Лариса Теплякова - Модная история

Сообщив это, рассказчик многозначительно приумолк и обвёл взглядом своих слушательниц. Все их красивые лица выражали недоумение. Ведь в модельном бизнесе есть закон: никогда не отказывайся надевать дизайнерскую вещь только потому, что она не нравится тебе. Насладившись произведённым эффектом, он продолжил:

— Она так безобразно кричала, что оно её полнит, и что-то там ещё по-русски. Я не всё разобрал.

— Я случайно услышала! — весело подхватила Джейн. — Блондинка заявила, что не замолчит и что заткнуть ей рот сможет только её стоматолог.

— Кто-то зарабатывает свою известность на отрицательном обаянии, изумляя публику скандалами, — подметил другой стилист. — В модельном бизнесе так поступают разве что те, кому пора сходить с подиума по возрасту. Они так напоминают людям о себе.

Посмотреть дефиле московских светских львиц отправились все, кто не был неотложно занят. Джейн тоже выкроила немного времени. В отличие от профессиональных выходов манекенщиц на этом показе объявлялось имя каждой новоявленной модели. Джейн выделила среди всех остальных певицу Кристину Орбакайте и сценаристку Ренату Литвинову. Обе обладали неповторимой харизмой, обе показались ей яркими индивидуальностями и изысканными женщинами. Впрочем, Кристину Джейн полюбила, увидев как-то по телевизору в фильме «Чучело». Это было ещё в Казани. Школьницу Женю Воронину потрясла пронзительная актёрская игра Кристины. А Литвинова была какой-то гремучей смесью ума и утончённой красоты, манерной хрупкости и редкой ломкой женственности. У них обеих было чему поучиться. Для таких женщин, как они, творил великий Кристиан Диор. Он утверждал, что самой привлекательной женщина становится к тридцати пяти годам, когда проходит её первая молодость, расцветает ум, и она нуждается в шике.

Возможно, Джейн смогла бы выделить кого-то ещё, но всмотреться внимательнее ей помешал странный человек.

Он подсел к ней и бесцеремонно завёл разговор, как со старой приятельницей.

— Здравствуй, красавица! — сказал он по-русски.

— Добрый день! — осторожно ответила Джейн. — Мы знакомы?

— Разве нет? — притворно изумился он.

Джейн поглядела на него внимательнее. Коренастый мужчина среднего роста, лет сорока. Трехдневная щетина на щеках, нарочитая небрежность в одежде, крупные перстни на пальцах рук. Быстрая речь, цепкий, лукавый взгляд, двусмысленная фамильярность.

— Нет, я вас не знаю, — холодно сказала Джейн.

— Надо же! А я тебя знаю. Евгения Воронина. Парижское агентство «Vivat». Точно?

— Да. И что?

— А я Жора. Жора Липштерман. Ты обо мне не слышала?

— Нет.

— Тогда будем считать, что я тебе представился. Как тебе цветочки в номере? Понравились?

— Так это от вас? А, вы представитель спонсоров!

— Ну, да, представитель всех спонсоров сразу! — хохотнул он.

— Спасибо, цветы красивые. Думаю, все девушки остались довольны таким подарком.

— При чём тут все девушки? Такую корзиночку доставили только тебе! Если бы каждой, то пришлось бы грузовик заказывать.

— Как-то туманно вы выражаетесь, — Джейн огорчилась, что он ей помешал, и насторожилась. Ей не терпелось отделаться от Липштермана.

— Я уполномочен передать тебе приглашение на ужин, — в своей фривольной манере заявил Жора.

— От кого?! От спонсоров?

— Какая же ты, девонька, недогадливая! — иронично заявил Липштерман. — Совсем испортилась в Европах! Приглянулась ты одному владельцу заводов, газет, пароходов, вызвала его бурный интерес. Желает познакомиться ближе. Он не кусается. Вполне приличный, воспитанный мужчина.

Разговаривая с Джейн, Липштерман успевал скользить взглядом по окружающим. Некоторые сами приветствовали его жестами, либо подходили и запросто жали руку.

— Я тут всем приятель и представитель! — гордо заявил Жора.

— Я всё поняла. Вы посредник. Сводник, — жёстко заявила Джейн.

— К чему такой грубый тон? — нарочито ласково пожурил Липштерман. — Я-то проглочу, а уважаемых людей обижать нехорошо. Не дури, поужинай с дядечкой. Не доводи до скандала. А уж он-то как обрадуется!

— Какого скандала?

— Ну, неужели солидный мужик будет тут, у всех на виду, за тобой тенью бродить и уговаривать? Полно ершиться и ребячиться! Будь проще. От тебя не убудет. Улыбнёшься, ручку ему дашь поцеловать, а он тебе на пальчик — колечко на память о вашей встрече. И ты опять свободна! Кати обратно в свой Париж. Все останутся довольны. В том числе и я, — пояснил Жора.

— Мне ничего не надо, — упрямо заявила Джейн.

— Какая же ты несговорчивая! Многие девушки сами ищут способ связаться со мной, да не к каждой я обращаюсь. Ладно, подумай пока день-другой. И береги себя, ой, береги! — осклабился Липштерман.

— Что вы имеете в виду?

— Так мало ли! Умом Россию-то не понять. Возможны казусы. Кирпич на голову упадёт, каблук на подиуме сломается, не тот грим наложат, таксист не туда завезёт. Ну, ладно, не пугайся, не пугайся. Я же шучу. Увидимся! — он дружески помахал ей рукой.

Липштерман растворился в толпе, оставив обескураженную Джейн наедине со своими досадными догадками. В Европе гуляли всякие слухи о больших возможностях и шокирующих выходках некоторых российских нуворишей, но до сих пор Джейн полагала их несколько преувеличенными. Она видела телесюжет о юной победительнице конкурса красоты, которой неудачливый поклонник жестоко отомстил — ей плеснули в лицо соляной кислотой. Вспомнилось и о расстрелянной в подъезде жилого дома российской модели, но… Но. Мало ли чего случается во всём мире. Нельзя все события примерять на себя. Так можно и с ума сойти.

Джейн не раз вежливо отвергала нежелательные и даже непристойные предложения, но этот случай показался ей особенным. Всё очень напоминало скрытую угрозу. Джейн решила не устраивать шумиху, не разглашать неприятный инцидент, но всё тщательно взвесить, обдумать. Ведь любое её неосторожно брошенное, излишне эмоциональное слово могло обернуться против неё самой. Советоваться ей было не с кем. Тётя Тамара мертва. Клим вовсе не знает, кто она такая. Звонить в парижское агентство глупо. Вокруг сновало множество людей, и охрана присутствовала, но она ощущала себя одинокой и беззащитной в этом окружении. Впрочем, у Джейн был надёжный таксист, который уж точно всегда доставит её, куда следует. Хотя Анатолий был далёк как от условностей мира моды, так и от нравов элитной тусовки, но мысль о нём принесла девушке некоторое успокоение.

Однако настроение у Джейн всё же испортилось, но позволить себе погружаться в пучину нервозности и беспокойства она не могла. Раскисать она не имела права. Близился её выход на подиум — и для лучшей рабочей формы ей требовались положительные эмоции. Она решила позвонить Климу.

— Женя! — воскликнул Клим.

Его радость была такой чистой и искренней! Разговаривая с ним, Джейн насыщалась положительной энергетикой. Она сама назначила ему встречу на вечер, не дожидаясь его приглашения на свидание.

Джейн постаралась освободиться как можно раньше. Вернувшись в отель, она попыталась совершенно преобразиться. Джейн смыла косметику, заплела свои длинные волосы в косу, надела свободный джемпер, затёртые джинсы и удобные, разношенные мокасины из мягкой кожи! У манекенщиц это называлось — «прибедниться». Узнать в таком виде амбициозную топ-модель смог бы не всякий. Эту демократичную моду на полный релакс в одежде в свободное от работы время завела Кейт Мосс, и многие ей с удовольствием следовали. К примеру, Дарья Вербова — канадская модель с русскими корнями. Два последних года Дарья слыла рекордсменкой среди моделей по количеству участий в дефиле, и умела расслабляться, как никто другой. Джейн участвовала с ней в показах коллекций Gucci, Louis Vuitton, Christian Dior, немало общалась и переняла некоторые полезные привычки.

Джейн повертелась перед зеркалом. Усталости будто ни бывало. Её лицо светилось милым девчоночьим ожиданием. Джейн осталась довольна своим отражением. Можно, можно быть обаятельной и в такой незамысловатой одежде!

* * *

Встретились с Климом на Смоленской площади. Пешком прошлись по Старому Арбату, смешиваясь с разноликой толпой гуляющих людей. Клим ласково целовал Джейн при каждой удобной возможности, и от этого всякий раз её сердце ускоряло своё биение. По телу лёгкой судорогой пробегала волна возбуждения, мышцы сладко вибрировали. Эти летучие поцелуи доставляли ей невыразимое удовольствие.

Вскоре вышли к Гоголевскому бульвару. Сентябрь благоприятствовал прогулкам, и улицы не пустовали. За спиной великого русского классика наслаждались вечерним воздухом самые всевозможные городские персонажи — шумливые студенты, беспечные выпивохи, уличные художники, пожилые дамы с собачками, молодые родители с колясками и стайки воробьёв с голубями. Творился маленький московский праздник жизни, и хотелось непременно в нём участвовать.

Клим и Джейн не сразу нашли место, чтобы присесть. Говорили обо всём — лишь бы не расставаться. Верные признаки влюблённости — счастливая, самозабвенная болтовня о милых пустяках и сияющие глаза.

Время летело незаметно. На город опустились глубокие сумерки и ночная прохлада.

— Я вижу, ты начинаешь замерзать, — заботливо сказал Клим. Я знаю одно кафе тут, неподалёку, в переулочке! — Там отлично подают чай! Идём?

— Пойдём, — легко согласилась Джейн.

Кафе оказалось уютным, а чай вкусным. На столиках горели свечи, ненавязчиво звучала расслабляющая музыка, и совсем не хотелось знать, который уже час. Маленькие капельки пламени нагревали воздух, и он едва заметно колебался, создавая тем самым зыбкую иллюзию волшебства.

— Смотри! — вдруг воскликнул Клим. — Женя! Ну, быстрее! Надо же, как девушка на экране на тебя похожа! Нет, пожалуй, она постарше.

Джейн обернулась в том направлении, куда указывал Клим. Сзади на стене располагался широкоформатный плазменный дисплей, и Клим сидел лицом к нему. По каналу Fashion TV демонстрировалась запись дефиле, сделанная в день открытия Недели Высокой моды в Москве. Джейн увидела на экране саму себя, шагающую по подиуму. Она вся внутренне сжалась, прикидывая, как лучше поступить. К счастью, передачи на канале Fashion TV обычно идут в режиме «No comments», и это спасло её от разоблачения.

— Так, так! — иронично сказала она. — Какой же ты, однако! В моём присутствии рассматриваешь других девушек! Хорош! Глаза так и разгорелись! Давай-ка, пересаживайся на моё место!

— Так я просто поразился вашему сходству! — оправдывался Клим, меняясь с ней местами. — Сама можешь убедиться, если, конечно, эту манекенщицу снова покажут.

— Вот я и хочу рассмотреть сама, какое же сходство ты там узрел! — шутливо проворчала Джейн.

Клим что-то продолжал говорить, а она уже не вслушивалась в его слова. Джейн поглядывала на телевизионную панель и нетерпеливо ждала окончания передачи. Эти кадры ещё больше подчеркнули, насколько она и Клим далеки друг от друга в реальности. У неё не поворачивался язык, чтобы озвучить всю правду. Просто так выложить ему, что на экране только что действительно была она… Джейн пока не представляла, как Климент воспримет подобное заявление, но каким-то внутренним чутьём она ощущала, что такое признание немедля создаст невидимую стену между ними. Улетучатся очарование вечера и лёгкость общения. С улыбчивым и заботливым Климом случится психологический зажим, глаза его померкнут, и очертятся совершенно другие роли — звезда и простолюдин.

Нет, она не хотела этого. Клим сидел перед ней — рослый, худощавый, воодушевлённый, оживлённый, и уже такой близкий! Ей было хорошо здесь и сейчас, а что будет дальше, она пока не желала думать.

— Да, одна манекенщица действительно похожа на меня, — вымолвила Джейн. — Говорят, все мужчины любят тайком смотреть модные показы. Теперь я точно убедилась, что это правда.

— Вот и нет! — запальчиво возразил Клим. — Никогда раньше не смотрел подобных передач!

— А что же ты любишь? Боевики? Фентези?

— Спорт. Футбол, большой теннис. Авторалли. Канал «Автомир» на кабельном телевидении. А ещё я люблю программы про животных и мульты!

— Мультики, что ли? — удивилась Джейн.

— Ну, да! У меня в баре тоже есть небольшой телевизор. Я и смотрю. В мультипликации я смыслю не хуже, чем в автоделе, — сказал он и усмехнулся.

— Между прочим, мультфильмы смотреть полезно. Хорошая психологическая разгрузка, — серьёзно сказала Джейн. — А мне, к сожалению, уже пора.

— Я тебя провожу.

— Только до метро, ладно? Мне от станции Киевской два шага. Я спокойно дойду сама.

— На улице уже стемнело…