– А, Хью де Бьючамп… Я вспоминаю, он находился при короле Ричарде в Шамо, когда тот получил роковую рану, не так ли? Это была одна из светлейших голов того времени, как я помню.

Вслушиваясь в тишину, Рольф замолчал, думая о тех бурных годах. Сам он был еще юнцом, только приобретавшим рыцарские навыки. Хью де Бьючамп вызывал его особенное восхищение. Неудивительно, что дочь его унаследовала такой ясный ум. Именно находчивость леди Эннис помогла ему с Джастином в трудную минуту.

Отмахиваясь от надоевших насекомых, гудевших вокруг его головы, Рольф оглядел дорогу, ведущую к замку Стонхем. Он расположил своих людей поодиночке за деревьями. Они так слились с лесом, что казались частью его. Этому приему Рольф научился во время войны в Уэльсе. Теперь он молил Бога, чтобы это помогло ему так же, как когда-то хитрым уэльским баронам.

Время, казалось, еле ползло. Становилось жарко. Насекомые роились вокруг, блестя своими крошечными телами. Они измучили отряд. Хотя воздух был по-прежнему холодным, пот струился под доспехами и шлемами. Солнце стояло уже высоко, и его свет пятнами пробивался сквозь толстые ветви деревьев и молодые зеленые листья. Лес был спокоен.

Рольф пошевелился в седле, и его конь мотнул головой, отгоняя назойливую муху. Звук звякнувшей уздечки раздался в лесной тишине. Нагнувшись к морде коня, рыцарь погладил его, успокаивая. Слабое движение привлекло его внимание, и только он встал в стременах, как дозорные, которых он выслал вперед, возникли из глубокого мрака леса.

– Милорд, – тихо сказал разведчик, – они приближаются. Там дюжина солдат. Они охраняют шестерых детей и трех женщин.

«Терпение, – думал Рольф, продвигаясь вперед, – иногда вознаграждается».

На расстоянии около лье [5] появился маленький отряд. Воины, разделившись на две группы, возглавляли и замыкали его, а в середине видны были женщины и дети. Блики солнечного света отражались от шлемов и кольчуг. Среди женщин он узнал леди Эннис. Джастин, несомненно, был рядом с ней.

Его люди знали, что делать, и стали в засаду с обоих флангов. Одновременная атака со всех сторон сулила успех. Внезапность нападения должна была увеличить преимущество еще более. Рольф надеялся одним стремительным маневром отбить сына. В месте, которое он выбрал для нападения, дорога сильно сужалась, а густой лес по ее сторонам не даст людям Сибрука разбежаться.

Сдерживая нетерпение, он ждал противника, готовый к бою. Вот отряд скрылся из виду за изгибом дороги, но уже слышались женский смех, голоса детей, стук копыт в сухой пыли. Когда всадники вновь показались из-за поворота, Рольф дал сигнал передовой группе.

Его люди выскочили из леса на дорогу и тут же зарубили первых двух солдат Сибрука. Женщины пронзительно завизжали, их вопли смешались с громким ржанием испуганных лошадей. Мечи звенели, и кричали люди, слышался глухой стук сталкивающихся людей и животных.

Рольф пробился в середину схватки и увидел Джастина, пытавшегося удержаться в седле. Его пони брыкался и вставал на дыбы, а глаза смотрели дико и испуганно. Жизнь мальчика была в опасности. Рольф наклонился вперед и выхватил его из седла. Отчаянное сопротивление сына поразило его. Но он тут же понял, что Джастин его не узнал из-за опущенного на шлеме забрала. – Успокойтесь, – проговорил он, пытаясь удержать рвущегося прочь ребенка, – это я, ваш отец.

Джастин перестал сопротивляться и всмотрелся в него, беспокойно хмурясь. Убеждать его не было времени, борьба в тылу и на флангах разгоралась все жарче. Повернув коня, Рольф стал пробивать себе путь сквозь толпу сражающихся к тому месту, где ждал его Эдмунд. Он передал мальчика в его руки с приказом скрыться как можно быстрее.

– Доставьте его в безопасное место любой ценой, – добавил он, натянул поводья, повернул коня и снова ринулся в бой. Он хотел отвлечь солдат на себя, чтобы дать Эдмунду время ускакать с Джастином с поля боя. Его меч описывал сверкающие дуги. Времени для раздумья не было, его тело действовало машинально. Сражение было для Рольфа привычным делом, яростные выпады и молниеносные отражения ударов – в этом он был непревзойденным мастером: ведь более половины своей жизни он провел в битвах.

Обе стороны делали все возможное, чтобы не причинить вреда женщинам и детям, оказавшимся в самой гуще борьбы. Оруженосец Сибрука пытался создать вокруг них подобие защитного барьера. А Рольф ждал, когда Эдмунд с Джастином скроются, чтобы тотчас отозвать своих людей и отступить. Ни в коем случае он не хотел рисковать жизнями женщин и детей после того, как его цель будет достигнута. Спасение Джастина стало бы его триумфом и местью.

Отражая щитом сыпавшиеся на него удары, вращая сверкающим мечом, Рольф пришпорил своего огромного боевого коня. Клинок глубоко вошел в грудь противника. Он услышал хриплый крик и бросил взгляд на упавшего, затем посмотрел кругом и остался доволен: из дюжины всадников, выехавших из Стонхема, осталась только половина.

Рольф собирался уже подать сигнал к отступлению, как вдруг один из его воинов сразил солдата, охранявшего женщин и детей. Рванувшись вперед с сердитым криком, он увидел, что раненый волочится на поводьях за конем. Охваченное паникой животное встало на дыбы, молотя копытами воздух, и рухнуло прямо в толпу женщин и детей. Вопль ужаса огласил поле битвы.

Среди хаоса мелькающих копыт и тел еще одна лошадь упала, увлекая за собой наездницу. Он увидел, что это была леди Эннис – ее огненные волосы нельзя было спутать ни с чем. Рольф попытался пробиться к ней, но новая волна боя накрыла ее, он потерял ее из виду. Пришпоривая коня, чтобы пробиться к ней и спасти, он прекрасно понимал, что тем самым играет на руку врагу. Но он надеялся, что солдатам Сибрука, с трудом отбивающимся от его людей, сейчас не до нее. И он снова направлял своего коня к тому месту, где она упала. Он пробился сквозь столпившихся в беспорядке лошадей, сквозь мелькание клинков и испуганно вопящих женщин. Он нашел ее. Леди Эннис посмотрела на ле Дрейка глазами, выражавшими одновременно и страх и доверие, и протянула к нему руку. В этот момент одна из лошадей взбрыкнула и встала на дыбы. Удар копыта пришелся Эннис по голове, и она рухнула прежде, чем Рольф успел подхватить ее. Он выругался. Изогнувшись в седле, поднял ее с земли как раз вовремя: еще мгновение – и она была бы растоптана. Леди Эннис была без сознания и безвольно висела на его руках, ударяясь о лошадь при каждом движении. Отягощенный этим бременем, Рольф вспотел от усилий удерживать равновесие. Она тяжело лежала на его руке с мечом, и он не мог наносить и отражать удары, это делало его уязвимым – он лишь оборонялся щитом, который держал в свободной руке. Ле Дрейк понимал, что должен освободиться от своей ноши при первой же возможности, иначе гибель грозила им всем. Выведя коня из сражения, он осмотрелся в поисках безопасного места, где мог бы ее положить. Вдруг он услышал высокий тонкий крик:

– Отец!

У него похолодела кровь. Далеко впереди Эдмунд де Моле вел отчаянную борьбу. Один из рыцарей Сибрука вступил с ним в жестокую схватку за Джастина. Он пустил коня во весь опор, но уже понимал – слишком поздно… Высоко поднятый меч обрушился на шею и плечо Эдмунда. Когда он падал из седла, человек графа вырвал Джастина из его рук…

Не желая сдаваться, мальчик вырывался с истошным криком:

– Отец!!!

Рыцарь слегка ударил Джастина, чтобы тот замолчал, и погнал свою лошадь бешеным галопом в просвет между деревьями через луг. Рольф поглядел на леди Эннис, висевшую на его руке, и немедля принял решение. Он остановился только на мгновение, чтобы опустить ее в траву на обочине, а затем продолжил преследование. Из-под копыт летели комья дерна. Он чувствовал напряжение всех мускулов коня, вновь и вновь погоняя его. Выскочив на широкий луг, Рольф пустил его во весь опор. Но человек Сибрука летел, как будто сам дьявол гнался за ним. Когда ле Дрейк поднялся на холм, покрытый зеленой травой, то увидел, что из Стонхема вышло подкрепление. Очевидно, кто-то успел поднять тревогу. Перевес был явно на стороне противника. Но Рольф не желал сдаваться и пришпорил коня. Солнечный луч скользнул по окровавленному лезвию его меча, когда он высоко поднял его над головой. Если бы он мог дотянуться мечом до всадника или его лошади, победа была бы за ним. Он все еще не хотел расстаться с надеждой…

Издав свой боевой клич, ле Дрейк увидел полный отчаяния взгляд рыцаря, обернувшегося к нему. Тот понимал, что должен добраться до своих раньше, чем Дракон доберется до него. А Дракон уже совсем близко. Успеет ли он? Рольф пришпорил Вулфзиге, чтобы опередить рыцаря и отбить сына. Но удача уже склонилась на сторону Сибрука. И хотя огромный конь несся на пределе своих сил, враг, преследуемый страхом смерти, успел доскакать до своих: они ждали его возле повозки, запряженной парой лошадей. Теперь вместо одного перед Рольфом было полдюжины, а то и больше солдат. И рыцарь остановился – дальнейшая борьба не сулила успеха.

– Разрази меня бог! – выругался Рольф, борясь с отчаянием, поскольку был вынужден отступить. А его конь едва остановился, как уже спокойно опустил голову, довольно зафыркал и принялся щипать траву. Солнечный свет отражался от брони доспехов и светлых волос Джастина. Рольф увидел испуганное выражение на лице мальчика, выглядывающего из-за плеча своего похитителя; затем они скрылись за гребнем холма.

Горечь поражения комом стояла у него в горле. Все впустую. Теперь Тарстон удвоит охрану, и вряд ли представится случай для новой попытки. Озираясь кругом, Рольф медленно возвращался тем путем, по которому только что промчался так стремительно. Бой закончился. Мертвые лежали на земле, и дорога была пуста. Раненые пытались встать на ноги, зажимая кровавые раны. Послышался шум приближающегося вражеского отряда. Рольф поглядел сверху вниз на одного из своих людей.

– Мы пытались, милорд, – проговорил Гай Фицхью, задыхающийся и окровавленный. Его темные волосы слиплись от пота. Пеший, он стоял посредине дороги и жестами показывал на разгромленный отряд. – Эдмунд де Моле мертв.

У Рольфа перехватило дыхание.

– Соберите раненых. Мертвых мы вынуждены пока оставить. – Под осуждающим взглядом Гая Фицхью он добавил: – Подходит вражеское подкрепление. Они увезли всех женщин и детей?

Сэр Гай кивнул:

– Да. Кроме этой.

Леди Эннис все еще лежала на обочине, где он и оставил ее. Горячий гнев охватил его. Если бы он не бросился выручать леди, то смог бы помочь Эдмунду в его борьбе с солдатом. Если бы не она, Эдмунд был бы сейчас жив и его сын находился бы рядом. Рольф посмотрел на Гая Фицхью.

– Принесите ее, – резко приказал он. – Вероятно, Сибрука заинтересует обмен заложниками.

3

Монотонное движение раздражало ее. Эннис закрыла глаза, пытаясь унять пульсирующую боль, которая горячими волнами накатывала на нее, а левая сторона головы болезненно реагировала на любое прикосновение. Но неудобство менее всего волновало Эннис.

Открыв глаза, она увидела перед собой прямую спину Рольфа ле Дрейка. Он ехал во главе отряда, задавая жесткий темп. С той минуты, как она очнулась в седле перед одетым в кольчугу рыцарем, пропахшим кровью и потом, дурное предчувствие мучило ее куда больше, чем болезненная пульсация в голове.

Она сразу поняла, что случилось в то время, когда она была без сознания. Не требовалось особой сообразительности, чтобы догадаться, что она захвачена в плен. Отряд одетых в кольчуги рыцарей свернул свои знамена, чтобы пройти неузнанным. Постороннему глазу они могли бы показаться шайкой разбойников. И она одна из них.

Эннис никогда не путешествовала иначе как на носилках во время дальних поездок или же в дамском седле на прогулках. Она не переносила тяжелый галоп боевых коней и потому попросила остановиться. Рыцарь, который вез ее перед собой, позвал своего лорда.

Натянув поводья, ле Дрейк повернулся и вперил в нее внимательный взгляд из-под поднятого забрала. Косые лучи солнца струились сквозь густые ветви, освещая его лицо.

– Да, сэр Гай, что-нибудь не так?

– Нет, лорд, но леди должна отдохнуть.

Окинув ее холодным пристальным взглядом ледяных зеленых глаз, ле Дрейк с ходу разбил ее первое впечатление о нем как о благородном рыцаре, попавшем в трудное положение.

– У нас нет времени на женские прихоти. Мы спешим.

– Ну так оставьте меня здесь! – Она вышла из себя от гнева и боли. – Я не могу ехать дальше.

– Вы останетесь со мной, пока я не определю вашу судьбу, миледи, – огрызнулся он. – Молите Бога, чтобы ваш сюзерен был достаточно заинтересован в сохранении вашей жизни.

– А если нет? – огрызнулась она в ответ.

Он смотрел на нее, а его взмыленный конь опустил голову и бренчал уздечкой.

– Тогда вам стоит пожалеть о том дне, когда вы приняли неблагоразумное решение искать у него убежища.

Эннис промолчала. Это был Дракон из ночных кошмаров, суровый человек, о дикости которого ходили легенды.