– Нам следует представить доказательства королю. По крайней мере позвольте мне заняться этим…

– Нет! Я хочу смерти Эаммона. Он подослал свою проклятую дочь околдовать моего сына и заманить его в смертельную ловушку.

И переубедить его было невозможно. У Росса упало сердце, но возразить он не успел: дверь в комнату распахнулась и стремительно вошел Хантер, раскрасневшийся, с развевающимися темно-рыжими волосами.

– Отец, вы дома! – Он подбежал к ним стремительно, как это свойственно шестнадцатилетним юношам. Остановившись как вкопанный перед стоящими на коленях отцом, матерью и братом, он спросил: – Что вы делаете? Вы что-нибудь потеряли?

– Многое, – мрачно ответил Росс, медленно вставая с колен и наблюдая, как отец помогает подняться матери.

– Почему вы не сказали мне, что собираетесь к Сатерлендам? – недовольным тоном продолжал Хантер. – Я бы поехал с вами.

– И я, – вмешалась Элспет и встала около отца.

– Ты ведь девчонка, – насмешливо заметил Хантер.

Элспет вызывающе вскинула подбородок.

– Я езжу верхом не хуже тебя, а сэр Эндрю говорит, что я владею кинжалом так же хорошо, как…

– Элспет Кармайкл, ты снова появлялась на ристалище? – сердито спросила мать.

Девочка тут же взглянула на отца, ища поддержки, но тот нахмурился и покачал головой.

– Тебе не следует ходить туда. Это опасно и… неприлично.

– Вовсе нет. Почему, раз я девочка, я должна сидеть дома и учиться только шить и готовить? Я терпеть этого не могу, отец!

– Кто-нибудь хочет есть? – нараспев спросила Эверли, вплывая в комнату с покрытым скатертью подносом. В четырнадцать лет она уже была красавицей, в мать. И неудивительно, что осенью должна состояться ее свадьба. – Как только мы узнали, что вы подъезжаете, отец, мама велела мне сразу подать еду. – Поставив поднос на стол, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в запачканную щеку, затем сморщила нос. – Вы грязный. Приготовить ванну?

– Потом. Путь был долгим, и я устал. – Он действительно выглядел утомленным и подавленным, и у Росса сжалось сердце. Как ему хотелось отыскать человека, виновного в смерти Лайона, и передать его отцу!..

– Тогда присядьте, а я сыграю на лютне. Это вас успокоит, – предложила Эверли и усадила отца в кресло.

Тот недовольно поморщился, а Элспет и Хантер повторили его гримасу.

– Она изображает из себя хозяйку замка, так как выходит замуж за Саймона, – сказал Хантер с набитым ртом.

– Мама позволяет мне иногда ее заменять, – сказала Эверли. Взяв в руки лютню, она уселась на скамеечку, с которой встала рассерженная Элспет. Но Эверли не обратила на это никакого внимания. – А Росс учит меня счету.

– Это он умеет, – отозвался Лайонел.

– Анна Фрейзер тоже, когда может, приезжает верхом и берет уроки у Росса, – заметила Эверли под звуки лютни.

– Да? Чему же он ее обучает? – Глаза Лайонела засверкали, и в них промелькнуло что-то похожее на прежнее добродушное поддразнивание.

– Ничему неприличному не обучает, – строго заверила его Эверли. – Росс – благородный человек и не позволит себе ничего такого.

– Лучше бы позволял, – снова насупившись, заметил отец. – Когда ты собираешься сделать предложение Анне?

Никогда. Стоя под дождем и глядя на резню, устроенную из-за того, что он поверил Рианнон, он поклялся, что никогда больше не даст женщине навредить ему или членам его клана.

– У меня нет никакой необходимости жениться. У вас достаточно наследников на случай моей смерти.

Отец снова помрачнел.

– Значит, Эндрю был прав. Эта валлийка отбила у тебя охоту до женщин. Надеюсь, это скоро пройдет, – проговорил он, не слушая протестов Росса и не обращая внимания на язвительный смех Элспет. – Я не становлюсь моложе и хочу подержать на руках внука, пока еще жив.

И ты хотел бы, чтобы это был сын Лайона, а не мой, подумал про себя Росс, а вслух бесстрастно произнес:

– Свой долг я выполню.

Карина вздохнула.

– Хоть бы ты встретил настоящую любовь, – мечтательно сказала она.

– Наследник огромного владения не может позволить себе подобной роскоши, – резко оборвал ее лэрд, а Росс подумал, что отец при этом наверняка испытывал злорадство.

– Ты в свое время пошел против воли моего отца, – ответила Карина, и голос ее вдруг зазвучал легко и весело. Она бросила на мужа игривый взгляд.

– Я взял то, что захотел. – Лайонел одарил теплой от приятных воспоминаний улыбкой женщину, которую похитил и на которой женился.

Что-то смутно похожее на зависть зашевелилось у Росса в груди. Он не допустит этого. Он завидовал их страсти, а благодаря Рианнон он теперь знает, как опасно бывает вожделение. Вероятно, в крови Кармайклов страсти хватало в избытке, так как Лайон очень сильно влюбился в Сьюзан, и это привело его к смерти. К счастью, он, Росс, лучше умеет справляться со своими чувствами.

– И Россу тоже следует взять то, что он захочет.

Лайонел фыркнул и отвернулся от жены.

– У него есть то, чего он хочет: он станет лэрдом после меня.

– Нет, отец. Я никогда этого не хотел. Не хочу и не захочу в будущем.

В дверь кто-то поскребся, и просунулась лысая голова управляющего.

– Пришло послание от короля.

Шесть пар глаз уставились на него, всех обуял ужас. Карина велела впустить гонца в комнату, чтобы избежать огласки. Гонец боком проскользнул в дверь и передал лэрду кожаный футляр с пергаментом.

Изучив печать, Лайонел ворчливо произнес:

– Ты исполнил поручение. Теперь иди вниз, и о тебе позаботятся.

Когда гонец ушел, он передал свиток Карине.

Дрожащими пальцами она сорвала печать, извлекла послание и быстро пробежала его глазами. И, судорожно вздохнув, ошеломленная, посмотрела на Росса.

– О Боже.

– Что такое? – Росс подошел и взял из ее бессильных рук свиток. Пропустив официальное обращение, он прочитал суть послания, и у него пересохло во рту. – Король знает о последнем набеге на Сатерлендов, и он наказывает за это меня…

– Но тебя даже не было со мной! – воскликнул Лайонел.

Росс с трудом сглотнул.

– Он хочет кровной связи между нашими семьями, – выдавил он из себя. – Я должен жениться на Меган Сатерленд.

– Ни черта ты не должен. – Лайонел выхватил пергамент из рук Росса и стал отыскивать в нем известные ему слова. – Это невозможно. Я не потерплю Сатерлендово отродье в своей семье. Это все равно, что пригреть змею на груди.

– Да! – в один голос и с отвращением повторили остальные.

– Я тоже так думаю, – сказал Росс.

Но какой у него был выбор? Отвернувшись, чтобы потрясенное семейство не увидело муки на его лице, Росс отошел к распахнутому окну с мелкими переплетами. Внизу простирался сад: голубые, красные, желтые, белые цветы. По аккуратно выложенной каменной дорожке, разделяющей клумбы, двигались две маленькие фигурки – шестилетняя Бренна держала корзинку, куда девятилетняя Маргарет складывала срезанные ею цветы. Маленькие беззащитные девочки. Куда они пойдут, если их всех объявят вне закона и выгонят из дому?

В грязных закоулках Эдинбурга Росс видел хижины, где жили бедняки, лачуги, где продажные женщины занимались своим ремеслом, а они были ненамного старше Маргарет. И это будет на его совести.

– У меня нет выбора. Я поеду в Кертхилл, как того желает король.

– Нет! – Отец подошел к нему и с такой силой схватил за плечи, словно ни за что не хотел отпустить. – Я не пошлю еще одного сына на север, чтобы его убили эти ублюдки.

Хотя Росс и был признателен отцу за заботу, но он знал, что открыто пренебречь приказом короля означает смертный приговор для всех, носящих имя Кармайклов.

– Я смогу уберечься.

– Если они сразили Лайона из засады, почему бы им не поступить так же с тобой? – недоверчиво спросил отец.

– Кто предостережен, тот вооружен, – ответил Росс с притворной беспечностью. – Я возьму с собой всех рыцарей, без которых вы здесь сможете обойтись.

И, конечно, Оуэйна, решил про себя Росс. Он отдаст за Росса жизнь, потому что слишком многим ему обязан.

– Я не потерплю здесь эту суку.

Росс, не моргнув, выдержал яростный взгляд отца.

– Я только сказал, что поеду в Кертхилл. Но я клянусь бессмертной душой Лайона, что не соединюсь узами брака с женщиной из семьи, убившей моего брата. – Он для того и поедет, чтобы выяснить правду о смерти Лайона.


– Кошелек или жизнь! – закричал разбойник.

– Ты сейчас отведаешь моего меча. – Леди вытащила меч и нанесла ему звучный удар.

Грабитель завопил, а леди стукнула его еще раз.

Дети покатывались со смеху, а Меган Сатерленд улыбалась, присев за бочкой, служившей сценой. Кукла в ее правой руке колошматила другую, которую она держала в левой, пока вор не запросил пощады.

– А теперь покажи нам другую сказку, где леди Фиона побежала в замок за рыцарями, чтобы спасти ферму, – потребовала Дженит, кареглазая дочка поварихи.

Меган ласково улыбалась детям, радуясь их восторгу. Она была менестрелем, или бардом, в клане Сатерлендов, и в ее обязанности входило сохранять старые мифы и легенды. Вскоре Меган поняла, что куклы-марионетки, надетые на руку, незаменимы для того, чтобы заинтересовать малышей сказками об их предках, которые она для них сочиняла.

Женщины редко бывали менестрелями, и то, что отец возложил на нее эту обязанность, было приятно Меган, в какой-то мере это утешало ее, ведь последние два года он мало обращал на нее внимания. Меган не хотелось об этом думать и расстраиваться. Она умела делать вид, что все хорошо. В конце концов сочинять сказки стало ее жизнью.

– Уже поздно, – сказала она, неловко поднимаясь и стараясь не ступать на левую ногу. Как всегда, если она чересчур долго оставалась в одном положении, у нее ныли неправильно сросшиеся кости – последствия трагического происшествия, в котором погиб ее брат. Она рассеянно потерла бедро ладонью с надетой на нее куклой.

– Вот ты где, Мег, – раздался нежный голос из дверей конюшни. Закрыв за собой дверь, вошла двоюродная сестра Меган, краснощекая блондинка с косами, подпрыгивающими на высокой груди. – Заканчивай. Скоро ужинать, и твоя мать тебя ищет, – добавила Крисси, ласково, но твердо выпроваживая детей. Когда они ушли, она с взволнованным видом повернулась к Меган: – Только что из города прислали сказать, что его корабль причалил к берегу и он скоро будет здесь.

– Росс Кармайкл? – Сестра кивнула, а Меган прижала обеих кукол к груди, чтобы унять сильно забившееся сердце. – Он приехал. Я… я не думала, что он приедет… после того, что случилось с Лайоном.

Бедный Лайон и бедная Сьюзан. У Меган сжалось горло, как всегда, когда она думала об этой несчастной паре… ее младшей сестре и прекрасном рыцаре, так страстно полюбившем ее. Теперь Лайон мертв, а Сьюзан тоже лучше было бы умереть.

– Значит, он здесь. Надеюсь, на этот раз все сложится удачнее. – Вытащив соломинку из волос Меган, Крисси ласково дернула ее за толстую белокурую косу. – Пойдем. Тебе надо помыться и переодеться.

Утром Меган надела простое домотканое платье, чтобы помочь матери на лекарственном огороде. Конечно, его следовало сменить, но она колебалась.

– Мне не верится, что он хочет жениться на мне.

– А почему ему этого не хотеть? У тебя ангельское личико, и душа тоже. Ему повезет, если он заполучит тебя, – решительно заявила Крисси.

– Я не об этом. – Меган знала, что она вовсе не ангел. У нее слишком полные губы и глаза чересчур большие для такого маленького личика, и она своенравна, как говорит мама. Но ее беспокоило не это. Она указала на левую ногу, скрытую юбками, но ведь они с Крисси обе знали, как она выглядит: – Как ты думаешь, они сказали ему об этом?

Крисси замешкалась с ответом. На лице Меган она читала страх и надежду. Первого в короткой жизни сестры было очень много, а вот второго недоставало.

– Похоже, что сказали, – ответила она.

На брачном ложе Меган придется раздеться донага, чтобы муж посмотрел, нет ли у нее каких изъянов. Надо полагать, что король не хотел унизить Меган, сделав так, чтобы лорд Росс отказался от нее после этих смотрин. Хотя мужчины не так внимательны. Но ведь король Давид весьма желает этого союза, чтобы прекратить вражду между двумя семьями, так что, скорее всего, Россу сказали правду про Меган, чтобы он не сорвал планы Его величества, отвергнув ее из-за хромоты.

– Я уверена, что лорд Росс обо всем знает. Он не стал бы совершать такое долгое путешествие, если бы не собирался жениться на тебе.

Беспокойство тут же улетучилось из больших карих глаз Меган.

– Помнишь, как Лайон сказал, что его брат будет без ума от меня?

Но Крисси предостерегла сестру:

– Старайся не очень на это надеяться.

Меган улыбнулась во весь рот.

– Слишком поздно. Я уже рассчитываю на то, что он сильно влюбится в меня. Но ты не бойся, что Росс обидит меня. Лайон говорил, что он настоящий рыцарь, красивый, сильный, смелый, умный и добрый.