– Почему все матери плачут на свадьбах дочерей? – шепнул ей Джеф на ухо, когда они под громкие всхлипывания Пэм шли по проходу к алтарю.

– Потому что они знают, что дочери выходят замуж за мужчин, похожих на своих отцов, – пошутила она в ответ.

И вот через десять лет она рыдает у ног своего неверного мужа. Наклонившись, Джеф бережно подхватил ее под руки и помог встать.

– Садись. Я сейчас приготовлю что-нибудь выпить, – сказал он и усадил ее на стул.

Джо безучастно наблюдала, как он достает из шкафчика виски и наливает его в широкий стакан. «Забавно, – проносилось у нее в голове, – мужчины могут быть умными и коварными, умеют планировать войны и с успехом заниматься другими делами, но стоит появиться хитрой девице в мини-юбке, изображающей себя нежным цветочком, и они теряют способность думать и способны на любую глупость. Взять хотя бы этого, бросающего налаженную годами семейную жизнь и уходящего к той, которую почти не знает». Неожиданно в голове вспыхнула догадка. Она должна спросить.

– Сколько ей лет?

– Это к делу не относится.

– Ради бога, Джеф, мы не в суде. Просто ответь на вопрос.

– Двадцать три года.

Стул громко скрипнул, когда Джо вскочила на ноги. Джеф отпрянул в страхе, что она вновь накинется на него. Но ей вдруг стало невыносимо находиться с ним рядом. Она пробежала холл и бросилась в гостиную. Джо слышала, что Джеф следует за ней. Щелкнул выключатель, заставив ее зажмуриться от яркого света, потом она обернулась к мужу.

– Господи, двадцать три года! Ты что, действительно хочешь бросить меня и детей из-за какой-то сопливой шлюшки? – помня, что над ними спит в своей комнате Софи, прошептала она и без сил рухнула на диван.

Джеф стоял в дверях. На воротнике рубашки алела кровь.

– Она не шлюшка, Джо, – возразил он, приближаясь к ней. – На самом деле умная и порядочная девушка и очень переживает, что мы вынуждены причинить тебе боль. Но она не может от меня отказаться. Она любит меня. С судьбою не поспоришь. Это неизбежность.

«Неизбежность, как же, – фыркнула она про себя. – Джеф превращается в высокопарного идиота, когда кровь приливает к низу живота».

– Нет, Джеф, вполне возможно. Нельзя не заплатить за дом, могут выселить. И невозможно всегда оставаться молодым, все равно постареешь. Но не бросать же семью только потому, что какая-то смазливая вертихвостка положила на тебя глаз.

На каждое его красивое слово о чувствах у нее нашлось бы с десяток убийственных ответов. Но она понимала их бесполезность – все равно это будет звучать, как речи озлобленной женщины, которую бросил муж. Они с Джефом больше не составляли единое целое. Теперь ее муж и другая женщина объединились против нее. Джеф бросился на защиту своей любовницы, когда она назвала ее шлюшкой. Джо представила, как Джеф и его подружка ужинают при свечах и в тысячный раз обсуждают его решительный разговор с ней. Как прикидывают, что она ответит и как поступит. Как подбадривают друг друга в надежде, что все утрясется. Как Джеф волнуется, поймут ли и простят ли его дети? И как потом утешают друг друга в постели.

– Если она так переживает, что разрушает семью, и такая порядочная, так какого черта она с тобой трахается? Я тебе объясню почему, дорогой. Потому что это не ее двое детей остаются без отца!

Джо не могла знать точно, о чем думал в этот момент Джеф. Но могла бы поклясться, что он представляет себя королем, жертвующим королевством ради великой любви. Слишком уж он был похож на великомученика, когда вот так уставился в потолок, кусая губы. Гнев Джо остывал по мере того, как она понимала всю безнадежность ситуации и неотвратимость его ухода.

– Я всегда считала, что связи на стороне возникают, когда люди несчастны в семейной жизни. Но я что-то не замечала, что ты очень несчастен, – сделала она попытку найти с ним общий язык.

– Я не показывал вида, надеясь, что у нас все наладится. Я действительно в это верил. Но мы никогда не говорили с тобой об этом серьезно.

– Ты никогда даже не намекал на это...

– Но я и не должен был этого делать, черт возьми! Любящие супруги чувствуют и понимают настроение друг друга без слов.

– Возможно, – пожала плечами Джо.

– А мы перестали чувствовать состояние друг друга. Мы давно уже жили под одной крышей как чужие люди. Вот поэтому я стал искать понимания на стороне. Моральную поддержку, что ли...

– А может, секса? Ведь ты спал с ней, ища понимания и моральной поддержки, а?

– Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.

– Мне и так все ясно.

Джеф проигнорировал ее слова.

– Постепенно я потерял к тебе интерес как к женщине, – произнес он давно заготовленную и отрепетированную фразу. – Ты была так увлечена своей работой, детьми, домашним хозяйством. Меня как человека ты просто перестала замечать.

Джо вскочила на ноги, гнев вернулся к ней с прежней силой. Она чуть не задохнулась от злости. Годами она жила в вечной спешке, все дела лежали только на ее плечах!

– Ты бы лучше заткнулся, подлец! Потому что именно на мне всегда был весь дом! Я кормила и укладывала детей спать, забивала продуктами холодильник. Стирала и гладила белье, убирала дом. И при этом работала. У меня не хватало времени даже на себя, не говоря уже о тебе. А что делал ты? Будил себя любимого по утрам и шел на работу, где молодая секретарша готовила тебе кофе и раздвигала ноги?!

Джо перевела дыхание и посмотрела на Джефа. Он молчал. Да и что он мог сказать, ведь все сказанное – правда! Она успешно работала дизайнером по интерьеру, а он считал все это поначалу чем-то вроде хобби. Однажды он презрительно бросил: «Любой может подобрать краску для стены и развесить на них несколько картин!» Тогда они как раз купили дом и собирались делать ремонт. Джо уговорила мужа оформить их спальню. Это стало проверкой его вкуса и воображения.

Две недели он трудился по вечерам, запираясь в спальне, а уходя на работу, брал с собой ключи.

Ни она, ни дети не могли ничего увидеть до окончания работы. Когда же такой день настал, он предварительно завязал ей глаза, и Джо было позволено оценить его произведение. Сняв повязку, она увидела стены, потолок и ковер – все одинаково нежно-розовое.

– Очень розово, – только и смогла вымолвить она.

Конечно, через пару лет вся розовость покрылась пятнами. Дети быстро привели комнату в надлежащий вид. Она переделала ее по-своему, и Джеф безоговорочно признал ее вкус и талант. К тому же дела ее шли успешно. Теперь она считалась модным, но при этом не очень дорогим дизайнером. Круг клиентов так расширился, что она выбирала только тех, кто жил поблизости. Джо стала популярной, особенно среди молодых работающих пар, которым некогда было самим что-то придумывать, но желавших жить красиво и стильно.

Свою гостиную Джо богато оформила в красных и золотистых тонах. Она много времени потратила на подбор цвета и обстановки, ей хотелось, чтобы комната, в которой она с мужем будет проводить вечера, стала теплой и уютной. Сейчас это казалось насмешкой.

– Ты любишь меня? – вдруг спросил Джеф, в упор глядя на нее.

– Что ты имеешь в виду? – Вопрос застал ее врасплох.

– Это не такой уж сложный вопрос, лапочка, – мягко сказал он.

«Лапочка! Он не называл меня так уже много месяцев, а может, и лет», – подумала Джо, чувствуя, как в горле растет ком.

– Конечно, я тебя люблю. Ты отец моих детей, – сглотнув, ответила она. Джо тут же поняла, что без этого добавления уже не может воспринимать их отношения.

Джеф помрачнел. Он уставился на свои ноги.

– Этого мало, Джо. – Он покачал головой. – Я не хочу жить с тобой только потому, что у нас есть дети. Забудь о них на мгновение. И скажи, ты действительно любишь меня по-настоящему и не можешь без меня жить?

«Зависит ли от моего ответа будущее? Соврать или ответить правду?» – пронеслось у нее в голове. Она устало опустилась на диван.

– Я не знаю, – честно проговорила Джо после некоторого раздумья.

– Вот видишь, может, в этом наша проблема? Но в одном я уверен наверняка – она-то меня действительно любит.

– Ох, ради бога, не надо громких слов! Она любит тебя сейчас, Джеф. А что будет, когда она завтра встретит двадцатичетырехлетнего красавца? Сравнивая твои поредевшие волосы, обрюзгшую физиономию и животик, твои проблемы с детьми и алиментами с его молодостью и свободой, она явно решит, что с нее достаточно романа с пожилым мужчиной. И ты останешься один и будешь локти себе кусать, что бросил семью ради какой-то вертихвостки!

Джеф сел напротив нее в кресло и покачал головой.

– Канди не такая, Джо. Она ничего не требует от меня и предоставляет свободу поступить так, как будет лучше для меня.

У них накопилось столько серьезных проблем, требующих свободного обсуждения, но Джо не смогла сдержаться:

– Канди? Так ее зовут? О господи! Похоже на имя какой-нибудь порнозвезды.

– Это уменьшительное от Кандиды, – разозлился Джеф, краснея.

Джо зло расхохоталась, чувствуя, что не может остановиться.

– А я думала – от кандидоза. Что ж, я достаточно услышала сегодня! Моего мужа уводит женщина с именем, напоминающим грибковую инфекцию. Вполне соответствует ситуации, тебе так не кажется?

Джеф напрягся.

– Послушай, разве мы не можем попытаться обсудить все спокойно, без оскорблений? – с трудом сдерживаясь, сказал он. – Это еще одна наша проблема. Меня уже давно коробит твой цинизм, Джо. Ты стала грубой и жестокой.

Джо проигнорировала его слова. Ей необходимо во что бы то ни стало достучаться до него. Шла борьба за семью, за детей и за ее будущее. Она постаралась взять себя в руки, сосредоточиться и стать как никогда убедительной и разумной.

– Послушай, я понимаю, у этой девушки достаточно времени для тебя. Она молода, у нее нет семьи и детей. Она может ходить с тобой в кино, читать вместе с тобой книги, посещать вечеринки и заниматься любовью все вечера. Делать то, что делали мы, когда только познакомились. Но как только у нее появятся дети, она станет такой же занятой, как я. И с ней тебе будет не лучше, а просто по-другому. Я знаю, тебе сейчас в это трудно поверить, но, клянусь тебе, ради этого не стоит бросать своих родных детей.

Джо с мольбой смотрела на него, в глубине души уже понимая, что проиграла. В глазах Джефа стояли слезы, но душой, казалось, он находился уже далеко.

– Я не спорю, что ты права, но я не в силах отказаться от нее. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Это как наваждение. Иногда я даже ненавижу себя за это, но не могу иначе. Мне необходимо быть рядом с ней. Лежа ночью без сна, я вспоминаю ее, принимаю ванну и мечтаю о ней, пока вода не остынет. И...

– И ты при этом спал со мной, обманывая ее, правда? – прервала его Джо, не в силах все это выслушивать. Ее бесила собственная наивность. А она-то, дура, жалела его, так устававшего на работе. Устававшего, но не от работы. От молодой любовницы!

Джо верила, что эта связь долго не продлится. Но при этом разрушит ее брак. Такая несправедливость просто угнетала. Но сильнее всего были злость и унижение. Она всегда верила в мужа. Ей казалось, что они смогут все пережить, что бы с ними ни случилось. И считала, что они будут вместе до самой смерти. Почему? Потому что имела два козыря на руках – детей, которых он обожал. Она настолько поверила в то, что он никогда не сможет уйти от них, что не обращала особого внимания на охлаждение отношений между ними. И вот допрыгалась. Самая банальная история – связь с молодой секретаршей, и все летит к черту! Как она могла так просчитаться?

Джеф плакал, закрыв ладонями лицо. Она молча смотрела на него, на слезы вины и жалости к себе. Злость ее остывала. Она слишком устала, чтобы что-то еще чувствовать. И только саднило в груди от сдерживаемых рыданий и горечи. Любимый мужчина оказался таким глупцом. Джо вдруг увидела, насколько он постарел и обрюзг. Как же давно она не присматривалась к нему!

Она вспомнила, каким он был, когда они только познакомились. Высоким, широкоплечим парнем с подтянутым животом. Слишком большой нос даже удивительным образом украшал его. А глаза! В них горела такая бездна желания, что она сразу поняла – их ждет полный страсти секс. Он был из породы обаятельных бабников. И она очень боялась тогда, что в один прекрасный день он просто исчезнет, оставив прощальную записку. Но Джеф всегда возвращался к ней. Потом они поженились. Их медовый месяц затянулся на целый год. Красивые, здоровые, уверенные в себе, они порхали с вечеринки на вечеринку в поисках развлечений. Затем она забеременела Томасом, и крылышки ее поникли.

Джо очень изменилась тогда. Ей было тяжело морально и физически. Но еще тяжелее стало Джефу. Он ведь остался таким, как прежде. А вместо девушки, так весело проводившей с ним время, рядом оказалась вечно недовольная, обидчивая и плаксивая женщина, каждое утро проводившая над унитазом. Он изо всех сил старался угодить ей, но что бы он ни говорил и ни делал, ее все раздражало.