Маша Драч - Девочка для Беса

EPIC COVER | ''Paint It Black'' by Hidden Citizens (Reawakenings Vol.2)

У меня горели лёгкие. Казалось, что в грудь зашили раскалённый камень и теперь он сжигал все мои внутренности, плавил кожу, ткани, вены, капилляры. Горло драло от бесконечных рваных вдохов. Морозный холод проникал в глотку, сталкивался с огнем в груди, давя на ребра. Ноги ныли, особенно, ступни, но я бежала вперед, не нарочно царапая ветками голые руки, шею и щеки.

Я слышала жуткий собачий лай, они были неподалёку и это заставляло меня ускоряться. Но надолго моих сил всё равно не хватало, поэтому я замедлялась, затем снова слышала лай и снова бежала быстрей. Белое воздушное платье, которое я надела на празднование своего девятнадцатого дня рождения в караоке-баре, путалось меж ног, цеплялось за сухие ветки, препятствуя моему движению. Пришлось разодрать подол и бросить его в кусты. Ноги были обнаженными выше колена. Холодный ветер кусал кожу, коленки немного покалывало, но я продолжала бежать, удивляясь тому, что меня хватило на такой большой отрезок пути.

Волосы цеплялись за всё подряд, но их я вот так просто содрать со своей головы никак не могла, как сделала это с платьем. Приходилось терпеть и сдавленно шипеть, когда добротный клок оставался на очередной скрюченной ветке дерева.

Если бы я не ринулась в лес, то они давно б догнали меня. Сели в свои машины и через метров сто уже скрутили. А так… Тут не каждый человек пройдет не то что автомобиль. Страх перед лесными жителями отсутствовал, я куда больше боялась тех, кто стремился словить меня. Сердце одержимо барабанило в груди, отдаваясь болезненной пульсацией в висках и затылке.

Наскочив на какой-то камень, я упала на сырую землю и ощутимо забила себе колени и левый локоть. Несколько секунд я никак не могла заставить себя подняться, из-за чего по щекам скользнули горячие злые слёзы. Я злилась на свое бессилие, проклиная весь мир за то, что мне нужно убегать непонятно куда, будто лань какая-то, за которой гонится стая волков.

Поднялась, пробежала несколько метров и снова упала, оцарапав себе щеку. Во рту помимо солоноватого вкуса слёз, почувствовался металлический оттенок. Это была кровь. Кажется, я прикусила себе щеку изнутри.

Лай проклятых собак заставил меня быстро вскочить и побежать дальше. Меня начало пошатывать. Я задыхалась от собственных судорожных вздохов. Перед глазами всё плыло и покачивалось. Нужно собраться с силами! Я не должна достаться ему, как какой-то чертов трофей или диковинная игрушка, которая будет его развлекать по вечерам.

Меня начало всю лихорадить. Еще бы! Босиком да по сырой холодной земле! Лай собак внезапно прекратился. Звенящая тишина обрушилась на меня, затопила пространство вокруг, неприятно коснулась плеч. Неужели сдались? Неужели решили оставить в покое?

Я остановилась, потому что ноги наотрез отказались мне подчиняться. Коленки подгибались, дрожа от перенапряжения. Я ухватилась за сук здоровенного старого дерева, чтобы не упасть и согнулась пополам, судорожно дыша. У меня больше нет сил. Желудок неприятно сжался. Кажется, меня сейчас стошнит.

Треск сухих веток эхом раздался где-то позади меня. Я вздрогнула и путаясь в собственных ногах поплелась вперед, но снова споткнулась.

- Попалась! – горячее дыхание неожиданно обожгло мою шею.

Сильные руки больно схватили меня за плечи, не позволяя в который раз упасть. Я попыталась отстраниться, но это уже было бесполезно. Никто меня теперь не отпустит.

- Говорил же, что моей будешь. Зачем убегать? – в низком голосе отчётливо ощущалась насмешка.

- Пустите! – я брыкнулась, но и эта моя попытка увенчалась неудачей.

- Мёд мой, не бывать этому, - руки сильней сжали меня, оторвали от земли.

Я что-то кричала, продолжала пытаться выбраться из стальных тисков навязанных объятий, но ничего не изменилось, только голова сильней закружилась, а лес быстрей закачался у меня перед глазами. Затанцевали черные точки, они начали стремительно увеличиваться, пока не образовали одно сплошное черное полотно, а глухой шум не залил уши. Кажется, такое состояния принято считать потерей сознания. Я хотела бы навсегда потерять это проклятое сознание, чтобы никогда больше не видеть его. Не видеть Беса.

Несколько часов назад…

- Почему ты такая испуганная? – вдруг поинтересовалась Рита, внимательно рассматривая меня, будто на моем лице вдруг появился третий глаз.

- Я не испуганная, просто волнуюсь немного, - глубоко вздохнув, отвечаю.

- А почему волнуешься? На сцену уже не в первый раз поднимаешься. Публика у нас хорошая, воспитанная. Отработаешь свой репертуар, потом я уже пойду. Тебе за смену заплатят больше, всё-таки в свой день рождения вышла. Тебе Бульба вон выходной на завтра дал. Сможешь сегодня ночью где-нибудь отпраздновать и спокойно потом выспаться. Чего уж тут волноваться? – Рита посмотрела на себя в зеркало, взбила рукой пышную светлую шевелюру и послала своему же отражению воздушный поцелуй.

- А если снова объявится этот загадочный поклонник? – я нахмурилась при одной мысли об этом человеке.

- Ну, вообще-то, он еще ни разу не объявлялся. Тебе просто передавали от него цветы. Что тут такого? Нравится человеку то, как ты поешь, разве это преступление? Или ты зря учишься в своей консерватории? Данные есть, навыки тоже присутствуют. А вдруг ты завтра станешь популярной певицей? Тогда-то поклонников будет столько, что охрана только то и станет делать, что отдирать их от тебя, - Рита заулыбалась и села за свой небольшой туалетный столик.

- Но я даже не знаю, кто это. Никто не знает. Такое ощущение, будто раскрытие его личности сродни какому-нибудь тяжкому преступлению. Меня пугает неизвестность. Я здесь не для того, чтобы поклонниками обзаводиться, а, чтобы работать и получать за это деньги, - я обхватила себя руками. Вдруг так зябко стало, хотя наша маленькая комнатушка, которую Бульба – администратор караоке-бара – сделал гримеркой, хорошо отапливалась.

- Прости, подруга, но всего предусмотреть невозможно. Ты у нас девка видная, неудивительно, что кто-то заприметил. Я бы на твоем месте ходила с гордо поднятой головой. Под конец каждой твоей смены тебе приносят огромный дорогущий букет роз. Значит, поклонник твой, человек состоятельный. А в наше время только такие люди и нужны.

Я бы очень хотела быть похожа на свою напарницу. Взрослая, симпатичная, а главное – бесстрашная. Ее практически невозможно запугать, сама кого хочешь напугает, если понадобится. Я же не могла вот так спокойно относиться к тому, что кто-то постоянно, как правильно подметила Рита, после каждой моей смены присылает букет роз. Когда это случилось в первый раз я даже обрадовалась. Первый букет, полученный от зрителя. Потом был второй раз, потом третий, четвертый, пятый… Так уже длилось где-то месяц.

Мы с Ритой пытались выбить хоть какую-нибудь правду из Бульбы, но он усердно молчал, а потом признался, что не велено говорить. Вот после этого я и начала опасаться своего поклонника-незнакомца. Отказывалась от букетов, но мне всё равно продолжали их носить и с каждым разом букет становился всё больше и больше, пока уже Бульба как-то в гримерку не внёс целую корзину.

Ко мне никто не приставал, не делал мерзких предложений. Просто цветы. Но эта настойчивость начинала по-настоящему пугать. Я говорила Бульбе, чтобы он передал клиенту, что я букеты больше брать не буду, но ничего не изменилось. Все, кто работал в караоке-баре удивлялись тому, как я себя веду. Цветы и цветы, что тут такого? Заведение у нас приличное, охрана имеется. Никто никого ни к чему принуждать не станет. Тут люди просто отдыхают, а не ищут утеху на ночь.

Я и сама уже пыталась успокоить себя, но всё равно сердце не на месте было. Хоть пиши заявление и уходи с работы. Только вот я дорожила этой работой, дядюшка меня сюда едва сумел пристроить, как-то через своих знакомых договорился. Да и материальное положение у нас сейчас не самое хорошее. У дядюшки возникли какие-то проблемы с бизнесом, поэтому я приняла решение, что пора бы начать самой зарабатывать, чтобы иметь возможность хотя бы оплатить свои расходы. Но если вся эта ситуация с поклонником не разрешится, то, наверное, всё-таки придется написать заявление об уходе.

- Всё не хмурься, - Рита поднялась со стула, подошла ко мне и приобняла за плечи. – Я тебя в обиду не дам. Раз уж так пугает тебя всё это, то просто не бери эти веники и не проси Бульбу вернуть их. Игнорируй. Раз принесут, второй, а потом перестанут, если никакого отклика с твоей стороны не возникнет. Хорошо? – Рита пригладила мои волосы. – Кира, ты такая красивая девочка и чем старше будешь становиться, тем больше поклонников у тебя возникнет. Это же мужики! Они любят красивых и молоденьких. Что уж с них взять? Сегодня твой день, несмотря на то, что приходиться проводить его на работе. Ты в таком великолепном платье, ну прям царевна. Выйди, осчастливь нашу публику и постарайся не нервничать. Ладно?

- Попробую, - я улыбнулась, неотрывно глядя в изумрудные глаза Риты.

Она хорошая женщина. С первого дня, как только я устроилась сюда работать, она подбадривала меня и поддерживала. Я знала, что она заботиться обо мне только из уважения к моему дядюшке. Он ей когда-то давно помог определить тяжело больную мать в хорошую больницу. И всё же, я была благодарна Рите за то, что она старалась меня успокоить.

Свет софитов уже привычно слепил глаза. Так всегда бывает первые несколько секунд, потом привыкаешь, правда, ничего дальше небольшой круглой сцены не видишь, только силуэты, сидящих в зале гостей. Несмотря на то, что я немного переживала, это никак не влияло на мою работу. Голос ни разу не дрогнул, не было ни одной фальшивой ноты.

Конечно, потом после выступления немного дерёт связки, потому что приходиться петь не одну или две песни, а где-то с десяток. Но в целом, мне нравилось то, что могла зарабатывать с помощью любимого дела.

После завершения выступления, я промокнула салфеткой свой влажный лоб и быстро сошла со сцены. Хотелось жутко пить. Я практически уже дошла до гримерки, когда меня внезапно взял за руку Бульба. Он уже держал очередную корзину с розами и какую-то маленькую бархатную коробочку.

- Не нужно, - я отрицательно покачала головой.

- Мне велено передать, - администратор протянул коробочку.

- Нет, - я увернулась от подарка, будто от открытого огня.

- Кира, - шикнул Бульба. – Бери. Не играйся со серьезными людьми.

- Я ни с кем не играю, но мне это не нужно.

- Что тут уже произошло? – к нам подошла Рита. – Зачем девочку за руки хватаешь? – подруга освободила меня.

- Вы тут все сговорились? – Бульба был тучным мужчиной с вечно красными щеками, которые сейчас стали багровыми от возмущения. – Бери, у меня нет времени нянькаться с вами, - он всучил подарки Рите и быстро ушел.

- Нервный какой, - Рита поставила корзину с цветами на пол и открыла бархатную коробочку. – О! Дорогуша, а твой поклонник решил прибегнуть к тяжелой артиллерии, - напарница продемонстрировала мне золотой браслет, украшенный россыпью блестящих рубинов. – Тут еще и записка есть. Держи, не стану же я ее читать.

Я не решалась брать записку, но всё же переборов себя, взяла ее дрожащими пальцами и раскрыла.

- Что там? – полюбопытствовала Рита.

- «Грациозна как лань. Твой голос слаще вкуснейшего в мире мёда. С Днем рождения», - прочитала я.

- Ну всё, - подытожила Рита. – Зацепила ты мужика, причем не на шутку.

- Мне всё равно, - я отдала записку Рите и ушла в гримёрку.

- Кир, ты чего? – подруга зашла вслед за мной, отставив корзину с цветами в самый угол комнатушки.

- Ничего, - я села за свой туалетный столик и нервно провела пальцами по волосам. – Можешь забрать себе, я не обижусь, честное слово. И цветы, и браслет – всё забирай себе.

- Спасибо, конечно, - Рита медленно подошла ко мне и оставила коробочку с украшением на столе. – Но и мне это не надо, всё-таки тебе подарок адресован. Цветы цветами, но эта цацка, - она кивнула в сторону браслета, - дорого стоит. Может, тебе не следует рубить с плеча? Кто сейчас в наше время вот так просто дарит женщинам такие роскошные украшения?

- Просто – никто, и в этом вся проблема, - я выразительно посмотрела на Риту. – Если этот мужчина хочет подкупить меня и таким образом расположить к себе, то плохую тактику выбрал. Я – не вещь и уж тем более не проститутка.

- Ладно-ладно, не горячись. Я тебя поняла, но не знаю, поймет ли это твой поклонник.

- Мне всё равно, - я скрестила руки на груди.