Я проанализировала то, что докладывали наши послы в европейских странах. Заслуживала внимания принцесса из династии Валуа, но ее кандидатуру сразу следовало отбросить, поскольку в Англии такая связь с извечным врагом поддержки не найдет. Предложение из Шотландии? Какая польза нам от альянса с шотландцами, еще одной нацией, к которой англичане не испытывают особой любви?

– По дипломатическим каналам до меня докатились непроверенные слухи, что герцоги Висконти из Милана вынюхивают возможность предложить Ричарду свою невесту, – с обманчивой беззаботностью сообщил мне Джон, когда я рассказала ему о своих мыслях. – Вторая жена Лайонела была Висконти, так что, я думаю, они хотят возобновить эту связь между нами.

Я бросила на него взгляд, не соглашаясь с таким вариантом, но и не отметая его, а потом просто обошла кресло, в котором сидел Джон, и положила руку ему на плечо в знак благодарности за внимание и доброту.

– Что ж, такое возможно. К тому же я, наверное, все-таки поторопилась, категорически отвергнув юную Анну. Если император Священной Римской империи вдруг отступит от своих французских симпатий и теперь, когда его жена-француженка умерла, начнет искать свои новые интересы в Европе, такой альянс может стать весьма привлекательным. Эта идея мне нравится.

Таким образом, я могла менять свое мнение. У меня была эта привилегия – поступать в интересах Англии. К тому же по части передумывать и менять свои решения у меня был богатый опыт, когда я выстраивала ход событий так, чтобы они в итоге сложились в мою пользу.

Я немного сжала руку на плече Джона, чтобы он почувствовал, что я хочу подчеркнуть.

– У нас есть и более срочные заботы. Мадам Перрерс, возможно, и лишилась своего влияния, однако ей до сих пор принадлежит нажитое неправедным путем, – заметила я. – Было бы намного лучше, чтобы эти средства наполнили сундуки моего сына, вместо того чтобы идти на обустройство ее многочисленных семейных гнездышек.

– Так ты ищешь во мне соратника по заговору против нее?

– А кого еще?

Впрочем, не будет никакого тайного заговора. Девизом моей души теперь стала полная легальность. Используя наш ресурс служителей закона, можно было бы выдвинуть против нее перед парламентом обвинение в хищении. А когда ее имущество будет изъято, наверное, можно рассмотреть вопрос и о ее высылке из страны. Я пока что не победила ни в одной личной битве с Алисой, однако с помощью Джона мне наверняка удастся выиграть всю войну в целом.

– Ты мог бы подобрать какое-нибудь назначение для ее мужа Уильяма да Виндзора где-то в Европе, – предложила я. – Например, Шербуру требуется новый губернатор, не так ли? Виндзор, возможно, и лишен моральных принципов, но делать дело он в состоянии. – Я невесело улыбнулась. – А Алиса могла бы наконец убраться из Англии, сопровождая его.

Встав и лениво потянувшись, Ланкастер поклонился и коснулся губами моих пальцев, после чего отправился запускать задуманное в действие, тогда как я, вполне довольная результатом, вернулась к выбору самого правильного и самого выгодного брачного альянса для нашего Ричарда.

Нед одобрил бы мои действия.

Слова благодарности

Моя искренняя благодарность моему агенту Джейн Джадд (Jane Judd), которую сложности жизни средневековой женщины захватывают так же, как и меня. При написании романа она постоянно находилась рядом, полная понимания и спокойного здравого смысла, готовая дать совет относительно порой неистового мира этого повествования.

Трудно переоценить мою благодарность моему редактору Салли Уильямсон (Sally Williamson) из издательства HarperCollins, которая с готовностью потакала моему желанию обсудить с кем-то исторические персонажи, жившие шесть сотен лет тому назад, как будто они живут и дышат по сей день. Ее внимание и советы были бесценны, когда меня засасывало в трясину подробностей.

И конечно же, я благодарна всей редакционной команде издательства HarperCollins. Это они превратили мои идеи и рукопись в эту книгу. Без них Джоанна Кентская никогда не стала бы «Королевой в тени».

Нельзя не упомянуть и о том, чем я обязана Эмме Драуде (Emma Draude) и Софи Гудфеллоу (Sophie Goodfellow) из компании ED Public Relations. Они сделали исторических персонажей моего романа достоянием всего читающего мира, и я чрезвычайно признательна им за их компетентность в этом вопросе и энтузиазм.

И наконец, большое спасибо Хелен Бауден (Helen Bowden) и всей компании Orphans Press, которые отвечали на все мои вопросы относительно интернета и без которых мой замечательный новый веб-сайт просто не существовал бы.


Что вдохновило меня написать о Джоанне Кентской?

Джоанна Кентская в течение своей наполненной событиями жизни была графиней Кентской по собственному праву рождения, а также принцессой Уэльской, принцессой Аквитании и в конечном счете матерью короля. Так что же в этой женщине королевской крови с дурной репутацией, женщине, которая оказывала заметное влияние на королевский двор в конце четырнадцатого века, так разожгло мой интерес и воображение?

Принцесса из рода Плантагенетов, она была первой кузиной короля Эдуарда III, женщиной королевского статуса, несмотря на то что имя ее отца было запятнано изменой. Джоанна была красавицей, воспитывалась при дворе в окружении королевской семьи, но считалась скандально похотливой из-за своих трех браков, два из которых заключались тайно, а третий определенно был двоебрачием. Этим она всегда интриговала любителей истории, равно как и вызывала их неодобрение. Она была «самой красивой леди во всем английском королевстве и безоговорочно самой любвеобильной». Была ли она «прекрасной, чарующей и благоразумной»? Или же все-таки склонной «ступить на скользкий путь»?

Но скандалы были не единственным притягательным моментом в жизни Джоанны. Речь идет о ее амбициях. В качестве жены Эдуарда Вудстока, позднее прозванного Черным Принцем, она положительно расцвела как принцесса Аквитании, где завела врагов не меньше, чем друзей. В роли матери юного короля Ричарда II она преуспела в первые годы его правления, стоя позади его трона и крепко удерживая верховную власть короны. Однако прошлые скандалы могли свести на нет все достигнутое этой женщиной, грозя уничтожить ее могущество. Ведь из-за матримониальных сложностей Джоанны в принципе можно было объявить Ричарда незаконнорожденным и таким образом свергнуть его с трона.

Как же этой гордой женщине удалось защитить себя саму и своего сына? Всегда славившаяся утонченным и осмотрительным умением манипулировать людьми, Джоанна продемонстрировала недюжинные таланты, сумев привлечь к своим политическим играм и королевский совет, и могущественного принца Джона Гонта, герцога Ланкастера.

В этой истории есть много такого, что могло бы соблазнить любителей средневекового исторического романа. Была ли Джоанна просто пешкой в чужой игре при заключении выгодных брачных союзов для особ королевской крови, которую заставили выйти за представителя могущественного аристократического клана против ее воли, или же она держала нити управления своим будущим в своих руках? Была ли она смиренно-податливой или же обладала железной силой воли? Было ли ее замужество за принцем Эдуардом основано на их детской любви, или же мотивы Джоанны лежали намного глубже, поскольку она стремилась к личной власти?

Вот такой исторический персонаж – много дурной славы, определенное обаяние и очень серьезные амбиции. Джоанна Кентская, Королева в тени.


По следам Джоанны Кентской

К великому несчастью для нас, очень многие дворцы и замки, которые Джоанна посещала и в которых жила при жизни, больше не существуют или находятся в критическом состоянии из-за разрушений. Другие были значительно перестроены, так что Джоанна узнала бы мало из того, что мы видим сегодня, и нам было бы сложно найти какие-то следы ее пребывания там. Но вот что сохранилось, к нашей с вами радости.

Дворец в Беркхамстеде, графство Хартфордшир. Королевский дворец, который очень нравился Эдуарду III и который тот отдал в личное пользование принцу Уэльскому, первоначально представлял собой замок, состоявший из форта на возвышенности, окруженного крепостной стеной, но в дальнейшем был существенно достроен, превратившись в важный центр общественной жизни в средневековый период. Он стал любимым жилищем принца, и именно здесь Джоанна жила сразу после свадьбы с ним. Став немодным, он постепенно пришел в запустение и был спасен от исчезновения исключительно благодаря усилиям Комиссии по историческим зданиям и памятникам «Английское наследие».

Дворец в Кеннингтоне, к северу от Темзы, хотя и был любимой резиденцией принца Эдуарда, а также местом, где Джоанна провела первые месяцы их супружеской жизни, к сожалению, больше не существует.

Хейверинг-атте-Бауэр – одна из любимых резиденций королевы Филиппы, более не существующая. С 1816 года от нее не осталось даже стен.

Поместье Бишем, графство Беркшир. В том, что от него осталось, в данный момент расположен частный спортивный клуб.

Замок Уоллингфорд, графство Оксфордшир, в котором Джоанна умерла, вероятно, в 1385 году, сейчас разрушен, но здесь, по крайней мере, сохранились некоторые элементы строений, которые могла знать еще она. Она жила здесь в свои последние годы, когда удалилась от двора Ричарда.

Замок Донингтон, графство Лестершир, самый важный объект недвижимости, принадлежавшей семье Джоанны, был разрушен. В замке Донингтон Джоанне должна была быть знакома церковь Святого Эдуарда, короля и великомученика.

Дворец в Вудстоке, графство Оксфордшир, первоначально строившийся как охотничий дом. Это место, где родился Эдуард и где Джоанна провела большую часть своего детства, воспитываясь в королевской семье. Сильно поврежденный во время гражданской войны в семнадцатом веке, в дальнейшем он был разрушен окончательно, а камень из остатков его стен был использован для строительства Бленхеймского дворца, расположенного неподалеку.

Церковь ордена францисканцев в Стамфорде, где похоронены Томас Холланд и Джоанна, пострадала в период упадка монастырей. Сегодня от нее остался только домик привратника. Каких-то исторических свидетельств относительно часовен или гробниц, которые Джоанна планировала построить для себя и своего первого мужа, не сохранилось.

Замок Арундел, графство Сассекс, где Джоанна, вероятно, родилась и провела первые месяцы своей жизни, является одним из самых известных замков в стране, однако он был существенно перестроен за те столетия, которые прошли со времен Джоанны. Но оригинальные каменные конструкции существуют там и по сей день.

Вестминстерский дворец был в основном уничтожен во время пожара 1512 года, и то, что мы видим там сегодня, Джоанна видеть не могла; ей было знакомо разве что место расположения дворца на берегу Темзы.

Церковь Святого Андрея, Уикхембро, графство Кент. Уикхембро было единственным поместьем из принадлежавших Джоанне в Кенте. Вполне вероятно, что она останавливалась здесь во время своего паломничества к гробнице принца Эдуарда, которое после смерти мужа осуществляла ежегодно в июне. Церковь Святого Андрея датируется четырнадцатым веком, так что Джоанна могла знать ее хорошо.

Но есть и другие основные исторические места, которые в течение столетий использовались королевской семьей для проживания, празднований, религиозных церемоний и похорон, где в свое время можно было неоднократно заметить Джоанну.

Виндзорский замок и часовня Святого Георгия, графство Беркшир, где Джоанна жила вместе с остальным королевским двором. Ее бракосочетание с Эдуардом Вудстоком состоялось в часовне Святого Георгия.

Кентерберийский собор, графство Кент, где похоронен Эдуард, принц Уэльский. Часовня Черного Принца была построена Эдуардом, принцем Уэльским, давшим обещание сделать это в ответ на специальное разрешение от Папы, позволявшее ему жениться на Джоанне Кентской, с которой его связывало слишком близкое родство. В центре купола часовни есть изображение Джоанны Кентской.

Вестминстерское аббатство, где похоронены Ричард II и Анна Богемская, а также король Эдуард III и королева Филиппа.


А что же было дальше?

Джоанна Кентская продолжала оставаться надежной опорой для Ричарда до самой своей смерти в 1385 году, вероятно, в замке Уоллингфорд, одной из причин которой называют то, что она очень страдала из-за непримиримого конфликта между ее двумя сыновьями, Ричардом II и Джоном Холландом. Когда она умерла, ей было около пятидесяти восьми лет, и в последние годы своей жизни здоровье ее пошатнулось. В своем завещании она упоминает кровати, символ богатства и власти, что тогда было очень важно: