— Беременность на тебя явно хорошо влияет, — промычал муж в губы, когда мои шаловливые пальцы потянулись к его паху, — во время Ули ты такая же была?

— Неужели мой невозмутимый муж ревнует? — я хитро улыбнулась и прищурилась. Назар прав — мое либидо выросло настолько, что я стала напоминать озабоченную нимфоманку, у которой все мысли сведены к тому, чтобы оседлать своего мужчину. Иногда мне становилось стыдно, но ничего поделать с собой не могла.

— Ничего подобного, — он отстранился и легонько щелкнул меня по кончику носа, после чего подошел к шкафу за рубашкой, — просто проявляю интерес.

— Раз это просто интерес проявляешь, то отвечу, — наблюдая, как накаченное тело скрывалось под белой рубашкой, я села на кровать и потянулась за шёлковым халатом цвета серебра. — Всё было почти также.

— Почти? — он изогнул вопросительно брови, застёгивая запонки.

— Да, почти. Просто тебя рядом не было и приходилось страдать. Ты на работу?

— Мне нужно кое-что уладить, — Волков посмотрел на часы, — через несколько часов вернусь и отвезу тебя в студию, а потом поедем к врачу. Пока можешь собираться. Я позвоню заранее, чтобы ты была готова.

Я встала и, соблазняя незапахнутым халатом, прошла к мужу, чтобы положить руки на накаченную грудь и, невинно глядя в изумрудные глаза, проворковать:

— А может у тебя есть хотя бы полчасика времени на свою озабоченную супругу? — не разрывая зрительный контакт, начала расстёгивать пуговицы.

Назар с легкой улыбкой наблюдал за моими действиями и ничего не говорил. Но ровно до того момента, пока я не добралась до ремня на брюках. Как только мои руки коснулись пряжки, дыхание мужа стало более глубоким, и он подхватил меня под ягодицы, даря глубокий поцелуй. Я не заметила, как снова оказалась прижатой мощным телом к кровати.

— Полчасика для озабоченной супруги, говоришь? — протянул муж, прикусывая мою шею и сжимая чувствительную грудь. В ответ я только смогла простонать, улетая в океан блаженства, в котором все мысли были сосредоточены на опытных пальцах, которые игрались с моими сосками, тем самым скручивая внизу живота томный узел.

Закопалась пальцами в его волосы, извиваясь под жадными поцелуями, которые спускались все ниже и ниже, опаляя дрожащее тело горячим дыханием. Я предвкушала свою порцию удовольствия и недовольно скривилась, когда зазвонил домофон, а после телефон мужа.

— Проклятье, — процедил Волков прерываясь, и достал телефон, — что тебе? А подождать никак? Ладно, заходи.

Муж недовольно посмотрел на меня и начал застёгивать рубашку.

— Прикройся. Сейчас Боно зайдет, что-то ему нужно. Я постараюсь пораньше освободиться, и продолжим. Не дуйся, — он поцеловал меня коротко в губы и вышел из комнаты.

Я пару минут еще лежала в кровати, проклиная Рому за то, что лишил меня сладкого и, завязав халат, направилась в гостиную. Виновник моего недовольства сидел на кожаном диване и ковырялся в телефоне. Назара не было.

— Ты что такой задумчивый? — поинтересовалась я, заметив, что Боно обратил на меня внимание. Еще раз поправила халат и огляделась по сторонам, словно совершала нечто противозаконное.

Мне стало неловко с ним общаться после того, что между нами было. Наедине уровень дискомфорта взлетал до критической отметки. Только Роман вел себя непринужденно, словно ничего не произошло. Видимо, дело привычки. У него было много девушек, и переспать по дружбе для него пустяк.

— Да я тут кое о чем думаю, — загадочно протянул мужчина, косясь на вход, — ты мне можешь помочь, как женщина с хорошим вкусом?

Я удивлённо вскинула брови и тоже глянула на вход. Боно тем временем встал, подошел ко мне и заговорщически произнёс:

— Ты же знаешь, что я скоро встречусь с Никой? Я решил ей небольшой презент сделать, но не знаю, то выбрал или нет. Поможешь мне?

— Что ты там придумал? — спросила, с интересом разглядывая мужчину. Он, как обычно, выглядел безупречно: гладковыбритый, в своих любимых черных зауженных джинсах, в тон им рубашке и бомбере. Серые кошачьи глаза с каким-то детским восторгом смотрели на меня, когда их обладатель доставал из внутреннего кармана куртки бархатную коробочку бордового цвета.

— Так…и что это? — я кивнула на футляр, но не рискнула взять в руки.

— Короче, — Боно закатил глаза, — я купил ей серьги. Ты можешь примерить и сказать, как смотрятся?

— Давай я просто посмотрю и скажу. Зачем мерить? — предложила я.

— Мне надо померить. Я же должен увидеть, как они в деле смотрятся, — возразил Рома и открыл коробочку, — давай, малышка. Помоги мне по-братски. Я больше никого не знаю с хорошим вкусом. Пожалуйста, — он смотрел на меня, как кот из Шрека, и я не смогла ему отказать. Сыграла роль хвальба. Как и любой девушке, мне льстили слова о том, что я обладаю хорошим вкусом и никому, кроме меня, этот вопрос мужчина доверить не мог.

— Ладно, — сдалась я, — давай, надену.

— Я сам надену на тебя, не мешай, — Боно не дал мне в руки украшение и начал колдовать над моими ушами. Он довольно шустро вытащил мои старые сережки и вставил новые. Я сразу почувствовала их тяжесть, она неприятно оттягивала уши.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Подойдя к зеркалу, я хмыкнула. Думала, у Ромы со вкусом дела обстоят лучше.

— Ром, они же дешёвые и некрасивые, — скривилась я, разглядывая странные пусеты с коричневым камнем, которые бы и моя бабушка не стала носить. Почему такие тяжёлые?

— Ну, знаешь, у меня зарплата не такая, как у твоего мужа. На что хватило, то и купил, — хмыкнул Рома и сделал обиженное лицо, — а чё некрасивые-то?

— Да они с цирконом что ли, — я пыталась понять, из чего сделаны серьги. Банальщина, как на старуху. Коричневая круглая стекляшка и…серебро?

— Ну да. Циркон вроде. За полторы купил на рынке, — заулыбался Боно, вызывая у меня новую порцию недоумения. Он серьезно решил подарить девушке этот ширпотреб?

— Советую не позориться и подарить что-то существеннее. Вы не виделись год, а ты ей стекло, да ещё некрасивое такое хочешь подарить. Помоги мне это снять, тяжёлые, жуть.

Я попыталась снять серьги, но застёжка не слушалась. Рома не спешил мне помогать и в момент, когда я теребила серьги, в комнату зашёл муж. Он внимательно посмотрел на нашу парочку, а потом заметил мое покрасневшее ухо:

— Это что такое? Так сейчас модно?

— Это Рома своей девушке решил подарить, — пояснила я, — меня померить попросил.

— Не думал, что у тебя такие проблемы со вкусом, Боно. На каком рынке ты купил эту бижутерию? — Назар ещё раз покосился на мое ухо и улыбнулся, — выброси и не позорься. Сам будешь такое носить. У Ники даже уши не проколоты.

— Да? — Рома почесал затылок и пожал плечами. — А меня убедили, что это последний писк моды. Значит, обманули. Тогда хрен с ними. Короче, мне уже пора, давай сюда документы.

Он выдернул из рук Назара черную папку и быстро вышел из комнаты. Муж недоуменно посмотрел ему вслед и повернулся ко мне:

— Совсем от счастья ошалел, — пробормотал он и приблизился ко мне. Обнял меня одной рукой за талию, а вторую положил на живот.

Такое действие уже вошло в традицию. Мне не терпелось дожить до дня, когда малыш начнет пинаться. Хотелось увидеть глаза мужа, улыбку, когда он, положив вот так руку, получит сдачу в виде пинка маленькой ножки или ручки.

— У тебя, когда врач? — спросил Назар, наклоняясь к моим губам.

— К шести, — прикрыла глаза, наслаждаясь скромным поцелуем в уголок губ.

— Я вернусь к этому времени. Без меня никуда не ходи, поняла? — приказал он и собрался уже уходить, но вдруг резко остановился, серьезно смотря мне в глаза. — Ты точно не хочешь, чтобы я с тобой поехал в город?

— Назар, я хочу одна побыть там. Мы же с тобой говорили. Я возьму Олега с собой, — неуверенно пробормотала, замечая, как взгляд мужа начал темнеть.

— Я тебя услышал, — кивнул он и вышел из комнаты.

Он подозревал неладное, но поддавался мне. Перед свадьбой я просила давать мне свободу и не давить. Запретила вешать маячки и Назар выполнял данное слово, хоть ему было сложно принимать мое мнение.

Я не сразу поняла, что Рома так и не снял с меня серьги, которые никак не хотели расстёгиваться. Тщетно потратив полчаса на бесплодные попытки, я стала закипать. Ну, Боно, удружил. У меня уже уши болят от твоей бижутерии. Додумался девушке подарить такое недоразумение. Ох уж эти мужчины…

Я продолжала ругать Рому, когда мой телефон зазвонил. Посмотрев на экран, увидела неизвестный номер. Мне часто звонили заказчики, но после записки незнакомый вызов вызвал спазм в горле, и мне не хотелось брать трубку. Ко мне в двери начала стучаться паранойя.

— Слушаю, — спустя время я рискнула и приняла звонок. — Говорите, вас не слышно…

Глава 3


Назар


Она умолчала. Нагло лгала, пряча бегающие глаза и придумывала новые сказки, очередной бред, в попытках заговорить зубы, но не призналась в том, что Ильяс снова появился в нашей жизни. Я с трудом сдержался от того, чтобы закрыть жену дома и задать ей моральную трепку за обман. Ложь — вот что я никогда не мог простить и оказался в сложной ситуации. Ведь любимая женщина, мать моего ребенка, которая носит под сердцем еще одного малыша, погрузилась в пучину обмана. Скрыла от меня то, что Ильяс снова объявился. И я ломал голову, пытаясь понять мотивацию такого поступка.

Зачем? Чувства? Да ну…бред. Я видел, с каким трепетом смотрела меня Ками и был уверен в том, что она любит меня. Тогда что? Месть? Я вспомнил, как четыре года назад девушка грезила местью, хотела лично отомстить убийце своих родителей и вздрогнул. Нет…мать моих детей никого не будет убивать. Я не допущу этого и сделаю все для того, чтобы девушка никогда не пересеклась с Сафаровым.

Боно говорил, что у него все под контролем. Старался убедить, что возьмет Сафарова, как только тот объявится и назначит встречу. Роман сумел убедить в идеальности своей аферы даже Вадика и Олега, но только не меня. Я никому не доверял, потому что помнил, как Ильяс одного за другим уничтожал моих лучших людей и оставался неуязвимым. И выжил ведь, сукин сын, после взрыва. Он что, бессмертный что ли?

Меня напрягало происходящее и когда жена умолчала о записке, на следующий день собрал в кабинете офиса Вадика, Олега и хотел серьезно поговорить с Боно. Тот сам приехал ко мне домой за документами, но в офис сразу не поехал, списавшись на срочные дела. И сейчас майор задерживался, поэтому первую порцию гнева получил брат и правая рука Камилы. Их я не собирался щадить. Требовал тотальный отчет и усиление охраны, а также хотел собрать людей для того, чтобы незаметно самому поехать за женой в Казань. Отпускать ее одну, даже под наблюдением Боно я не хотел. Не доверял никому, кроме себя. Тем более, мы не договаривались, что Ками придется встретиться с Ильясом. Речь была только о его поимке.

— Где носит этого черта? — процедил я, нервно проверяя телефон и откинулся в кресле. — Позвони ему, Вадик.

— Успокойся, Назар. Он подъезжает. Не кипятись так, — Вадик пытался меня угомонить, но на всякий случай отступил в сторону от стола, — все под контролем. Ты же знаешь, что Боно можно доверять.

— Доверять? — я изогнул удивленно брови и наградил брата холодным взглядом. — Я ослышался? Ты сказал доверять? Кому? Тому, из-за кого моей жене всадили пулю в плечо? Или тому, кто упустил курьера с запиской? Не смеши меня! Я в этом маскараде больше не участвую. С этой минуты сам решу, что мне делать с Сафаровым. Кстати, ты узнал, кто стоит за нападениями на мои клубы?

— Не узнал, — поджал губы Вадик, — даже мои связи тут бессильны. Мне прямым текстом сказали, что ты приглянулся птице высокого полета.

— Что ты хочешь сказать? — я нахмурился.

— Боюсь, ты снова перешел дорогу кому-то из силовиков и просто так с тебя на этот раз не слезут.

Я не удивился. Что-то подобное и предполагал, когда неделю назад на многие мои точки стали совершаться налеты. Кто-то с особым усердием пытался перекрыть мне кислород, но кто за всем этим стоял было неизвестно. Сейчас Вадик подтвердил догадки и, если все действительно так, это сулит серьезными проблемами. Стоило отправить Камилу с дочерью к Малене, пока все не устаканится, и потрясти Боно, который имел прямое отношение к силовикам и наверняка был в курсе происходящего. Только чтобы парень заговорил, нужно было трясти очень хорошо и грамотно.

— Звони еще раз этому черту, говорю, — приказал я, — у меня к нему много вопросов.

— Кхм, — в дверях раздалось надменное покашливание, — кажется, кто-то уже соскучился по мне?