За границей света костра темнота оказалась не такой уж густой, ещё приглушённо синело небо, ещё покрикивали какие-то безумные чайки, и от озера тянуло теплой сыростью. В ближнем от нашей поляны «кармане» сматывал удочки какой-то дачник-рыболов. Увидев меня, поздоровался. Немного поговорили о клёве, о том, что жаркая погода не располагает к окуню… Я тот ещё собеседник на тему рыбалки, поэтому разговор быстро угас и рыбак, пожелав мне доброго здоровья ушёл. Вот и хорошо.

Я сидела под деревом и наблюдала, как на середине озера кружат две лодки. Из одной в другую передавались какие-то коробки, разматывались какие-то верёвки, а иногда оттуда долетала забористая матерщина. На воде рядом с лодками колыхался какой-то щит, вроде плота. Контрабандисты? И что тут, можно контрабандить? Свеклу? Петрушку? Окуней, на которых не сезон? Или, может, лягушатину для французского ресторана?

По листьям застучал дождь. Я удивлённо глянула на небо – чистое же! И тут до меня дошло – это не дождь, это кхм… чья-то малая нужда. Не успела согнать с лица улыбку, как из кустов выплыл экран телефона. Его свет ударил мне по глазам, моментально сгустив тьму вокруг, и до тошноты знакомый, слегка заплетающийся голос хохотнул:

– О… Свету-у-уля…

Я аж зашипела от досады.

– Петь… Иди куда шёл, а? Вот серьёзно – не до тебя! И вообще – задолбал ты меня, неужели не понятно?!

– Э-э-э… Опять ты неласковая! Слушай, за что ты меня так невзлюбила-то, а? Я ж тебе ничего плохого не делаю, так просто развлекаемся и всё. Нет, ну серьёзно. Свету-у-уль… Ну Све-е-етик…

Он опустился на траву возле меня и потрепал по плечу, но без своей привычной наглости, почти по-дружески.

– Думаешь, ты мне нужна? Да я, может, к тебе как к сестре отношусь!

– Ага, я так и подумала. Особенно, когда мы с лавки свалились. О-о-очень по-братски ты меня зажал тогда…

Он хихикнул:

– Дурочка ты ещё совсем, счастья своего не понимаешь! А когда поймёшь – поздно будет, я уже на другой женюсь! – Помолчал. – А где ты была-то сегодня так долго?

Я не ответила, и он слегка пихнул меня локтем:

– Эй, где была? Ну давай, колись.

– Гуляла.

– А Мазут, случайно, не с тобой гулял?

– Кто? А, ты про Димку что ли? Почему «мазут»?

– Ну, во-первых, ты видела его руки? Ну? И кто он после этого, как не мазут? А во-вторых – фамилия у него такая – Мазу́тов, куда деваться?

– Ма́зиков он, а не Мазутов!

– Ага, расскажи мне! Это ваша бабья разведка плохо работает… – Он снова пихнул меня локтем. – Ну, колись, с тобой был?

– А тебе какое дело?

– Ну… никакого, если честно. Просто меня сеструха попросила, я и слежу. А самому мне это нафиг не надо, да и надоело – не представляешь как!

– Чья сеструха?

– Чья… – он расмеялся, – ну не Димкина же! Моя, чья ещё?

– Не поняла… зачем ей это?

– Вот… Говорю же, дурочка ты ещё совсем, простых вещей не понимаешь! Замуж она за него выходит! Боится, что уведут, пока она там, за бугром своим… Вот придумала тоже! Наоборот, ему нагуляться сейчас надо, он и так нудный: работа – дом, работа –дом… Ну разве так можно? А как поженятся, так сорвёт крышу, а уже ни-ни… Жалко же пацана! Я считаю, что надо сначала гулять, а потом уже всё остальное. – Петька прижал меня к себе и, разя перегаром, зашептал в ухо: – Я ему проституток как-то вызвал на дачу – такие тёлочки, просто бомба! Из эскорта, понимаешь? За каждую по две штуки зелёных отвалил.

– Погоди, твоя сестра выходит за Димку? Что за бред? – И до меня вдруг дошло. – Или вы не братья?!

– Ой, бли-и-ин, да нет, конечно! Какие, нафиг, братья? Говорю тебе, он мне без пяти минут зять, приглядываю я за ним просто. Брат… скажешь тоже!

– Почему же вы так называете друг друга?

– Да просто, легенда у нас такая, чтоб лучше девок клеить. Вам так почему-то больше нравится. – Он прильнул своей щекой к моей, понизил голос. – Ты же поверила? Ну и расскажи, почему это на вас так действует?

Мне было противно его дыхание, его прикосновения, но я сидела, не шевелясь, и готовилась нырнуть в новую пучину мазохизма:

– Ну и как… – «Даже не вздумай! Просто уйди и забудь…» – кричал мой здравый смысл, но я его игнорировала. – Развлёкся он с теми девочками «за две штуки каждая»? – И сердце замерло в ожидании ответа.

– Неа! Пришлось мне самому отдуваться, деньги-то уплачены! – Петька захохотал. – Не поверишь, но всё, чего я смог добиться, пока нету Эльки – это вытащить его к вам под грушу, хотя совершенно не ожидал, если честно, что он захочет пойти туда снова и снова! Он обычно часов до двух ночи в сервисе своём сидит, а тут, понравилось тусить, надо же… Думаю, Анжелкины сиськи не последнюю роль сыграли. Жаль времени мало осталось…

– Не понимаю я этого прикола. Ну приглядывал бы со стороны, доносил сестре или папе, маме, ну или кому, там, надо. Или, например, не давал бы возможности налево ходить, это ж логично? А ты ж, получается, сам его подталкиваешь к измене! Зачем тебе это?

– А из принципа! Вот он весь такой идеальный, аж тошно. Батя мой ему и бизнес помог запустить, и «бэху» подарил, и дом для них с сеструхой строит… А он, сука, не ценит, как и с проститутками теми! Чё-то там откладывает со своих грошей на собственный домик из говна и веток. Мне, говорит, чужого не надо… Чужого, прикинь? Мудак неблагодарный! – Петька сокрушённо вздохнул. – И всё равно, бляха-муха, хороший! А я всю жизнь херовый, потому, что, мать иху, типа того – бездельник! И у папани, и у мамани, и у сеструхи… – у всех херовый! – Петька снова приник к моему уху, сжал ручищей плечо: – А я обыкновенный, понимаешь? Как все! И уж точно не хуже этого их… золоторукого жестянщика, блин! Да в жопу пусть их засунет, руки свои, потому, что без батиных денег – они херня на постном масле, вот и всё! Мало я что ли хороших мастеров видал, которые под забором спиваются? Вот и этот – да если он Эльку хоть чем обидит, мой батя выжмет из бизнеса и самого́ Мазута и его отца, и не даст больше подняться в этом городе! Мазут прекрасно это понимает, поэтому и строит из себя… А на самом-то деле – обычный козлина!

– Вы оба козлины, если что. Да убери ты руки свои!

– Эу, братуха, это ты там? – раздалось вдруг из-за спины.

Петька зажал мне рот и повалил на землю.

– Петро́, ты с кем там? Ну хорош ныкаться, я вас слышал…

Я наконец извернулась, возмущённо скинула с лица его наглую лапищу:

– Да отвали ты!

– Ти-и-ихо… – прошипел Петька в ответ и снова попытался зажать мне рот. – Ну, чш-ш-ш… Ну пусть он уйдёт, нормально же сидим, чё ты всё портишь?

Но Димка уже был рядом. Схватил Петьку подмышки, швырнул в сторону, так, что тот влетел в куст ивняка, но тут же вскочил, взревел, как раненный кабан и попёр буром:

– Ты чё?! Ты на кого руку поднял?

– Я тебе говорил не трогать её? – сквозь зубы прорычал Димка. – А может, ещё и морду набить, чтобы понятнее было?

– Чё?! Да ты охренел, похоже! Ты понимаешь вообще, НА КОГО наезжаешь?

– Да похер мне, понял?

И, вцепившись друг в друга, они закружили по махонькому пятачку, то и дело проваливаясь в кусты, а то и вовсе – рискуя свалиться в воду.

– Ну всё, хватит уже! – вскочила я на ноги, но сунуться разнимать не рискнула. – Вы оба хороши, так чего вам делить? Хватит!

– Свали отсюда, дурочка мелкая! – огрызнулся в ответ Петька и тут же получил по морде. Судя по звуку удар был хороший. – С-с-су-у-укааа… – взревел он и с новой яростью попёр на Димку.

Голого, в одних шортах, Петьку я в темноте почти не видела – только когда он оказывался в контражуре поблёскивающей глади озера, а вот Димка призрачно белел своей майкой в любом ракурсе и сейчас вдруг припал к земле и затих… И как только до меня дошло, что он душит Петьку, я вскочила, вцепилась в его напряжённые плечи:

– Дим, ты что, не надо! Пусти его!

– Иди к остальным!

Окрик был строгий, но без грубости. Скорее даже усталый. Я растерялась.

– Дим, пусти… Он не трогал меня, правда! Я сама к нему пришла…

– Иди к остальным!

Петька хрипел.

– Да сама я, понимаешь, сама к нему пришла! Просто… Просто он мне нравится! Ну не надо, Дим! Пусти его, пожалуйста! Это я к нему пришла! Сама!

Димка дёрнул плечом, сбрасывая мою руку.

– Поздравляю. А теперь иди к остальным и не лезь не в своё дело!

Я психанула:

– Да пошли вы оба!

И ринулась прочь. Но шагов через десять остановилась. А если он его убьёт ненароком? Что делать, позвать пацанов? Ну да, а если он его убьёт, как раз пока я буду бегать туда-сюда? Метнулась обратно, но в последний момент замерла, прислушиваясь. Петька уже не хрипел, а только тяжело дышал и кряхтел:

– Да ладно, чё ты, пусти! Ну всё, понял я, пусти!

Белый призрак переместился в сторону и так и остался сидеть на земле.

– Дебил, ты, Димо́н, понял? Хер проссышь, чего у тебя в башке творится! Неадекват хренов. Чую, Элька с папаней ещё локти кусать будет, что связалась с тобой.

– Ага, давай, спаси их от меня, а то всё грозишься, да бестолку…

– Ха, смелый ты, как я погляжу! Посчитай для начала в какую сумму тебе твоя смелость обойдётся… придурок. – Петька сплюнул. – Чё ты доколебался до меня с этой Светкой, думаешь я идиот, что ли? Она ж мелкая ещё. Пищит просто прикольно, поэтому я её и тискаю, вот и всё! А вот тебе-то чё с неё? Нравится? Молчишь… Одно дело просто попользовать, другое – любовь крутить. У тебя свадьба через три недели, не забыл?

– Да поэтому я и доколебался до тебя! Ты сейчас дурью маешься, развлекаешься, а ей сколько – семнадцать? Чего там, на уме у неё, – не понятно. Кинет заяву на тебя, и что? Очень весёлая будет свадебка, просто охренительная, если ты будешь праздновать её в СИЗО!

– О, ну наконец-то я услышал это от тебя! Боишься, значит, что слетит свадебка-то, да? Боишься… братан? И правильно делаешь! За такую невесту грех не построить из себя святошу. – Он рассмеялся. – А я, между прочим, не собирался тебя Эльке сливать! Что с шалавами теми, что с девками из клуба… Просто потусить хотелось, покуралесить, а ты – унылым говном оказался! Не ценишь ты пацанскую дружбу!

– Да пошёл ты. – Димка встал, принялся обтряхиваться.

– Ага… Мне иногда даже кажется, что ты педрила, а иначе как можно, например, мимо Анжелки спокойно ходить? Она, вон, готовая, сама виснет! Ну как не поиметь?

– Чего ты доколебался до меня, а? Может, сам её хочешь? Так пойди и натяни! Причём тут я?

– И то верно – куда тебе… За папанькино бабло можно и вовсе хер узлом завязать, я ж понимаю, чё…

– Слушай, у тебя проблемы с отцом? Ты что, ревнуешь его ко мне?

– Не-е-е, Мазут, это у тебя проблемы с моим отцом! Это ты будешь до конца жизни под его дудку плясать! Он тебе баблишка, а ты ему всё что угодно… А хули, сервис и тачку надо отработать, а там ценник – мама не горюй! И хата на подходе. За такое дело можно вообще баб не замечать, лишь бы Элька не соскочила, да? А я тебе просто по-пацански предлагаю кайфануть напоследок! Считай, что это мой тебе подарок на свадьбу! Слышь… не обижай будущего шурина, кто знает, может, пригожусь ещё, а?

– Я не понял, если я трахну Анжелку, тебе полегчает, да?

– Да!

– Ну и кто из нас придурок? – буркнул Димка и пошёл прочь.

– Я тебе клянусь, что не заложу! – заорал ему вслед Петька. – Докажи, что ты мужик! Ну?

И в этом момент озеро словно взорвалось – в центре его что-то бабахнуло, и мгновенье спустя над водой раскрылся гигантский мерцающий купол. Со стороны поляны тут же донеслись крики, визг улюлюканье. Так вот он, сюрприз! Фейерверк! Пропустив Димку немного вперёд, я выскользнула из-за дерева и тоже вернулась на поляну.

Салют бахал и бахал – минут пятнадцать с небольшими перерывами на перезакладывание зарядов, недаром «контрабандисты» сгружали так много коробок. На поляне царил хаос, апогей веселья. Ну что ж, сюрприз действительно удался. Даже я была рада, ведь теперь можно было ехать домой.

Когда фейерверк закончился, начались сборы. Все куда-то ходили, что-то искали, кого-то звали… Я поймала проходящую мимо Машку:

– Ты не видела мой рюкзак? Я его возле стола оставляла.

Она задумалась.

– Посмотри в палатке, часть шмотья от дождя туда спрятали.

Казалось бы – всего каких-то пятнадцать – двадцать шагов, но здесь, под деревьями, было значительно тише, даже было слышно, как трещат цикады. На подходе к едва заметному в темноте серебристому куполу мне встретился Стас со специальным фонариком на лбу. Прикольно, почти шахтёр! Чтобы не слепить меня, он прикрыл свет рукой и подмигнул: