Люсия оглянулась и только теперь смогла рассмотреть мужчину, которого имела в виду подруга.

«А он красив для своего возраста», — мимоходом отметила она про себя, прежде чем ответить, — Я не знаю, кто он такой. В Бингем-холле я его никогда не видела.

— Ш-ш, тише, сюда идет твой отчим.

Сэру Артуру понадобилось некоторое время, чтобы пересечь бальную залу, которая была битком набита гостями.

— Люсия, — сказал он, остановившись рядом с ней. — Ты не хочешь потанцевать?

— Разумеется, папа, — послушно согласилась она безо всякого энтузиазма.

Тут оркестр заиграл бодрую польку, и Люсия едва не поморщилась при первых же ее звуках, опасаясь, что ее бальным туфелькам пришел конец.

Однако, к невероятному ее удивлению, отчим продемонстрировал неожиданную легкость движений, так что ближе к окончанию танца Люсия даже начала получать от него удовольствие.

— Кто этот джентльмен, с которым вы разговаривали? — небрежно поинтересовалась она, проделывая па.

— Я удивлен, что ты до сих пор не знакома с лордом Уинтертоном, — отозвался отчим. — Он очень важный человек в графстве. Ему, кстати, принадлежит поместье Лонгфилд-манор, которое расположено примерно в пятнадцати милях от Шилборо.

— Действительно, странно, что мы до сих пор не встречались, — согласилась Люсия. — Я полагала, что мы знакомы с большинством семей в графстве.

— Насколько мне известно, бóльшую часть своего времени он теперь проводит в Лондоне, а перед этим был в Индии. Лорд Уинтертон — очень умный человек, а его деловая хватка вызывает у меня восхищение. С тех пор как я перебрался сюда, на юг, он дал мне несколько поистине бесценных советов.

Люсия даже удивилась. Ее отчим производил впечатление крайне самоуверенного человека.

— Неужели мы, южане, настолько отличаемся от всех остальных? — поинтересовалась она, и в голосе ее явственно прозвучали саркастические нотки.

— Южане склонны важничать, тогда как северяне ведут себя куда естественнее. И в лице лорда Уинтертона я встретил мужчину, который, прекрасно сознавая все преимущества своего положения, не склонен выставлять их напоказ, дабы унизить собеседника.

Танец закончился, и Люсия оглянулась туда, где сейчас стоял лорд Уинтертон. Было нечто такое в выражении его темных глаз, отчего ей стало не по себе, когда они впились в ее лицо, а потом он оценивающим взглядом окинул ее фигуру с головы до ног.

«Он развязен и бесцеремонен, — с негодованием подумала она. — Мне не нравится, когда на меня смотрят как на корову-рекордсменку на выставке крупного рогатого скота!»

Она холодно взглянула на него в ответ, сочтя его одним из тех мужчин, которые склонны выставлять напоказ свою принадлежность к сильному полу.

«Должно быть, влияние Востока заставило его позабыть о хороших манерах, — подумала она, чувствуя, как его взгляд неотступно преследует ее. — Говорят, что некоторые коренные жители Индии ведут себя подобно куртизанкам, когда речь заходит о любовных интригах, и он, очевидно, заразился этой болезнью от них».

Но все-таки было нечто возбуждающее в наклоне его головы и выражении его лица, хоть он и стоял в тени. Чувственная улыбка играла на его губах, а в глазах его под иссиня-черными бровями полыхало пламя.

Люсия заставила себя отвести взгляд, но почувствовала какое-то неизъяснимое притяжение, что заставляло ее вновь и вновь высматривать его в толпе.

В его присутствии она испытывала неловкость, как если бы ее наряд оказался чересчур смелым.

«Я презираю мужчин, подобных ему», — сказала она себе, направляясь в сторону главного зала в поисках прохладительных напитков. Эдвард с ее друзьями уже покинули бальную залу, и она рассчитывала найти их в соседней комнате.

— Люсия! — окликнул ее Эдвард, стоя у французского окна. — Не хотите ли перекусить? Здешний буфет превосходен.

— Нет, благодарю. Но я не отказалась бы от стакана воды — в бальной зале очень душно.

— А что это за мужчина, с которым разговаривал ваш отчим? — полюбопытствовал Эдвард, протягивая ей стакан с водой.

— Лорд Уинтертон.

— Мне не понравилось, как он смотрел на вас, когда вы танцевали со своим отчимом. Если бы он не унялся, мне пришлось бы серьезно поговорить с ним.

Люсия рассмеялась.

— Ох, Эдвард, не говорите глупостей! Вы ошибаетесь.

— Я знаю, когда мужчина смотрит на женщину неподобающим образом, а когда — нет, — коротко бросил в ответ Эдвард.

Взяв Люсию за руку, он задержал ее ладошку в своей. Она почувствовала неловкость, но потом решила позволить ему эту вольность.

Спустя несколько мгновений она попробовала отнять у него руку, но он крепко держал ее.

— Не хотите ли прогуляться по саду? Я бы предпочел подышать свежим воздухом.

Люсия кивнула и отставила в сторону пустой бокал. Бросив быстрый взгляд на отчима, она увидела, что тот занят, и с радостью воспользовалась представившейся возможностью, дабы ускользнуть из-под присмотра.

Луна еще не взошла, когда они шли по тропинке, освещенной китайскими фонариками, свисающими с ветвей плакучих буков.

— Пойдемте, вон в том садике, обнесенном стеной, есть пруд с фонтаном, — прошептал Эдвард. — Я слышал, что по ночам он подсвечивается иллюминацией.

Они прошли под изящной аркой из кованого железа и, отворив калитку, вошли в садик.

Люсия восторженно ахнула, когда они двинулись вдоль берега пруда, в центре которого бил фонтан, подсвеченный снизу электрическими лампочками.

— Какая красота! — прошептала она, любуясь струей воды, бьющей изо рта статуи дельфина в центре фонтана.

Она испытала настоящий шок, когда обернулась к Эдварду и он вдруг бросился к ней и попытался поцеловать в губы.

— Эдвард! — вскричала она, вырываясь из его объятий. — Что вы делаете?

Он поспешно отскочил, словно обжегшись.

— Простите меня, Люсия. Я не хотел обидеть вас. Просто это освещение и ваша красота вскружили мне голову.

Люсия решительно оттолкнула его и повернула обратно к дому.

— Полагаю, нам лучше вернуться внутрь, — сказала она и быстро зашагала по тропинке.

— Люсия! Простите меня, — окликнул ее Эдвард, пытаясь догнать девушку.

Он настиг ее уже возле буфета.

— Люсия, мне очень жаль… я…

— Эдвард, давайте больше не будем говорить об этом.

— Мне показалось, будто мысль о том, чтобы поцеловать меня, не вызовет у вас отвращения.

— Так и есть, — отозвалась она. — Но для подобных вещей есть свое время и место. И спешить здесь совершенно ни к чему.

— Разумеется, любимая. Простите меня. Скажите, что завтра поедете со мной кататься верхом, иначе я не смогу уснуть нынче ночью. Я должен знать, что не оскорбил вас настолько, что вы откажетесь встречаться со мной.

— Мы поедем на ваших лошадях? — с самым невинным видом поинтересовалась Люсия. Она втайне лелеяла надежду прокатиться на чистокровном гнедом жеребце, на котором он приезжал к ней в Бингем-холл.

— Разумеется. Мои конюшни в вашем распоряжении.

— Очень хорошо, я принимаю ваше предложение, — с некоторым высокомерием отозвалась она. Люсия вдруг вспомнила, как ее подруга Жанин рассказывала о том, что, обращаясь с джентльменами с подчеркнутой холодностью, женщина лишь разжигает их пыл и страсть.

— Спасибо вам. Спасибо.

«Заманить его в свои сети оказалось куда легче, чем я предполагала», — подумала Люсия, пока они искали место, где бы присесть.

Но едва она успела откусить кусочек слоеного пирожка с креветками, как сквозь толпу к ней подошел отчим.

— Люсия, мне нужно поговорить с тобой наедине. Должен признаться, что бал утомил меня и я хочу вернуться домой. Ты готова уйти?

Люси посмотрела на часы. Была всего лишь половина одиннадцатого, но инцидент с Эдвардом изрядно испортил ей настроение.

— Позвольте мне доесть пирожок, и я поеду с вами, — согласилась она. — Эдвард, вы ведь не станете возражать, если я сейчас уеду со своим отчимом, не так ли?

Он запнулся: для него это была неожиданность.

— Разумеется нет, — наконец отозвался он, как того требовал этикет. — Я пришлю за вами экипаж завтра в два часа пополудни.

Он взял ее руку и поцеловал. Уходя, он одарил ее таким взглядом, что она уверилась в том, что нанесла ему столь сильную сердечную рану, что он непременно вернется.

— Покойной ночи, Люсия. Покойной ночи, сэр Артур.

Развернувшись на каблуках, он отошел и тут же затерялся в толпе.

— Я прикажу лакею подать твою накидку, а сам буду ждать у входа, — с кислой миной сообщил ей сэр Артур.

Люсия разыскала Эммелин, чтобы проститься с ней, после чего поспешно покинула бальную залу.

Уходя, она вновь заметила лорда Уинтертона. Судя по всему, он был увлечен оживленной беседой с привлекательной женщиной средних лет, надевшей на себя чересчур много бриллиантов.

Его обжигающий взгляд преследовал ее, и Люсия вдруг ощутила, что лицо ее заливает румянец.

«Он ведет себя дерзко и нахально», — в очередной раз сказала она себе.

Сэр Артур уже поджидал ее вместе с лакеем, который держал ее бархатную накидку.

Когда они вышли в вечернюю прохладу, Бриггс уже сидел за рулем авто, мотор тихо урчал. Верх был поднят, и шофер укрыл ее ноги теплым шерстяным пледом.

Когда машина тронулась с места, отчим объявил:

— Похоже, я нашел решение нашей маленькой проблемы.

Люсия похолодела от дурного предчувствия.

«Почему я уверена, что это касается меня?» — спросила она себя, слыша, как учащенно забилось ее сердце.

— Я заключил с лордом Уинтертоном весьма выгодную сделку, — продолжал отчим. — Он сообщил мне, что крайне нуждается в услугах опытного секретаря, а мне случилось указать ему на то, как умело ты обращаешься с нашей корреспонденцией. Твоя мама без конца нахваливает твое умение писать письма, и потому, когда он заявил, что ему нужен кто-либо для подобной работы, я предложил тебя. Взамен на твои услуги он одолжит мне ту сумму, которая требуется нам, чтобы выпутаться из неприятностей.

Люсия испытала странную смесь восторга и ужаса — мысль о том, чтобы устроиться на работу, отнюдь не казалась ей неприемлемой. В конце концов, это позволит ей уехать из дома, правда, все это было слишком неожиданно.

Кроме того, следовало прояснить все подробности сделки. Она предположила, что не будет получать вознаграждения ради возможности погасить долг.

— Это очень щедро с его стороны, — медленно протянула она, — но мне трудно поверить, что он удовлетворится тем, что я буду трудиться на него даром. Нужную сумму мне не заработать и за миллион лет, даже если я буду работать без перерывов и выходных семь дней в неделю.

Сэр Артур тоже не стал спешить с ответом. Кроме того, он избегал смотреть ей в глаза, глядя прямо перед собой с отсутствующим видом.

— Ты умная девочка, и я не стану обманывать тебя. Я договорился с лордом Уинтертоном, что, если ты ему понравишься, через шесть месяцев он женится на тебе.

Люсии показалось, что земля уходит из-под ног. Она вцепилась в борт авто, когда машина накренилась, проходя поворот, и с трудом выдавила:

— Вы… продали… и предложили меня… в качестве обеспечения… и депозита? — запинаясь, пролепетала девушка. — Как вы могли? Я не желаю выходить замуж за этого человека! Эдвард де Редклифф…

— Эдвард де Редклифф не предложит мне двадцать пять тысяч фунтов, чтобы помочь выпутаться из беды, которой мы обязаны главным образом неблагоразумию твоего отца, — заорал отчим, впадая в бешенство. — Теперь я — глава дома, а ты, если желаешь себе добра, будешь делать так, как я говорю. И не вздумай мне перечить!

— Но…

— Никаких «но», Люсия. Я пригласил лорда Уинтертона нанести нам завтра визит, и ты примешь его с улыбкой на лице. Понятно?

Люсия наклонила голову, пытаясь остановить слезы, ручьем хлынувшие из ее глаз. Быть может, если бы сегодня вечером она не отвергла с такой поспешностью ухаживания Эдварда, он сделал бы ей предложение, а потом помог и ее семье.

Но в глубине души она сознавала, что, сколь бы ни был богат и состоятелен Эдвард, он не располагал двадцатью пятью тысячами фунтов.

Нет, это было безнадежно.

Она чувствовала себя настолько угнетенной и подавленной, пока авто мчалось по проселочной дороге, что даже задумалась о том, а не выпрыгнуть ли ей из него на полном ходу.

«Я хотела бы умереть прямо сейчас, — растерянно говорила она себе. — Я не могу уехать к этому человеку и работать на него — в нем есть что-то отталкивающее».