Просмотрела ежедневник и уверенно ответила:
— Да. Где меня поселят?
— У тети, я на днях от нее съезжаю.
— У тебя роспись через месяц, а ты только сейчас съезжаешь от тети? Я была уверена, что вы уже давно вместе. Просто не спрашивала, чтобы не сглазить.
Ответ прозвучал с заминкой чуть обиженным голосом: — Алексей, приводил дом в порядок, ремонтировал его…
— Два года? — не удержалась я от намека.
— Два месяца, — призналась она. — В остальное время я думала.
— Мыслитель ты наш, он же еще восьмого марта позапрошлого года готовил прекрасный шашлык и делал определенные намеки. — Пожурила я ее с улыбкой и потянулась за чашкой кофе. Если не выпью в субботу с утра, на сеансе составлю компанию клиенту и попросту растянусь на соседнем массажном столе. Зря я хлебнула, мама совсем некстати сделала свой выпад.
— Олик, яблоко, от яблони недалеко падает.
Первая прямая ассоциация с этим выражением — Богдан Петрович и его сыновья, вторая косвенная — я от матери не отличаюсь и так же люблю долго и нудно размышлять о личном, но не делать решительных шагов. От таких мыслей закашлялась, чем ее и напугала.
— Ты в порядке?
— В порядке.
Сбивчиво попрощалась и отключилась. Странно, появилась уверенность, что я в этой поездке домой точно встречу Л… До этого мне удавалось огибать тему о нем и Наташе, то ли вопрос задавала встречный, то ли обрывала разговор, а иногда и уходила, незаметно, чтобы Дима не понял, чего именно я слышать не хочу. А впрочем, и сейчас подумав о прошлом, быстро переключилась: что одеть, что купить в подарок и как попасть к Богдану Петровичу. Вдруг Серега будет проездом в Днепропетровске, и меня подвезет во Львов. Это было бы замечательно.
Мне удалось решить все поставленные вопросы в первую же неделю, и я перестала думать о перелете домой ровно до тех пор, пока мой новый клиент не спросил надолго ли я улетаю.
— Пять дней.
Русский немец тридцати двух лет, светленький и зеленоглазый удивился: — Так долго?
— Вилберт, в мое отсутствие два сеанса массажа с вами проведет Маргарет. Уверена, вы с ней не заскучаете.
— Пышная блондинка ассистент? — поинтересовался клиент, лежа на массажном столе.
— Да. — Я накрыла его полотенцами, повторяя как молитву, — полежите немного.
Но он неожиданно зашевелился, поднялся на одном локте, задавая мне вопрос: — Скажите, Оля, вы едете к жениху?
— Нет.
— У вас есть парень?
Да, тридцатилетние времени не тратят на окольные пути в добыче информации, спрашивают прямо. Вот только и я уже не малышка, честно отвечать, не намерена.
— Что-то типа того есть.
Он не первый, кто интересуется и не первый кто пытается приударить за мной, вот только к светленьким меня не тянет уже. Проще сказать, что кто-то есть, чтобы не объяснять, почему никого нет.
— Оля… — сел, натянув полотенце на плечи, — вы откажете мне, если я приглашу вас погулять по горду? Скажем завтра во втором часу дня. Вас это устроит?
— Где?
— Есть одно потаенное местечко…
Красная лампочка в голове зажглась сразу же. Я знаю его всего ничего. Месяц, если быть точной и большую часть сеансов он молчал, а я им не интересовалась и не тестировала на вменяемость. Это не брат, не друг, не одногруппник, которого я за пять лет, узнала, как свои пять пальцев. И потому соглашаться на потаенные места не буду.
— Если погулять, то в центре. — Оборвала его резко изменившимся голосом.
— Боитесь? — прищур красивых глаз подчеркивает внимательный взгляд, вот только улыбка осталась прежней.
— Да, боюсь не успеть выспаться перед перелетом. Я вылетаю ночью.
— Если мы задержимся, могу подвезти домой, потом в аэропорт.
— Не стоит.
Он сделал паузу, а затем с той же улыбкой согласился: — В центре так же много интересных мест. Я заеду за вами, скажите адрес.
Адрес — незачем.
— Я буду в городе на площади Chamissoplatz. Устроит.
— Да. — Спустился со стола и вышел в раздевалку.
Вот и начало новой истории «Оля без Леш» только бы она была с хорошим концом и без неожиданных поворотов.
Завтра наступило неожиданно быстро, а я мало что успела сделать перед отъездом, поэтому во втором часу дня все еще была на работе, где Вилберт меня и застал. Он предварительно позвонил, уточняя, куда я запропастилась, а вот теперь сам явился, удостовериться.
— Тяжелый день?
— И он еще не закончился. — Я оторвалась от бумаг. — Чай, кофе или…?
— Вас, пожалуйста.
Улыбнулась воспоминаниям. Точно так же может шутить Серега Краснощек, он бы наверняка попросил заверните с собой, а Алек — взял бы без острого соуса. Да, я по ним соскучилась.
— Еще полчаса и я буду свободна.
— Начало четвертого. — Произнес он задумчиво. — Оля, освободившись, вы еще сможете погулять?
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Моя девушка, Хелма, ее после работы сложно куда-либо вытянуть.
Вот это оборот.
— Почему вы улыбаетесь? — его вопрос вывел меня из задумчивости.
— Подумала, как нелегко вам ее вывести в свет.
— Удается время от времени. Она не готовит дома. Знаете в ее семье не принято, чтобы в доме пахло едой, на кухне можно разогреть что-либо, нарезать и полить соусом, но редко. В основном мы идем в какое-нибудь заведение, и потом гуляем по городу.
— Где она сейчас?
— В Хельсинках. Она художник.
— И меня вы пригласили, чтобы…?
Если он задает вопросы в лоб, то и я на это имею право, и манерничать незачем.
— Чтобы «кто-то есть» немного приревновал. А мы развеялись.
— Приревновать не получится.
— Почему?
— Он далеко и излишне уверен… в нас. — Вспомнился старший сын Богдана Петровича и слова, произносимые еле слышно: «уже решил».
— Как я понимаю, он уверен не безосновательно… — улыбнулся немец.
— Именно.
После таких выяснения на душе стало совсем спокойно. Он не ухаживать за мной явился, а просто поговорить. Что ж я не против.
Итак, в ходе нашей неспешной прогулки и раннего ужина выяснилось, что Вилберт ранее носил имя Виктор. Он один из волжских немцев, который прожив в Германии 17 лет, желает вернуться в Россию.
Его семью во время второй мировой войны вывезли в Сибирь. Он там родился и шестнадцать лет жил в Новосибирской области у самой границы с Казахстаном. Через месяц после отъезда благополучно перебрались в Дармштадт поближе к родственникам. Быстро начали строиться и легко обосновались.
Вот только отношение коренных немцев к вернувшимся неизменно. Они куда лояльнее относятся к туркам, проживающим в Германии.
— Знаете, постепенно стал замечать, что как бы ты к ним не подстраивался, они все равно видят разницу и решительно ограничивают контакты.
— А ваша девушка?
— Она немка из Казахстана.
— Почему вы решили вернуться?
— Устал от зашоренности, пропаганды и вечной подотчетности. Если не поднимать головы выше материальных благ: бутылка пива в холодильнике, батарейки в пульте для ТВ, жить можно. Но я вышел из этого состояния, прозрел.
— Вам не нравится то, что вы видите.
— Абсолютно. Я не знаю, кто живет рядом со мной, я не знаю, кто работает возле меня, и, работая, я зарабатываю меньше, чем могу получать сидя дома. А это минимальный уровень дохода, чтобы просто жить.
— Но ведь многие…
— Получают пособие и неофициально работают. — Закончил он мою мысль. — Да. Но скажите Оля, отрабатывая 140 евро и получая из них 50 центов, разве можно гордиться тем, что придя домой, я не желаю видеть Хелму и общаться с ней. Все заработанное тратится, а счастья нет.
— Думаете, в России будет проще, легче, спокойнее?
— Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Главное не бояться делать шаг. Сложности есть везде.
Странно, но эти его слова я как-то сразу для себя выделила. Бывает же такое, что встретишь незнакомого человека, или знакомого через много-много лет, и произнесет те слова, которые очень нужны тебе.
— Было много предпосылок, подталкивающих вас к этому решению?
— Больше, чем хотелось бы. — Он улыбнулся и решил перевести тему. — Давайте поговорим о вас. Оля, откуда вы родом?
Мы просто говорили о прошлом и настоящем, а когда диалог касалась моего парня под кодовым названием «кто-то есть», я вспоминала Алека и охотно говорила о нем.
22
Ева взглядом указала на наши соединенные руки:
— Итак, Ольга, вы переступили через все опасения и таки встретились с Алексеем?
— Да. — Послала супругу нежную улыбку, спровоцировав такую же на его лице.
— Что этому способствовало?
— Встреча с рыцарем из разрушенного замка. Я приехала в родной город в мае на роспись мамы и отчима, и наши с ним пути пересеклись.
— Это столкновение радикально перевернуло ваш взгляд на рыцаря?
— Скорее на себя. — Крепче сжала руку мужа, и он в ответ провел пальцами по тыльной стороне моей кисти. Что ни говори, но не будь у меня прокола с тем Лешей, я бы так и не оценила Алека. — Я уже была готова к этой встрече.
— Предчувствие?
— Интуиция. — Ответил Леша. — Она у нее развита хорошо.
— Не настолько хорошо, как хотелось бы. — Воспротивилась я с улыбкой, — о том, что ты при первой же встрече заявишь на меня права, я догадаться не могла.
Ведущая шоу со знанием дела ухватилась за новую нить разговора:
— И когда это произошло? На свадьбе вашей мамы?
— Нет, спустя еще полтора года. — Улыбнулся мой благоверный.
— Так долго? — вырвалось у Евы.
— Конечно. — Уверенный голос супруга удивил меня не меньше, чем его прямой ответ. — Оля ясно дала понять, что в ближайшие годы не готова видеть меня в качестве верного супруга.
— От свежеразведенного можно ожидать чего угодно. — Поддакнула с улыбкой.
— Поэтому пришлось выждать. — Леша наклонился и произнес только для меня одной. — Оно того стоило.
Я приехала в Днепропетровск в пятницу, а за цветами для невесты собралась в субботу утром. Хотела найти кремовые розы, в тон маминому платью, но такие, чтобы были более насыщенного цвета или с темной окантовкой на лепестках. Проспект Карла Маркса в мае сказочный. В этом году весна не была очень теплой и каштаны совсем недавно зацвели. Запах светло-розовых «свечек» заливает округу медовой патокой и утро, пронизано скромными лучами солнца.
Медленно спускаюсь от улицы Дзержинского и наслаждаюсь каждым своим шагом. Мне давно не было так спокойно и хорошо. И я точно знаю, что вскоре передо мной будут новые горизонты, не скованные моей нерешительностью.
Леша… Он нем вспомнила, заметив профиль молодого человека стоящего у одной из витрин. А я-то думала, что он мне грезиться не должен в каждом втором прохожем. Улыбнулась своим мыслям и чуть не споткнулась, когда неизвестный обернулся в мою сторону.
— Оля!
— Леша…?
— Привет. — Он непривычно крепко обнял меня и улыбался, внимательно разглядывая. — Давно здесь?
Я сделала шаг назад, затем еще один маленький, чтобы он вышел из моего лично пространства и более рук не распускал. Смотрю на него и не узнаю. Поправился килограмм на пятнадцать, полысел, стал менее опрятным, общий вид слегка потрепанный, без прежнего энергичного блеска в глазах и заразительной улыбки. От удивления ответила сбивчиво:
— Приехала вчера. Вот… вышла за покупками.
Он подошел ближе, опять сократив расстояние: — Что ищешь?
— Букет для мамы. У нее сегодня роспись.
— Выходит замуж? — и не дожидаясь ответа, спрашивает дальше: — Ну и как?
— Что, как?
— Как тебе отчим?
Мне кажется или вопрос с подоплекой?
— Замечательный человек, тоже Алексеем зовут. — Отступать не решилась, стала сбоку от него, теперь хоть раздражать не будет своим пристальным вниманием.
— Похвально. — Прищурился, словно бы примеряясь, с какой стороны подойди к следующему вопросу. Долго не думал и окольных путей не выбирал, спросил прямо, так сказать, о главном. — А сама ты… где сейчас, как устроилась? Еще не замужем?
С улыбкой продемонстрировала правую руку без кольца:
— Как видишь нет, — и пока он не начал говорить, что-то из разряда: «не отчаивайся, твой срок годности еще не вышел», спокойно продолжила, — и не спешу с этим. Я второй год учусь в Берлине на физиотерапевта. Работаю там же в центре на полставки и массажами занимаюсь в салоне красоты.
"Молчите рефери!" отзывы
Отзывы читателей о книге "Молчите рефери!". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Молчите рефери!" друзьям в соцсетях.