовал, как его фамилия, Дмитрий?

― Косов. Да зачем тебе?

― Так, к слову. Как тебе моя мама?

― Очень понравилась. В молодости она, наверное, была смешливая. Она и сейчас смотрит на всех и, похоже, подсмеивается. Лиля её забавляет, Варю она контролирует, а я интересую её только потому, что ты демонстрируешь, будто я тебя интересую.

― Да, тонко подмечено. Какие у тебя планы на жизнь?

― Грандиозные! В зимние каникулы с четвертого января с папой едем отдыхать в санаторий. Потом пойду на курсы обороны, Лёша мне что-то присмотрел не слишком сложное, летом едем в Кисловодск к родне мамы, бабушкину могилку посетим, не были уже больше тринадцати лет. Я с мамой каждый год раньше ездила.

Лена помолчала, вспоминая счастливое время детства.― ещё планирую заняться углубленным изучением немецкого языка, всё забывается, когда нет практики.

― Хочешь в Германию поехать?

― Кто знает, может быть. А у тебя?

― Что у меня? ― не понял Игнат. Он с удовольствием наблюдал за Леной, слушал её и, похоже, не вникал в смысл беседы.

― Какие у тебя планы?

Игнат вздохнул.

― А я буду работать и скучать, ― подпустив в голос грусти, сказал Воронин.

― Почему? ― девушка остановилась, рассматривая голубую ель. Казалось, красавица все о себе знает, всех держит на расстоянии, позволяя дотрагиваться до себя только ветру.

― Надо говорить, по кому скучать, ― поправил Воронин.

― Хорошо, по кому ты будешь скучать? ― обернулась Лена.

― По одной очаровательной девушке, ― сделав многозначительную паузу, вымолвил Игнат.

― Мне жаль, что вы расстались. Что с ней? ― простодушно прокомментировала она.

Она подняла возле сосны упавшую веточку и нюхала место слома. Пахло сосной. Ей, по большому счету, не была интересна ни та девушка, о которой говорил Игнат, ни его переживания, просто надо было поддержать разговор. Лене очень нравились «заросли», которые таковыми не были. Они шли между сосен, забора, который огораживал территорию, видно ещё не было и Лене хотелось, чтобы сосновый лес не заканчивался.

― Надеюсь, ничего, ― продолжил Игнат.

― Почему ты не можешь с ней в Новогодние каникулы провести время?

― Она занята.

― Иногда надо соскучиться, чтобы ярче была встреча. И как ты намерен скучать? ― она сама взяла его под руку, чтобы не упасть, когда надо идти и смотреть в вышину.

― Поеду с друзьями на охоту или на зимнюю рыбалку. Родители улетают в Эмираты. Никогда не понимал их стремления пережить холода в жарких странах. Не знаю, как ты, а я люблю зиму. Она бодрит. И морозит.

Лена задумалась, любит ли она зиму и поняла, что не знает, у неё зимой всегда было чувство беспокойства. Косовы по очереди болели, она ухаживала и переносила простуду на ногах, а ещё почему-то всегда нужна была зимняя обувь.

― Лена, я сказал что-то не то? ― обеспокоился Игнат.

― Нет, извини, задумалась. Я не знаю, люблю ли зиму. Думаю, что точка зрения человека на погоду зависит от его работы. К примеру, курьер, почтальон или полицейский на посту мерзнут и не любят холода, а офисные работники, домохозяйки ― те нормально относятся.

― О, как глубокомысленно!

― О, как снисходительно!

― Я думал, ты тихоня, а тебе палец в рот не клади.

― Да, лучше не стоит, это негигиенично, ― засмеялась Лена.

За те десять минут, что она находилась в комнате одна, когда ждала прогулки, Лена приняла простое и мудрое решение. Она больше ни с кем флиртовать не будет, целоваться тоже, вскоре уедет, а там, в реальном мире, у каждого будет своя жизнь и всё, что здесь произошло, забудется.

Просто здесь колдовское место, изумительный воздух и чувства вызваны волшебством. А ещё Лена решила вести себя с мужчинами так, как всегда вела себя с Петей, без жеманства, непринужденно.

Игнат посмотрел на неё с удивлением.

Лена подняла брови. Она что-то не то сказала? А! Пусть думает себе, что хочет, в конце концов, они просто знакомые молодые люди.

Игната удивила та легкость, с которой Лена говорила сегодня с ним, словно не было страстного поцелуя вчера, словно он что-то упустил, какую-то малость.

Он что-то сделал или сказал не так?

Обычно томность в голосе, загадочные фразы, недомолвки девушки понимали и принимали его игру, стремились подыграть, готовы были показать, как он интересен, как необычен.

Они стояли на небольшой полянке. Снега было мало, лежал он тонким слоем, а между деревьев смог улечься только узкими полосками. Сквозь ветви деревьев, окружающих полянку, лучи полуденного солнца скользили и подсвечивали наст. Лена, подняв голову, любовалась открывшимся кусочком высокого неба и негромко стала напевать знакомую мелодию, а после закружилась в танце, понятном лишь ей. Никаких сложных и красивых па, всего лишь кружение в солнечном свете. Ей было легко, свободно и безопасно.

Игнат торопливо выудил мобильник из кармана и включил запись. Слегка шелестел ветер, и легко поскрипывал наст под ботинками танцующей тоненькой девушки в старенькой дубленке.

― Как замечательно! ― воскликнула Лена, останавливаясь. ― Я хотела бы всю жизнь прожить в таком месте!

Игнат выключил запись.

― А как же санаторий и Кисловодск?

― И они тоже. Пойдем, Игнат, нас потеряли. Мы с тобой договорились простить друг друга, и теперь Новый год встретим с чистой совестью!

― Лена, я хочу тебя поцеловать, ― сердито сказал Игнат, совершенно не понимающий, как вести себя с ней.

― Мне нравится с тобой целоваться, но губы на морозе совсем растрескаются, они и так-то не зажили, ― слегка отклонилась Лена, ― если только в щёчку.

― Ну, хоть так.

Он притиснул её к себе, не рассчитав силы, и она ойкнула. Игнат постоянно забывал, что девушка недавно выписалась из больницы.

― Извини, Игнат, я раненый боец, и не совсем здорова, ― покаялась искренне Лена.

― Это ты прости, я медведь, забываю, что тебе может быть больно.

― Вот и будем сейчас всю дорогу раскланиваться, ― рассмеялась Нега.

Они медленно возвращались с прогулки, в конце концов, оба довольные. Лена ― тем, что нашла как держать Игната на расстоянии, а он тем, что Егору точно ничего не перепадет, так как Лена нездорова.

Игнат рассказывал, как много приходится работать, чтобы люди в его фирме могли хорошо зарабатывать, сетовал, что нет преемника, и надеялся, что с Нового года начнет готовить себе замену. Лене было интересно послушать об обычном дне рядового олигарха, как она его назвала, а он засмеялся, и тут парочка услышала вскрик.

Они поспешили к дому.

17.

XVII. ПроисшествиеВаря сидела на земле, неловко опираясь на руки, одна нога была неестественно вывихнута.

― Бедняжка, что с вами? ― подбежала Лена.

― Что-то с ногой, неловко ступила. Игнат, помоги мне, ― у Вари лились слезы, тушь нарисовала на щеках дорожки.

― Зачем на шпильках в лес пошла? ― сердито спросил Игнат, помогая Варе подняться.

― Игнат, Варе надо помочь, ей больно, ― вступилась Лена.

― Забирайся на закорки. Лена, беги, приготовь бинт, только осторожно, не поскользнись.

― На закорки! ― возмутилась Варя, ― это унизительно!

― На руках я тебя не дотащу, ― почти грубо ответил Игнат.

Все эти попытки маман устроить ему достойную партию, безумно раздражали. Вот и сейчас, на самом деле случайность или Варвара специально подстроила?

Лена вбежала в холл, и остановилась. В углу появилась большая пушистая ель. Красавица стояла на крестовине, ещё не совсем отогрелась, ветки не до конца распушились, от неё пахло хвоей и морозцем. И сразу стало ясно, что Новый год вот-вот наступит, а чудеса случатся.

Лене стало искренне жаль, что загубили такую красоту: попользуются несколько дней и выбросят за ненадобностью. Она вспомнила «Прощание с новогодней елкой» Окуджавы, грустно пропела:

― «И в суете тебя сняли с креста,

И воскресенья не будет», ― погладила хвою и пошла в кухню.

Тамара Ивановна, кто же, кроме неё, мог там стряпать, оказалась дородной женщиной лет пятидесяти. Лена отрекомендовалась, коротко сообщила, что произошло, и что будет необходимо, и в этот момент вошел Егор.

Пока Тамара Ивановна доставала из шкафа медицинскую коробку, Лена попросила Егора встретить Игната.

Егор вышел на крыльцо, когда подходил Игнат с ношей на спине.

― Помочь?

Игнат сгрузил Варю на крыльцо. Девушка стояла на одной ноге, поджав другую.

― Идти можешь? ― спросил Егор у Вари.

― Нет.

Он подхватил её на руки и внес в дом, при этом Игнат предусмотрительно шире открыл дверь.

Егор не видел, как Игнат широко ухмыльнулся ему в спину.

Воронин не придавал значения всяким там приметам, но иногда всё же предпочитал не рисковать, от греха подальше. В то, что, если он внесет в дом девушку через порог на руках, они непременно поженятся, Игнат свято верил, и предоставил получить такое сомнительное удовольствие Егору.

Лену он бы внес, не задумываясь.

Он не торопился войти в дом: сейчас вокруг Вари начнется театральное действо по спасению и прочему, есть и кроме него кому похлопотать. Его родители занимали ближний гостевой домик, они всегда там останавливались, второй гостевой был для тёти и дяди, третий занимала Татьяна Ивановна, а в четвертом расположились Лилия-чертовка и Петя. Надо было ему раньше побеспокоиться, хотя откуда он мог знать, что Лена здесь будет?

Если бы у него была возможность, он бы заманил Лену к себе, не выпустил бы её и соблазнил. Судя по тому, как она целовалась вчера, ей ещё многое неизвестно.

Игнат ещё больше помрачнел, перебирая в уме сегодняшнюю их прогулку и разговор. Лена словно стену между ним и собой воздвигла. Уж не результат ли это её завтрака с Егором?

Егор внес Варю, усадил в кресло, помог снять сапоги. Лодыжка распухла.

― Надо ехать в травму, делать рентген, не приведи Господи, перелом. Вот зачем вы, женщины, носите такие сапоги? Это пытка какая-то, узкие, да ещё на шпильке.

Варя расплакалась. От обиды на Игната и от боли.

― Егор, вы можете договориться о машине? ― спросил Лена.

Он кивнул и пошел на улицу к Игнату, а Лена подала плачущей девушке увлажняющие салфетки и маленькое зеркальце.

― Варя, вытрите глаза, у вас тушь потекла.

― Спасибо.

― Мне жаль, что вы ногу подвернули, очень обидно, на празднике не потанцевать. Будем надеяться, что это всё же вывих. Я спрошу у Лидии Павловны, может, есть какой-нибудь старый теплый шарф, ногу укутать, без обуви будет холодно.

В холле собрались все Воронины, жалели Варю. Лидия Павловна пошла в свой домик, у неё был старый пуховый платок.

Игнат стоял возле своей машины, он чувствовал некоторую вину за грубость, поэтому уверил Егора, что отвезет Варю в клинику. Лидия Павловна попросила сына проводить её. Он скорчил за спиной матери недовольную мину, но пошел, не возражая.

― Игнатий, у тебя серьезно с Леной? Я вижу, как ты себя ведешь с ней и с Варей, ― спросила Лидия Павловна, беря сына под руку.

― Мама, мне тридцать три. Зачем ты привезла Варю, я ещё в прошлый раз тебе сказал, что она мне не интересна.

― Я помню. Я обещала Марине, что с её дочкой будет все в порядке, а теперь что я скажу?

― Правду: что она не интересует ни меня, ни Егора, что она шпионит за мной и побежала за нами с Леной следом, хотя её никто не приглашал. И она давно могла бы выйти за хорошего парня, если бы её мама не придумывала всяческие безумные планы в отношении меня. Варе пора стать нормальной девчонкой, а не куклой с манерами, сразу и муж найдется. Они довольно обеспеченная семья, так что не обязательно искать только богатеньких.