Джулия Фэнтон - Королевское приглашение

Приглашение сулило сказочный праздник на борту роскошной яхты, в обществе знаменитостей, включая правителя Коста-дель-Мар князя Генриха. Но для юной американской теннисистки Тедди Уорнер круиз обернулся трагедией: она пережила исчезновение отца и оказалась причастной к миру придворных интриг, скандалов, борьбы за власть. Только один из наследников князя Генриха сможет взойти на престол. Тедди не сразу поймет, что сердце живет по своим собственным законам…

Отполированный до блеска черный «бентли» медленно двигался вдоль Елисейских полей, мимо Триумфальной арки, через площадь Согласия. Сгущались сумерки; широкая магистраль была освещена призрачным светом фонарей. По обеим сторонам улицы, одной из тех, что составляют славу Парижа, возвышались прекрасные здания классической архитектуры, свидетели истории.

Немолодой пассажир, отличавшийся утонченно-благородной внешностью, бесстрастно взирал сквозь затемненное стекло на всемирно известные памятники. Со стороны никто бы не догадался, что этого человека терзает сильнейшее беспокойство. От волнения у него пересохло во рту. Даже Клод, его личный шофер, не подозревал, сколь многое зависит от предстоящей встречи.

Элегантный автомобиль притормозил перед внушительным мраморным фасадом правительственного здания, свернул в узкий проезд между старинными домами и остановился у неприметной боковой двери, которой в прежние времена пользовались министры, чтобы незаметно ускользнуть из присутственного места.

Возле автомобиля тут же появились двое офицеров службы безопасности; у каждого за ухом можно было различить микротелефон.

— Следуйте за нами, мсье.

К входной двери вели четыре низкие ступеньки. Посетитель в сопровождении офицеров вошел в здание и оказался в лабиринте сводчатых коридоров. Каждый шаг по мраморным плитам отдавался гулким эхом.

Навстречу торопливо шла секретарша, в ее руках была папка с документами. Ее взгляд оживился при виде знакомого лица с глубоко посаженными темными глазами, аристократическим носом и аккуратными усиками над тонкой губой. Посетитель нахмурился: он предпочел бы остаться незамеченным. Секретарша почувствовала его неудовольствие и поспешила пройти мимо.

Белые мраморные ступени широкой лестницы привели к просторной, роскошно отделанной приемной. Темно-пурпурные обои безупречно гармонировали с парчовой обивкой диванов и кресел. На стенах во множестве красовались потемневшие от времени портреты выдающихся государственных деятелей Франции времен Второй империи и Третьей республики. На резных столиках высились стройные композиции из живых цветов.

Посетитель по-прежнему ничем не выдавал своего нервного напряжения.

Один из офицеров сказал что-то в переговорное устройство и распахнул дверь. Седовласый человек переступил порог, и створки двери закрылись за ним с легким щелчком.

Кабинет поражал воображение еще больше, чем приемная: затянутые серым шелком стены, портреты французских королей, трехцветный флаг на золоченом постаменте. Одну из стен занимали фотографии Джорджа Буша, Маргарет Тэтчер, испанского короля Хуана Карлоса, королевы Великобритании Елизаветы II и других видных фигур современности. Окна выходили на ухоженный внутренний сад.

— А, это вы, — хозяин кабинета привстал и снова уселся за массивный письменный стол красного дерева с полированной гранитной столешницей. — Входите, друг мой.

Они обменялись приличествующими случаю любезностями, эти два человека, которые — каждый по-своему — влияли на судьбы своих стран.

— Погода сегодня… унылая. Типичная парижская погода. В вашей стране более приветливый климат.

— Oui[1], над Коста-дель-Мар неизменно светит солнце. У нас всегда ясное небо.

Теперь хозяин кабинета счел возможным перейти к делу. Он прочистил горло, погладил холеную каштановую бородку и сказал:

— Если все, что вы мне сообщили относительно вашего брата и его троих детей, соответствует действительности, то у вас остается совсем мало времени. Но обстоятельства, так же как и чувства, могут измениться. Поэтому хотелось бы без промедления скрепить наши договоренности взаимными обязательствами. Я готов принять ваш план и поддержать союз с мсье Скуросом, но в свою очередь попрошу вас об ответной услуге.

— Разумеется, — кивнул посетитель.

— Мне необходима дополнительная сумма в пятьдесят миллионов франков — она позволит держать моих друзей-политиков в состоянии боевой готовности.

— Пятьдесят миллионов?..

Респектабельный господин в душе содрогнулся, сохраняя внешнее хладнокровие. С него уже взяли немалые деньги, которые не так-то просто было раздобыть, а теперь требуется еще пятьдесят миллионов? Уму непостижимо!

Однако вслух он лишь задумчиво произнес:

— Учитывая всевозможные проверки, это будет непросто… Мои расходы не должны вызывать ни малейших подозрений…

— Либо я получу всю необходимую сумму, либо вы распрощаетесь со своими планами. Надеюсь, это понятно? Кто дергает за хвост французского льва, тот не может рассчитывать на снисхождение.

— Oui, oui, — неохотно кивнул посетитель. — Mais certainement[2], я все сделаю.

На Рю-де-Риволи обрушился настоящий ураган. Косой дождь заливал цветочные вазоны, ветер гнал по асфальту обрывки газет и норовил вырвать из рук швейцара большой черный зонт, услужливо раскрывающийся над головами мужчин и женщин, подъезжавших к отелю «Мерис», где в свое время останавливались Сальвадор Дали, Мария Кал-лас, Уинстон Черчилль.

Старомодное парижское такси затормозило у парадного входа, и на тротуар выпрыгнула Тедди Уорнер. Она с трудом удерживала ворох пакетов с покупками.

— Парижский дождь, — восторженно улыбнулась она облаченному в униформу швейцару, который провожал ее к дверям.

Тедди стремительно пересекла вестибюль знаменитого отеля. Она была приятно возбуждена походом по модным парижским магазинам.

Во что бы то ни стало нужно с ним увидеться. Может быть, хотя бы на этот раз она не наделает ошибок. Может быть…

Принц Жак неотступно присутствовал в ее мыслях вот уже пять лет. Но через два дня представится удобный случай определить, суждено ли сбыться ее мечтам.

Высокий рост, пружинистая походка, тренированное тело в сочетании с женственностью фигуры выдавали в ней спортсменку. Выгоревшие на солнце светлые волосы были заплетены в тугую косу; на загорелом лице блестели голубые глаза; полные, чувственные, четко очерченные губы свидетельствовали о дружелюбии и твердости характера.

В ожидании лифта Тедди опустила пакеты на пол и достала газету. С первой полосы на нее смотрело ее собственное лицо: она стояла в обнимку с отцом, сияя от счастья. Ее изображение получилось весьма лестным, а отец, к сожалению, не вовремя моргнул. Заголовок гласил: «Тедди взяла верх! Златовласка, вдохновленная поддержкой отца, одержала победу над Штеффи Граф на открытом чемпионате Франции».

Тедди шагнула в лифт, чудом не растеряв многочисленные свертки. Двери с мягким шорохом сомкнулись у нее за спиной. Ее восторженность постепенно сменилась трезвыми рассуждениями. Приятно, конечно, что они с отцом получили приглашение на «Бело-голубой турнир» в Коста-дель-Мар, карликовое европейское княжество, но она, кажется, проявила излишнюю самонадеянность, когда приобрела вечерние туалеты для благотворительного бала. Нельзя забывать, что отец еще не дал согласия на ее участие.

Непременно надо туда поехать, думала она. Нужно поставить точку в отношениях с Жаком… любым способом.

Тедди влетела в номер-люкс и бросила на пол пакеты, сумочку и сложенную газету. Ее отец, Л. Хьюстон Уорнер, глава крупной компьютерной фирмы «Уорнер», сидел за столом, изучая проект контракта с компанией «ПроСерв», который доставил агент Тедди, Расс Остранд.

— Как прошла тренировка, Тедди?

Хьюстон Уорнер с любовью улыбнулся дочери. В 1955 году он входил в двадцатку лучших теннисистов мира. Глядя на его сухощавую, крепкую фигуру, можно было предположить, что он и сегодня мог бы доставить массу неприятных минут на корте Джону Макинрою или Огги Штеклеру.

— Великолепно, — откликнулась Тедди. — А потом я пробежалась по магазинам. Купила совершенно фантастические платья! Папа…

— Как ты потренировалась? Сумела усилить удар с лета? Ты еле-еле вырвала победу у Штеффи, детка. Мне нужно, чтобы в следующей встрече ты ее разгромила. Пусть она лишится покоя. Она должна тебя бояться!

— Папа, ты же знаешь, что я постоянно работаю над ударом с лета. Ты сам научил меня выкладываться на двести процентов.

Тедди с улыбкой обняла отца и чмокнула его в самое ухо.

— Привет, Расс, — повернулась она к агенту, который вел ее дела с тех самых пор, когда она в пятнадцать лет выиграла турнир «Вирджиния Слимз» в Далласе и перешла в профессионалы. — Принес контракты?

— А как же! Целых двадцать страниц.

Контракты были разложены на журнальном столике. Парижская фирма «Маритэ» предлагала Тедди рекламировать новую коллекцию спортивной одежды. Для Тедди подписание такого контракта означало, что ее доходы только от рекламы достигнут восьми миллионов долларов в год. От нее требовалось лишь играть в любимую игру.

Но любит ли она теннис так же страстно, как прежде, спрашивала себя Тедди. У нее в ушах все еще звучал утренний телефонный разговор с принцессой Кристиной. «Непременно приезжай, Тедди, обещаешь? Мы хотим, чтобы ты присутствовала на благотворительном балу. К тому же… по тебе скучает Жак».

Благотворительные мероприятия, проводимые с целью сбора средств для борьбы со СПИДом, были рассчитаны на три дня. В рамках этой акции должен был состояться теннисный турнир с призовым фондом в сто тысяч долларов, а также этап гонок «Формулы-1» с участием сильнейших гонщиков мира, в число которых входил Жак. Венцом всей программы обещал стать блистательный бал на яхте Никоса Скуроса. Тедди в мыслях была уже там.

После ухода агента она обратилась к отцу:

— Папа… Я так устала. Мне нужна передышка.

Хьюстон Уорнер со вздохом отложил контракты:

— Ох, Медвежонок-Тедди, надеюсь речь идет не о поездке в Коста-дель-Мар.

— Как раз об этом. Папа…

— Твой график расписан по минутам, милая. В следующем месяце тебя ждут три турнира, а там и Уимблдон не за горами.

— Это каких-то три дня… Пойми, там будет вся княжеская семья: обе принцессы, и Жак, и даже сам князь Генрих. Приедет Элизабет Тейлор и еще масса знаменитостей… Ты же знаешь, Никос Скурос сам не свой до голливудских звезд. Неужели мы с тобой откажемся от такого королевского приглашения?

Отец почему-то не разделял ее восторга.

— Девочка моя, как можно прерывать тренировки в самый разгар сезона? Ты должна отдавать себе отчет…

— Неужели я не могу развеяться? — перебила Тедди. — Ты, наверно, забыл, что есть такое слово. Я вкалываю до седьмого пота, но ведь я не машина. К тому же эта программа послужит благородному делу.

— Милая моя… — начал Уорнер.

— Я хочу поехать, — упрямо заявила Тедди.

Уорнер колебался.

— Мне не в чем тебя упрекнуть, малышка, — произнес он после некоторого раздумья. — Если ты настаиваешь, давай закажем билеты в Коста-дель-Мар.

Георг, брат князя Генриха, главы правящей династии княжества Коста-дель-Мар, обвел глазами свои апартаменты. В просторной спальне стояла резная кровать с балдахином. Стены украшали редкие шпалеры семнадцатого века с охотничьими сценами. Спору нет, богатое убранство — но не соответствующее его положению. Приличная резиденция, но отнюдь не дворец.

— Мсье, — на пороге возник камердинер Эмиль, державший два комплекта военной формы на деревянных плечиках. — Какую форму прикажете подать: парадную или полупарадную? Я приготовил и ту, и другую. Орденскую ленту сейчас доставят из чистки.

— Что за дурацкие вопросы, Эмиль? — взорвался принц Георг. — Ты прекрасно знаешь, что сегодня нужна парадная форма. Повесь ее в гардеробной и ступай. Да, еще вот что: распорядись, чтобы мне принесли вина.

— Слушаюсь.

Этот олух до сих пор не научился добавлять «…ваше высочество».

По линии престолонаследия принц Георг шел пятым. Он был на десять лет моложе своего брата, князя Генриха.

Выйдя на лоджию, Георг остановился у гранитной балюстрады. Перед ним открывался захватывающий вид на лазурные воды залива.

Очередное благотворительное мероприятие, с досадой размышлял он. Я, как повелось, буду стоять в тени своего братца, венценосного правителя. Бесплатное приложение. Пустое место.