– Об этом, наверное, писали, – вздохнула Марина.

– Ну да, в какой-то книге, – согласилась Надя.

– Как ты можешь! – воскликнула Маринка и демонстративно уставилась в окно.

Надя вздохнула, видимо, усовестилась, и дальше подруги ехали молча.

Очень скоро они увидели женщину с мальчиком – те неторопливо гуляли по аллее.

– Сейчас выйдем или подождем, когда они домой направятся? – спросила Надя. – Неудобно все же о таких вещах на улице говорить.

– Да? А потом вдруг они куда-нибудь денутся?

Когда Надя остановила машину возле аллеи, Марина выскочила первой.

– Подожди! Я сама начну, а то ты наговоришь! – еле успела поймать подругу за руку Надежда.

Они приблизились к маме с сыном, и Надя светло улыбнулась.

– Какой замечательный малыш, – присела она перед ребенком. Затем подняла голову и обратилась к молодой женщине: – А вы красивая… Давайте мы вас до дома довезем.

Незнакомка притянула к себе малыша и удивленно уставилась на двух странных женщин.

– С-спасибо, не надо… – пробормотала она. – Мы сами. Мы никуда не торопимся.

– Да не бойтесь вы! – воскликнула Надя. – Мы давно хотели с вами познакомиться!

Маринка икнула. С чего бы у подруженьки такие желания?

– Вы знаете Артемия? – неожиданно спросила Надя.

– Артемия? Знаем, – ответила женщина. И вдруг горько усмехнулась – Еще бы не знать! А вы кто?

– Мы? Мы его родные сестры. Сейчас вот… проезжали мимо кинотеатра, увидели, как вы с ним стоите. Вы потом ушли с ребеночком, а мы сразу к нему – кто эта красавица? А он… Да разве из него чего выведаешь? А мы уже придумали, что это его сынок! Нам-то с Машей – это вот еще одна сестра… Маша, улыбайся… нам-то так хотелось узнать, вдруг у нас и в самом деле племяшка появился? Артемий-то разве скажет… Правильно же я говорю, да, Маша? Это Маша. А меня… Меня Надей зовут.

Марина не могла проронить ни слова, зато Надя старалась вовсю. Она что-то лопотала, сюсюкала с малышом, сыпала комплименты его матери, и скоро молодая женщина растаяла.

– Меня Оксаной зовут, – произнесла она и добавила: – Чего ж мы на дороге разговариваем…

– Я и говорю – давайте я вас до дома довезу! – воскликнула Надя.

Оксана согласилась, и мальчонка радостно побежал к машине.

– Какая бо-осая! – таращил он глазенки. – У папы ма-аинькая, а эта бо-осая, да, мама?

– У папы тоже большая есть. Такая же иномарка. Помнишь, он нас в дельфинариум возил, к дельфинчикам?

Маринка сглотнула. Такая же, как у Нади, – это была машина Маринки. Они вместе с Надей и брали, чтобы одинаковые были. Только у Нади потемнее. Значит, Артемий на ее машине возил в дельфинарий… сына? Тут что-то не так. Надо разобраться.

– Этот мальчик… Он действительно сын Артемия? – спросила она.

– Иннокентий? – повернулась к ней Оксана. – Да. Артемий и в свидетельстве о рождении как отец вписан.

У Марины в горле застрял ком. Хорошо еще, что Надя все поняла и перетянула на себя внимание.

– Вот! Я ж говорю – мы так рады, просто слов нет, – защебетала она. – А мальчика, значит, Иннокентием зовут?

– Кеса! – важно склонил головку мальчонка и протянул ладошку Наде.

Та ухватила ручонку и тут же отпустила – нужно было следить за дорогой. Мальчишка так же важно протянул руку Марине.

– Кеса.

Маринка взяла его маленькую, теплую ладошку и улыбнулась. Надо же, сын Артемия!

– Мари… Мария, – осипшим голосом проговорила она. – А у тебя красивое имя.

– Так Артемий захотел, – недовольно поморщилась Оксана. – А я тогда еще его во всем слушалась. В рот ему смотрела.

– А теперь?

– Теперь я слушаюсь только себя, – невесело усмехнулась Оксана. – От вашего братца не приходится ждать ни помощи, ни защиты, а в рот я ему насмотрелась, довольно.

Марина опустила голову. Ей было стыдно за своего мужа. И все же… все же она до конца не верила, что Тема может быть каким-то… неправильным и вести себя не по-мужски.

– А где вы с ним познакомились? Он и не рассказывал про вас, – произнесла Надя. – Вы… вы его случайная встреча?

– Не знаю, – задумчиво промолвила Оксана. – Мне кажется, встречи вообще случайными не бывают, у нас с Артемием точно.

И она начала рассказывать… Будто бы и не Наде с Мариной, а вспоминая что-то свое, наболевшее…

Глава 4

После окончания института третий месяц работала в обычной поликлинике. Где каждый день уйма народа, на прием к узкому специалисту записываются за недели вперед, в коридорах нескончаемые очереди и где человек окончательно теряет всякую надежду на выздоровление. Больные были измучены, врачи – уставшие, и тут пришла молодая, горящая идеями Оксана. Ей хотелось помочь каждому, мечталось, что к любому пациенту у нее найдется свой подход, она станет не лечить, а излечивать, и вообще – здоровье всей нации теперь сосредоточилось в ее руках. Так ей казалось. Коллеги смотрели на нее с легкой иронической усмешкой: «Ну-ну, дай бог, чтоб запала хватило до первого отпуска». Больные же сразу выплеснули на Оксану все свои проблемы, не только болезни, но и размолвки с детьми, жалобы на маленькую пенсию и зверства ЖКХ. Она терпеливо выслушивала, прописывала лекарства, процедуры, стараясь лечить и тело, и душу. Насколько это было в ее силах.

Именно в это время к ней пришел симпатичный, серьезный мужчина самого интересного возраста. Оксана уже хотела приступить к осмотру больного, но мужчина, как оказалось, пришел вовсе не лечиться. У него даже не было карточки.

– Меня зовут Артемий Игоревич Беляев, – представился он. – Мне очень нужна ваша помощь.

– Рассказывайте, чем я могу помочь?

– Боюсь, что мой рассказ займет много времени, а у вас в приемной большая очередь, – замялся Артемий Игоревич. – Вы когда заканчиваете работу? Я мог бы вас подвезти до дома, и заодно мы бы обсудили мою проблему.

Оксана согласилась. После работы она сидела у него в машине, и он рассказывал, какая непростая ситуация сложилась в доме. Сам он по работе вынужден находиться в постоянных разъездах, а мать, у которой, кстати, больное сердце, часто остается одна. Артемия очень беспокоило ее здоровье. И каждый раз он уезжал с твердым намерением уволиться ко всем чертям. Но такую работу, как у него, было не так-то легко найти. На соседей надежда слабая, а больше родных никого нет. Ему бы хотелось устроить маму… нет-нет, не в дом престарелых, а в какой-нибудь пансионат, где следят за стариками и те живут там весело и радостно. Оксана не знала таких пансионатов. Но мужчина очень просил, его забота о матери трогала и… И она согласилась поискать, узнать, а потом, может, и помочь.

Оксана действительно старалась быть полезной. Она говорила со всеми знакомыми, с коллегами, даже бывших сокурсников обзвонила. Нашелся неплохой пансионат, но он не подходил Артемию – там стариков принимали на некоторое время, а потом возвращали домой. Артемию же надо было определить мать на долгий срок, вероятно, на всю оставшуюся жизнь матери, ведь никто не знает, сколько ему предстоит мотаться по городам и весям. Но лишь появится первая возможность, и он непременно заберет матушку к себе, само собой разумеется.

И снова начались поиски. Теперь нашелся интернат для престарелых. И вот это было то, что надо. Однако возникла проблема – надо было уговорить скромную старушку Веру Даниловну согласиться туда переехать. И снова помогала Оксана. Она объяснила женщине, что при такой болезни нельзя оставаться одной, надо подумать и о сыне – он так беспокоится… Ой, что она только не говорила. Вера Даниловна согласилась. Но только однажды, когда Оксана помогала собирать ей вещи, горько проговорила:

– Это не Темушка меня туда поселяет. Это жена, змеюка.

Оксана насторожилась. Она уже успела привыкнуть к Артемию, все это время они встречались почти ежедневно… Да что там, она влюбилась в него по уши. Но ни о какой жене не слышала. Она даже не знала, что Артемий женат.

– Да, моя хорошая, – вздохнула Вера Даниловна. – Он у меня долго не женился. До тридцати двух годков мы с ним вместе жили. Я даже боялась, что он так и останется бобылем. Но… женился. Да быстро так – пришел домой и рассказал, что расписался и с квартиры съезжает. Я даже на свадьбе не была – его жена не захотела. А она у него из богатых, к чему ей бедные родственники.

Как оказалось, после женитьбы Артемий очень изменился. Жена буквально согнула его в бараний рог. С матерью встречаться не позволяла, детей рожать не собиралась, а бедного Темушку заставляла только горбатиться. И вот этот интернат… это, конечно, ее проделки.

Оксана была ошеломлена. Но как женщина влюбленная не спросила: а отчего же бедный Темушка не бросит такую мерзавку? Вернулся бы к матери и зажил бы как прежде, девушек хороших вон сколько! Нет, она сразу же прониклась к нему жалостью, и… ее любовь вспыхнула с новой силой.

Веру Даниловну отправили в интернат, а Артемий стал встречаться с Оксаной в квартире матери. Целый год Оксана летала на крыльях. Она любила, была любима и верила, что вот-вот ее Темушка уйдет от своей грымзы и у них будет прекрасная семья! Оксана родит двоих, а может, и троих деток, а помогать им будет Вера Даниловна. Конечно же, они заберут ее из этого приюта.

Когда она узнала, что беременна, радости ее не было предела. Ну вот, теперь-то любимый не станет тянуть с разводом. И если его жена не хотела ему родить наследника, то Оксана готова подарить ему счастье.

Реакция Артемия была ужасной. Он устроил такой скандал, от которого у Оксаны заболела голова и даже заныло где-то в груди. Артемий кричал, что ребенок сейчас ни к чему, жену он бросить не может, потому что останется без штанов и Оксана первая его бросит. Он кричал… В общем, Оксана поняла: ребенок, кроме нее, никому не нужен и самое время от него избавиться.

Она не избавилась. Просто решила, что родит для себя. Да и Вера Даниловна ее поддерживала. Оксана теперь одна проживала в ее квартире, на выходные забирала пожилую женщину к себе, и вместе они мечтали, каким вырастет их мальчик. Или девочка.

Артемий вернулся. Он пришел забирать Оксану из роддома. Притащил охапку роз, сказал, что был неправ, а главное, умилялся их сыну. А что для матери более желанное, чем отец, который не сводит глаз со своего ребенка? Он даже сам выбрал имя мальчика.

– Это будет Иннокентий! Гордое, серьезное имя, – заявил он и вдруг признался: – Я хотел, чтобы меня так звали.

Однако даже рождение сына не заставило его уйти из прежней семьи. Но Оксана теперь и не настаивала. Ей иногда помогала Вера Даниловна, но она все равно справлялась с трудом и, честно говоря, заботиться еще и об Артемии у Оксаны не хватало сил. Ей бы отоспаться. Папаша же бывал наездами, сначала по два-три раза на неделе, а потом все реже и реже. Очень скоро он и вовсе остыл к наследнику, хотя мальчонка сильно привязался к отцу. Оксана сначала звонила, просила приехать, потом стала звонить реже. Зачем, если все равно не приедет? Вскоре она решила: не надо им никакого отца, но алименты пусть платит. В конце концов, должны же у взрослого мужика быть какие-то обязательства! Мать он сбагрил в интернат, сына бросил! И Оксана подала на алименты. Артемий был неприятно удивлен и даже на суде заявил, что теперь он работать будет… по своему состоянию здоровья. А поскольку у него здоровьице весьма слабое, то… В общем, рассчитывать Оксане особенно не на что. Она и не рассчитывала.

Так бы все и продолжалось, если бы не… Вера Дмитриевна написала завещание. Стала чувствовать себя неважно, вот и написала. Да не на сына, как тот рассчитывал, а на внука – на Иннокентия Артемиевича Беляева. И сочла нужным тому сообщить. Вот это было ударом. Теперь Артемий буквально каждую неделю посещал мать, нагруженный продуктами и какими-то мелкими подарками. Он даже купил ей путевку в местный дом отдыха. Но мать решения своего не меняла. Тогда Артемий стал осаждать Оксану. Он твердил, что его чувства вспыхнули с новой силой, он разведется, да он почти на грани развода! И пусть он останется без штанов, и пусть его жена на себе волосы рвет, зато у Артемия появится настоящая семья!

Он говорил, говорил, говорил… Только Оксана ему больше не верила. Да и что она могла сделать? Уговорить Веру Даниловну, чтобы та переписала завещание? Женщина и сама может им распорядиться по своему усмотрению, к тому же… Вера Даниловна запросто может еще создать семью. Потому что возле нее уже который год крутился тайный воздыхатель, о котором знал весь интернат. Да и чувствовать себя она стала гораздо лучше. Вера Даниловна уже примирилась с проживанием в интернате и лишь изредка печально говорила Оксане:

– Плохо не то, что я сейчас здесь. Тут тоже великолепные люди. Обидно то, что я столько лет потратила на воспитание эгоиста.

И Оксана была с этим согласна.

– Вот так, – закончила свой рассказ молодая, красивая женщина.

На заднем сиденье посапывал маленький Иннокентий, машина стояла возле какого-то парка, а Надя и Марина просто молчали. На Марину было страшно смотреть. Все, что сейчас она услышала, казалось, рассказывалось о каком-то неизвестном человеке. Это был не Артемий.