Сара Солвей - Азбука любви

Вот, к примеру, как-то летом на каникулах Салли подсуетилась и устроила нас обеих продавать огнетушители. От нас требовалось зайти в какой-нибудь магазин, и пока одна отвлекает продавца, другая устраивает небольшой пожарчик, который мы вместе тут же должны были затушить, демонстрируя при этом крайне высокую эффективность наших огнетушителей.

Мой отец загодя прознал о том, чем мы собираемся заняться, и по соображениям безопасности запретил мне ассистировать Салли. И хотя Салли все время говорила мне, насколько это весело и что я много теряю, в глубине души я все-таки была рада, что мне не пришлось с ней работать. Иногда меня просто пугает то, что она способна вытворить.

См.: Большое Дело, Грозное, Ивашку на Царство?! Секс.

На мой восьмой день рождения мама повела меня в Лондонский зоопарк. Там-то я и влюбилась в слонов. Я хотела везде ездить с ними, быть маленьким слоненком и никогда не расставаться с мамой-слонихой. Мне хотелось, чтобы люди говорили, какая я хорошенькая, и фотографировали меня, и чтобы папа-слон обнимал меня хоботом, поливал меня водой, мыл мне спинку и отгонял мух.

На следующий год за день до своего дня рождения я снова попросилась к слонам. Но мама мне не разрешила, сказав, что деньги не растут на деревьях. Но когда я вернулась из школы, к нам пришло уведомление из зоопарка. Если верить этому уведомлению, то получалось, что слониха из Лондонского зоопарка снесла яйцо специально нам на обед. Его должны были прислать как раз к моему дню рождения.

Жаль только, что на следующий день смотритель принес и оставил яйцо на крыльце как раз в те несчастные две минуты, когда мне пришлось отлучиться, а я, между прочим, ждала его целый день. Я принесла яйцо на кухню, а мама как раз собралась его готовить. Она даже рассердилась на меня за то, что я прозевала смотрителя, потому что непременно хотела сама отблагодарить его, ведь ему пришлось нести яйцо в такую даль.

Так было каждый год, пока мне не стукнуло пятнадцать. Я так и не смогла ни разу застать смотрителя зоопарка. А мама так ни разу и не смогла его отблагодарить.

Слоновье яйцо не похоже на простое. Белок на вкус как картофельное пюре, а желток никогда не бывает всмятку и слегка смахивает на большую круглую сосиску. Потом я сто раз ела сосиски с пюре, но все равно было уже не так вкусно.

См.: Респект Королеве, Респект Королеве Еще Раз.

Каждый раз, как только Брайан заметит, что я разговариваю с кем-нибудь в рабочее время, — жди выговора за сплетни и лишнюю болтовню, но почему если между собой треплются два мужика, то они непременно обсуждают что-то важное, а женщины могут только сплетничать.

См.: Бокс, Живой Блеск, Мужская Растительность, Чисто Женский Смех.

Меня волнует то, что в наше время все только и думают, что о сексе. Как-то я спросила об этом Салли, и на следующий день она мне рассказала историю про свою подругу-нянечку. Ее (подруги) престарелая матушка приехала к ней ночевать перед гинекологическим обследованием в больнице, где та работала. Она очень нервничала и уйму времени провела в ванной, готовясь к приему. Она хотела сверкать чистотой, потому что ни один мужчина еще не смотрел на ее «внизу», даже ее собственный муж.

Обследование прошло крайне удачно, но доктор прямо перед тем, как закончить осмотр, сказал ей: «Мне хочется особо поблагодарить вас за ваши воистину титанические усилия».

Потом подруга Салли и ее матушка обсудили между собой этот случай. Неужели он действительно заметил и настолько высоко оценил матушкину безукоризненную чистоту? В конце концов они отправились в ванную, чтобы посмотреть, какими лосьонами пользовалась матушка перед приемом.

Представьте себе подружкин ужас, когда она обнаружила, что ради доктора ее матушка покрыла лонные волосы зелеными «блестками». На следующий день у нее на работе все смеялись над матушкиным бобриком, который наверняка светился и переливался между раздвинутых ног, как новогодняя елка.

Мы с Салли тоже посмеялись, хотя я как-то очень скоро осеклась.

— А все-таки почему твоя подруга держала в ванной блестки? — поинтересовалась я, но Салли сказала, что я все воспринимаю слишком буквально.

Теперь мне жутко интересно, а вдруг она тоже пользуется блестками — ради Колина?

См.: Истинный Разврат, Секс.

Если бы только я была похожа на Гвиннет Пелтроу, в моей жизни вообще ничего плохого не происходило бы. Вот и все, что я хочу о ней сказать. Или почти все.

См.: Буфера, Типаж для Звезды.

Я не из тех, кто судит о людях только по внешности, но заметьте, как трудно бывает смотреть на толстую женщину и маленького щупленького мужичка рядом с ней без задней мысли о том, что у них, наверное, жестокий, нудный, а может, вдобавок еще и извращенный секс.

См.: Истинный Разврат, Секс, Удобные Штучки, Центнер Тяжести, Чудо-Запястья.

Часто я подолгу ждала божьего знамения. Пропуская мимо ушей увещевания монахинь, я считала себя божьей избранницей и боялась по рассеянности пропустить послание. А еще я каждое утро осматривала руки: не появились ли на них стигматы.

Знамение на меня так и не снизошло. И, я думаю, слава Богу. Представляете, как-нибудь, возвращаясь из клуба, вдруг узреть Вифлеемскую Звезду? Интересно, как бы вы рассказали об этом без риска отправиться в психушку? А что, если ваше знамение такое глупое, что люди над вами просто посмеются? Вот как над теми викторианскими историками, мистером и мисс Карлайль, которые полжизни провели в ожидании послания свыше. И когда знамение наконец явилось, они были просто вне себя от восторга. Всем своим друзьям, наверное, рассказали. И представьте себе, каково им было, когда до них со временем дошел его истинный смысл.

— Ешьте медленнее, — сказал им Господь.

См.: Амбиции, для Внутреннего Пользования, Призрачные e-mail-ы.

Я сказала Монике, что редко бываю где-нибудь по вечерам, и она пригласила меня к себе домой. Я думала, что там будем только мы с ней, но когда я туда пришла, то поняла, что попала на секс-вечеринку.

Это как передача Таппервера для отчаявшихся женщин, хотя мы не занимались «этим», и только под конец вечера речь зашла об «этом» непосредственно. Просто там можно было покупать много-много всякой ерунды, с которой удобнее «это» делать. Там были женщины, человек десять, и все старше меня. Одного возраста с Моникой. Мы сидели в кругу и передавали, иногда без единого слова, друг другу все эти штучки. Время от времени Моника обходила всех с подносом, на котором были печенья, намазанные хумусом[1] или паштетом, и наполняла бокалы сладким игристым вином.

Женщина, которая организовала вечеринку, была похожа на извращенку Мери Поппинс. Только все вроде как шло к концу, как она запускала руку в огромную брезентовую сумку и выуживала оттуда еще что-нибудь. Она раздавала нам дурацкие имена и заставляла играть во всякие игры. Я была Гленда Жи-Точкинс, Монику звали Венди Мастурби, а по соседству со мной оказалась Кончита де ла Ночес. Трудно было решить, как к кому обращаться: как обычно или по имени на табличке, которую прилепила нам на грудь эта женщина.

Мы с Кончитой де ла Ночес дошли до финала игры, в которой нужно было передавать друг другу гигантскую черную сосиску без помощи рук, зажимая ее при помощи одного только подбородка. Кончита явно жульничала, потому что передавала мне сосиску под углом, так что было очень трудно ее подхватить. Заметьте, что я очень обрадовалась, когда заняла почетное второе место, потому что Кончита выиграла эту сосиску, а мне досталась бутылочка соуса с запахом абрикоса, что в каком-то плане показалось мне несколько более полезным, чем главный приз.

Я ушла, когда женщина извлекла из сумки надувного мужика. Над одной его ногой пришлось поработать со степлером, после того как за нее зубками подержалась собачка, как не преминула заметить она. Воздух выходил из него со свистом, и мне не хочется говорить, через что его нужно было надувать.

См.: Ликерные Конфеты, Назови Себя, Удобные Штучки.

На следующий день в парке гулял маленький мальчик. Он был одет в полную форму английской сборной, как миниатюрный футболист. На нем были даже такие длинные гольфы, и бегал он вразвалочку, как это обычно делают мужчины, желая показать, что они в общем-то и не бегут никуда вовсе. А так, просто немного спешат.

Но тут он споткнулся и упал, и его лицо стало квадратным. Не только форма лица, но каждая маленькая его черточка. Особенно выделялся рот. Он превратился в дырку для писем посреди красного почтового ящика. Тело тоже одеревенело, и когда он поводил плечами, они превращались в прямые линии и двигались вверх и вниз, как лифт. Я видела, как мать попыталась поднять его с земли. Сначала у нее не получалось из-за того, что он был — сплошные острые края, но потом мальчик вдруг стал настоящей тряпичной куклой. Она подобрала его, посадила на скамейку и утешила.

Вот так — проще некуда. Я видела, как она его утешила. Еще секунду назад он плакал, а теперь уже показывал на собаку и смеялся.

Мне кажется, весь секрет в том, чтобы проплакаться. Иногда по утрам я просыпаюсь и понимаю, что плакала во сне, но я не могу проплакаться. И сразу такое чувство, как будто тонешь. Ты не острая и не квадратная. Один пустой контур, до краев заполненный тепловатой водой, которая все внутри обволакивает. И ты слишком полна этой водой, чтобы принять в себя что-нибудь еще, и слишком плотная, чтобы что-то из себя вылить. Вот это называется — печаль. Остальное — просто грусть, и надо посмотреть на смешную собаку, только и всего.

См.: Здесь Становятся Счастливыми, Испытание Болезнью, Цена Внимания, Я Вас Слушаю.

Единственный фильм ужасов, который мне понравился, мы смотрели в кино с Салли. Когда мы начали зарабатывать деньги, то взяли в привычку время от времени ездить на целый день в Лондон за покупками. Иногда мы успевали в кино на ранний сеанс. Однажды мне захотелось пойти на «Звуки Музыки» в кинотеатр повторного показа на Лейстер Сквер, но Салли каким-то образом взяла не те билеты, и в итоге мы оказались не там где надо, в соседнем кинозале.

Салли затащила меня туда, пообещав, что я смогу сбежать, как только смотреть станет и впрямь невмоготу, но домой тогда поеду без нее. Еще она добавила, что будет держать меня за руку, если мне будет страшно. Главной героиней была красивая девушка-фотограф, которая однажды увидела убийство через объектив фотоаппарата. Через некоторое время убийца, которого она видела тогда, стал преследовать ее в реальной жизни.

В тот вечер в кинозале произошла очень забавная вещь. Было такое ощущение, что все зрители в зале вдруг слились воедино. Фильм был не таким уж страшным, но все как один визжали, вцеплялись в сидящих рядом, как будто в знакомых, и в самом конце, когда убийца уже поднимался по лестнице, чтобы убить девушку, мы все хором что было сил закричали ей, чтобы она «обернулась и взяла пистолет». Ощущения были просто зашибись. Когда фильм наконец закончился, никто был не в силах подняться с места — все буквально валялись со смеху. После сеанса все бары в кинотеатре были забиты, потому что всем хотелось поделиться впечатлениями о том, что произошло.

Мы с Салли обсуждали фильм всю дорогу домой. Когда я проснулась на следующий день утром, то была в полной уверенности, что произошло что-то замечательное. Я ненадолго стала частью какого-то целого. Еще долгое время после этого жизнь — по контрасту — казалась мне излишне будничной и серой.

См.: Грозное, Житие, Творения Скульптора, Цена Внимания.

Волосы у меня очень черные и длинные. А на кончиках цвет еще гуще, как будто маленькие чернильные лужицы. Я могу так зажать локон между двумя листочками бумаги, что он к ним прилипнет, а потом только слегка надавить — и получится черная полоска. Я могу даже писать локоном. Иногда мне в книгах попадаются мои же пометки, о которых я и забыла. Один раз я даже в библиотечной книге оставила пометку. Если меня когда-нибудь на этом поймают, то я смогу написать объяснительную своими собственными волосами. Это единственное преимущество, которое есть у брюнеток перед блондинками.