Эмилия Грин - Нахал

– Ангелина, рад был познакомиться! – улыбнулся добродушный брюнет за рулем авто. – Не терпится познакомить тебя с женой и детьми. Может, поужинаем на выходных?

Я поспешно кивнула, ощущая, как тяжелые ладони любимого опустились на живот.

– Братишка, спасибо. Разберемся…

Автомобиль Саши сорвался с места, растворяясь в душном августовской вечере.

Всю поездку в лифте мы с Эдом не сводили друг с друга пьяных глаз.

– Мне столько нужно тебе сказать…

– Да, но сперва я уложу тебя в постель, – пробурчал тоном строгого папочки.

– В ту самую постель с ортопедическим матрасом?

– Угу, в нее самую.

* * *

После моего замужества эта квартира пустовала, но я продолжала оплачивать аренду. Душу грела мысль о тихой гавани. Иногда я даже приезжала сюда подумать. Всякий раз ложилась в кровать, размышляя о том, как бы сложилась жизнь, если бы шесть лет назад я поддалась на уговоры наглого друга брата…

В дверь ванной настойчиво постучали.

– Иду! – завернулась в халат и выпорхнула в коридор.

– Тебе надо поесть… – «строгий папочка» взял меня под локоть, подталкивая вперед.

– Но в холодильнике вряд ли что-то… – я замолкла, обнаружив, что кухонный стол превратился в скатерть-самобранку. Он просто ломился от всевозможной еды.

– Я оформил доставку, пока ты дремала в машине, – пожал плечами Эд. – Тебе надо хорошо питаться, – добавил он серьезно.

– Послушай, я как раз хотела…

– Лина, помолчи или я никогда не надену тебе кольцо на безымянный палец! Только в любовных романах всё так просто… – Эд хрипло рассмеялся. – Не хочу, чтобы это выглядело так, будто… – он потупил взгляд.

– Ну, тебе уже не впервой делать предложение… – пробубнила с напускной обидой в голосе.

– Увы, я не помню своего первого раза, был в пьяном угаре, – мужчина лукаво вскинул бровь. – Да и с первым разом нам с тобой ведь никогда особо не везло, – нахал обезоруживающе улыбнулся, намекая на ту роковую ночь в горах.

– Как бы там ни было, тебе не отвертеться… – я обвила его шею руками, прислонив губы к колючей щеке. – Как порядочный мужчина ты обязан на мне жениться! – хихикнула, покрывая его кожу легкими, словно пёрышки, поцелуями.

Эдик крепче прижал меня к себе. Несколько секунд мы стояли, не шелохнувшись.

– Давай ты сделаешь это завтра? Не хочу, чтобы такое счастливое событие ассоциировалось с сегодняшним днем. – Любимый послушно кивнул, усаживаясь на стул, спустя секунду он утянул меня на колени. Глаза слипались. Быстро запихнув пирожок в рот, я попросила отнести меня в кровать. – Эдик, нам нужно столько всего обсудить…

– Сейчас самое важное, чтобы ты выспалась. Сделаю несколько звонков и вернусь. Отдыхай, – прошептал он, мягко прикасаясь к моему подбородку.

Вместо ответа я растворилась в его глазах, блаженно лыбясь. А потом кто-то отключил блок питания: резко стало темно – я провалилась в сон.

* * *

– Только не ребенок! Н-Е-Е-Е-Т! – подскочила, убирая что-то тяжелое с живота.

Горло душили слёзы. Озираясь, я поправила влажную от пота сорочку, пытаясь понять, где нахожусь.

– Лина, это моя рука.

– Эдик? – стала лихорадочно трогать его в темноте. – Это правда ты?

– Даже если это сон, он больше никогда не закончится…

Он прижал меня к груди, и плотину прорвало. Я сотрясалась всем телом, шумно хватая воздух, оплакивая упущенные годы. Рыдала так отчаянно, что зубы стучали, боялась завтра утром не досчитаться парочки.

– Девочка моя, ну ты чего? – мужчина нежно целовал мое лицо, а перед глазами стояла пелена слёз.

– Я беременна, понимаешь? У нас будет ребенок… А ты даже не захотел это обсудить! Мне кажется, ты совсем не рад…

– А что здесь обсуждать? Я чуть не лишился рассудка от счастья! Жаль только, услышал эту новость из уст психопата. Распишемся в ближайшее время. Я буду хорошим мужем, отцом… Обещаю!

– Э-э-д…

Он гладил меня по волосам, шее, плечам, не переставая целовать.

– Но мы ведь не планировали… – с трудом разлепляя опухшие веки, я заглянула ему в глаза.

– Ну, ты, может, и не планировала, а я мечтал об этом с самой первой нашей встречи, белоручка, – он присел на кровати, задирая мою сорочку. Теплые ладони заскользили по животу. – Скоро ты сделаешь меня абсолютно счастливым. Как вчера, в день рождения…

– Эдик, ты родился зимой! – всхлипывая, поправила я.

– Чушь. Я начал жить, когда ты впервые призналась мне в любви… – Теплые губы опустились на живот. Я запрокинула голову, отдаваясь какому-то волшебному эйфорическому чувству блаженства. Его язык ласкал каждый сантиметр кожи, высекая хороводы мурашек в потаенных местах. – Лина, я тебя люблю… – прошептал, упираясь подбородком в низ живота. Мой взгляд потонул на дне его влюбленных глаз, дыхание участилось. – Если ты хочешь спать…

– Эд, я не хочу спать…

Любимый понимающе улыбнулся, избавляя меня от сорочки. Он стал медленно исследовать дрожащее тело: нежно массировал плечи, руки, ребра, возвращаясь к онемевшему животу.

– Щекотно…

Эд приподнял мои груди, пристально заглядывая в глаза. Соски стояли торчком уже от одного его восхищенного взгляда.

– Потерпи…

Бесов не спеша ласкал мои прелести, проводил кончиками пальцев по внешним изгибам, исследовал ареолы. Замурлыкала, когда упругие губы требовательно опустились на сосок. Эдик лизнул сморщенный камешек и принялся неспешно его посасывать. Влажные прикосновения ощущались настолько остро, что дыхание сбилось.

– Ты сногсшибательна…

Наглец стянул с меня трусики, проведя кончиками пальцев вдоль раскрытых половых губ.

– М-м-м… – прогнулась в позвоночнике, отзываясь на сладостные прикосновения.

Я вскрикнула, когда он раздвинул мои ноги, открывая ещё больше пространства для маневра. Эд одновременно коснулся меня пальцами и языком. Внизу живота заискрило, словно подожгли фитиль страсти. Его движения окутали волнами чувственной теплоты. Я застонала.

– Эдик… – Язык любимого проник внутрь, его пальцы раздвинули половинки ягодиц. – Э-т-о-о…

Блаженство…

Слова замерли на языке, а мысли разбежались. Он ласкал меня со всей неприличной страстью, которую может подарить мужчина своей женщине. Между нами стерлись границы, исчезли сомнения, растворились обиды… Осталось только обнаженное чувство любви. Сжирающая до нутра тяга. Смертельная потребность. Его рот продолжал мучить клитор, покусывал и посасывал складочки, подводя ближе к черте. Эд знал, как надо целовать, чтобы я становилась неприлично влажной и послушной. Тихо всхлипывала, пока он скользил кончиком языка между гладких губ.

Но хотелось иначе…

– Эдик… – лихорадочно прошептала имя любимого. – Иди ко мне… Ну же… – умоляла накрыть меня целиком, защитить, обезопасить. – Пожалуйста…

Бесов быстро избавился от одежды, вытягиваясь на мне сверху. Его стояк уперся во влажные лепестки, упругая головка обожгла клитор.

– Я хочу тебя… Всегда хочу! – Я отвела ногу, позволяя проникнуть внутрь. – Лина… – нахал прикусил мою губу… – Пощади мои шаткие нервы…

Обхватив мои бедра руками, он толкнулся до глубины. Горячий рельефный торс скользил по груди, цепляя и без того болезненные соски, пока я покачивалась на его члене. Тело наполнила приятная дрожь.

Сегодня все было иначе. Мы никуда не торопились, позволяя себе прочувствовать каждую молекулу удовольствия. Колючие мурашки резвились на коже, пока мышцы влагалища крепко обнимали каменный стояк.

– Ты мой! М-о-о-о-й… – пропела, до кончиков пальцев отдаваясь шквалистым ощущениям.

Эдик просунул руку между нами, сжимая мою грудь. Спустя секунду я утонула в море ощущений.

– Люблю тебя…

– А я сильнее… – накинулся на мой рот в момент всеобъемлющего наслаждения.

Две недели спустя

От полученной новости я переломил карандаш, который крутил в руках, пока разговаривал по телефону.

Королёв наложил на себя руки в тюрьме.

Я не испытывал ни капли жалости, но это могло затруднить ход расследования. Хотя за последние дни и так было арестовано несколько десятков человек. Преступная группировка Королёва установила тесные связи с правоохранительными органами, высокопоставленными чиновниками и даже несколькими врачами областной больницы. Последние помогали транспортировать неугодных в психиатрическую лечебницу в Подмосковье.

Олег Королев изобрел гениальную схему – гораздо безопаснее неделями накачивать человека транквилизаторами и снотворным, чем сразу отправлять на тот свет. Пациенты клиники медленно сходили с ума…

По последней информации преступный синдикат действовал более десяти лет. После обыска в подмосковной клинике «Красная заря» нашли килограммы героина и документы, подтверждавшие незаконную легализацию денежных средств. «Маковому барону» Олегу Королеву и его подельникам вменяли приобретение, хранение и сбыт наркотических веществ. Кроме того злоумышленники обвинялись в похищениях людней, незаконном лишении свободы, истязаниях, ограблениях, рейдерских захватах и даже убийствах.

Задержание Максима Цветкова также наделало много шума. В его крови нашли целую таблицу Менделеева. Как выяснилось, популярный актер уже несколько месяцев не мог пережить расставание с любовником, заедая несчастную любовь синтетической наркотой.

По коже разлился озноб, когда подумал о том, что Ангелина могла пострадать от рук этих монстров. Взгляд застыл на переливавшихся стеклах небоскреба за окном, мышцы спины свело от леденящего душу страха. Несмотря на то, что любимой больше ничего не угрожало, а Железнов-старший после разоблачительного прямого эфира превратился чуть ли не в национального героя России, я до сих пор не мог вздохнуть полной грудью.

За несколько дней до роковой пятницы обнаружил за собой хвост. Сперва, казалось, это плод взбудораженного сознания – наши отношения с Линой всегда были чреваты психическими перегрузками, но потом, кроме странного автомобиля, не понравилось поведение собственной тачки. К счастью, я мог по одному шороху покрышек определить неполадки. Покопавшись под капотом, обнаружил взрывное устройство. Отправив неожиданную находку на дно реки, я помчался к брату.

В то утро мы созвонились с Феликсом. Друг приехал ко мне ни свет, ни заря, посвятив в детали ужасающей истории. Он был уверен, что телефоны прослушиваются, поэтому мы не могли рисковать.

Железнову-старшему требовалось еще немного времени, чтобы собрать последние улики, а нам нужно было вызволить Лину из лап монстра.

Несчастный случай с моим участием спутал бы им все карты.

Благодаря ребятам, всё прошло как по маслу: Аня помогла устроить зрелищное файр-шоу, Боря контролировал весь процесс по рации. К счастью, мой внедорожник был застрахован на случай пожара. Увы, никто не думал, что корни преступной группировки Королёва проросли настолько глубоко, внедрившись в коллектив областной больницы. Отец Лины дружил с главным врачом Петровым. Он божился нам помочь…

Дверь хлопнула, вырывая из потока тревожных мыслей. На пороге офиса, сконфуженно отводя взгляд, появился Боря. В последнее время он избегал меня.

– Эдик, я хотел поговорить… – заместитель уселся напротив, приглаживая выгоревшие брови.

– Валяй.

– Ну… Э-э-э…

– Говори, или я пошёл.

– После той заварушки на телестудии мне позвонила Настя… – друг замялся, потупив взор. – В общем, мы находились в шоковом состоянии, она предложила заехать на ужин и… я остался у нее до утра.

– Понятно, – сухо кивнул.

– Эд, я клянусь, не знаю как так вышло. Безумие какое-то! Но самое поразительное – мы вроде как начали встречаться… – Боря судорожно поправил галстук, все еще избегая смотреть в глаза.

– Окей… – отправил кончик сломанного карандаша в мусорку, поражаясь тому, что его признание не произвело на меня никакого эффекта.

– И ты даже не набьёшь мне морду? – возмутился друг.

– Жизнь и так тебя не щадит, раз ты связался с моей бывшей…

– Эдик, – голос Бори дрогнул. – Я всегда желал тебе добра, всегда, черт возьми! И тогда, четыре года назад, когда Ангелина оставила письмо, а Оля попросила его тебе передать, клянусь, я был уверен, что поступаю правильно! Эта девчонка вскружила тебе голову! Ты выглядел, как влюбленный баран. Я боялся, что ты всё бросишь и помчишься за ней! Думал, так будет лучше для всех…

В это мгновение у меня действительно зачесались кулаки. Сделав глубокий вдох, я тихо сказал:

– То письмо бы ничего не решило. Оно бы лишь продлило нашу агонию. Лина все равно бы вышла за него замуж, а если бы не вышла и осталась со мной, всю жизнь бы винила себя в смерти отца. Такой уж Железновский характер. В отличие от всех нас, у Ангелины по-настоящему доброе сердце. Я знаю только двух таких женщин… И вот еще… – распахнул ящик письменного стола, вынимая оттуда папку с документами.