Барбара Картленд - Династия любви

– Я думала вы разбудите меня, мисс Стивенс, – сказала она.

– Боюсь, я проспала, – ответила Тила. – Но мы покатаемся сразу же после завтрака, а потом я покажу тебе следующую комнату.

– С историями?

– Да, я расскажу тебе много историй.

По пути в конюшню Тила думала, что, несмотря на ночной разговор, Клинт Викхэм, наверное, отправился на утреннюю прогулку. Она вспоминала о вчерашнем, как о некоем наваждении, порой ей казалось, что все это просто сон и на самом деле ничего подобного не было.

Приходил ли он к ней в спальню? Сидел ли у нее на кровати и умолял стать его любовницей? Ей нелегко было произносить это слово даже про себя, и она не со всей определенностью понимала, что оно значит. Она знала его из книг, где в жизни королей и знатных рыцарей наравне с женами существовали многочисленные любовницы, но никогда раньше так долго не раздумывала над его значением.

Также из книг Тила почерпнула сведения о том, что женились короли обычно ради расширения границ государства или заключения перемирия, а любовницами становились женщины, которых они любили. Король не давал своей любовнице корону, он дарил ей свое сердце. И для любящей женщины этого было достаточно.

«Но принадлежать мужчине без благословения церкви? Это же грех!» – ужаснулась Тила.

Она вспомнила случай, происшедший много лет назад в деревне. Молодая девушка вернулась из Лондона; она ждала ребенка, про которого говорили, что он будет незаконнорожденным. Об этом рассказали матери Тилы, и та была потрясена и расстроена, что такое могло произойти среди их подданных. Девушку все избегали, никто не общался с ней. В конце концов она покончила с собой, бросившись в реку с моста.

Тила тогда была совсем маленькая, но она слышала, как перешептывались между собой служанки, и из их разговоров поняла – это единственное, что оставалось той девушке. Тиле все это показалось жестоким, и она пожалела, что не смогла поговорить с девушкой до того, как та убила себя. Она запомнила тогда выражение «незаконнорожденный ребенок», хотя не совсем понимала, что оно значит. В деревне таких детей называли проще – «байстрюк». Этого слова Тила тоже не понимала.

Она знала, когда мужчина и женщина женятся, потом через какое-то время у них появляется ребенок. Но как это происходит, она не представляла. Она догадывалась, что если бы позволила Клинту Викхэму любить ее так, как он этого хотел, то ребенок мог бы появиться и у нее. И тогда ей пришлось бы закончить свою жизнь подобно той бедняжке из деревни – прыгнуть в реку.

«Не следует даже думать о подобных вещах!» – одернула себя Тила.

Она честно старалась забыть о том, что случилось прошлой ночью. Но ее попытки оказались тщетными. Она постоянно ощущала прикосновение его губ к своей руке, и это событие невольно овладевало ее мыслями.

«Как было бы прекрасно, если б так же ласково он поцеловал меня в губы», – вдруг промелькнуло в голове.

Силясь избавиться от наваждения, Тила тряхнула головой и увлекла Мэри-Ли за собой в конюшню. Там они выбрали лошадей для прогулки. Тила взяла жеребца, на котором каталась прошлым утром. Она предпочла его, потому что он заставлял ее сосредоточиться на дороге, а это поможет ей забыться и не видеть перед собой каждую минуту лицо Клинта Викхэма, озаренное лунным светом.

Они быстро скакали по равнине. Вскоре показался лес, но сегодня Тила не почувствовала волшебства. Вместо Хиласа и пения русалок она слышала голос мистера Викхэма и чувствовала на себе его умоляющий взгляд.

С огромным трудом она извлекла из глубин памяти несколько историй о храбрых рыцарях и драконах, чтобы рассказать Мэри-Ли. Но почему-то рыцари в изложении Тилы выглядели, как Клинт Викхэм, а принцесса, падающая в объятия рыцаря, благодарная ему за вызволение из лап дракона, – как она сама. Роль дракона в сказке, как это ни странно, тоже досталась Клинту Викхэму.

– Это не очень хорошая история, – пристыдила ее Мэри-Ли, дослушав сказку до конца.

Наконец они повернули обратно. Они решили подъехать к Ставерли через центральный вход и теперь медленно следовали по парку. Неожиданно из тени деревьев возникли двое мужчин.

– Привет! – сказал один. – Эта малышка с тобой – случайно не девчонка Викхэма?

Он говорил с сильным американским акцентом, и, изучающе посмотрев на него, Тила поняла – мужчина ей чем-то не нравится. Она почувствовала некую опасность, исходившую от этих людей, и практически не думая ответила:

– Нет, это не она. Эта молодая леди – подруга мисс Викхэм.

– Это правда? – в голосе американца слышалось разочарование.

Мэри-Ли удивленно посмотрела на свою гувернантку. И прежде чем ребенок успел что-нибудь сказать, Тила поспешно бросила:

– Поехали, скорее! Я покажу тебе мост!

Мэри-Ли не нужно было уговаривать, и они быстро сорвались с места. Лишь когда они отъехали на значительное расстояние, Тила обернулась. Мужчины стояли на дороге лицом к Ставерли и, видимо, обсуждали дом. От них действительно исходила явная угроза. Сразу припомнились все эти рассказы о похищениях детей богатых бизнесменов с цепью получить выкуп. Тила не хотела пугать Мэри-Ли, но чувствовала, что должна защитить девочку.

Оставив лошадей в конюшне, они проникли в дом с черного хода, чтобы американцы не заметили их. Миновали длинные, запутанные коридоры и вошли в холл.

– Беги наверх, дорогая, – велела Тила, – и попроси Эмили помочь тебе переодеться.

– А вы что, со мной не пойдете? – удивилась Мэри-Ли.

– Мне надо зайти в библиотеку, чтобы найти книгу, которую я хочу тебе показать, – ответила Тила. – Там очень интересные истории и много разноцветных картинок.

Этого было вполне достаточно, дабы заинтриговать малышку.

– Мисс Стивенс, поспешите! – умоляюще произнесла она. – Тогда мы успеем почитать до обеда.

И она бегом помчалась наверх.

Как только она исчезла на втором этаже, Тила спросила у лакея:

– Где мистер Викхэм?

– Он в кабинете, мисс.

Тила поспешила туда в надежде застать его одного. Она на миг остановилась у двери, прислушиваясь, не доносятся ли из комнаты голоса, потом постучала и вошла. Клинт Викхэм сидел за столом и что-то писал, поэтому не сразу поднял голову. Потом, увидев, кто находится у него в кабинете, встал. Тила приблизилась к столу, с удивлением отметив про себя, что стесняется посмотреть на него.

– Ты очень красива сегодня утром, – тихо молвил он.

– Мне… необходимо… что-то сказать вам, – запинаясь, пробормотала она.

Она подняла глаза и заметила на его лице свет радостного ожидания. Он, наверное, надеется, что она пришла сообщить ему о перемене своего решения.

– Это касается Мэри-Ли, – торопливо уточнила она. – Мне кажется, она в опасности.

– В опасности? – воскликнул Викхэм. – Почему?

– Там в парке мы встретили двух американцев, – объяснила Тила. – Они спросили у меня, не ваша ли это дочь вместе со мной.

– И что ты им сказала?

– Я сказала, что это ее подружка, которая гостит в Ставерли.

Клинт Викхэм улыбнулся:

– Ну до чего же ты сообразительна!

– Я… я боюсь, – проигнорировала его похвалу Тила. – Может, они хотят… похитить Мэри-Ли.

Викхэм посерьезнел, потом вздохнул:

– Я думал, здесь, в Англии, такие вещи не происходят. К ней приставлена бессменная охрана – будь она на ранчо или в Нью-Йорке. За ней круглосуточно присматривают.

– Может, эти люди… следуют за вами… через всю Атлантику, – предположила Тила.

– Да, наверное, – согласился Клинт Викхэм. – Это одно из наказаний, которые приносит богатство.

– И что же… нам делать теперь… с Мэри-Ли? – тревожилась девушка.

– Нам? Это верно сказано, – кивнул он. – Мы должны быть вместе, и ты понимаешь, что я полагаюсь на тебя.

– Я сделаю все… что вы мне прикажете, – ответила Тила.

Потом, испугавшись, что он может неправильно ее понять, прибавила:

– Мы не можем пугать Мэри-Ли.

– Нет, конечно же, нет, – молвил Клинт Викхэм. – Я организую охрану вокруг дома, а когда вы поедете кататься на лошадях, с вами будет конюх с заряженным револьвером.

– Я думаю… мне тоже не помешает оружие, – заявила девушка.

– А ты умеешь стрелять?

– Отец научил меня, еще в детстве.

Мистер Викхэм подошел к столу и открыл ящик.

– Это один из моих любимых, – заметил он. – Я не думал, что взял его с собой, и был удивлен, обнаружив его среди бумаг, в английском столе, в английском доме.

Это был совсем маленький револьвер. Меньше, чем все виденные Тилой до сих пор. Клинт Викхэм протянул ей его и маленькую коробочку с пулями.

– Надеюсь, тебе не придется им воспользоваться.

– Я тоже на это надеюсь, – искренне ответила девушка. – Не могу представить, чтобы нечто подобное случилось в Ставерли.

– Я тоже, – поддержал ее Клинт Викхэм. – И я виню себя за то, что не принял мер предосторожности раньше.

В его голосе слышались одновременно злость и досада.

– Вам… не надо волноваться… – утешала его Тила. – В Англии… очень редко кого-нибудь похищают.

– Я не хочу, чтобы моя дочь стала исключением, – грустно усмехнулся американец. – И спасибо тебе, моя дорогая, за то, что предупредила меня заранее.

Ее лицо залила краска смущения. Заметив огонь, полыхавший в глазах Клинта Викхэма, Тила поспешно отвела взгляд.

– Я должна… идти… и переодеться к обеду, – произнесла она в замешательстве.

– Да, вы обе вместе со мной обедаете в гостиной.

Это прозвучало как приказ.

– Нет… это было бы ошиб…

Она увидела выражение его глаз и вспомнила, что вечером будет большой бал, а значит, они скорее всего не увидятся – и не договорила.

– Хорошо, – согласилась Тила, – мы не опоздаем.

Они улыбнулись друг другу и встретились глазами не в силах отвести их.

Тила повернулась и вышла из кабинета. Она бежала по коридору, бежала от самой себя, от охвативших ее доселе неведомых чувств.

Возвращаясь домой с прогулки с сопровождавшим их конюхом, Тила чувствовала неловкость от того, что подняла панику. Не было явной причины предполагать, что те двое американцев, с которыми она разговаривала до обеда, не являлись обычными туристами. И теперь Тила распекала себя: зачем надо было отвлекать конюха от его основной работы и вынуждать таскаться с ними с оружием наготове? Маленький револьвер, который дал ей Клинт Викхэм, спокойно лежал в кармане ее костюма для верховой езды.

«Я переоценила ситуацию», – подумала она про себя.

Но в то же время инстинкт подсказывал ей, что она не обманывается в своих предчувствиях. И хотя сейчас они не видели никаких американцев ни на дороге, ни в парке, ни на территории за домом, ощущение опасности не покидало ее.

Из-за присутствия конюха Тила не смогла отправиться в свой любимый лес, что очень ее раздражало. Но у нее был необыкновенный конь, езда доставляла ей огромное удовольствие, и она решила не думать о том, что прогулка в лес сорвалась.

Мэри-Ли была совсем не удивлена, увидев рядом с ними сопровождающего. Она высказалась по этому поводу, только когда они возвращались домой.

– Я думаю, мисс Стивенс, гораздо интереснее гулять и путешествовать по лесу с вами вдвоем.

– Я знаю, дорогая, – ответила Тила. – Однако твой папа решил, что нас должен кто-то сопровождать, но это ненадолго.

Мэри-Ли уже не слушала ее, всю оставшуюся дорогу она болтала о том, что они будут делать после обеда.

Эмили, встретившая их на лестнице, сказала, что мистер Викхэм не ждет их к обеду и им не надо спускаться вниз. Тила была озадачена подобным сообщением, но вскоре узнала, что в Ставерли явился Патрик О'Келли. Она поняла, Патрик прибыл накануне бала, чтобы проследить, все ли готово к приему гостей.

Роби, видимо, приедет позже.

«Наверное, поэтому Клинт Викхэм не стал приглашать меня и Мэри-Ли к обеду, – подумала Тила. – Он знал, что нам будет довольно сложно скрывать свои чувства, а этот ирландец может оказаться весьма проницательным».

Но тут она одернула себя: какие чувства?

«По крайней мере с моей стороны никаких чувств нет», – решительно заявила она себе, зная, однако, что это неправда.

Стараясь отогнать от себя навязчивые мысли, Тила вознамерилась сосредоточиться на уроке, который должна провести после обеда. Так как в самом доме будет полно гостей, она решила отвести свою ученицу в подвал.

Мэри-Ли была потрясена множеством просторных помещений, которые находились под домом. Снизу доверху они были заполнены ящиками с вином и всяческими продуктами. На Тилу все это также произвело сногсшибательное впечатление. Она подозревала, что за такое изобилие надо благодарить Патрика. Он наверняка получил свои комиссионные с этой операции.

Побродив по подвалу, они вновь поднялись на первый этаж и прошли в библиотеку. Тила отыскала сказки, которые обещала почитать Мэри-Ли. Показывая девочке картинки и читая вслух, она вспомнила, как мама точно так же читала ей когда-то эти истории, и комок застрял у нее в горле. Она отставила книгу и предложила Мэри-Ли подняться наверх в классную комнату.