Джиллиан Хантер - Грешные игры джентльмена

Голос Ральфа вернул ее к действительности. Его мозолистые пальцы вонзились глубоко в ее нежную кожу, он яростно встряхнул Элоизу.

– Много лет я представлял себе это мгновение, представлял, как ты молишь меня о прощении за то, что сделала со мною! Тебе нравится выносить чужие ночные горшки? Эта жизнь лучше той, которую я мог тебе обеспечить?

Встретив в зеркальном отражении глаза Талии, Элоиза попыталась приободрить ее взглядом.

– Я не выношу чужие ночные горшки, – промолвила она.

Медленно подняв руки, Элоиза что было сил ребрами ладоней ударила Ральфа по запястьям и тут же толкнула его в грудь.

– Беги, Талия! – закричала она. – Убегай из дома!

Своим ударом она лишила Ральфа равновесия, но, к несчастью, он удержался на ногах. Помедлив, Талия бросилась к двери. Но Ральфу удалось остановить ее, схватив за платье одной рукой, и толкнуть на кровать. Другую руку он поднес к горлу Элоизы. Она инстинктивно сглотнула. Почему именно сегодня? Этот день должен был стать для Талии днем начала новой жизни. Элоиза отвела взор от девушки, тихо плачущей на кровати.

– Да как ты посмел?! – заговорила Элоиза возмущенным тоном. Как ни странно, ее голос звучал гораздо сильнее, чем она думала. – У нее сегодня свадьба. В это самое мгновение она должна венчаться.

Вздернув вверх подбородок, Хокинс ухмыльнулся:

– Это мы с тобой должны были обвенчаться, Элли. Что-то непохоже, чтобы ты переживала из-за того, что не попала на наше венчание.

– Мы дадим вам денег, – прошептала Талия, приподнимаясь на локте. – Мой брат даст вам все, чего вы захотите.

– Я хочу вернуть свою честь. – Он провел рукой от плеча Элоизы вниз до локтя.

Элоиза закрыла глаза. В комнате нет никакого оружия. Пистолет, который она брала у лорда Торнтона, лежит на месте. Хорас, должно быть, уже дома у леди Хитон. А Дрейку она сказала, что сможет увидеться с ним только после свадебного завтрака. Она пообещала ему, что, как только они с Талией попрощаются, она оставит прошлую жизнь и обратит на него то внимание, которого он от нее требует.

Но должен же кто-то прийти!

Да, но это произойдет слишком поздно.

Пуговицы с ее платья разлетелись по полу.

– Распусти волосы, Элли, – велел Ральф, упираясь кончиком лезвия ей в грудь.

Ощутив прикосновение холодного металла на своей коже, Элоиза содрогнулась.

Она неохотно открыла глаза. Ее взор устремился к кровати. Талия закрыла лицо руками. Девушка явно была слишком напугана, чтобы убежать. Ральф поторопил Элоизу, нажав на нож. Он велел ей распустить волосы. Она подняла руки, двигая ими напряженно и неестественно, как марионетка. Волосы Элоиза заколола старомодными шпильками двоюродной бабушки Талии, которые кололи кожу, но плохо держали прическу.

Элоиза медленно вынула шпильки из волос – одну за другой. Их кончики покалывали ей ладони, но в качестве оружия их не применить. Ее волосы рассыпались по плечам.

– А теперь платье, – тяжело дыша, приказал Ральф.

– Платье… – эхом отозвалась Элоиза.

Ей казалось, что все это сон. Нет, не сон. Кошмар. Сейчас она должна быть на свадебной церемонии, а затем – на торжественном завтраке. Креветки, шампанское, тонкие, как бумага, ломтики ветчины, при одном виде которых слюнки так и текут, смех, поздравления… Утром они с Талией не съели ни кусочка, так нервничали и торопились. В животе у Элоизы заныло, но не от голода. Она прикоснулась рукой к сверкающей броши в виде бабочки, которую двоюродная бабушка Талии подарила ей перед смертью. Застежка броши расстегнулась.

«Помоги мне, Юделла! – взмолилась Элоиза про себя. – Наверняка ты оставила мне брошь не случайно. Скажи мне, что я должна сейчас сделать».

Остановившись в дверях своего дома, Дрейк выглянул на улицу. Шел дождь, мостовая была залита водой, дул пронизывающий ветер. Интересно, подумал он, чем может сейчас быть занята Элоиза? Глаз не сводит с Талии, чтобы та в целости и сохранности добралась до своего жениха? Или скрывается от Хораса Торнтона? Все, что нужно Торнтону, – это несколько добрых порций выпивки и сентиментальная обстановка, в которой его опять развезет. Возможно, Дрейку стоит устроить сюрприз и появиться без предупреждения.

Более отвратительного дня для свадьбы не придумать; впрочем, при такой погоде и в парк не поедешь. А вот для того, чтобы заниматься любовью в удобной постели с желанной женщиной, погода вполне подходит.

Господи, он постоянно о ней думает, не может не думать! Элоиза понятия не имеет о том, сколько раз он возмущался про себя из-за ее последней просьбы. Она ему нужна, и будь прокляты все ее обязательства, вместе взятые.

И почему только она упрямится? Преданная и зависимая! Хотя Дрейк уже понял, что именно эта черта в характере Элоизы и заставила его полюбить ее. Или стала одной из причин того, что он в нее влюбился. Только сейчас Дрейк осознал: Боскаслы выбирают себе пару, следуя полученной от предков интуиции, которая никогда не подводила их в подобных случаях.

Он полюбил. Чем еще, прости Господи, можно объяснить, что он стоит тут, как идиот, глядя на дождь, и ему решительно наплевать на то, что о нем думают прохожие, спешащие скрыться от непогоды?

Дождь заливал его, тяжелые капли били Дрейка по лицу и голове, мочили его плечи.

«Интересно, может ли дождь смыть грехи?» – спросил себя Дрейк.

На его лице расплылась демоническая усмешка. И о чем это он думал всего несколько минут назад?

Отвратительная погода для свадьбы!

Дрейк резко повернулся и едва не сбил с ног Фредди, который маячил у него за спиной, держа наготове его пальто.

– А почему ты не на свадьбе мисс Торнтон, Фредди? – спросил Дрейк, просовывая руки в рукава пальто.

– Мы с остальными слугами решили, что уж лучше нам остаться в вашем доме, мы здесь нужнее, милорд. К тому же ожидать вечно суетящихся леди не так приятно, как прислуживать вам. Так мы куда-то едем? Может, в один дом на Брутон-стрит?

Дрейк позволил себе улыбнуться.

– Боюсь разочаровать тебя, если ты надеялся познакомиться с темной стороной моей натуры, – сказал он. – Времена, когда я бывал в том заведении, позади.

– Ведите меня куда хотите, милорд. Хоть к свету, хоть во тьму, – дипломатично заметил Фредди. – Я повсюду буду исправно служить вам.

– Ну хорошо, – кивнул Боскасл. – Для начала сбегай за моим экипажем. И еще попроси Квинси приготовить официальный костюм к моему возвращению.

Глаза Фредди округлились от любопытства.

– Милорд отправляется вечером на какое-то важное дело? – спросил он.

Дрейк усмехнулся:

– Да. На свадьбу.

Фредди явно был разочарован его ответом.

– Вы имеете в виду свадьбу мисс Торнтон, насколько я понимаю, – пробормотал он.

– Нет, хитрец, на мою собственную свадьбу, – огорошил его Дрейк. – А теперь поторопись, пока мы тут оба с тобой не промокли, как крысы. Дождь льет как из ведра, если ты заметил.

В разгар непогоды Девон вернулся в дом Дрейка.

До этого он неплохо проводил время с одной красивой молодой парижанкой. Больше того, Девон с этой мадемуазель, которая была готова буквально на все, катались в карете под дождем, но тут все удовольствие им испортил Уид, старший лакей его старшего брата Грейсона, маркиза Седжкрофта.

– Да подожди ты, Уид, – возмутился Девон, бросая на лакея, заглянувшего в окно экипажа, многозначительный взгляд – молоденькая французская обольстительница как раз прильнула к его груди, чтобы согреться.

Ее маленькие, крепкие, как яблоко, грудки расплющились о его руку.

– Ты прервал нас в самом интересном месте разговора.

Тощая высокая фигура Уида, закутанного в плащ, не шелохнулась. Лакей протянул Девону сложенную записку от Грейсона. Уид отвернулся, а Девон развернул записку и стал читать.

«Старшие встретились и пришли к выводу, что за Дрейком, который ведет себя в последнее время весьма странно, надо следить более пристально. Поскольку ты чаще других видишься с ним, то эта обязанность возлагается на тебя».

– «Ведет себя весьма странно»! – возмущенно проговорил Девон.

Записку ему доставили в срочном порядке, а это означало, что о развлечении с красоткой под дождем придется забыть. Спорить он не мог, но что, интересно, по мнению Грейсона и двух его родственников – Хита и Эммы (старших), – Дрейк может натворить? Может, они опасались, что он вышибет себе мозги, как это всего месяц назад сделал бедняга Берти Поттер? При мысли об этом желание Девона развлекаться с француженкой тут же пропало.

Всего спустя четверть часа Девон, спасаясь от дождя, бежал по улице к дому Дрейка с такой скоростью, что едва не сшиб стоявшего у дверей человека. Как оказалось, это был Эван Уолтон, сыщик с Боу-стрит и близкий друг семьи Боскаслов. Взглянув на мрачное, встревоженное лицо Уолтона, Девон приготовился к самому худшему.

– Они вас тоже сюда направили, да? – спросил он, с трудом глотая образовавшийся в горле комок.

Ох, не надо было ему несколько часов назад отпускать Дрейка! Ему ведь так и казалось, что брат что-то задумал.

– Думаете, мы опоздали?

– Опоздали – чего? – недоуменно поинтересовался Уолтон.

Впрочем, его недоумение можно было понять: судя по всему, сыщик довольно долго ждал перед запертой дверью дома Дрейка, ожидая, пока кто-нибудь откликнется на его стук. Вероятно, он промок насквозь, вплоть до жилета.

Девон не стал соблюдать приличия. Не ожидая, пока кто-нибудь откроет дверь, он сам отворил ее и буквально втолкнул сыщика в дом. В безуспешных поисках Дрейка он распахнул дверь в верхнюю гостиную и обнаружил, что вся домашняя прислуга собралась в спальне Дрейка.

– Боже правый! – пробормотал Девон, обессиленно прислоняясь к косяку двери. – Кажется, я, приехал слишком поздно. Они сгрудились вокруг кровати Дрейка, чтобы отдать ему последнюю дань уважения.

Только почему-то у всех слуг, что собрались в большой комнате, был далеко не траурный вид, а личный лакей Дрейка, Квинси, насвистывая какую-то легкомысленную мелодию, раскладывал на аккуратно застланной кровати официальный костюм хозяина. Одна служанка суетливо бегала по спальне с тряпкой и куском пчелиного воска. Другая ставила тепличные цветы в старинную вазу с таким трепетным видом, словно была художницей, жизнь которой зависела от того, как она это сделает.

– Да что тут такое происходит? – спросил Девон.

– Ох, лорд Девон! – поздоровалась, выглядывая из-за огромного букета, узнавшая его пышногрудая служанка. – Ну разве это не потрясающая новость!

Девон уставился на кровать, на которой – он видел это совершенно точно – не было тела его брата Дрейка. К тому же никто в спальне и не думал горевать, напротив, все явно были веселы и счастливы.

Неестественное веселье слуг должно было насторожить его. Вместо этого оно вбило гвоздь страха в его беспечное сердце.

– Какая новость? – едва слышно спросил Девон у улыбающейся горничной.

Служанка с испугом посмотрела на лакея.

– Это ведь не секрет, не так ли? – спросила она.

Уголки рта Квинси чуть дрогнули.

– Разумеется, нет, потому что новость мне передал слуга, а не сам хозяин, – уверенно произнес он.

– Да что за новость? – никак не мог понять, в чем дело, Девон.

Он прислонился к спинке кровати. Он умеет держать себя в руках, он не дрогнул даже тогда, когда во время войны ему пришлось держать друга, которому ампутировали палец на ноге. Но если то, что он заподозрил, – это правда, то он, пожалуй, может и в обморок грохнуться, как девица.

– Лорд Дрейк женится! – торжественно произнесла горничная, спешно переставляя столик поближе к кровати.

– Женится? – бесцветным голосом переспросил Девон. – На ком?

– Ну как же, конечно, на своей любовнице, – ответила она. – Это так замечательно! А вы придете на свадьбу? – Она болтала так быстро, что Квинси бросил на нее предостерегающий взгляд.

Девон попятился из комнаты с таким видом, словно там лежал больной чумой. Хотя в некотором роде так оно и было. Его братья и сестры несли свои грешные души на алтарь брака с такими же упорством и настойчивостью, с какими пчелы стремятся к распустившемуся цветку. У Девона было такое чувство, будто одной рукой он подносит к носу ароматизированный шарик против заразы, а другой прижимает к груди Библию.

Уолтон мерил шагами холл.

– Ну что там с лордом Дрейком, милорд? – недовольно спросил сыщик. – Он в порядке?

– Для кого как, – неопределенно ответил Девон.

Уолтон нахмурился.

– В таком случае я считаю необходимым передать мою информацию вам, – сказал он после минутного раздумья. – Надеюсь, вы немедленно расскажете вашему брату то, что я намерен вам сообщить.

Услышав отдаленные раскаты грома, Девон подумал о том, что погода вполне соответствует печальной новости о свадьбе Дрейка. В воздухе должны летать летучие мыши, а на всех кладбищах Лондона мертвецам следует восстать из гробов. Потому что его брат и лучший друг, возможно, навсегда для него потерян.