Вчера она поймала меня в кухне, пока я осматривала содержимое холодильника, пытаясь найти что-нибудь низкокалорийное и в то же время вкусное. Безнадежно.

— Я составила распорядок дня, чтобы вы знали, чем мы тут занимаемся, пока вы на работе, — радостно сообщила Клэр.

— М-м-м, замечательно, — сказала я с полным ртом шоколадного мусса (ужасно калорийного, но чрезвычайно вкусного). Я уставилась на аккуратную таблицу, тщательно нарисованную разноцветными фломастерами. Распорядок на понедельник был таким:

8.30–9.00 Проводить Ребекку в школу (спортивная форма, флейта, портфель).

9.15–10.00 Занятия с Томом (мозаика, рисование, сказки).

10.00–11.00 Прогулка с собаками.

11.00–12.00 Уборка дома и утюжка белья, пока Том спит.

12.30 Обед.

13.00–14.00 Занятия в центре физического развития детей.

14.00–15.00 Том спит, приготовить чай.

15.30 Ребекка приходит из школы.

16.00–17.00 Ребекка делает уроки. Том играет в развивающие игры.

17.15 Чай.

17.30–18.30 Развивающие игры, купание.

Выражение моего лица после прочтения этого документа заставило удивиться даже Тома. Если бы мне удалось управиться хотя бы с одним из пунктов вовремя, свершилось бы чудо. Похоже, в нашем доме скоро будет ПОРЯДОК. Я едва удержалась, чтобы не спросить, может ли она составить такое расписание для наших собак.

Хорошо хоть Ребекка не принимает ее с распростертыми объятиями и по-прежнему держится несколько froideur[4], что, по-моему, ставит Клэр в тупик. Я не настолько глупа, чтобы мне это нравилось — конечно, я хочу, чтобы мои дети любили ее всей душой, но… не больше, чем меня!


Воскресенье, 18 января

Вчера мы пригласили Билла и Сью на ужин, и они никак не могли понять, чего это я так раззевалась к одиннадцати часам. Им хорошо — у них еще нет детей, и отпуск они проводят в экзотических местах типа острова св. Маврикия. Откуда у людей такие деньги? После рождественских праздников, которые пробили солидную брешь в семейном бюджете, мы вынуждены жить, как в общине эмишей[5]. Тем не менее на прошлой неделе я обратила внимание на табличку «Продается», появившуюся у дома с садом в соседней деревне. Я тайно мечтаю об этом домике уже не первый год. Он просто идеально нам подходит. Я знаю, как опасно предаваться подобного рода мечтам, но там есть небольшой фруктовый сад и ручей. Ручей! Мои дети могли бы расти в волшебном мире сказок Энид Блайтон[6]. На этой неделе я заскочила в агентство по продаже недвижимости, чтобы взять описание дома. Там сидела какая-то надменная корова, которая, оценив мои леггинсы и футболку с пятнами молока, сказала, что описания кончились, но я заметила одно на столе позади нее. Теперь оно лежит в сумочке, как неразорвавшаяся бомба, и не дает мне покоя — я то и дело украдкой достаю его и читаю.

Вечеринка была в самом разгаре — я поняла это, когда изрядно набравшемуся Майку приспичило во что бы то ни стало найти старые пластинки «Fleetwood Mac» и «Deep Purple». Еще немного, и я уснула бы лицом в тарелке, так что, когда Том начал плакать, я с радостью ушла наверх. Я покормила его грудью — интересно, что я буду делать со всем этим молоком на следующей неделе? Потом мы просто мирно сидели в полумраке комнаты. Он уснул, свернувшись у меня на животе, и я вдруг ни с того ни с сего почувствовала, что готова расплакаться. Должно быть, выпила слишком много джина.


Понедельник, 19 января

Осталась неделя. В доме царит Клэр, и я с трудом сдерживаюсь. Стоит Тому заплакать, как я тут же бросаюсь взять его на руки, и мы с Клэр сталкиваемся лбами. Я попробовала пожаловаться Майку, но он обозвал меня неблагодарной дурой.

— В чем дело? Она прекрасно со всем справляется, а о чистоте в доме и говорить не приходится.

Я едва удержалась от того, чтобы не надеть тарелку с макаронами ему на голову.

— Ни в чем, — ответила я ледяным тоном. — Именно это мне и не нравится. Что я тут делаю, если кто-то может просто прийти и за две недели начать управляться с домом и детьми лучше меня?

Моя попытка найти поддержку провалилась.

— Да, она умеет вести хозяйство, — сказал Майк, кивая головой.

Мало того, что Том превратился в художника, так вдобавок Клэр навела порядок в чулане для белья. Часть меня ликует при виде подушек, простыней и полотенец, сложенных в аккуратные стопки. Другая часть приходит в бешенство оттого, что мне так явно указывают на мою неряшливость. Памятка для готовящихся к Возвращению: следует реагировать на все более позитивно и приветствовать делегирование полномочий.

Утром позвонила Кейт. «Скорей бы ты уж вышла на работу. Ник меня просто достал, и даже поплакаться некому». Достаточно было услышать ее голос, и вот я уже приободрилась и почувствовала себя частью человечества. Что там говорится про настоящих друзей, которые смогут вас убедить, что еще не все потеряно и вовсе не обязательно сейчас же делать харакири. У меня есть друзья, при встрече с которыми я надеваю маску типа «у меня все просто чудесно, дорогуша». Например, Гарриет, с которой я познакомилась в Центре дородовой подготовки, когда была беременна Ребеккой. Ее муж Мартин — большая шишка в Лондоне, а живут они в огромном доме в соседней деревне. Она постоянно пытается продемонстрировать свое превосходство, но делает это с помощью тонких намеков, отчего наше общение напоминает бесконечный детский спор о том, кому из нас лучше живется. (Мужчинам это не свойственно, правда?) К счастью, у меня есть и другие подруги, например Кейт и Джилл, которым я могу позвонить и сказать: «Я ненавижу Майка, в доме творится черт знает что, дети совсем меня не слушаются. Давай выпьем бутылочку шардоннэ».

Когда позвонила Кейт, я сидела в спальне и с ужасом смотрела на аппарат для сцеживания молока. На часах — 10 утра. Полагаю, самое время для развивающих игр. Мы решили, что первые несколько недель я буду сцеживать молоко, а Клэр будет давать его Тому, пока я на работе.

— Я не могу с тобой долго разговаривать. Собираюсь сцеживать молоко, — сказала я Кейт. На другом конце провода повисло молчание.

— Ты просто невыносима. Тебе давно пора вернуться к нормальной жизни. Кстати, Питер утащил твой стул, а твой стол завален бумагами. Нам поставили новую компьютерную систему, которая хрен знает как работает, бюджет совсем урезали, а операторы угрожают забастовкой. Может мне стоит присоединиться к тебе? Будем вместе жить в мире подгузников и сосок.

Черта с два. Кейт в своем костюме, сшитом на заказ, и замшевых туфлях на платформе придет в ужас при одном только виде пюре из цветной капусты с сыром. Ее невозможно представить без мобильного телефона и портфеля от Шанель.

Она повесила трубку, а я задумалась о том, каково это будет на самом деле — Вернуться на работу. Сейчас выглядит это приблизительно как высадиться на другую планету. Как они там справлялись без меня? Я вдруг представила себе: ежедневная программа новостей перестала выходить в эфир, пока я тут вожусь с пеленками и стерилизаторами. А может, никто и не заметил моего отсутствия? На мое место временно взяли амбициозную блондинку с голливудской улыбкой, и она наверняка успела завоевать симпатии коллег. А может, я теперь вообще не справлюсь со своими обязанностями? При этой мысли меня прошиб холодный пот. Что, если со мной никто даже не станет разговаривать?

После рождения Тома мои мозги превратились в желе. Я еще способна воспринимать информацию, но вот память отказала напрочь. Я с трудом вспоминаю даже имена своих детей, как же мне справляться с потоком информации на работе? А самое главное, будет ли теперь это иметь для меня значение? Все стало намного сложнее после рождения Тома. Когда родилась Ребекка, мне было только двадцать семь, и для меня не существовало ничего важнее карьеры. Мы только что купили наш первый дом, и не могло идти и речи о том, чтобы оставить работу. С рождением Ребекки перед нами словно открылся новый мир. Нас не покидало ощущение праздника, но практически с самого ее рождения хотелось поскорей вернуться к работе. Я любила свою работу. Работа была для меня всем. И до сих пор остается. Я уверена.


Среда, 21 января

Вчера вечером я в отчаянии попросила Майка помочь справиться с аппаратом для сцеживания молока. Далеко не последний человек на телевизионном канале, после тяжелого рабочего дня он сидел на краю кровати в своем безупречном деловом костюме и подставлял воронку под мою устрашающую грудь. Его терпению мог позавидовать любой святой. Тут струйка молока, не желающая стекать в бутылочку, ударила ему прямо в глаз. Он уронил бутылочку, и я не могла удержаться от смеха.

— Слушай, твои сиськи явно не соответствуют нормам безопасности. Пора поговорить о выводе из эксплуатации.

— Заткнись. Не отвлекайся.

В силу некоторой интимности процесса мы закрыли дверь спальни, что обычно действует на Ребекку как красная тряпка на быка. Она тут же начинает скрестись под дверью, спрашивая: «Что вы там без меня делаете?» В конце концов мы оба выдохлись, надоив чуть больше полбутылочки.

— Да ему это на один глоток, — сказал Майк. — Придется приучать его к молочной смеси.

— Хорошо, вот ты этим и займешься.

К чести Майка, он действительно провел весь вечер хоть и перед телевизором, но вместе с Томом, пытаясь накормить его из бутылочки. Выглядело это так: Майк засовывал соску Тому в рот, а тот ее выплевывал. Я предоставила их самим себе, но среди ночи вдруг проснулась, осознав, что рядом никого нет, и на цыпочках спустилась вниз. Том развалился на груди Майка, уснувшего на диване. Оба громко сопели. Молока в бутылочке почти не убавилось, и оно кап-кап-капало на ковер.


Пятница, 23 января

Клэр отвезла Ребекку в школу этим утром, и мое сердце разрывалось при виде ее личика, прижавшегося к окну идеально чистой машины Клэр, увозящей ее прочь. Похоже, она очень переживает из-за того, что мне нужно выходить на работу, но отказывается об этом говорить. Маленькие дети как щенята — главное, чтобы им было тепло и кормили вовремя, тогда они с кем угодно поладят. С Ребеккой все намного сложнее. Она по-прежнему холодна с Клэр, но уже начала отдаляться от меня. Вчера она не захотела, чтобы я почитала ей «Лев, колдунья и платяной шкаф» — ей, видите ли, папа читает. Знает, как больнее ударить. Дочь называется. Как назло, Майк вовремя вернулся домой и принялся читать ей сказку в лицах. Ребекка чуть не лопнула от смеха. Сегодня утром она несколько раз проверила, правильно ли я объясняю Клэр, где ее нужно встречать после занятий. Обычно такая уверенная в себе, она без конца спрашивала, знает ли Клэр, что занятия оканчиваются в четыре.

Как только Клэр с детьми уехала, я почувствовала, как дом опустел. Я собиралась разобрать гардероб и уложить портфель, но вместо этого слонялась по дому, подбирая одежки Тома, поправляя его одеяло и перебирая плюшевых мишек, сваленных в кучу на кровати Ребекки. Дом казался таким надежным, теплым, привычным местом, а окружающий мир представлялся жутким и чужим. Я так привыкла к спокойному укладу жизни, установившемуся после рождественских праздников — неторопливый завтрак, Майк, целующий на прощание измазанного едой Тома, я сама, все еще в халате, Ребекка в пижаме, и собаки, растянувшиеся под столом. Потом я не спеша навожу порядок, то и дело присаживаясь, чтобы поиграть с Томом. Торопиться некуда. Потом ланч, а после полудня прогулка с собаками. Том свешивается из коляски, пытаясь дотянуться до веток, а если дать ему прутик, он будет на седьмом небе от счастья. Кому-то такая жизнь покажется скучной, но я ощущала такую свободу — мне нужно было заботиться только о детях, а все мои организационные способности были направлены на то, чтобы вовремя покормить детей и уложить их спать. Глупо было мечтать, что это будет длиться вечно, а если честно, то именно потому я так наслаждалась этими днями, что понимала — это не навсегда. Отпуск — лучшее время в жизни, но ведь никто не хочет, чтобы он никогда не кончался. В конце концов, неплохо оказаться там, где день расписан по минутам, и пообщаться с людьми, которым уже гораздо больше шести лет.


Понедельник, 26 января

Почти не спала этой ночью, повторяла про себя все, что нужно сказать Клэр. Все ли я собрала для школьных занятий Ребекки: учебники, читательский дневник, флейта, костюм и туфли для бальных танцев, спортивный костюм и запасные трусики (на всякий случай). С ужасом вспомнила собственные школьные годы. Дождавшись шести часов, я сползла на первый этаж. Том мирно сопел в кроватке в обнимку с любимым игрушечным кроликом — такой душка, просто словами не описать! Я с трудом подавила желание взять его на руки и поцеловать. Хотелось еще немного насладиться тишиной и спокойствием. Ребекка крепко спала, сжимая кулачки, ноги торчат из-под одеяла, кровать усыпана клочками бумаги (задание по чистописанию), волосы сбились в клубок.