Кэтрин Каски - Как соблазнить герцога

Но не по этой причине она упомянула тетушку. Мэри надеялась, что сумеет воззвать к чувству приличия, которое очень сильно было развито у Анны. Только ее уловка не сработала.

– Тетушка Пруденс спит, – сухо заметила Анна. – Мне бы не хотелось будить ее.

Внезапно Элизабет вскочила, выбежала из комнаты и возвратилась со сверкающим медным ключом, извлеченным из замочной скважины шкатулки, где хранились документы. Щеки девушки горели от волнения.

– В присланном письме говорится о том, что у этого ключа двойное назначение. Он сможет помочь нам в наших поисках.

Мэри удивленно приподняла брови:

– Кто рассказал этому джентльмену о наших поисках, я вас спрашиваю?

– Он был другом папы. – Глаза Анны заблестели. – Возможно, он знает, кто наши настоящие родители.

– Думаю, что вы обе слишком размечтались, – вздохнула Мэри, подошла к Элизабет и взяла у нее ключ. – Вы действительно думаете, что этот простой кусок металла – ключ к разгадке тайны?

Анна и Элизабет, переглянувшись, выскочили из библиотеки. По дому раздался стук каблуков.

– Мэри, пойдем же. Мы должны сейчас же нанести визит этому джентльмену!

– Это всего лишь чей-то розыгрыш, но я пойду с вами, чтобы вы убедились в этом и впоследствии я смогла вам об этом напомнить. – Смирившись, Мэри направилась к двери, взволнованные сестры набросили ей на плечи шерстяную шаль и надели на голову соломенную шляпу.

– Но я не буду бросать деньги на ветер и нанимать экипаж для столь бесполезной поездки. – Мэри кивнула в подтверждение своих слов. – Кэвендиш-сквер не очень далеко, и сегодня довольно тепло. Мы пойдем пешком.

Анна открыла дверь в передней и взглянула на черные тучи, грозно нависшие над городом:

– Вот-вот пойдет дождь.

Мэри озадаченно взглянула на небо:

– О да. Тогда совсем другое дело. Подождите меня немного. – Повернувшись, она побежала в дом.

Анна и Элизабет стояли в оглушающей тишине. Наконец Анна обратилась к сестре.

– Благодарение Богу, наша экономная Мэри, видимо, побежала за деньгами, чтобы нанять экипаж. Не могу в это поверить!

– И я, так что давай найдем экипаж, пока она не передумала. – Элизабет выскочила на улицу и, неистово размахивая руками, привлекла наконец внимание извозчика, курившего трубку.

– Элизабет, мы же в Лондоне! – Анна выбежала на площадь за сестрой и потащила ее обратно к крыльцу. – Ты должна оставить свои деревенские привычки. Мы же леди, а не грубые провинциалки. Помни об этом.

Когда Мэри вышла из дома, ее охватил ужас – сестры собирались сесть в экипаж.

– Нет, нет! Приношу вам извинения, уважаемый господин, – обратилась Мэри к кучеру. – Но мои сестры не нуждаются в ваших услугах.

Анна и Элизабет резко повернули голову и уставились на Мэри, от удивления открыв рот.

Мэри улыбнулась подчеркнуто вежливо и вручила им по зонтику.

– Так как мы идем пешком, они нам, безусловно, понадобятся.

В воздухе чувствовалось приближение дождя, когда Роган Везерли, герцог Блэкстоун, и его брат Квин, которому недавно был пожалован титул виконта, направились на лошадях по Оксфорд-стрит в направлении Гайд-парка.

На щеку Рогана упала капля. Он поднял голову и посмотрел на хмурое небо с нависшими черными тучами – вот-вот разразится ливень. Довольно глупая затея – в непогоду покинуть «Мэрилебон», пусть он лишь в нескольких милях, – и все ради женщины.

Но леди, о которой шла речь, по словам Квина, каждый вторник в этот час приходила в парк. И Квин вознамерился познакомиться с ней. А кто такой Роган, чтобы разрушить надежды брата на встречу с дамой, которая ему понравилась?

– Роган, осторожно, стой!

Без предупреждения Квин приподнялся в седле и, покачиваясь в стременах, протянул руку, схватил лошадь Рогана за поводья, с силой натянул их, направляя лошадь брата на свою кобылу, чтобы быстро остановить ее.

Сердце Рогана заколотилось.

– Черт побери, Квин! Если ты хотел сбросить меня с седла – тебе это почти удалось.

Квин прокашлялся. Он снял шляпу и слегка кивнул в сторону трех девушек, смотревших на них широко раскрытыми от удивления глазами.

Глупые девчонки. Они, должно быть, переходили Дэвис-стрит, не обращая внимания на приближающихся всадников. И теперь стояли посередине оживленной улицы, словно статуи, в паре шагов от них.

Самая высокая из трех девушек сердито посмотрела на Рогана из-под полей смешной выцветшей черной шляпы. Ее янтарные глаза сверкали от злости.

Девушка открыла рот, чтобы что-то сказать, но внезапно выражение лица изменилось, словно ее пронзила острая боль. Она отвернулась и стала смотреть в другую сторону.

Роган уже собрался окликнуть ее, как вдруг рукой, облаченной в перчатку, она взяла за руку красавицу с медными волосами и притянула к себе поближе. Девушки быстро свернули с Оксфорд-стрит на тротуар и пошли по направлению к двоим мужчинам, вышедшим из-за угла.

– О чем ты думал? Ты чуть не раздавил их! – Квин смотрел вслед трем девушкам.

– Очевидно, они вышли прямо на проезжую часть, не обратив внимания на приближающихся всадников. Даже если бы моя лошадь и наступила на одну из них, вряд ли это была бы лишь моя вина. – Роган развернул свою норовистую кобылу. – Ты увидел, как самая высокая из них посмотрела на меня? Словно, черт побери, я болен чумой или еще хуже.

– Нет, не заметил. Был слишком занят тем, чтобы остановить твою чертову лошадь. – Роган натянул поводья и стал в стременах, чтобы лучше рассмотреть трех красоток, идущих вдоль магазинов по Оксфорд-стрит. – Что-то знакомое в ее взгляде, тебе так не показалось? – спросил он, опускаясь в седло.

Квин усмехнулся:

– Не сомневаюсь, что ты мог с ней встречаться. Знаю, что ты стал респектабельным джентльменом после того, как унаследовал титул отца, но ведь годы напролет ты кутил и гулял со всеми без разбору и наверняка в прошлом чем-то обидел эту женщину.

Роган обиженно фыркнул:

– Я не маг встречаться с той девушкой, которую сейчас чуть не задавил. Она хорошенькая, спору нет, но ты видел ее одежду? Бог мой, эта шляпа! Бьюсь об заклад, она только что из провинции и в кармане у нее ни шиллинга.

Квин что-то пробурчал себе под нос, но вслух ничего не сказал. Он слегка пришпорил лошадь и снова тронулся в путь в направлении Гайд-парка.

– Эй, постой, мы не можем ехать, – крикнул Роган, но брат не остановился. – Посмотри на небо!

Квин надвинул шляпу на лоб.

– Хочешь – поезжай со мной, не хочешь – возвращайся домой, Роган, но я продолжу свой путь. Она будет там в этот час, я знаю, и мы встретимся.

Роган покачал головой, развернул лошадь, пришпорил ее и через мгновение уже ехал рядом с братом.

– Итак, та женщина, с которой ты хочешь увидеться в парке… Думаешь, в будущем она станет виконтессой Везерли?

– Не знаю. Мы еще не очень хорошо знакомы. Но все может быть.

– Зачем мчаться к алтарю? Ты же не старая дева, засыхающая на корню, а герой, которому был пожалован титул за мужество и отвагу. Ты красив, молод и богат. У тебя есть все, ради чего можно жить, зачем же ты торопишься надеть на себя оковы?

Выражение лица Квина стало серьезным. Рванув поводья, он остановил лошадь и не отвечал Рогану до тех пор, пока тот не последовал его примеру.

– Мне хочется завести семью, а не ждать, когда придет счастье. В Тулузе я понял, как в одну минуту положение и звание превращаются в ничто. Накануне вечером выпиваешь с другом, а утром зарываешь его могилу. – Квин глубоко вздохнул, приподнимая раненую правую ногу и освобождая ее из стремени, – она безжизненно повисла. – Война мне преподала главный урок: жизнь человека должна быть полноценной. Для того она и дана нам, Роган. А для меня это означает иметь жену и детей. И я больше не намерен откладывать женитьбу.

Роган согласно кивнул. Можно ли было оспаривать это? Во время службы на Пиренейском полуострове его младший брат столько раз встречался со смертью, сколько ему, молодому герцогу, не доведется встретить за всю жизнь. Он не выразил своего недовольства по поводу идиллической жизни, о которой мечтал Квин. Бог знает, после того, что претерпел брат на Пиренеях, он заслуживает ее. Только тихой семейной жизни, которую он ищет, не существует в действительности, как бы в это ни верил Квин. Но они обсудят это как-нибудь в другой раз.

Роган выпрямился в седле и улыбнулся.

– Хорошо, Квин, мы найдем твою леди. Но надо вернуться на Портман-сквер, пока не грянул ливень.

Квин положил руку под колено и вдел ногу в стремя, на лице его появилась озорная улыбка.

– Тогда нам лучше поторопиться. – Склонившись над головой лошади, он пришпорил ее и крикнул брату: – Увидимся у ворот, старик.

Роган усмехнулся и погнал свою лошадь по направлению к Камберлендским воротам Гайд-парка. Забавно, как при таком ранении Квин рассчитывает обогнать его и первым доскакать до ворот.

Когда Роган, пришпорив коня, мчался по Оксфорд-стрит, поднялся ветер и сорвал с головы шляпу. Роган слышал, как раздался шлепок, когда шляпа приземлилась к грязную лужу, но даже не обернулся. Ему надо выиграть соревнование. Сырой ветер трепал его густые волосы, фалды фрака развевались за спиной. Через минуту обогнав Квина, Роган оглянулся назад и закричал от восторга:

– Никто никогда не обгонит Черного Герцога!

Квин прибавил скорость, и вскоре их лошади поравнялись. Он усмехнулся, когда его лошадь проскакала галопом мимо Рогана.

– Никто? – прокричал белокурый брат, оглядываясь назад.

Роган ударил хлыстом и снова оказался впереди.

– Никто, включая тебя, дорогой брат.

На землю падали крупные капли дождя, когда сестры Ройл дошли до Кэвендиш-сквер близ парка Мэрилебон. Становилось сыро, мокро. В волнении Элизабет поднесла письмо с адресом к глазам Мэри.

– Мы пришли. Вон там этот дом, видишь? Дом номер два прямо перед нами.

– Вижу.

Дождь уже хлестал вовсю, но Мэри стояла не шелохнувшись.

– Ты можешь стоять здесь сколько угодно, Мэри, но я не хочу, чтобы мое новое платье испортил дождь. – Анна направилась по узкому тротуару к лестнице, ведущей к шикарному дому. Дойдя до нее, девушка оглянулась на сестер. – По крайней мере, ты, Лизи, идешь?

Элизабет повернулась к Мэри, убрала темный влажный завиток, упавший на щеку сестры.

– Пожалуйста, Мэри. Знаю, ты думаешь, что это – розыгрыш, но я должна узнать, сможет ли этот лорд Лотариан рассказать нам что-нибудь о нашем рождении. Пожалуйста, пойдем с нами! Ты самая умная из нас и скорее, чем мы с Анной, поймешь, правду ли нам говорят или ложь. Пожалуйста, пойдем.

Мэри взглянула на Анну, которая уже стояла у парадного и с угрожающим видом собралась постучать в дверь медным молотком.

– Я сделаю это, я постучу сейчас же. – Анна приподняла тяжелый молоток. – Вы окажетесь в нелепом положении обе, когда дверь откроется, а вы будете стоять там внизу, у лестницы, мокрые как мыши.

Элизабет умоляюще посмотрела на Мэри. Она прошла сюда весь этот путь, ее чуть не затоптала лошадь. Остается лишь войти!

– Хорошо, – ответила Мэри, – но если это маленькое приключение окажется безрезультатным и никто не поддержит твою фантастическую версию о нашем появлении на свет, ты должна обещать мне, что откажешься от этого расследования и будешь думать об устройстве своего будущего.

– Какой же ты иногда бываешь глупой, – улыбнулась Элизабет. – Ты знаешь, что мы никогда не согласимся на это. – Она схватила Мэри за руку и поспешила к двери, подойдя к ней в тот момент, когда Анна дважды ударила дверным молотком по медной пластине.

Не успела Мэри произнести в ответ что-нибудь членораздельное, дверь распахнулась, и дородный дворецкий провел их внутрь дома.

Дом и снаружи казался величественным, но, только очутившись внутри, они поняли, какие у него внушительные размеры. В середине огромного холла высотой и три этажа находилась лестница с позолоченными балюстрадами. Мэри очень понравилось, что отполированный мраморный пол в холле отражает все, как зеркало, – но лишь до того момента, пока она не увидела своих белых нижних юбок, поддетых под платье.

Трое молодых слуг так внезапно окружили сестер, что напугали их. Ловкими руками, облаченными в перчатки, они сняли с девушек накидки, выхватили мокрые зонтики и исчезли так же быстро, как и появились.

– Миледи примет вас в библиотеке, – сказал дворецкий, наклонив голову и слегка повернув ее, ожидая, что они последуют за ним. – Она собирается пить чай.

Мэри протянула руку и постучала по плечу дворецкого, прежде чем он успел покинуть холл.

– Приношу вам свои извинения, но полагаю, нам неправильно указали адрес.

Дворецкий обернулся, чтобы посмотреть девушке в лицо. Он казался очень смущенным оттого, что у нее хватило наглости прикоснуться к нему. Элизабет передала Мэри письмо, а та, в свою очередь, показала написанный адрес дворецкому.