Екатерина Дибривская - Хук слева

— С удовольствием, — кивнула мать.

— Мам, — начал было Володя, но мама на него шикнула, и он не стал продолжать.

Самый странный день, казалось, никогда не закончится, продолжаясь немыслимым, сюрреалистичным сюжетом, где мать моей жены с удовольствием общается с моей новой девушкой, и лишь мы с Володей смотрим друг на друга и ни черта больше не понимаем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ОНА

Я ходила по тонкому лезвию целый день, с самого утра, стоило мне открыть глаза, в голову лезли разные мысли, одна хуже другой.

Повинуясь внезапному порыву, я заказала кучу всякой всячины в его дом. Начиная от еды и заканчивая разными милыми штучками: полотенца, прихватки, лампа и рамки для фотографий, Боже, я просто не могла остановиться. Мой разум заснул и, кажется, очнулась я в тот момент, когда успешно оплатила заказ и выбрала сверхсрочную доставку. Не давая себе ни малейшего шанса передумать.

Возможно — и скорее всего — где-то на краю сознания, я знала, что поступаю неправильно, что я не имею права иметь тапочки, халат, пушистое полотенце и плед в этом доме. В его доме. В доме его жены. Но, чёрт возьми, я испытывала неимоверное желание самоутвердиться в его жизни, обозначить своё присутствие. Пусть и таким детским, нелепым способом.

Если бы он попросил, я бы в тот же миг собрала все эти новые вещи и уехала. И никогда бы снова не поступила таким образом. Но он, казалось, был счастлив. Воодушевлён, пожалуй, даже больше, чем я.

Влад ни на секунду не замешкался, не смутился, когда в его квартиру пришли его родственники. Родственники его жены. Это знание отравляло моё существование, а слово обжигало разум. Я была озабочена их приходом, и меня пугал вероятный исход. Но я опять не угадала реакции его приёмной матери. Она, в отличии от меня, обрадовалась встрече и проявила всё своё добродушие.

Лариса Викторовна мне понравилась. Сильная, волевая женщина со смешливым характером. По ней было видно, что несмотря на большую семейную драму, она нашла в себе силы жить дальше. И с этим решением она стойко шла по жизни.

Не задумываясь, я ляпнула в ответ на очередной её рассказ:

— У вас просто потрясающие дети!

— Да, мальчики такие, только с дочерью не сложилось…

— Простите, — вспыхнула я. — Я вовсе не хотела вас обидеть.

— Не страшно, — отмахнулась она.

Но я корила себя, что ляпнула невпопад глупость, и если день не был окончательно испорчен, то начало было положено.

— Сынок, — обратилась Лариса Викторовна к Владу, — мы, собственно, чего приехали…

— Да? — Отозвался он.

— Света не могла до тебя дозвониться, она хотела повидаться. И еще она просила тебя найти в её вещах…

— Прошу меня простить, — тихо пробормотала я, поднимаясь из-за стола.

В этой части семейного разговора я чувствовала себя лишней, поэтому незаметно выскользнула из кухни и, закутавшись в плед, открыла заметки в своём телефоне. Голоса то повышались, то становились тише, а я продолжала раскачиваться под пледом, пытаясь сосредоточиться на ровных строчках текста и изящных изгибах букв.

В какой-то момент я, видимо, задремала, потому что поначалу даже не почувствовала, как Влад меня поднял на руки, перенося из кресла гостиной в спальню.

— Детка, спи, — он поцеловал меня, — я отъеду по делам.

— Надолго? — Я села на кровати, просыпаясь окончательно.

— Нет, — он покачал головой, — не думаю, что это займет много времени. В любом случае, я хочу, чтобы ты ждала меня дома.

— Хорошо, я сейчас соберусь.

Он пошел в прихожую и начал обуваться. Его мать и брат стояли в дверях, готовые к выходу. Я вышла, скрывая зевоту.

— Ты не подождёшь, пока я соберусь? Мне нужно минут пять… — Я старалась не смотреть на его близких.

— Зачем, Маша? — Не понял он.

— Ты же сказал, чтобы я подождала тебя дома…

— Ты уже ждёшь меня дома. Я хочу видеть тебя у себя дома, детка. — Он рассмеялся, игнорируя присутствие кого-либо, кроме нас. — Иди полежи, почитай книжку или посмотри телек. Я приеду так быстро, как смогу.

— Хорошо. Пока, — я помахала рукой Володе и попрощалась с Ларисой Викторовной. — До свидания. Была рада знакомству с семьёй Влада.

— До свидания, Маша! Я тоже была очень рада наконец с тобой встретиться.

Я осталась одна и разобрала пакеты с покупками. Приготовила лёгкий, но питательный и полезный ужин для моего чемпиона и села за книгу. Пробираясь сквозь перипетии в отношениях главных героев, я и не заметила, как наступила глубокая ночь. Влад не пришёл, не написал, не позвонил.

Я устроилась в кровати с книгой, решив читать, пока не вернётся Влад, и незаметно для себя провалилась в глубокий сон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он вернулся в начале седьмого утра, холодными ногами прижался к моим, обхватил меня руками и крепко обнял. Этот простой жест был пронизан невероятно сильными эмоциями где-то на клеточном уровне. Они повисли в воздухе, создавая вокруг нас невидимую оболочку.

Нужда.

Желание.

Потребность.

Боль.

Уязвимость.

Одиночество.

Страх.

Паника.

Ужас.

Любовь.

— Никогда не бросай меня, — прошептал он глухо. — Слышишь? Ты — мой воздух. Я не смогу без тебя.

Я повернулась в его руках и, оказавшись напротив его лица, внимательно посмотрела на парня.

— Влад, я люблю тебя. Мы будем вместе, покуда это возможно, несмотря ни на что.

— Обещаешь?

— Обещаю. Пока ты этого хочешь.

— Тогда я спокоен. Я никогда не выберу жизни без тебя.

— Что-то случилось?

— И да, и нет.

— Ты хочешь об этом поговорить?

— Не сейчас.

— Хорошо.

— Сейчас я хочу просто раствориться в тебе, — прошептал он и накрыл нас с головой одеялом.

Остаток утреннего сна рядом с ним мне снились кошмары.

Всё началось достаточно невинно: передо мной была абсолютно пустая комната. Не было ни-че-го. Стерильная пустота и полное отсутствие звуков. Я оборачивалась в поисках окон или дверей, но не видела их. Я пыталась кричать, но лишь безмолвно, как рыба в воде, смешно раскрывала рот. Откуда ни возьмись, в моей руке появились ножницы, я долгое время пыталась разрезать стену. Мне удалась эта затея. Удивительно, но за толщей бетона меня ждало буйство зелени и яркий солнечный свет. Я вышла из комнаты и уходила всё дальше и дальше. Дом уже исчез за деревьями, когда передо мной возник вход в лабиринт. Это, очевидно, была единственная из всех возможных дорога. И я вошла. Я блуждала по нему часами, не помня обратного пути и не находя выхода. Где-то вдалеке солнце клонилось к горизонту, и послышалось пение кукушки. Мне стало вдруг так тоскливо и одиноко, что я села на траву и горько заплакала. В том месте, где слёзы касались земли, вырастали дивные цветы…

— Маша, — услышала я. — Проснись!

— Влад?.. Что случилось?

— Ты начала рыдать во сне и порядком меня испугала.

— Ой, прости, какой-то сон дурацкий приснился. Ты уже встал?

— Да, уже почти час.

— Ох, что же ты меня не поднял раньше?

— Я ездил в больницу. Не хотел тебя будить.

— Всё нормально?

Я села в постели. Голова гудела от слёз.

— Да, относительно относительности. Всё нормально. Свету хотят выписать. Нам нужно было решить столько разных моментов. Она же должна где-то жить. За ней нужен специальный уход. У родителей квартира не приспособлена для жизни колясочника, ну это в том случае, если она сядет, конечно. Пока она лежит и смотрит в потолок. И ничего не хочет. Хорошо, что я не успел продать загородный дом. Там достаточно места для коляски, Светы, сиделки и родителей. Мне нужно будет пару дней провести там, подготовить всё к её приезду. И я очень хочу, чтобы ты была там со мной. Пожалуйста.

— Если это будет удобно, — я потрясла головой. — Ты уверен, что всё нормально?

— Конечно, детка, мои родственники, в целом, нормальные люди. Они рады за меня. Они поддерживают все мои решения. Я никогда не брошу свою семью, буду обеспечивать Светку. Блин, ну я такой человек. Она же мне, по сути, как младшая сестра. И ты не должна воспринимать ситуацию иначе. Договорились?

И, хотя меня злила и бесила вся эта непонятная ситуация, я, конечно, кивнула Владу.

ОН

Ромашка была тиха всю дорогу. Я видел и понимал её переживания, да и сам я сходил бы с ума, окажись на её месте. Ревность, что снедала меня изнутри от одной только мысли, что моя Маша могла бы принадлежать какому-то другому придурку, вгоняла меня в ступор. Раньше я никогда не испытывал подобных чувств. Для меня открылся новый мир, порой, он безумно бесил меня.

Привычная жизнь до Маши хотя и утратила вкус, но я скучал по этим спокойным и однообразным дням, лишённым эмоциональных хитростей.

Буквально пару мгновений назад я любовался солнечным бликом, играющим в её волосах. Мы стояли на светофоре. Маша смотрела в окно. Я обратил внимание, как водитель серебристой тойоты в соседнем ряду начал зазывно ухмыляться моей девушке, и был сломлен от осознания, что все вокруг самцы видят насколько она прекрасна и стремятся завладеть её вниманием.

Я боялся. Самый главный мой страх — то, что она увидит, какой я никчёмный, с багажом проблем и ворохом финансовых трудностей, и упорхнёт к тому, кто сможет всецело посвятить себя ей. Чего она, безусловно, заслуживает. И чего я никогда не смогу ей дать. Меня пугал тот день и час, когда она осознает эту истину и уйдёт из моей жизни навсегда.

Каждую отравляющую секунду я был вынужден бороться с разрывающими мою душу противоречивыми чувствами, перебарывать свои страхи и просто наслаждаться её присутствием, пока я мог.

— Ого! — Восхищённо присвистнула она, осматривая дом. — Так вот сколько на самом деле зарабатывают известные спортсмены! Простым смертным и не снились такие хоромы.

— Ты сейчас вот на самом деле меня смутила, Ромашка! — Хохотнул я. — Раньше дела, действительно шли получше. Потом Света попала в аварию, и всё пошло наперекосяк.

— Влад, ты ещё достаточно молод, успеешь вернуться в спорт.

— Я и сейчас в спорте.

— Но не в том, которым увлечён, — возразила она и, как всегда, попала в точку.

Я поражался нашей близости и тому, как хорошо она меня изучила. Мне же казалось, что я совсем её не знал. Иногда она уезжала в офис. Но чаще работала по несколько часов прямо в своём телефоне. Для меня оставалось загадкой, что за отчёты она печатает со скоростью света и как ей удаётся так часто работать удалённо. Я вдруг спохватывался, что недостаточно хороший партнёр для неё, раз абсолютно не интересуюсь её работой или увлечениями, но мы так часто проводили время вдвоём, что суть моих переживаний просто терялась. Нам всегда было интересно вместе, мы находили много тем для многочасовых бесед, оба любили бывать на природе или посмотреть интересное кино. А ещё мы читали друг другу вслух книги, которые давно планировали прочитать. И она всегда приходила на мои бои.

Отбросив все дела, я подошёл к ней и подхватил на руки. Она обвила мою шею руками, и я с огромным желанием поцеловал её, наслаждаясь вкусом, запахом и нежными объятиями.

— Ромашка, мне так хорошо с тобой. Ты — мой уютный мир, мой дом. Целая планета. Люблю тебя! — Я закружил её на руках, и она счастливо рассмеялась.

— Я бы хотела, чтобы так было всегда.

— Просто будь рядом со мной, — умолял я. — Я обещаю, что сделаю тебя самой счастливой.

Целый день мы налаживали быт и убирались. Маша во всём помогала мне, и я действительно был благодарен. С ней работать было веселее, и время летело незаметно. Мы дурачились, пока мыли окна. Машка протёрла каждый сантиметр комнаты Светланы, поменяла занавески и перестелила постель. Она буквально заставила меня снять двери, наличники и дверные рамы в некоторых комнатах, тем самым расширяя проёмы.

Вечером, когда мы уставшие от работы по дому, наконец устроились перед телевизором в спальне на втором этаже, я сделал ей заманчивое предложение, которое созревало в моей голове уже долгое время.

— Машка, давай слетаем на выходные в Сочи?.. У нас есть масса незавершённых дел, и ты мне задолжала какой-то сюрприз, помнишь?..

— Правда-правда? Обещаешь? — Она взвизгнула и запрыгнула на меня сверху. — Владик, спасибо!

— Не стоит благодарности, трудяжка, ты у меня заслужила маленькую передышку. Начнём сразу с того места, где прервались в прошлый раз… — Она заёрзала на мне. — Хотя, ты можешь продолжать в том же духе, и мы продолжим прямо сейчас. В этом случае, для Сочи мы сможем придумать что-то более оригинальное.